Пять сказок о молодцах-удальцах

Были, конечно же, со стороны земских властей робкие попытки споймать того старика, и выяснить, кто он такой есть и куда людей подевал, однако все они провалились. Уж сколько солдатиков да разных стражников в тот лес по его душу посылали, а они так ничегошеньки про него и не прознали. То ли сильно хитёр старик-лесовик был, то ли какие секретные заговоры использовал, но только его никто так и не нашёл.

Впрочем, была одна бабка-знахарка, что жила на краю деревни, так вот она сказывала, что дед тот, мол, вовсе и не человек, а оборотень дикий, зверь страшный, и что люди ему нужны для подпитки его колдовских чар. Вот он их и заманивает к себе, чтобы все жизненный соки из них выпить. Тимофей, разумеется, знал про тот бабкин рассказ, да он и сам читал в книжках про таких особей, а потому прекрасно понимал, какая участь ожидает его возлюбленную, коли он не вызволит её в ближайшее время. И хоть он был и толстоват, и казался неуклюжим увальнем, но, не смотря на это, он в два счёта домчался до опушки леса, откуда исчезла Евстегнеюшка. Прибежал он туда и давай по сторонам оглядываться да след её искать.

– Да,… это тот самый луг,… вон кругом трава гусями пощипана! А вон и хворостинка лежит, которой Евстегнеюшка их погоняла,… а вон на кусточке ветка надломлена, словно кто-то в лес торопился да помял её! Знать туда мою голубушку старец заманил… – осмотрев всё вокруг, определился Тимоша и на секунду задумался. Хотя думать-то ему и некогда было, ведь уже вечер надвигался, темнеть начинало, а ему в лесную чащобу идти надо. А там звери дикие с когтями острыми да с зубами кусачими, ну он и струхнул чуток, да замер.

– Ну что же, выбора у меня нет,… ждать мне тут больше нечего, пойду искать,… иначе потеряю я свою любимую Евстегнеюшку навсегда… – рассудил Тимофей, и как бы ему ни было страшно, шагнул в лес. Но едва он сделал пару шагов, как его вмиг со всех сторон окружили заросли дремучие да кусты непроходимые, колючие. И всё-то внутри них шевелится, ухает, шелестит да стелиться; ужас нагоняет, страх навивает. А Тимоша всё равно вперёд идёт, не сгибается, через ветки жёсткие, сквозь чащу тёмную пробивается. Вот только жаль, что он пока ещё и сам не знает, в каком направлении ему лучше продвигаться, где ему Евстегнеюшку искать. Уже час он идёт, исцарапался весь, бока ободрал, лицо всё в ссадинах, ветками исхлестал, сапоги вдрызг разбил, а от кафтана одни лохмотья остались.

– Ох, и плохо же мне сейчас,… – думает он, – а Евстегнеюшке-то ещё хуже,… и что же с ней тот старый упырь теперь делает,… небось, изгаляется, измывается,… душу из неё вытягивает,… силы забирает! Скорей бы мне уже найти мою голубушку, да вызволить её из лап старика противного! Эх, ещё бы мне и дорогу к нему знать наверняка,… а то плутаю по лесу и всё без толку,… подсказал бы хоть кто где его искать, а рядом-то никого и нет, кругом лишь одни шорохи да шелест раздаётся, и ни души не видать. Ох, как же я устал,… отдохнуть бы сейчас… – пробираясь сквозь колючие кусты роптал он. И вдруг лес, словно услышав его стенания, взял и расступился. Тимофей вмиг на широкой полянке очутился. А сверху на него уже луна светит, и всё небо в ярких звёздах утыкано.

– Да уж, вот это я забрался,… и сам не знаю куда,… даже и не заметил, как ночь пришла… – чуть удивлённо прошептал он, и хотел уже было присесть на травушку, как на него из кустов, что напротив росли, здоровенный заяц выскочил да со всего маха ему на руки запрыгнул.

