Наброски души

Средь облаков я ж вовсе не один —
Ещё есть души, что летят за солнцем.
Их помыслы, одетые в сатин,
Всегда стремятся вылететь в оконце.

«Очнитесь, люди!» – крикну я с небес,
Чтоб на Земле глаза на миг подняли.
Пускай случится чудо из чудес,
И люди б добровольно шоры сняли!

Лапушка моя

Ленивый снег кружится тихо за окном,

А я стою печально с думой об одном —

Прошло совсем немного с нашей встречи дней,

Улыбку счастья запорошила метель.

Шагами ночью загоняю память в тень —

Куда не гляну, вижу профиль твой везде!

Аллеи наши, где с тобой бродили мы,

Морозом скованы, заснули до весны.

Они проснутся вновь, когда придём туда,

Я обниму тебя, теперь уж навсегда!

Теченье жизни

Теченье жизни нас стремительно несёт,
Через пороги бурных вех, событий, судеб…
Кого о камни разобьёт, кого спасёт,
На берег, выбросив, где ветерок остудит.

Вот и меня поток пытается увлечь,
Маня на дно, в свои холодные глубины.
Я ж всем назло гребу – не время в бездну лечь,
С последних сил пытаясь выплыть из стремнины.

На берегу ж зеваки бьются об заклад,
Смотря азартно, как я грязь воды глотаю,
Гадая, вырвусь ли вперёд, иль кану в ад,
С ухмылкой видя, как мои усилья тают.

Но всё ж я выплыву, зажав зубами крик!
Прорвусь к воде ключей, чистейшей словно
нежность.
Раскинув руки, я поймаю счастья миг,
Всю хрупкость сущего приняв как неизбежность…

Скучаю

Заигрывала с ветром занавеска,
А он её волнительно ласкал.
Она то льнула, то сбегала резко.
Шептал он ей, что лишь одну искал.

А за окном деревья осуждали —
Шушукалась беспечная листва.
Заглядывали в окна и вздыхали,
О том, что не узнают никогда.

А я сидел на кухне одиноко,
Жевал сосиски, пил остывший чай,
И думал, что нам надо ведь немного,
И о тебе тихонечко скучал…

Заветная скамейка

Сижу на заветной скамейке в метро,
Где всё так знакомо, всё дышит лишь нами.
Всегда здесь так было уютно, светло,
И счастье крутилось у нас под ногами.

Но время составом по рельсам неслось,
Мельканьем огней наполняя нам душу.
Расстаться опять в этой жизни пришлось,
Я снова один и мне зябко как в стужу.

Светильник луною висит надо мной,
Железный декор давит грудь – словно в клетке.
Когда-то мы здесь целовались с тобой,
Сидели как птицы весною на ветке.

Витраж цветом нежным подсвечивал нам,
Теперь лишь осколки, что ранят так больно.
Душою и сердцем остался я там,
Где были мы вместе, где чувствам раздольно.

Как узник сквозь прутья решётки смотрю
И жду той минуты, когда ты вернёшься.
Присядешь тихонько, прошепчешь: «Люблю!»
И ласковым светом мне в сердце вольёшься.