Пять сказок со всего света

Густой ил, который лёгким покрывалом лежал на твёрдом дне, стал от его шагов вздыматься вверх и мутить воду. Для Марио это конечно не представляло особого значения, ведь он видел окружающую картину внутренним зрением, а не глазами, и муть ему никак не мешала. Слой ила был неглубоким, всего-то несколько сантиметров, но именно в них, в этих сантиметрах и обитало основное население дна; разные там рачки, креветки, рыбки-собачки, угорьки и прочая мелочь, на которую в свою очередь охотились более крупные представители морской фауны.

Такие, например, как скаты, известные своим жёстким и неуживчивым характером. Их строптивый норов давно уже стал нарицательным определением, и всё-то им не так, да не эдак. А тут ещё в их охотничьи владения вторгся какой-то странный человек, идёт по дну и поднимает переполох средь придонного населенья. Вполне естественно, что вокруг Марио тут же закружило сразу несколько скатов. Притом с явно недобрыми намерениями.

– Эй ты, человечишка,… немедленно остановись и прекрати разорять наши охотничьи угодья,… мы тут веками рыбачим, а ты нам всё крушишь!… Стой, не то я проткну тебя!… – грозно запыхтел самый большой, просто огромный скат-вожак, угрожая Марио своим острым, словно шпага хвостом.

– Ой, извините, простите,… честно говоря, я даже и не предполагал, что это чьи-то охотничьи угодья,… думал, просто ил,… я бы и рад обойти их, но не знаю как?… здесь такая большая долина, что ей ни конца, ни края не видать. Впрочем, может быть, у вас есть какое-нибудь предложение?… – скромно извинившись, спросил Марио, уже привыкая, что рыбы свободно общаются с ним на своём рыбьем языке.

– Да какое тут может быть предложение!… просто прекрати нам мешать и убирайся подобру-поздорову с наших владений!… ты нам тут не нужен!… – с ещё большей сварливостью и дерзостью потребовал от Марио скат-вожак.

– Но без посторонней помощи я не смогу сойти с дороги,… у меня не получится, не поднять мути и переполоха,… вы должны мне помочь!… Вообще-то я иду спасать свою маму,… её захватил гигантский злобный осьминог и грозит погубить её,… так что я не собираюсь просто так сворачивать с пути и бросать свою маму в беде!… А потому, нам с вами надо либо договариваться, либо мне придётся сражаться, чтоб продолжить свой путь!… – не менее дерзко ответил Марио и тут же занял оборонительную стойку.

Он хоть и не видел скатов воочию, но чувствовал их присутствие каждой клеточкой своего тела. И даже его затылок, словно там находился третий глаз, ощущал движение противника. Так что у Марио был круговой обзор и случись скатам напасть на него сзади, они тут же получили бы достойный отпор.

– Ну что же,… мы видим, ты готов к бою, и можешь даже пожертвовать собой, чтобы спасти свою мать,… и это похвально! Кстати, нам тоже знакомы такие чувства, ведь и у нас были матери,… и мы любили их не меньше твоего,… так что мы тебя понимаем!… Тем более речь идёт о том, что твою маму похитил наш злейший враг, гигантский злобный спрут,… этот негодяй погубил многих наших сородичей,… он поедает нас из-за яда находящегося в кончике нашего хвоста!… От него он становится лишь ещё ядовитей и сильней,… а потому не удивляйся что он нам враг,… и мы много чего ещё про него знаем,… даже про тот остров, где у него спрятано подводное убежище!… Но ведь он и тебе враг,… а раз так, то ты нам друг, и мы не станем тебе препятствовать,… уж лучше мы поможем тебе,… мы перенесём тебя за пределы наших владений… – справедливо рассудив, заключил скат-вожак, и сходу обратился уже к своим собратьям.

– Постройтесь плотным ковром,… мы отвезем этого маленького, смелого человека подальше отсюда,… мы поможем ему в его деле!… – резко скомандовал он и остальные скаты повиновались ему. Они быстро выстроились сплошным полотном, и Марио без труда разместился на их широких спинах. Мгновение и вся эта странная конструкция возглавляемая скатом-вожаком двинулась к противоположной стороне иловой долины.

Не прошло и получаса как скаты вывезли Марио из своих владений. Однако они и здесь не остановились, и вызвались подвезти Марио к самому таинственному острову, ведь они прекрасно знали, где он расположен. Правда, когда до острова оставались считанные метры скаты притормозили, и вожак опять взял слово.

