Слепой стрелок

– Как мужчин, – ответила Берта. – Это выгодно.

– Почему?..

– Да потому что мужчинам всегда платят больше, – Берта усмехнулась. – И берут на работу охотнее. Мы жили в ролевой модели, деньгами семьи в тот момент не имели возможности пользоваться, и работали сами на себя. Бесценный опыт, надо сказать. Это незабываемо. Что же до трактовки…

– Мужская одежда стоит дешевле, и не надо тратиться на колготки, – присовокупил невозмутимо Скрипач. – Ах, дорогая моя, вы бывали в мирах второго уровня?

Женщина покачала головой.

– Вот! – наставительно поднял палец Скрипач. – Значит, вы понятия не имеете, какой проблемой могут стать колготки. Так что выбор был очевиден, и мы в нём ни разу не разочаровались.

– Раски. Ниэ. Файри… – с легкой угрозой раздельно произнес Кир. Скрипач поморщился.

– Хорошо, хорошо, молчу, – ответил он. – Уж и пошутить нельзя. Вы, два сноба, и так уже превратили эти переговоры в обмен колкостями, и я просто решил, что нашей замечательной собеседнице не лишнем будет осознать, что мы не бездушные и безгласные механизмы, не обнаглевшие богачи из высокой семьи, а вполне себе живые разумные существа, делающие любимую работу. Ну да, мы действительно немножко ищем бога, но лишь теоретически. А еще нас интересует история Сонма, процент совпадения дат, эпох, исторические события, личности, закономерности, и многое другое. Например – вы читали «Обоснования Русского Сонма»? – спросил он.

– Не читала, но слышала, – ответила женщина с интересом. Уже неподдельным. – А что?

– Можете пожать руку автору, – Скрипач кивнул в сторону Ита. – Это одна из его работ. И не самая плохая, следует заметить.

– Скрипач, хватит меня смущать, – попросил Ит. – Работа и работа. По Сонму существует много исследований, я такой отнюдь не один. Простите, – добавил он, повернувшись к женщине. – Младший брат у меня склонен несколько эмоционально реагировать на некоторые моменты, и я приношу свои извинения.

Впервые за время встречи женщина улыбнулась – и совсем не так, как она делала это раньше. Улыбка получилась открытая и доброжелательная, словно расслабилась где-то глубоко в душе этой женщины сжатая пружина. Ей хочется нам верить, понял Ит, потому что слишком много в её жизни было моментов, когда верить было нельзя. Поверит? Разумеется, нет. Но Скрипач, умница, хотя бы немного, хотя бы на несколько минут сумел позволить ей прожить без этих постоянных внутренних тисков. И это уже немало. Совсем немало.

– Давайте обсудим наши дальнейшие действия, – предложил Рэд. – Во-первых, по доступу к «Граням», во-вторых, к технике осуществления контакта Альтеи и вашей системы. Обговорим сперва гарантии, которые обязана будет предоставить наша сторона…

***

Разговор этот произошел за несколько месяцев до старта. Ит вспомнил о нём, когда они вышли из переговорной после трёхчасового обсуждения деталей, и направились обратно в гостиницу – отдохнуть и пообедать. Пророческий получился разговор, но, кажется, даже во время этого пророческого разговора они не сумели осознать, что же предстоит делать уже на месте. «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, – вспомнил он. – Значит, „Грани памяти“. И спасибо, что тут есть хотя бы эти „грани“, ведь пытаться вслепую перебрать несколько миллионов покойников – невыполнимая задача, особенно с учетом того, что мы даже сейчас не имеем понятия, как именно их искать. Одна надежда, на Альтею. Может быть, у неё получится найти эту иголку в стоге сена».

***

– …Ненавижу тройки, – с досадой сказал Скрипач, когда им удалось вывести удобную и перспективную для работы на этом этапе область. Единственную из всех, достойную внимания. – Бог мой, и все его святители, как же я ненавижу тройки!!!

– Почему? – спросила Эри в ответ.

– Потому что все тройки параноики, – Скрипач поморщился. – Потому что, как тебе известно, самые ярые противники курения – это бывшие курильщики, самые оголтелые борцы с пьянством – завязавшие пьянчужки, самые рьяные атеисты выходят из разуверившихся верующих, а самые большие ханжи и поборники морали получаются из бывших проституток. Или ты думаешь, что мы все эти годы старательнейшим образом обходили все возможные контакты с тройками просто так, от делать нечего?

