Несостоявшиеся судьбы. Том 2

.

Несостоявшиеся судьбы.

Вступление

–Не молчи – сказал он ей, уходя.

–Не молчи – прошу тебя…

Столько слов, столько речей, что не передать,

Им известно, лишь двоим, что сердцем им одним уж не обладать…

Слегка ухмыльнулся и направился вон,

За дверью послышался женский плач и стон…

1

И вот он шёл по аллее Театра оперы и балета.

В глазах темнело от яркого солнечного света.

Взглянет направо – там Анюта, вот же она,

Да только с ней он видит себя:

Как на лавочке смеются, улыбаются,

Словечки между словом переплетаются,

Взглянет налево, в это время вперёд проходя,

У Стелы с Мариной и Светой, видит себя.

Видит себя: как с Оленькой дорогу он переходит,

Всё это вспоминает, мыслями где-то бродит.

Казалось бы «ловелас», «смутьян», наконец!

Пусть будет стар, а душою юнец.

Жизнь хороша, но тому слову замена,

От чего же грусть невыносима, что не выйти из плена.

Штиль или шквал дул ветер?

Наколочки на пальцах тому свидетель.

Вот всё что есть, один душевный путь,

На пальце одном, наколот «скрипичный ключ».

Веселая жизнь? Ну, это она как…

Да относительна ль жизнь, что разве этот мрак?

«Как напрягает всё то, что вижу…

То чего есть, почему-то не слышу» -

Молвит в себе, тяжело вздыхает,

Между этим все вперёд он шагает

Ушёл в мысли глубокие, ссутулившись как дед,

В мысли ушёл уличный поэт.

Опомнившись, выпрямится, где находится – вспомнит,

На витрины магазин украдкой взгляд уронит.

Не узнает себя он в отражении

Взгляд к небу подымет – лучшее решение.

Он хотел когда-то чего-то достичь,

При этом и в дом принести дичь,

За двумя зайцами, быть может,

Но нашёлся тот, кто за это его подытожит.

Известен он был по кличке Страдивари, кто бы узнал,

Но настоящую фамилию и имя, никто не знал.

Вспомнит неоднократно друга своего,

Как часто в баре пил с ним вино.

Вместе по девицам, до утра гулять.

Но успели его за дела лихие взять…

Сидит его друг Жанео, в тюрьме дружище сидит,

И вот Страдивари в одиночестве вольным на солнышко глядит.

***

2

Только-только купили новую машину.

Вдвоём с похмелья протирали резину,

Марк и Лавр ехали по объездной,

Глаза по сторонам, миг жизни такой…

Только начали путь предпринимателя -

Ехали себе, два приятеля

– Ой, не говори мне Жора, Лавруша,

Ты уж лучше меня послушай,

–Да чё мне говорить, я знаю каков свет,

С этим магнатом будет процент!

–На первого попавшего ты зенки озираешь?

Надо проверить его! Неужели не понимаешь…

–Ой езжай давай, чё, мне в лом!?

Сегодня же к вечеру всё пробьем!

– Вот и пробивай.

– Вот и пробью.

–Пробивай.

–Пробью.

–Тормози.

–Торможу.

Без светофора была дорожка впереди,

Старушка старая шла. «Ты ж не спеши».

Еле-еле передвигая ноги,

Клонясь к земле, клонясь к порогу,

Немного тишины, господа, в бокал.

Тут Марк не сдержался, начал:

– Надо ведь так однажды, родиться и жить.

А под старость брошенным таким вот ходить,

Ради кого были заботы, хлопоты,

Дети, семья, дом, работа…

Теперь никому ненужным, вот лицезрей!

–Ты ж ответь на вопрос, да поскорей.

В любом случае, все мы такими были

–Найти бы, совести – перебив,

– Что бы, так наши мамы ходили?…

– Так ведь не каждый может себе позволить

Свою старость прихотями разными, годы обезболить…

–А ты только прикинь, если каждый

Случись тут что, однажды.

Поймет человек, мол надо жизнь свою жить так

Под старость золотой плиткою, на столах коньяк.

– Утопия! Ведь каждый желает на бас!

Да наше с тобою время такое не даст.

Машина тронулась, продолжил Лавр тут:

– Хоть кем ты сейчас, слабак или крут,

Оно какое тяжкое бывает,

Жизнь и без «коврижек» другим догоняет.

– Что же старушка у тебя в жизни было?