– Дальше нам нельзя,… рискованно,… уж больно мы приметные,… спрут может оказаться поблизости и тогда нам несдобровать, а вместе с нами перепадёт и тебе!… Так что извини, дальше тебе лучше идти одному,… так будет незаметней и безопасней для тебя!… Но и это ещё не всё,… уж раз ты идёшь на великое дело и готов биться с нашим общим врагом, то я дам тебе то, без чего ты врядли одержишь победу,… я пойду на жертву и отдам тебе свой хвост с ядовитым наконечником!… Пусть он не такой большой, как меч, но его размеров хватит, чтоб помочь тебе в трудную минуту!… – слегка пафосно заявил вожак и повелел другому более молодому скату откусить окостенелую часть своего хвоста, что не повлекло за собой сильного увечья, вожак по-прежнему мог справляться со своими обязанностями. Повеление его было тут же выполнено, и крайняя часть хвоста, очень похожая на морской кортик, была передана Марио.

– Спасибо большое за вашу жертву,… такое оружие мне будет очень кстати, и я непременно им воспользуюсь,… а теперь, мне пора спешить… – быстро поблагодарил вожака Марио и вновь перешёл на пеший ход по дну. Правда, идти ему оставалось совсем немного, до берега было буквально с пару десятков метров. Ну а скаты, не дожидаясь финала его продвижения, поторопились вернуться в свои владения.

8

Преодолев последние метры своего нелёгкого, подводного пути, Марио быстро вышел на берег. Под ногами у него был мягкий, тёплый песок, а впереди густые заросли разнообразного кустарника с деревьями. Однако это мало интересовало Марио, его больше заботило местоположение мамы. Он по-прежнему видел её в тёмном сыром гроте, но вот где этот грот находится, ему ещё предстояло разобраться, найти его на незнакомом таинственном острове задача не из лёгких.

Впрочем, сыновье сердце и тут не подвело Марио, оно ему точно указало нужное направление. Марио как магнитом потянуло к ближайшим скалам. Они отдельным горным массивом возвышались над берегом. Самое удобное место, чтобы устроить там тайное логово, ведь обычно в прибрежных скалах образуется много разных пустот, пещер и гротов. Вот и здесь их было в избытке.

Но Марио нужен был всего лишь один единственный грот, где томилась его мама. Подойдя к скалам, Марио, безошибочно определил такой грот и немедленно двинулся к нему. Хоть Марио и не видел скалы глазами, и острые камни мешали его продвижению, но он вполне успешно справился со своей задачей и достиг залитого наполовину водой грота. Его матушка, вся съежившись, сидела в полумраке в его глубине и, склонив голову, тихо рыдала. Она даже не заметила, как её сын вошёл в грот.

– Мама, родная!… я здесь!… я пришёл за тобой!… я не дам тебя в обиду!… – перебивая шум прибоя, воскликнул Марио и бросился к матушке, а она сначала и не поняла, что это он.

– Марио, сыночек, ты ли это?… да как такое возможно?… ты, и здесь?… но как ты меня нашёл?… я не верю своим глазам… – плача и радуясь одновременно, запричитала она.

– О, моя дорогая мамочка!… мне было трудно найти тебя, но я так хотел этого, что ничто меня не остановило!… Теперь мы навсегда будем вместе,… я ни на минуту не оставлю тебя одну!… – тут же поклялся Марио.

– Ах, сыночек,… мой маленький герой!… Это просто невероятно,… как же тебе удалось узнать, где я, и преодолеть море?… ведь ты же у меня слепой, не видишь ничего,… и всё равно нашёл… – обнимая и целуя Марио, по-прежнему не веря в случившееся, удивлялась матушка.

– Ох, мамочка,… я теперь вовсе не слепой, и вижу даже лучше некоторых зрячих!… Моё сердце, мой разум и неожиданные помощники подсказали мне, где тебя найти!… Но ещё я узнал, что на острове томятся и пропавшие рыбаки с нашей деревни,… все считают их погибшими, а на самом деле это злобный спрут похитил их в рабство!… Мы должны объединиться с ними и вместе покинуть этот остров,… нам тут делать нечего… – продолжая утешать маму, пояснил Марио.

