Свет невечерний. Стихотворения

словно старушка,
ветвями вяжет тишину…

Покаянная осень

Еще вчера мне освещала
листва блестящие пути,
а нынче осень обнищала,
по ветру золото пустив.

Что ж, осень, нас судьба свела,
Ведь было дело молодое,
Когда на грешные дела
Я тратил время золотое.

Когда при ветрености чувств
Я жил, как дерево под ветром,
Казалось мне: вперед я рвусь,
Хотя на месте был при этом.

Когда надежды, как дожди,
Питали душу полевую,
Казалось мне, что впереди
Не встречу осень я пустую.

А нынче далями маня,
За то, что нам нужна свобода,
По миру, осень, и меня
Пустила русская природа.

…Брожу, как с латаной сумой,
С душой своею обнищавшей.
Прошу надежды золотой,
Любви и веры полной чаши.

«Река…»

Река.
Словно шляпой из фетра
дым принакрыл баржу.
Синею свечкой
от ветра
цветок-колокольчик
держу.

Колокольчик,
что подарила
река моим грубым рукам,
откуда ж тебя прибило
онемевшего к берегам?

Поэзии смысл
теряется,
когда с нее сорван сакрал.
Поэты сами срываются,
кто же тебя сорвал?

Сорвал,
словно синий голос,
певучей травы полей,
и стало то поле голым,
как небо без журавлей.

Но в онемевшем мире
сельного цвета —
чу!
За колокольчик синий
Свечку стихов засвечу…

Глубинка

Здесь аукнулась Ока
С голубым протяжным небом!
Не с того ли мне пока
Край глубиннее неведом.

Здесь, в лирических лесах,
Зарифмует эхо звуки
Глубже, чем в глухих листах
Стихотворческой науки.

Здесь прохладны васильки.
Загорелая пшеница,
Лишь подуют ветерки —
Желтым морем шевелится.

Жизнь у моря хороша,
Только все ж под звонким небом
Глубже хочется дышать
Здесь, где воздух пахнет хлебом,

Где неяркие цветы
Небу дух земли даруют
И цветут, словно целуют
Мир глубокой красоты.

Пятницкие грибы

Протоиерею