– Помоги мил человек,… спрячь меня,… за мной серый волк гонится… – на каком-то странном лесном языке взмолился он. А Тимоша от такого его говора вмиг остолбенел и рот от изумления раскрыл. Где ж это видано, чтобы заяц в лесу на руки вскакивал, да ещё и защиты просил.

– Чего-чего, ты говоришь!?… не пойму я что-то… – оторопело пролепетал Тимоша, хотя сам уже прекрасно догадался, о чём его заяц просит.

– Вот же-шь недотёпа,… да спрячь же ты меня скорей,… засунь меня в кафтан, чтоб не видно было,… а то ведь меня волк задерёт! – нагло и даже как-то возмущёно пропищал заяц, и вмиг к Тимоше за пазуху юркнул. И только он там спрятался, как на поляну серый волк выскочил.

Да не просто волк, а такого размера, что трёхгодовалый бычок по сравнению с ним щенком покажется. Выскочил, зубами клацает, носом воздух обнюхивает, щерится, дышит тяжело, запыхался, глазами во все стороны зыркает. Тимоша увидел волка и совсем растерялся, ноги подкосились, расползаются, не держат его касатика. Ведь он-то про таких лесных зверей только в книжках читал да на картинках видел, а тут на тебе, вот он зверюга какой. Вот и заробел пуще прежнего Тимоша, враз вспомнил, почему он диких зверей сверх меры боялся и за что терпеть не мог. Мало того что ему наглый заяц за шкирку забрался, так теперь ещё и матёрый волчище на него наскочил.

– Эй ты, пухлый дохлик, зайца здесь не видел!?… Не пробегал ли тут косой!? Он у меня морковку стянул,… ух, я его поймаю, взбучку ему устрою! Чую, он где-то рядом прячется! Ну что молчишь,… иль я не понятно изъясняюсь?… так видел ты его или нет?! – в упор, уставившись на Тимофея, грубо прорычал волк. А Тимошенька стоит, смелость напрочь отбило, ртом воздух ловит, а слова вымолвить не может.

– Да ну тебя,… только время с тобой теряю! – зло взревел волк да дальше в лес помчался. А заяц-то меж тем почуял, что волка больше нет, да из-за пазухи выглядывает.

– Ха,… удрал-таки серый! Да кем он себя возомнил,… меня догнать решил, глупенький! Да не появился ещё белом на свете тот волк, что поймать меня сможет! – спрыгнув на землю, хвастливо заявил он. Тут вроде и Тимоша в себя приходить начал и тоже заговорил.

– Ничего понять могу,… как же так?… волк посредь ночи за зайцем по лесу гоняется,… готов взбучку ему задать из-за какой-то там морковки,… да оба ещё и на человеческом языке говорят! Как такое возможно!? – удивлённо пролепетал он.

– Ну, это ты загнул,… не на каком человеческом языке мы не говорим,… это всего лишь наш простой лесной звериный язык. Другое дело, что ты его понимаешь, да и сам на нём общаться можешь,… вон, ты даже и не заметил, как со мной разговариваешь,… видать у тебя способность к нему есть… – вольготно развалившись на травке, заметил заяц и лукаво улыбнулся, чем вызвал у Тимоши ещё большее удивление.

– Это как же так получается,… неужто я настолько образованным стал, что мне теперь запросто с животными разговаривать можно?!… вот так-так! – заключил он и тут же к зайцу обратился.

– Слушай, косой,… меня эти ваши дела с волком не касаются,… это вы сами там как-нибудь разберетесь, кто у кого морковку стащил,… а вот то, что я тебя сейчас от него спас, так это точно! Вот и получается что за тобой должок,… так что окажи мне услугу,… расскажи, где тут у вас в чащобе старик-лесовик живёт!?… Есть тут такой,… наверняка ты знаешь, где он обитает. Он мою зазнобушку Евстегнеюшку в лес заманил, и теперь погубить хочет,… вот ты и подсоби, подскажи мне дорогу к нему,… помоги друг зайчишка… – умоляюще запросил Тимофей и даже прослезился.