– Но в том-то и дело, что это остров,… он один посреди моря, далеко от суши,… и с него очень трудно выбраться,… тем более что спрут постоянно проверяет меня. Два раза в день, утром и вечером он приплывает и издевается надо мной,… говорит, что вскоре ты умрёшь от горя,… тогда он и меня убьёт,… вот и сейчас я вся дрожу, уже только при одном упоминании о нём!… – испуганно вскликнула матушка.

– Ничего родная, не бойся,… я с тобой,… спрут больше не причинит тебе страданий, уж я позабочусь об этом!… Я теперь знаю его уязвимое место,… и если он посмеет на нас напасть, я дам ему достойный отпор!… А сейчас идём отсюда на свет,… там снаружи тепло,… ты согреешься и перестанешь дрожать… – успокаивая, предложил Марио, помог маме подняться, и уже было собрался вывести её из грота, как вдруг вода у входа вспенилась, и на поверхности показался сам спрут. Он всплыл, словно поднявшийся из морских пучин вулкан. Такой же огромный и беспощадный.

– Что это за безобразие творится в моей пещере!?… Каким это образом ты оказался здесь, мерзкий мальчишка!?… Кто посмел тебя сюда провести!?… – изумлённо выпучив свои страшные глаза, взревел спрут. Он никак не ожидал, что Марио найдёт его логово и придёт спасать маму. От этого спрут даже оторопел, и какое-то мгновенье напоминал гору застывшего пупырчатого желе. Но это нисколько не взволновало Марио, он по-прежнему был невозмутим.

– Ага!… а вот и ты, мешок слизи!… Хочешь знать, как я сюда попал!?… так слушай!… Во-первых, вопреки всем твоим злодействам, во мне проснулись такие качества, о которых тебе, и мечтать не приходилось!… Твой коварный план заставил меня вспомнить, что я, прежде всего человек, и мои способности могут быть безграничными, а моя любовь к маме всесильной!… Ну а во-вторых, у тебя повсюду столько врагов, что они легко согласились мне помочь,… ты своими подлыми поступками наделал столько бед и горя, что тебя ненавидит весь белый свет и все жители морских глубин!… У тебя нет ни единого друга!… и даже прихвостней у тебя нет!… ты всем просто омерзителен!… И хоть ты вырос размером со скалу, и сил у тебя немерено, но тебе всё же придётся ответить за все твои вероломства и злодеяния!… – отважно выйдя вперёд, и закрыв собой маму, бесстрашно заявил Марио.

– Ха-ха-ха!… Ну и кто же это заставит меня ответить за всё!?… уж не ты ли!?… Ах ты, мелкая креветка,… пищишь там на меня,… да ты за себя-то постоять не сможешь, не то что наказать меня!… Ха-ха,… а вот я тебя сейчас по стенкам пещеры размажу, как ты когда-то хотел меня по камням размазать,… а мать твоя посмотрит на это,… пусть полюбуется, как её сынок помирает!… ха-ха-ха!… Ну а со своими врагами, которые тебе помогали я потом разберусь!… уж они у меня получат!… ха-ха-ха!… – злобно хохоча, вскричал спрут и потянул свои громадные щупальца к Марио. Но тот не растерялся, не стал дожидаться неминуемой гибели, достал из-за пояса припасённую часть хвоста ската и сам кинулся в бой.

Сначала ловко прыгнул на протянутую к нему щупальцу, пробежался по ней, как по мостку, к самому телу спрута. А затем со всего маха вонзил своё оружие прямо в уязвимое место спрута, в его выпирающую из-под кожи «шейную» вену. Атака была настолько стремительной, а удар так точен, что спрут не успел ни среагировать, ни защититься. Яд с кончика хвоста ската тут же попал в кровь спрута и сразу начал действовать. Спрут мгновенно поменял цвет, покрылся пятнами и стал задыхаться.

Марио же пользуясь моментом, мигом вернулся к маме и вновь заслонил её собой. Оттого что он соприкоснулся с ядовитым спрутом, ему ничего не сделалось, ведь у него уже выработалось противоядие к шкуре отравителя, ещё тогда после того первого укуса много лет назад. Зато теперь сам спрут страдал от яда ската попавшего в его кровь. Одно дело поедать ядовитых тварей, как он это и делал, а другое, когда их яд течёт по твоим жилам. Состояние спрута ухудшалось с каждой секундой.