Злом ли добром оно у тебя слыло…

–Когда-то все мы по-детски смеялись,

Да судьбы эти не состоялись…

Подъехали ребята ко двору,

Подъехали они к дому своему.

За столиком на лавочке пили синдикат

Один встал, словив их взгляд.

–Ох ты, ты ж посмотри,

Какую кобылу купили пацаны!-

Те вылазят, серьезных из себя строят.

Что сказать, ведут себя достойно.

– Ну что, ребят, за сколько взяли?

Маркуш, неужто ль угнали?

– Нет, дядя Лёнь, купили.

– Ой не говорите, что накопили…

Дядя Лёня по кличке Лихей,

Старый урка, поищи из современных людей.

Пол жизни провел в лагерях,

А свобода и ныне лишь в снах.

Четыре ходки – и срок то хороший,

Урке уж пятьдесят, а душа помоложе.

Ребята уважали дядю Лёню,

И за человечность, и за словесные разгоны.

Порой присядет, втроем поговорить,

Пошутить, за «жили-были» поговорить,

И на полчаса или час,

Тема на тему, непрерывных фраз.

В карты играть с ним никто не решается,

То ли боится, то ли стесняется?

В два счета оставит в дураках.

Лихей же он лих, своенравный нрав.

И вдогонку еще чего «смочит»:

–Знал бы прикуп, жил бы в Сочи!-

Прожил он жизнь, и доживает свое,

За столиком синдикат, на праздник вино.

Молодость ушла… Течет ли слеза?

Летом дома сидишь, а все смех из-за окна.

И молодых бойцов в краску вгоняет,

Те опустят глаза, себя стесняют.

Не каждый поймет, за что уважать,

Да и не каждый о том мог бы сказать.

Пока Марк с Лихеем галдел,

Лавр у Наташи сидел.

Кушал тортик, пил чаёк,

Когда говорила она, молчал тот.

– Лавр, я реально уже устала.

Ну, когда ты начнешь жить? Все достало, достало…

Ну, найди ты уже работу,

Живи как все. Что не охота?

Давно пора, ведь уже двадцать пять…

Ну что ты молчишь? Выгодно молчать?

Выгодно, выгодно! Во всем выгоды ищешь.

Лавр, ты меня слушаешь, но не слышишь.

То тебя неделями нет, вот тачку «поднял»,

И друг твой этот меня достал.

Давай жить как все, да я говорю!

И моя мама твоя все спросит про семью.

Сам понимаешь, говорю я о чем....

– Спасибо за чай – и уходит вон.

***

3

Ночь. Не сказать, что тишина…

Ночь. Кругом одна мгла.

Вдали гул. Город, как ни как.

Фонари окутали весь этот мрак.

Чуть слышен звук, музыка где-то играет.

Голоса. Женский смех. Гуляют.

А здесь помещения, рядом завод

По всей видимости, закрыт на ремонт.

Еле закрыты окна, замки,

И есть о чем поразмышлять. От суеты.

Где определение, что нужно что-то делать дальше,

Не задумываясь, что было раньше…

Подъехала машина, тормознула вдруг

Вылазят двое, на дело идут.

Склад вещей и каких-то металлов,

Дорогих принадлежностей, ценою не малой.

Мелькнул силуэт, третий. Впотьмах делает что-то

Небрежно, уронил стекло с треском кто-то…

Силуэт повернулся с шумом, те в ответ:

–Кто здесь? У нас пистолет!

Включились фонарики, тишину прочь

Как подходит лицам эта ночь.

Марк стоит, держит пистолет,

Ждет от незнакомца ответ.

Лавр от страха чуть не посидел,

Увидел, как Страдивари держал револьвер:

– Я смотрю, вы тут не сторожа?

– Да и мы видим, что и ты тут, не тимуровец, на.-

Марк держал слово свое « приблатненно».

– Под кем работаете, орлы?– Страдивари неугомонно.

Тут Лавр не сдержал свои грани

– А мы тут по себе сами!-

Страдивари широко улыбнулся

Еле сдержал смех, надулся:

–Ну, раз пришли, берите свое. Я свое.

Не под пули же нам с вами на дно.-

Марк замешкался, Лавр тоже,

Марк сказал, он может.

– Тогда опустим наши пистолетики,

Раз у нас в эту ночь одни билетики.-

Договорил фразу Страдивари, стволы опустили.

Тьма настала, свет погасили.

Только ребята отвернули свой взор.