– Э, малый,… ну, ты чего нюни-то распустил,… может я и знаю, где он обитает,… ну и что с того! Да с чего ты вообще взял, что я тебя к нему отведу,… а может он и правильно делает, что людей в чащу заманивает да не отпускает потом. Ведь у нас в лесу свои порядки,… веками заведённые,… и лесовик знает, что делать и просто так он никого заманивать не станет. Видать для чего-то важного твоя зазнобушка ему понадобилась,… вот и увёл он её с собой,… а ты ему только помешаешь своими поисками… – дерзко ответил Тимоше заяц.

– Ага,… так выходит, ты всё же знаешь, где старик-лесовик живёт,… вот только выдавать мне его не торопишься, и мои страдания тебя не трогают! Ну что ж, ладно,… знал бы я раньше, что ты такой, так не стал бы тебя от волка прятать! И вообще, ты как хочешь, но я всё равно пойду искать свою Евстегнеюшку,… спасу её и без твоей помощи,… выведу из леса! – решительно заявил Тимофей и, посмотрев на звёздное небо, стал наугад выбирать направление, куда ему дальше двигаться.

– Хи-хи,… ты это что же, по звездам что ли хочешь найти лесовика!?… да ничего у тебя не получится! Он и не таких как ты вокруг пальца обводил, и плутать по лесу заставлял! Да ты хоть знаешь, что он дикими зверьми себя окружил,… там и лоси, и медведи, и зубры с рысями,… и все они у него в услужении,… охраняют его, берегут, стерегут, и никого к нему не подпускают! И ты один, супротив такой рати выступить собрался!?… Не убоишься ли,… хватит ли у тебя смелости,… у лежебоки-то домашнего!? – заносчиво ухмыляясь, спросил его заяц.

– А ты откуда знаешь, что я лежебока!? Впрочем, мне сейчас не до этого,… некогда выяснять! Я теперь решительно настроен! Идти мне надо, и я теперь ничего и никого не боюсь! Нестрашны мне ни волки, ни медведи, ни лоси с рысями! Когда речь идет о Евстегнеюшки ничто меня не остановит! – резко осмелев, уверенно воскликнул Тимофей и всю его усталость вмиг как рукой сняло.

– Ох, и бахвалишься же ты! Помни, лесовик и ни таких как ты обламывал! Он бывалых охотников так наказывал, что они навек в лесу оставались,… дикие звери их не выпускали, так до конца жизни в чащобе и держали! А уж тебя-то, пирожка пухлого, они и подавно приструнят! Ну, иди-иди,… вот он устроит тебе приём,… получишь ты от него гостеприимную встречу! – вскочив с места, дерзко и даже нахально съёрничал заяц.

Но Тимофей его уже не слышал, он, быстро раздвигая заросли руками, стремительно продвигался дальше вглубь леса, наугад определяя дорогу к пристанищу лесовика. Однако в этом-то и заключалась его ошибка. Нельзя было ему ночью, да ещё и не зная точного направления отправляться в путь. Недаром же говорят; «не зная броду, не суйся в воду». Пусть даже определяя дорогу и по ярким звёздам, ни чему хорошему это не приводит. И как бы Тимофей ни был целеустремлённо настроен, усталость и разодранные вдрызг сапоги сделали своё дело.

Уже через час поисков, темп его продвижения замедлился, и он изредка поглядывая вверх, на едва видневшееся сквозь заросли звёздное небо, начал подумывать о передышке. И вот тут-то опять случилось нечто негаданное. Густые заросли вдруг вновь внезапно расступились, и перед ним очутилась та же самая поляна, где он ещё совсем недавно разговаривал с зайцем. Правда на сей раз ему навстречу никто не выскочил и на руки не запрыгнул. Всё было тихо и спокойно, разве что луна со звёздами светили чуть ярче, словно возвещая о начале конца ночи.