Его всего перекосило, сморщило. Он скукоживался прямо на глазах. Из него, будто, как из шарика, выпустили воздух. Он действительно сдувался, кожа его всё съёживалась, и съёживалась. И вскоре спрут превратился в маленький клубок сморщенной слизи. Видимо яд ската уничтожил весь его подкожный жир и мышечную массу. А потому от некогда могучего огромного спрута осталась лишь скрюченная оболочка.

– Ах ты, дрянной мальчишка,… ты убил меня, малолетний негодяй,… но ты за это ещё заплатишь,… вот я тебя… – вдруг запищал этот бесформенный клубок слизи, и попятился обратно на дно моря, прятаться в камнях. И ему бы это, наверное, удалось, если бы неожиданно со всех сторон, буквально отовсюду, не повылазили крабы, креветки, крохотные рыбки, угорьки и не накинулись на него.

Теперь спрут был абсолютно беззащитен, доступен, не ядовит, и даже съедобен. А креветки с крабами оказались настолько мстительными, что не собирались прощать ему прошлые обиды. И бывшему агрессору пришлось бежать от них из всех сил. Но преследователи не отставали от него ни на йоту. И что там потом было уже неважно. Главное, Марио победил. Не дал маму в обиду, спас её от щупалец ненавистного врага.

– Ну что мама, я же говорил, что моё зрение сейчас лучше чем у иных зрячих,… так что нам отныне ничего не страшно,… я теперь на многое способен!… Идём скорей наружу,… поможем рыбакам обрести свободу,… расскажем им, что стало со спрутом!… – радуясь победе, воскликнул Марио и повёл маму на свет, прочь из этого мрачного узилища.

А дальше всё было как в сказке. Они нашли бедных рыбаков трудившихся над выращиванием ядовитой травы и рассказали им всё. Теперь уже возрадовались и рыбаки. А после они все вместе дружно соорудили большой плот, сделали к нему вёсла и отправились в обратную дорогу домой. Марио стал у них проводником, показывал путь. Своим внутренним наитием он легко его определил. А в результате их путешествие оказалось недолгим. Дорога домой всегда кажется короче, когда с тобой надёжные друзья.

Ну а дома, уже на берегу, к Марио неожиданно вернулось настоящее зрение. Его прекрасные, голубые глаза вновь увидели родную землю, отчий дом и, конечно же, любимую мамочку. Скорей всего, это радость от возвращения так благотворно повлияла на Марио. А надо заметить, такое случается; горе и беда обостряют скрытые в нас лучшие качества, а радость открывает нам глаза на окружающий мир, и мы видим его уже более радужным и светлым. То же самое произошло с Марио и его мамой. После всех трудностей и испытаний в их дом наконец-то вернулось счастье, и теперь уже навсегда, чего и вам всем желаю…

Конец

Сказка о юной принцессе Анжелине и её отважном спасителе герцоге Жорже Дюбуа

1

В этот ясный, солнечный, предосенний день у Анжелины всё шло словно в детском волшебном сне. Встав как обычно рано утром, она даже и представить себе не могла, что сегодняшние события станут для неё судьбоносными и привнесут большие изменения в её жизнь.

Малютка Энжи, а именно так называли её друзья и знакомые, жила и трудилась в небольшом, но уютном кабачке на юге Парижа. Его хозяин седовласый добряк Анри души не чаял в своей работнице и всячески потакал её причудам. То она устроит радужный праздник цветов для ранних клиентов, то затеется украшать убранство зала какими-то не мысленными рисунками из папье-маше. В общем фантазии у юной Энжи было хоть отбавляй. И это её качество очень ободряло старого Анри, ведь он был закоренелый холостяк, и детей у него не было, а тут такой фонтан задора и радости, так что Энжи скрашивала его долгое одиночество.

Когда-то давным давно Анри уже было собирался жениться, однако ему помешала его армейская служба. В те годы Франция вела большую военную кампанию в Африке, и ему как военнообязанному пришлось воевать. Да уж, девятнадцатый век для его родины выдался неспокойным. Ну а когда он вернулся, то с его идеей жениться было мгновенно покончено. Девушка, которую он любил, просто не дождалась его. И Анри оказался один, ни тебе невесты, ни тебе любви. Однако военная выправка и его маленький кабачок были по-прежнему с ним. Так он и зажил жизнью простого кабатчика. Но как-то однажды, а именно почти семнадцать лет тому назад в его жизни произошли большие перемены, у Анри появилась малышка Энжи. И вот как это произошло.