– Марк, смотри! Где же он?-

Те смотрят, а силуэта нет.

Лишь висит Льва Толстого портрет.

– Марк, чур нас. Ведь не мент?

По-любому вор!? По-любому или нет?

– Ладно, ты, берем свое и дёру даём.

Мало ли чего тут отхватим и чего найдем.

Кой- че, придется отложить, еще сходим пару раз.

– Ага, сейчас!!!

– Что сейчас? Все что ли брать? А если сдаст…

– Марк, ей богу, не умный. Как много было «маз».

Следующий раз поздно будет.

Или облава, кто же рассудит…

Пока тепленькое, надо брать!

Кто этот вор? Да класть!-

– Ладно! Как договорились и едем.

– Во-во! И только не надо бредни.

Сюда тоже соваться, другой морали бы,

Что ни говори, так «палево»…

Вот чего бы, если постреляли..

– Что ты несешь. Давай! Раз, два, взяли!-

Поднимают что-то, – Сглазишь, чего доброго тут.-

Взяв добро, к машине несут.

– Ага, Лавр. «Долаживаться» еще ему будем.

Да кто он такой? Если надо, стукнем.

– Сейчас вон-то, утащим, и в кураж,

Там нас девахи возьмут на абордаж.

– А как же твоя Натали

Забыли, господа, про нее вы?

***

4

Ресторан «Кураж» – такое название.

Вот оно – бандитское расстояние.

Глядя на него, один паренек дал слова:

– Там зависает местная «блатата»!

– С чего ты это взял, интересно?-

познакомились недавно они,

–Разве тебе не известно!?

Что там «тусуют» бандиты одни!

–Да? Вот так дела…-

Кто бы видел его выражение лица,

когда приятель сказал такие вещи,

– Мой батя все это держит.

Ресторан, бар. Да все вместе:

И бильярд, и танцпол, как не лестно,

И покер, рулетка есть даже,

А на втором вот этаже

Публичный дом, тут, кстати, имеется

Сердечко воровское, после отсидки тут греется.

А какие машины стоят во дворе

А люди, то люди! Шансон, варьете.

Мэры и губернаторы порой «тусуют»,

Политики между собою воркуют,

Магнаты да бизнесмены тут,

Даже человек, который ведет суд…

Квалификация здесь не произносится вслух,

В бинокли смотрит «ментовской» дух.

И вот подъезжает машина одна,

Марк и Лавр по блату сюда.

Дабы отдохнуть, выпить водки,

Картошку в мундире, в нарезку селедки,

Заходят, на охрану взглядом плюют,

Мол, кто приехал, мы здесь и нам тут.

Охрана привыкла, быть может,

Да и стало бы, надо быть осторожным.

И вот музыка господ окружила,

Десяток голос, барным светом их осветила.

Светское общество: интеллигентов и «уркаганов».

Кто кого лечил, кто себе раны,

Кто по фене, кому-то говорил,

Кто за жизнь, ту жизнь он любил.

Цацки, кошелечки. Вдруг включили минор,

Тут же голоса смолкли на тон.

И говорить они громче не смогли,

Как актуальна эта тема вот:

«Там по периметру горят фонари,

И одинокая гитара поет».

Ребят встретил завсегдатай Куража,

Он здесь свой, с улыбкою на пол лица:

–О, Мара, Лава! Приветствую вас!

Пришли! Да вы прям как раз.

Скоро дамочки, да еще и на бис,

Спляшут нам стриптиз!

– Привет, Гудвин. А тут живая музыка всегда,

А то в Перекрестке, нам дядька Кузьма

Включит пластинку, и весь смак,-

Довольствовался присутствием Марк.

А Гудвин, кивая головой, сегодня он друг,

«Лавэ» «отбашляют» ему тут.

Двум друзьям он уже девочек ведет,

Если нужно, и сахар добавит в ваш мёд.

Знает, где, когда быть. И зачем.

В курсе всех событий, потому известен всем.

Сидят ребята, словив прикол,

Сидят о том, о сем, вроде как мол,

Окружают люди всех мастей:

От закона до уголовных страстей.

Смотрящие с регионов города собрались,

Да если бы, только взгляды не сошлись…

Весь мир оповестили бы, что в России

Куражились арестанты во всю силу.

Чего не прочтешь с обложки журнала

Строго досье, «Петровка» писала.

