Пульс холода

– На исследование души! Юрий говорил, что человек, пока живёт, создаёт не разрушающееся после его смерти поле – душу, хранящую наши способности и знания! Ведь, по логике, чтобы спасти Разум, Природа должна сберегать его в более неуязвимой субстанции, чем жизнь на планетах!

– Как в кремне огонь не виден, так и в человеке душа… И зачем ты мне всё это рассказываешь?

– Пошли, покажу… – Мила схватила мужа за руку.

В углу просторной светлой комнаты на столе покоился непрозрачный контейнер.

– Открой, но не трогай!

– Золотой шлем? – Игорь с любопытством разглядывал жёлтую металлическую полусферу внутри ящика. – Это что, надеваешь шапку и выходишь в астрал?

– Ты можешь быть серьёзнее?

– Прости, ласточка, прости, – Игорь старательно прятал улыбку.

– Ну, слушай, устройство – шапка, по-твоему – предназначено для сохранения целостности души умирающего человека.

– Ты что, опыты проводила? – Игорь насторожился. – На ком?

– Нет, это экспериментальный образец, – от скепсиса мужа настроение Милы ни на каплю не ухудшилось. – Еле успела к полёту.

– Не понимаю, зачем он нужен! Если душа есть, она ведь всё равно не исчезнет?

– Точно, не понимаешь, – Мила обняла мужа и заговорила в ухо. – Сверхразум по определению должен быть единым. Моноразумом, где стирается всякая индивидуальность. Прибор нужен для сохранения личности, её обособленности, но с возможностью черпать информацию. Мне кажется, если ещё поработать, то я получу данные и здесь. Создам твой вожделенный хроновизор…

– Интересная идея… Думаю, времени у тебя будет больше чем достаточно.

– То есть как?

Игорь отстранился, покусал губы и тихо выдохнул.

– Ты не летишь…

Мила уткнулась взглядом в узорный цветок на обоях, правой рукой достав из-под майки серебряный крестик. На минуту движение в комнате замерло, словно кто-то включил стоп-кадр.

– Ты же обещал… – в уголках глаз, как почки весной, набухли слезы.

– Ну, ласточка, ну, не плачь, – Игорь взял жену за запястье. – Полетишь в следующий раз…

– Ты обещал! Слышишь! Ты обещал! Какой ты после этого мужик! – Мила выдернула руку, её рот презрительно скривился.

– Мила, Мила, ну, подумай, Коле всего пять…

– Можно отдать в твою школу кадров! Ты сам говорил!

– Ну, нельзя, нельзя! Именно на него указал… – Игорь осёкся.

– Что?! – Мила зашипела, как дикая кошка. – Опять твой кубик?

– Ну, погоди, погоди! Не кипятись! И меня не заводи!

– Этот мерзкий кусок янтаря тебе дороже меня? Знаешь что? Убирайся отсюда!

– Ты, кажется, забыла, что это мой дом! – ледяным тоном Игорь попытался остудить нахлынувшее тропой старых ссор и обид бешенство. – Я не уйду!

– Превосходно! Тогда уйду я!

Женщина рванула мимо застывшего словно гипсовое изваяние мужа, и обернулась в дверях.

– Ты – не человек! У тебя нет сердца, а если и есть, то холодное как ледышка! Для тебя никого не существует. Никого и ничего, кроме твоих идей! Я тебя больше знать не желаю! Даже вспоминать! На, подавись! – сорвав с безымянного пальца кольцо и швырнув блестящий круг в лицо мужу, она выбежала за порог и с силой захлопнула дверь.

Поймав кольцо, Игорь безвольно опустил руки, и медленно, подобно сомнамбуле, подошёл к окну. Он успел увидеть, как Мила выскочила на проспект в рык и ругань моторов. Она почти перебежала, когда визжащий тормозами грузовик своим тупым носом подбросил её в воздух.

Закричав, Игорь схватил шлем и помчался к выходу…

…

– Ярви, ты как? – руки у Плута заметно дрожали.

– Ничего, вроде…

На удивление я чувствовал себя вполне сносно. Намного, намного лучше, чем в прошлый раз. Слегка мутило, и всё. Кое-где побаливало, но так и должно после прыжков по волнам в пятибалльный шторм. И сил на иллюзию казалось достаточно.

– Ты что, и вправду мухоморов наелся?! – тем временем разорялся пришедший в себя друг. – Ты чего удумал? И что бы я твоим предкам сказал? Извините, ваш отпрыск дебил, а я за ним не уследил?! И кто у нас сам вопил: никогда больше!

– Вот! – я разжал ладонь с кубиком. – Может быть, мы его искали…

– Что это? – Плут разочарованно нахмурился. Ну, понятно, на космический крейсер не тянет. Тогда смотри…

…

– Чёрт, это ведь было когда-то очень давно! – друг ошеломлённо хлопал глазами. – Какой удивительный мир!

– Конечно, это было давно, – я вдруг разозлился на его невнимательность. – И именно здесь ты упускаешь главное! Высокий широкий лоб, маленький заострённый подбородок, густые длинные брови над серыми глазами, маленький нос с вздёрнутым кончиком, выпяченные ноздри, большой рот со слегка загнутыми кверху губами. Что ещё… Оттопыренные уши, но их не было видно под волосами… Над левой бровью беловатый след от старого шрама – его я просто не помню… В общем, человек в зеркале и находка Элара – на одно лицо!

– Да как же такое может быть?! – Плут всплеснул руками.

– Вот именно!

– Тогда нам надо на север! В Крепь!

При всей моей нелюбви к скоропалительным выводам и решениям друга, я был вынужден согласиться. Но согласиться с Плутом так сразу?

– А работа?

– Ты про свою синекуру, что ли? Ярви, твоя работа – развитие способностей. Предки твои не раз намекали, что в нашем захолустье ты уже всему научился, и охотно отправили бы тебя в Крепь, если я соглашусь пойти с тобой. Ты же у нас такой оторванный от земли мечтатель…

– Что бы они про тебя сказали… – буркнул я.