– Это что же получается,… всё это время я ходил по кругу,… и опять набрёл на тоже место! Выходит заяц был прав, нельзя доверять звёздам в ночном лесу,… они могут и обмануть. А может, это я сам виноват,… что-то неправильно вычитал в своих астрономических книжках, неверно истолковал, вот и заблудился! Или же это всё-таки старик-лесовик со мной забавляется, дорогу мне закругляет, плутать заставляет! Эх, ну да ладно, теперь это уже не важно,… придётся здесь на ночь оставаться! Отдохну, да с утра с новыми силами опять начну путь-дорожку к моей милой Евстегнеюшке искать. Эх, как-то она сейчас там, зазнобушка моя сердешная… – присев на травку задумался Тимофей, да за такими мыслями и не заметил, как уснул. Но долго спать, ему не пришлось, ведь до утра оставалось совсем немного.

4

Пробуждение Тимофея было таким же внезапным, как и всё его неожиданное путешествие. Проснулся он от того, что кто-то нагло и вкрадчиво облизывал его лицо большим и шершавым языком. Открыл Тимошенька глаза, а над ним огромная рогатая лосинная морда маячит, да притом ещё и ехидно улыбается.

– Ну что выспался человече,… долго же я ждал пока ты глаза откроешь… – совершенно внятно произнесла морда и даже как будто как-то по-лосиному заржала. От чего Тимофей, конечно же, подскочил как ошпаренный и заорал что есть мочи.

– Не трогай меня! Не смей прикасаться! Не вздумай меня бодать,… я пришёл с миром,… я никого не обижал! Это всё старик-лесовик виноват,… это я по его вине здесь,… он в ответе за всё, а не я! – заголосил Тимоша, и уже было собрался бежать, но лось почему-то ласково ткнулся ему мордой в плечо и остановил его.

– Да ты что милок,… с чего ты взял, что я тебя бодать стану,… да мне это и в голову не приходило! Я просто шёл мимо,… травку жевал, росу собирал,… а тут ты лежишь и спишь,… весь такой скрюченный, такой бедненький,… жалко мне тебя стало, вдруг ты подмёрзнешь да простудишься, на прохладной землице-то лёжа,… вот я и разбудил тебя, не дал захворать! Так что ты зря на меня наговариваешь,… бодать я тебя не собирался… – забавно встряхнув рогами, ответил лось.

– Ну, тогда извини меня, что так плохо о тебе подумал! Это всё из-за зайца, которого я вчера здесь повстречал,… он сказал мне, что у старца-лесовика, коего я ищу, дикие звери в услужении ходят и охраняют его,… мол, они к нему никого не подпускают и всех кого в лесу встретят, в клочья рвут и бодают! Вот я спросонья и принял тебя за такого зверя,… подумал, что ты меня сейчас бодать начнёшь… – немного успокоившись, ответил Тимофей и стал по сторонам оглядываться, водицу искать, уж больно ему пить с испугу захотелось.

– Ха-ха,… тоже мне нашёл, кого слушать! Да все зайцы в лесу самые первые плутишки и врунишки, ну разве можно им верить! Ты должен знать, что не все дикие звери одинаково злы и бодливы! Да и не все они в услужении у лесовика находятся,… ведь мы звери, как и вы люди,… среди нас разные особи встречаются! Есть те, которые любят прислуживаться, а есть и такие что чересчур свободолюбивы, и зависеть не от кого не собираются! Так что ты зря всех диких зверей под одну гребёнку ровняешь,… и про меня, про старого почтенного лося, всякое нехорошее предполагаешь! Впрочем, вскоре ты и сам во всём убедишься, а пока у меня к тебе дело имеется,… вот только, как я погляжу, тебе пить шибко хочется,… вон, как голову по сторонам воротишь! Так ты тут источника не ищи, нет его здесь,… а вот росы на травке хватает, попей её,… насобирай в ладошку, капелька по капельке, и испей… – заметив, как Тимоша жадно ищет глазами влагу да от жажды мучается, предложил ему лось. А Тимофей так и поступил, насобирал полную пригоршню капелек росы, да и всласть напился. А напившись, поблагодарил лося.