– Вот этот вот Коми – Гудвин шепчет на ухо

– Вор в законе, это Спиц – мой «братуха»-

Перечислял только что вошедших господ,

Слушали приятели, приоткрыв рот.

Особо не косили свой взгляд,

Внимательно слушали, что люди говорят.

У Лавра вдруг взгляд на человеке остановился,

В мысли глубокие, он провалился.

А тот увидел встречный взгляд нового знакомца,

Наигранно бокал приподнял, отпил порцию.

– Марк, смотри! Какая встреча.

– Где? – закусывая лечо.

– Да вон, с улыбкой, не тот ли господин!?

– Оп! Слышь, Гудвин, вопрос один!

Этот вон, в очках и белый пиджак,

Вот сейчас, он повернулся назад.

Приветствует какую-то даму.-

Лавр добавил: – У него на шее еще рана.

– Да, сейчас направляется к бару.

– Понял. Это вор по кличке Страдивари.

Этот мсье очень «знат».

В уважении. Квалификация – брат.

Ловили еще по-молодости, поймать не могли.

Из-за стукача руки в крови.

В общем, тот еще по жизни игрок,

А что интересует вас тот?

– Мара,– шепнув, – Вот мы встряли…-

– А что, где-то встречали?

– Да нет, – Марк в ответ прорычал.

А тот все шепчет: – Интересно, он нас узнал?

– Ну да бог с ним. Ну, Гудвин, ты хотел,

Нас с Лолитой свести, поговорить сумел?

– А, сегодня? Так она как раз здесь!

У вас, кстати, водка в рюмках еще есть?

– Марк. Может дело потом?

Нагрянет же на тебя облом.

– Не гони, двух зайцев наповал!

Посидим. Нальем бокал.

Скажи Гудвин, что мы сейчас подойдем.

Если она сейчас при своем…-

Гудвин удалился, продолжился кураж

Пьяный угар олицетворял пейзаж.

Танец карамболь, плясали «уркаганы»,

Сняв рубахи, «Якудзы» на спинах да ножевые раны.

Лолита воровка. Мурка. «Уркаганка».

В отдельной комнате отдыхала она.

Пресс сегодня нанес ей ранку -

Порез на шее от ножа.

Присоединился Страдивари, пили ром.

– Лол, ты же знаешь где он,

Ты ж, если б не я, жена «ментая»,

И если б не я – не Страдивари, не видать рая.

Ведь я тебя открыл, тебе известно?

Ищи туфельку, принцесса.

Да ту найди, да «шоп»!

Открыла ты тюремный тот замок!

– Страдивари! Я полна, я в курсах!

Что мой вахлак, и он в ментах.

Прикинь, спалюсь, прикинь, облава,

Тогда ворам, вся мне расправа.

– Прикидывать будешь ты на глаз.

За словом дело! И сейчас.

– Все, что в моих силах и власти.

Лола, речь не о твоей масти.

Выбейся из сил, но сделай дело

Да и… Гуляй смело.-

В дверь постучали, Гудвин вошел:

– Приветствую Страдивари. Лола, я нашел!-

Та, в свою очередь, лежала на кресле,

– Нашел, говоришь если,

Пусть войдут, пригласи.

Что они там принесли.-

Гудвин ушел, Страдивари занял диван:

– Бесцеремонный – улыбаясь, – Какой нахал, -

Вернулись уже втроем, увидев персону такую,

Те двое встали как вкопанные, в тупую.

– Вот, Лоли, дело есть, – Гудвин, только начал,

– Нежданно-негаданно, с ними лавку брал.

– Да? – Лола слегка в недоумение впала,

Но уверенно себя держала.

А те, начинающие бизнесмены,

Покупали у Лоли какие-то темы.

Кто крутит такой бизнес, может понять.

Что нужно у воров покупать.

5

Опохмелиться с утра. Как пришлось,

С дядей Лёней за столиком, так сошлось.

Лавр трепался, как было вчера:

Про Страдивари и как тряслась рука.

– Да, если когда-то пересеклись дважды -

Жди дороженьку одну, однажды. -

Сказал дядя Лёня, явно не наобум.

– А этот? Ну, который всезнающий, болтун!?

– Гудвин? Он завсегдатай, подкованный

– Человек с изумрудного города.

– Он осторожен, право начинал с барыги,

Действует как надо, не «липо».

Никто плохого не бдит,

Полагаю, знает что говорит…-

Ожидая слов от Лихея, как тот замолчал -

Взор на мимо идущую пьянчужку пал.

