Огненные дороги Геона

Мои усилия увенчались успехом, мозг раненого активизировался, и он начал приходить в себя. Открыв глаза, парень заорал как сумасшедший и забился в истерике.

«Блин, нужно было рожу себе чем-нибудь замотать, а то от такого зрелища любой в обморок упадет», – дошла до меня причина истерики.

– Спокойно, парень, никто тебя не обидит, кругом свои.

Процедура лечения плавно перешла в сеанс психотерапии. Парень рыдал и бился как припадочный, увидев обрубки вместо левой руки и ноги. Я пытался его успокоить, но мне это плохо удавалось.

– Твари, что они со мной сделали?! Как я теперь буду жить дальше, кому я теперь нужен?! – вопил несчастный. – Убью гадов, на куски порежу!

– Успокойся, лучше поешь супа, а то сил у тебя и так мало, а ты их на истерику тратишь, – совал я котелок и ложку парню.

– Как я одной рукой есть буду? Лучше мне издохнуть! – продолжал он биться в истерике.

– Заткнись и ешь суп! – не выдержал я. – Твои товарищи уже на том свете, они сейчас порезанные на куски на алтаре лежат, а ты живой остался. Подумаешь, руки и ноги нет, – нес я какую-то ахинею, – люди без глаз и парализованные живут, а тебе только протез сделать, и будешь скакать как новый. На мою рожу посмотри, ты по сравнению со мной красавчик. Я совсем недавно живьем гнил, и меня черви жрали, два месяца под себя ходил.

Как ни странно, но мои слова успокоили парня, и он начал есть суп из котелка. На наш ор прибежали Первый с Тузиком, но я их сразу прогнал, чтобы не отсвечивали. Парень поел, и я снова погрузил его в гипнотический сон, а сам отправился спать к костру.

* * *

Утро началось новыми проблемами. К обычным делам прибавилась забота о калеке. После завтрака мы с Первым занялись сортировкой добычи. В основном это была бесполезная ерунда: дешевые украшения, ткани и безделушки. Из оружия нам достались копья и ножи убитых нами воинов и колчан со стрелами, луков, к сожалению, мы не нашли. Все вооружение, наверное, унес с собой отряд, встреченный нами по дороге, а шаманы забрали лошадей и пленников для ритуала жертвоприношения. Среди трофеев я нашел три комплекта одежды и обуви, скорее всего принадлежавшие предназначенным в жертву пленникам. Вместе с ними лежали три пояса с сумками и кошельками. Меня поначалу напрягало отсутствие карманов на одежде жителей Геона, но их с успехом заменяли широкие кожаные ремни, похожие на портупею. К ремню на кольца подвешивались ножны с оружием, кошели, небольшие борсетки. В потайных отделениях можно было спрятать деньги и другие мелкие ценности. Денег в трофеях оказалось немного, но в одной из сумок лежали какие-то свитки и небольшой портрет симпатичной девушки.

– Парень, это твои вещи? – указал я на принесенную мной охапку одежды.

– Не все, это вещи Лемма и Гарика, а вот эти мои, – сказал парень и, подобрав портрет, начал всхлипывать.

– Опять за старое? Хватит ныть, давай я осмотрю раны, а потом шак тебя помоет и переоденет.

Осмотр показал, что культи обрубков затянулись розовой кожей и не кровоточили, повязки уже не требовались, и я отдал раненого на руки Первому. Через полчаса парень, вымытый и одетый, сидел у костра, уплетая из котелка остатки супа. Дождавшись, когда он поест, я приступил к расспросам:

– Теперь рассказывай, кто ты и откуда, как попал сюда.

– Меня зовут Валлин Бартолин, я кузнец из Шателье, ехал с караваном в Керану по делам.

– Врешь, никакой ты не кузнец, а наемник, и рожу тебе пожгли файерболом, а не в кузнице. Руки у тебя под меч заточены, а не под молот, и на теле есть старые шрамы от меча. Говори правду, а то оставлю в лесу к чертовой матери, а сам дальше поеду.

– Я правду говорю, у меня и документы есть, вон в той сумке лежат.

Я достал сумку и высыпал ее содержимое на землю перед Валлином.

– Вот это моя именная грамота, это свидетельство о демобилизации по ранению, это завещание и купчая на кузницу.

– Ладно, проверим, а теперь рассказывай мне все по порядку, где родился, где крестился, кто родители. Главное, не ври, у меня есть способы проверить, – предупредил я и грозно посмотрел на парня.

Моя зверская рожа произвела на Валлина должное впечатление, и он начал свой рассказ:

– Родился я двадцать семь лет назад в поселке Наемники недалеко от Фьера. Мой отец служил во «Втором Легионе» оружейником. Когда мне исполнилось десять лет, отец ушел в отставку, и мы переехали во Фьер. В городе он открыл оружейную мастерскую. Все было нормально, но шесть лет назад наш дом сгорел вместе с мастерской. То ли поджег кто-то или само загорелось, только отец с матерью и сестренка сгорели в доме. Я в это время был в гостях у невесты. Вернулся домой, а там одни головешки: ни денег, ни вещей, ни документов, ничего не осталось. Похоронил я родню, продал землю под домом и завербовался в пограничную стражу на границу с Чинсу. Год назад во время штурма замка мятежного барона попал под бадью с горящим маслом, тогда я практически ослеп и меня комиссовали. Полгода провалялся в армейском госпитале в Мэлоре, пока зрение не восстановилось. За неделю до выписки в госпиталь пришло письмо, в котором имперский нотариус извещал меня, что умер мой родной дядя Андреас и оставил в наследство кузницу в Шателье. Я перебрался в Шателье, но вступить в права наследования так и не смог. У дяди оказалась жена, которой я должен был заплатить пятьсот серебряных империалов отступного за кузницу. Я эту тварь только два раза и видел, молодая, стерва, красивая, правда, бесплодная. Она дядю в могилу свела, наверное, затрахала до смерти. Откуда у меня такие деньги? Через два месяца истекает срок выплаты отступного, и кузница перейдет к Лили, так зовут эту сучку. В городе я случайно встретил Торвина, земляка из Фьера, он служил с отцом во «Втором Легионе». Я рассказал ему о своих бедах, и он пообещал дать мне взаймы денег на выплату отступного и налогов за кузню, если я съезжу в Кайтон и разыщу хумана Колина, гвельфийку Викану и какого-то Ингара. Мы пошли к магу и скрепили сделку.