– Ох, и спасибо же тебе за подсказку,… такого мудрого совета в моих разумных книжках не прочесть,… надо бы мне самому, свою книжку написать! Ну да ладно, это потом, а сейчас будь добр скажи мне дедушка лось какое у тебя ко мне дело?… – утерев рот рукавом, спросил Тимоша.

– Да дело-то простое,… ходил я тут как-то недавно по горному распадку, солончак искал,… да и не заметил, как небольшой камушек ко мне в копыто забился,… застрял там и не выпадает, ходить мне спокойно мешает. Нет ну, конечно же, можно и так прожить,… но уж лучше бы мне его убрать,… так вот и помоги мне, вытащи его,… сам-то я никак этого сделать не смогу, не получается у меня! Я уж и так и эдак пытался, а он всё с места не сдвинется,… видать хорошенько застрял… – попросил Тимошу лось и копыто ему своё подставляет.

– Э,… а ты меня случаем не лягнёшь!?… А то я буду камень вытаскивать, а ты не сдержишься, да ударишь меня,… а мне ведь ещё старика-лесовика искать надо… – вдруг засомневался Тимофей.

– Нет, ну что ты,… как можно! Я терпеливый, я всё выдержу,… ты только давай, побыстрей выковыривай его! А я уж тебе, за твою добрую услугу отплачу, любое твоё желание исполню… – уверил его лось.

– Хм,… ну тогда хорошо,… и хоть мне ни разу не приходилось в лосинных копытах ковыряться, думаю, я справлюсь с этим! Ну, давай посмотрим, что у тебя там… – хмыкнув, заявил Тимоша, и уже совершенно без опаски подошёл к лосю.

А лось-то по сравнению с ним словно гора стоит, одни только ноги у него с человеческий рост, голова с пивную бочку, а рога так раскидисты, что крону могучего дуба напоминают. Тимоше бы в пору испугаться столь крупных размеров, а он нет, как ни в чём не бывало, схватил лося за его копыто и давай разглядывать, что там в нём застряло. А там и вправду камень засел, да только не небольшой камушек, как лось говорил, а ограменный булыжник. Это он для лося маленький, ведь лось сам огромный, а для Тимофея это уже здоровенный булыжник.

– Ого! Ни чё себе камушек! – воскликнул он, – ну да ладно,… придётся постараться,… глядишь, и вытащу его… – присмотревшись к камню, уже более спокойно добавил Тимоша, и тут же за дело взялся. Подобрал обломанный сук, что после грозы остался, просунул его в зазор между копытом и камнем, и давай раскачивать, словно занозу из пальца доставать, только в сотни раз больше. Качал он так, качал, да на десятом качке камень поддался и выскочил.

– Уф,… ну и дела,… вот уж он у тебя засел,… и давно ты так с ним ходишь?… – усталый, но довольный спросил лося Тимофей.

– Да почитай уже месяц хожу,… вот как последний раз у горного распадка старика-лесовика повстречал, так с тех пор у меня камень и застрял… – облегчённо вздохнув, ответил лось, да и сам того не заметил как о лесовике проговорился. Впрочем, кто знает, может он и специально про него вспомнил. Ну а Тимофеюшка, разумеется, сразу за это ухватился.