– Это еще что за «чудо-юдо»?!

– Да мало у нас тут ходит, покуда -

Ответил мимо проходящий из местных соседей,

– Нет, ты посмотри! Сколько шарма в этой леди…-

Он узнал ее, еще в молодые годы,

Она была… Да какие тут невзгоды,

Королевой бала, мадам номер один.

Для неё, что не второй, так кретин.

За ней бегала вся школа, затем студенты.

Мужа богатого и в закат с «хэппи ендом».

Лишь мечта, мечтою суета.

Не дождешься ты, у судьбы такие слова.

Красота. Где такую не сыскать,

Такую «Ля Мур» надо поискать.

Завидовали девочки со всех дворов,

За глаза ныли, да и не хватало слов,

Сглазили, быть может. А вот о том,

Как и сам Лихей пел под окном,

Добиться рыцарским сердцем поцелуй,

И до самого рассвета воркуй.

– Людмила. Ты что ль, а ль нет?

– Я что ли, а что узнал? Столько лет…

– Как ты дожила до жизни такой?

Ты ж, пьянжужка, боже ты мой…

Чего садишься? Думаешь, нальем? Ну, садись…

Взгляды то еще смотрят ввысь? -

Еще немного вздрогнут друзья,

Уже хмельные вон со двора.

Потом Лихей расскажет, что она:

« Примерно в двадцать два под мента легла,

Напоил вертухай, гад покуда,

Пустили девочку по «кругу».

Та пить начала, у фраеров нашла «грев».

Там панель, обрела жажду на вену, всем носы подтерев,

Выкинули на улицу уже «наркотой».

Вновь на панель, вновь на охоту.

И вот пьянжужка, вот и оно…

Вся жизнь в мусорное ведро».

« Врет, наверное, скажет же старый Лихей,

Что под ментов и других басен ей…

А может и не врет.

Одним словом – «синячка», пятидесятый год».

Лихей Лавру ныл, и о душе, и что было потом,

Ведь когда то в нее был он влюблен.

Ведь любил и души не чаял.

А сложилось все так… Отчаянно…

***

6

Едут. Через мост. Собрались тучи.

Не попадает наземь солнца лучик.

– Моя мать, – Лавр говорит,

– Как сейчас помню, все об одном сулит:

Инженером станешь, вон сидишь с пазлами.

– Да ты что? Не рассказывал.

– Так и не сулила судьба, и не стал,

Кому-то бог дал, с кого-то взял.

Другую кашу начал я варить

Сам знаешь, еще после школы, где – что замутить.

И Наташка доконала: «Работа, работа!».

– Да, Лавр. У тебя заботы.

А у меня, сам знаешь, не было родителей,

Бабка и тетка. Вот родня среди близких людей.

Говорили мне: «Учись! Учись!».

За самостоятельную жизнь!

А я слушал и вникал.

Да только по-своему жизнь-то начал.

– А кем хотели видеть?

– Ты чего, словом не промолвить, бабку обидеть,

Хотели видеть кандидатом наук!

– Да ты чё, эдакий господин у нас тут!

– Да только представить,

– Стоит, наверное, себя заставить, -

Свернув после моста вправо

Деревья кругом да травы.

– Марк, да не проедем, то ж помеха.

– Русские называют дорогой ту, по которой хотят проехать.

– Ну, можно бы,-

И средь сего бездорожья

Машина двинулась через кусты,

Где ожидали их менты.

– О! Марк, вот они твои русские,

палят серые, лбы узкие.

– Куда едем? – спросил ДПС.

– Да тут рядом. В ГЭС.

– Предъявите документы свои-

Так и застряли они.

И сколько Марк не объяснял,

Сколько лапши в килограммах он клал,

Что едут на рыбалку. « Во бы поудили!

Да на «обосля» удочки забыли».

А ехали ребята смотреть объект.

Облава. «Шалява». Мент.

И поехали ребята за удочками домой.

Дорогой долгой, дорогой большой.

***

7

Пророчески был прав, старый дядя Лихей

Про однажды, из сотен путей…

В ресторанчике «На парусах»

Сидел Страдивари. Ему при долгах

Ансамбль должен был сыграть

Душевную песню. Всем молчать.

Марк и Лавр зашли в момент,

Где свободных столиков то нет.

Страдивари махнул рукой,

Кивнув при этом головой.

Те подошли, сели, да при своем.