Была поздняя осень, шли затяжные дожди и вдруг, как это и бывает в такой слякотный период, в кабачке внезапно потекла крыша. И Анри, будучи мастером на все руки, сразу же кинулся устранять эту протечку. Поставил к крыше лесенку, взял инструменты, кусочки черепицы и полез наверх. Но вот незадача, входную дверь в кабачок Анри забыл прикрыть, и пока он был на крыше, к нему в гости наведался странный посетитель. Взять ничего не взял, а только оставил. А оставил он простую плетёную корзинку с небольшим свёртком внутри. Анри же в это момент быстро устранив протечку уже начал спускаться с лестницы. А спускаясь, невзначай заметил, как от его кабачка стремительно отъезжает чёрная карета с большим золотым гербом и вензелем на дверце.

– Ах, надо же,… наверное, был посетитель,… а я как назло наверху починкой занимался. Как-то неловко получилось… – ничего не подозревая, простодушно подумал он и окончательно спустившись, направился вовнутрь. Вот тут-то его и ждал сюрприз. Бросив инструменты у порога, и быстро пройдя к камину погреться, он сразу же заметил на столе этот загадочный подарок от тайного гостя.

– А это ещё что за такое,… кто же это оставил,… уж не тот ли посетитель? Ах ты, прямо у огня,… ещё не хватало, чтобы загорелось,… пожара мне тут не надо… – недовольно пробурчал он, обнаружив, что корзинка стоит очень близко к очагу. И в тот же миг свёрток в корзинке, словно услышав его, зашевелился и запищал.

– О как! Ну, надо же! – изумлённо воскликнул Анри и быстро взялся разворачивать свёрток, тут же обнаружив в нём маленькую прелестную девочку. Глазки голубенькие как чистые озёра, волосики на голове беленькие, пушистые, словно облачка, плачет, ручонки к нему тянет, защиты ищет.

– Ах, боже-шь ты мой,… какой же ангелочек,… и кто же это так посмел с тобой поступить, милое дитя… – увидев столь нежное создание, жалостливо залепетал Анри и тут же бросился хлопотать по хозяйству, нагрел ей молока, приготовил кашку и принёс теплое одеяльце. Сердце дрогнуло у старого вояки, и он всю свою нерастраченную любовь обратил на благо малышки. А назвал он её Анжелиной, что означает ангелочек, и это имя точно соответствовало её благочестивому виду. Анри сразу сообразил, что ему её подкинул тот загадочный хозяин отъехавшей кареты, и предположил, что Анжелина может быть нежелательным результатом грешной любви.

Впрочем, он этому не удивился, ведь в ту пору многие богачи поступали именно таким образом, нагрешат где-нибудь на стороне, а потом плод этого греха подбрасывали кому-нибудь. Так что Анри не стал разыскивать того господина и очень обрадовался такому его подарку. Теперь Анри был не один, и ему стало, о ком заботится. Вот с тех самых пор и зажили они с Энжей вдвоём.

2

И всё-то у них ладилось, и всё-то у них спорилось, и было тихо, спокойно, но всё это было только до сегодняшнего дня. В общем, день начался как всегда, и ничто не предвещало изменений в их жизни, однако события уже начались. Энжи после обеда, как это и было у них заведено, приводила кабачок в порядок после утренних посетителей. Обычно, то были простые рабочие с парижских окраин. Они всегда перед началом трудового дня заходили к старику Анри промочить горлышко стаканчиком доброго сидра.

– После посещения твоего уютного кабачка потом весь день работа спорится,… спасибо тебе старина… – не раз говаривали они и в знак благодарности всегда приносили какие-нибудь скромные подарочки для Энжи: букетики полевых цветов, платочки, или же ещё какую очаровательную безделицу. И ведь было за что, Энжи очень старалась для создания в кабачке обстановки уюта, тепла и домашнего очага. В любую погоду, в любое время года, посетителей всегда ждала приветливая и дружеская атмосфера.

Вот и сейчас Энжи тщательно прибиралась в зале, создавая именно такую обстановку. И вдруг на улице раздался оглушительный раскат грома, да такой, что задребезжала посуда на кухне. В то же мгновение всё быстро потемнело, и разразилась сильнейшая гроза. Потоки воды разом хлынувшие с неба стремительно затопили все улицы города. Складывалось такое впечатление, что фиакры и экипажи плывут, а не едут, в пору было доставать лодки и устраивать соревнования по гребле.