– Как это ты лесовика повстречал!? Где!? Что же ты мне раньше-то ничего не сказал!?… Ведь ты же знаешь, что я его ищу! Он же-шь мою зазнобушку Евстегнеюшку в лес увёл,… обманом заманил, и не отпускает обратно,… потому-то он мне и надобен,… хочу, чтоб он её освободил! – возмутившись, воскликнул Тимоша.

– Ну, так ты же мне раньше-то про это ничего ясного не говорил,… так только, экивоки да намёки,… вот я и молчал. Да не волнуйся ты, дело-то поправимое,… чего за зря голосить,… я ж тебе уже сказывал, что за услугу твою я тебе отплачу,… вот и настал час расплаты! Так что залазь-ка ты на меня,… садись на загривок,… цепляйся там покрепче, а я тебя в то место, где лесовик обитает, вмиг отвезу… – по-доброму от души, пробасил лось и любезно наклонился, чтоб Тимофеюшка мог на него беспрепятственно взобраться. А Тимоша так и сделал, ухватился за шерсть и вскарабкался к лосю на загривок, хоть и с трудом, но зато надёжно. Да и расположился там ничуть не хуже чем у себя дома на печи.

– Ну всё, я залез,… поехали! – устроившись поудобней скомандовал он и уже было приготовился к приятному путешествию, но не тут-то было. С первыми же шагами лося его так начало кидать и швырять из стороны в сторону, что ему показалось, он попал на качели.

– Ой-ой,… ойю-шки,… ты бы не мог идти поравней… – дрожащим голосом запросил Тимоша.

– Да ладно тебе неженка,… тоже мне лежебока нашёлся! Ха-ха,… всё бы тебе на печке лежать да отдыхать,… а тут двигаться надо, вот и качает тебя словно кораблик в бурном море по волнам! Но ничего уж теперь не поделать,… я по-другому ходить не умею,… придётся тебе чуток потерпеть, зато намного быстрей к лесовику доберёшься… – постарался успокоить Тимофеюшку лось, и надо сказать, ему это удалось.

– Хорошо, потерплю,… ради любимой я на всё готов,… даже на такую качку… – согласился Тимофей, и покрепче ухватившись за лося, продолжил болтаться на нём, будто он моряк на палубе корабля. Но вдруг в какой-то момент ему голову пришла беспокойная мысль, которая ещё долго не отпускала его.

– А откуда этот лось знает, что я лежебока любящий поваляться на печи!?… Ведь я-то ему про это ничего не рассказывал!?… Да и почему он про море с волнами заговорил!? Ведь он же сухопутное животное,… простой лесной зверь,… и про море знать ничего не должен,… какой-то он подозрительный! Да и не он один тут такой,… да здесь почитай все звери какие-то сомнительные! То вопящий заяц из кустов выпрыгнет,… то волк про морковку говорящий выскочит,… а теперь ещё и лось, про море рассуждающий меня везёт,… как-то всё в этом лесу не так… – невольно размышляя, думал Тимоша, степенно раскачиваясь на загривке.

Но вскоре от таких его раздумий и от такой плавной качки не осталось и следа, внезапно началась сильная тряска. Лось, выйдя из леса в предгорный распадок, резко прибавил ходу, отчего бедняга Тимофей стал содрогаться с ещё большей силой. Все его внутренности, бебехи, бока, даже брюшко заходили ходуном и заколыхались, словно холодец на блюде. Однако такая тряска длилась недолго, лось, быстро преодолев предгорье, остановился.

– Ну, вот и всё,… слазь! Дальше пойдёшь сам,… обиталище лесовика за теми горами,… а мне туда нельзя, там для меня прохода нет, там я попросту застряну! Вон, видишь, меж скал узкая тропинка вьётся,… вот тебе туда и надо! Я же свою часть уговора выполнил, довёз тебя, как и обещал,… теперь пришла пора тебе смекалку проявлять,… иди по дорожке она тебя к цели и выведет… – сказал лось, и вновь приклонил ногу, давая возможность Тимошеньке слезть с него.