– Вы, ребят, всегда ходите вдвоем?-

Марк, нахмурившись, и немного от досады:

– Мы с одной бригады.

– Бригадиры мои, я сам работаю ни на кого

Но есть одно, есть одно но…

И ведь мы работаем под статью уголовную,

Но даже здесь, у нас, работаете вы незаконно.

– То есть как… – Лавр дрожащими словами.

– Экий вы, хороший барин

Вы ж кружите здесь, пташечки,

А одного здесь «незнашечки».

Неужели не знали вы, что есть авторитет,

Смотрящего не изжил еще этот свет.

А вы из чужого воровского крадете,

И чего вы тут в «Кураже» трёте? -

Лавр покраснел, но выглядел строго:

– Не знали мы, ей богу.

– Я сам когда-то в персоне был.

В лице вора, но масть не сменил.

Поломал я свою судьбу, мое время задатки.

Сколько отсидел, еще ждет десятка.

Почему откровенно? Знаю за вас

Не поломайте свою за тот час.

Как же вы не знали, чье добро вы берете?

В слепую на дело идете.

Собственникам «инфу», я не сообщил.

И, отрубив кусочек, я вас угостил.

Известны мне ваши грешки,

Что уж теперь, мои корешки.

В свой личный «общак» «бабос» положили.

Да вы еще и персонажа одного завалили…

Блатные пробивают через ментов,

Менты ищут должников.

Вы не бывалые, я-то итак покамест зависаю,

В картишки вольным поиграю.

В омут вас затаскивать не хочу,

Так по этому поводу и молчу.

Ваш выбор: гуляйте или на одно дело, не больше,

Если согласны, обговорим чуть позже. -

Те кивают головой, слов не найдя.

– Продолжим, немного погодя,

За жизнь, посидим, помолчим.

Нам ансамбль споет про режим. -

Марку смотрел в глаза Лавруша,

Что-то хотел шепнуть он в уши

А тот ногой отталкивал от себя,

Смотрел говорящему в глаза.

Песнь закончилась, Страдивари продолжил:

– Пожалуй, и настало это, чуть позже.

***

8

И снова то место, где была первая встреча этих господ.

Нынче не ночь, день. Солнце окутало небосвод.

Подъехали трое. Бандитской походкой

Заходят вовнутрь, как поёте…

– Значит так, такие гости, как вы тут бывают,

Не часто, бывает, стреляют.

У вас и игрушки есть, если что.

Смотрите в оба. Вот и все.

– А наша здесь какая работа?

Скажи Страдивари, узнать бы охота.

– Марк Тулий Цицерон, поди, в честь оратора?

Дело это не измеримо каратами.

Вы ж не подумали на гастроль,

Вас я возьму, ты постой!

Вам тут надо отсидеться, сторожами побыть,

От таких же, как вы, местечко защитить.

Дня на три, и дело в шляпе.

Приедет, значит, коммерсант усатый,

Отдаст вам сундучок,

Вы его вон в тот сейф – и на замок.

Место не покидать. Кроссворды, пасьянс.

А об оплате – вы уже взяли в прошлый раз аванс.

– Нам тут жить за долги?

–В отказ не разумно б было идти.

Вы ж сами «не знамо» на дело шли,

Сами сели на разговор со мной, головы – кивки.

Как приеду, вместе в «Кураж».

Остаток «лавэ» и весь пейзаж.

Подставы тут нет, мне самому не резон.

На столе лежит телефон.-

Протягивает бумажку с номером, удаляется он.

Ребята на «груди» держат облом.

***

9

– Марка, прикинь если он не вернется?

– Куда денется? За него, у блатного слово найдется.

– Ты только «зацени», сколько здесь добра!

Раскрутимся такие, два фраера!

– А потом, к увеличенному долгу

Поедем яму рыть, где-нибудь в лесу.

Только уехал, а ты в паранойю:

«Не вернется», найдешь ведь такое… -

В большом зале сидят,

О всяких глупостях галдят.

Свет кругом проникает,

Ногу на ногу, Лавр вспоминает:

– Мы ж, вон там,– показывает – Добро тогда брали,

– Брали то брали, а так и не узнали,

Куда он тогда растворился бес

Деться там некуда, а он исчез.

– И вправду мистика,

И в правду дьявол – истина… -

И лишь вдвоем в этих помещениях, склад…

Что за квадратные метры, каков расклад?

Не имело великого значения оно.