Закрась все черным

– Эй, мисс Как Вас Там, – окликнула она в раскрытую дверь свою секретаршу, – сообщите судье, что слушания по делу об убийстве в Храме Девы-Хранительницы отменяется. Материал возвращен следствию в связи с вновь открывшимися фактами.

– Но мы могли бы сегодня… – следователь с недоумением пялился на нее.

– Нет, – свирепо выдохнула Ясноликая. – Никакой спешки. Этот мистер Райт пойдет у нас под другим соусом, как вполне заурядный убийца, без религиозной подоплеки.

Следователь, пожав плечами, вышел. А Ясноликая пробормотала ему вслед:

– Ученик Кроткой не станет новым мучеником.

В двери вновь показалась голова следователя.

– А мисс Лэндлем? – по озабоченному тону следователя Танита поняла, что думает он сейчас о договоре, точнее о плате, обещанной за жизнь Теодоры-Марии.

– Пойдет сейчас домой, – безразлично отозвалась мисс Вулф.

– Ты сама выведешь ее? – обратилась она к Таните.

Танита кивнула. Точнее, кивнула ее человечья оболочка. Сама Танита незримо парила над площадью, медленно снижаясь к тому ее краю, куда переместилась толпа. Теперь люди не угрожали друг другу. Молча с недоумением и страхом в глазах смотрели человеки на мертвое тело, рядом с которым прямо на тротуаре сидела молодая женщина, стиснув в руках окровавленный нож.

– Я все-таки сделала это, – едва слышно проговорила она, заметив Таниту. – Питер… он будет нужен всем, когда Наставница уйдет… Она же предрекла ему, что вокруг него сложится новая всемирная церковь. А я… я могу и согрешить…

– Она не уйдет, – беззвучно ответила Танита, но мисс О'Хара поняла ее. – Я оставляю ее здесь. Не для вас, для себя.

– А Джон?.. – как-то через силу выдохнула «злодейка Мэг».

– Каждому – свой путь, – улыбнулась Танита. – Разве Наставница не говорила вам об этом?

– Наставница, – пробормотала мисс О`Хара. – Как я посмотрю ей в глаза?

– А милосердие? – прошептала ей в ухо Светоносная. – Ужели она откажет в том, к чему призывала других?

«Злодейка Мэг» в сомнении качнула головой:

– Кто знает? Может не даровано оно тому, кто становится поперек Высшего Промысла…

– Во всяком случае в аду мы не встретимся: это я могу обещать твердо, – проговорила, отлетая, Танита. – Я вообще из другого отдела.

9

Следуя за двумя рослыми надзирательницами из женского блока предварительной тюрьмы, Танита не могла удержаться от небольшого злорадства, воображая себе, какое лицо будет у Теодоры-Марии, когда та поймет, что происходит на самом деле. Но Светоносная тут же одернула себя, напомнив, что Дочь Врага хорошо умеет держать удар. Ей только малость мешает твердая вера в обязательное исполнение замыслов ее Отца, иначе она предусмотрела бы и такой ход событий.

– Выходите, – проговорила казенным голосом в распахнутую дверь надзирательница.

Теодора-Мария послушно встала с табурета, двинулась к выходу. И увидела Таниту.

– Что это значит? – беззвучно спросила она Светоносную.

– Я пришла освободить тебя, сестрица, – улыбнулась та. – Ни суда тебе, ни казни. Командировка продолжается.

– А я и не знала, что ты тоже служишь здешнему правосудию, – как бы удивилась Кроткая.

– Ну что ты, – возразила Танита. – У меня маленькое бюро добрых услуг. Практически на все случаи жизни.

– Мисс Лэндлем, – монотонно бубнила надзирательница, – согласно постановлению городского прокурора вы освобождаетесь из-под стражи, следствие против вас прекращается.

– Это обман, – возразила Теодора-Мария. – Ты не могла разрушить замыслы Отца.

– Ты думаешь? – парировала Танита. – А вдруг Ему понравился мой план? Насколько я знаю, Он всегда был экспериментатором.

– Сейчас вам вернут ваши вещи, изъятые при аресте, – продолжал казенный голос, – а затем мисс Камерон доставит вас домой.

– Надеюсь, ты понимаешь, что только что произнесла, – строго заметила Кроткая.

– Разумеется, – отрезала Танита. И действительно поняла. Но не дрогнула. Пусть даже так, но у нее оставался ответный ход.

– Что же все-таки произошло? – проговорила Теодора-Мария вслух.

Надзирательница неодобрительно посмотрела на нее (тебя освобождают, а ты не любопытствуй зря) и ответила неохотно:

– Обнаружен настоящий убийца.

– В самом деле? – спросила Кроткая у Таниты.

– Во всяком случае, человеки хотят верить в это, – уклонилась та.

– Это тоже твои игры?

– Нет, – честно призналась Светоносная, – хотя если бы этот человек обратился ко мне с таким желанием, я бы непременно исполнила его.

Они вошли в небольшую комнатку, и новый казенный голос принялся нудно перечислять возвращаемые предметы.

– Тем более, что он все равно не станет мучеником, – равнодушно добавила Танита.

– Он? – эхом откликнулась Теодора-Мария.

– Ну, да: мистер Райт, твой любимый ученик.

– А теперь распишитесь, пожалуйста, – торжественно провозгласил казенный голос.

– Но зачем? – спросила Кроткая, машинально склоняясь над предложенной бумагой. – Они должны были лишь следовать предписанному свыше.

– Ты проповедовала им свободу выбора, – тихонько рассмеялась Танита. – И я поздравляю тебя с хорошими учениками.

Теодора-Мария приняла сумку с вещами и вышла в коридор, сопровождаемая все той же что-то бубнящей надзирательницей.

– Ты хотела слишком легко отделаться, Кроткая, – не отставала Танита. – Это так просто и красиво: пострадать за людей, зная точно, что жертвуешь лишь своей земной оболочкой. А ты попробуй задержаться здесь подольше и поработать буднично, без эффектных жестов и чудес на публику. Как я.

Теодора-Мария не ответила. Она ласково прощалась с надзирательницей, которая наконец заткнулась, исполнив свой формальный долг до конца и в глазах ее ясно читались отвращение и скука: эти богатенькие вечно блажат, у них есть лишние время и деньги, чтобы выдумывать чертовы благоглупости.