– А мы их обходили? – удивилась Эри.

– А ты не заметила? – поинтересовался Скрипач. – Я с удовольствием пойду работать в двойку, в четверку, в пятерку, даже в единицу, но только в не в тройку. Потому что они…

– Поголовно параноики, – закончила за него Эри. – Но почему?

– Рыжий, хватит морочить Эри голову, – попросил Ит. – На самом деле всё просто. Этика не успела угнаться за техникой, так понятнее? Тройки, что Маджента, что Индиго, самые опасные миры, потому что находятся они в состоянии неустойчивого равновесия.

– Квинта, – с отвращением произнес Фэб. – Жил-был мир третьего уровня, и пошел в нем конфликт, по нарастающей. Каскадный. При наличии Транспортной сети, замечу. И пары отделений Официальной. И никто ничего не сумел сделать. А вышли они оба оттуда в таком виде, что я вспоминать про это не хочу.

– И сам же вспомнил, – поддел Ит. – Хотя вообще ты прав, Квинта действительно была весьма показательным примером. И ещё один момент. В девяноста девяти процентах случаев миры третьего уровня нищие, как церковные крысы. Потому что то, что было у них самих, уже украдено до них, а они еще не доползли до уровня, позволяющего красть самостоятельно. К сожалению…

– К сожалению, практически все миры проходят через эту стадию, – Фэб вздохнул и покачал головой. – Сперва незваные гости потрошили принадлежавшие им ресурсы, теперь настало их время, а значит, пора отправляться в дорогу.

– О! – сообразила Эри. – Это, получается, те самые тоннели, грибница, которую расследовал Яр, старые выработки, и всё прочее? Так?

– Иногда так. Нет, если у цивилизации есть хотя бы капля совести, они не сунутся дальше какой-нибудь луны, и планету не тронут, но с совестью во вселенной дела обстоят неблестяще, – объяснил Фэб. – Вынужден признать, что тут обычно все хороши. А что делать? Это борьба за выживание. Случаются, конечно, исключения – например, мир попадает почти сразу в большой добродушный конклав, и ему есть, кому помочь, но чаще всего помочь некому, и приходится выплывать самостоятельно. А тут все средства хороши. До какого-то момента, само собой разумеется. Этот же мир, перейдя в четверку, наладив контакты, разобравшись в ситуации, сам отзовет своих добытчиков, и постарается максимально уничтожить следы своего присутствия там, где успел отметиться. И будет в дальнейшем проявлять завидную осторожность, потому что разберется во многих вещах, которые в тройке не понимал.

– Угу, – согласился Ит. – Но до того, как они разберутся, они успеют наворотить немало. И украсть немало, причем не понимая, что крадут. Да и убирают за собой не все, вспомните, опять же, Яра, и грибницу. Судя по тоннелям, там хорошо так похозяйничали когни, и ушли, бросив всё, как есть. И выработки, и систему доставки, и коммуникации, и даже технику, которую им было лень демонтировать.

– Жутковато это выглядело, – покачала головой Эри. – А у нас, значит, получается, что… ну да. Наверное, вы правы.

– Смотри сама. Из всех итераций, которые ты сумела снять на Тингле, находясь на местной Луне, рабочими были процентов десять, да и то, я завышаю, – Берта на секунду задумалась. – Те материалы, которые успел отработать Ри, а именно – братья Фламма и Амрит, Гарик с компанией, и Идущие к Луне, прошли по правильным итерациям, но… – Берта сделала паузу. – Системы, в которых они оказались, уже успели сменить по нескольку цивилизаций, к тому же итерации, как мы поняли позже, могли быть, в некотором смысле, перестроены самой системой. И это вообще не те итерации. Потому что система…

– О которой мы пока не знаем, – вставил Скрипач.

– Верно. О которой мы только начали догадываться, нам незнакома. Самой свежей, и поэтому наиболее перспективной, мы сочли ту итерацию, которую выбрали сейчас. Напомнить критерии выбора? – спросила Берта.

– Давай, – согласился Кир. – Если честно, я в твоих выкладках уже запутался.

– Хорошо, – кивнула Берта. – Погибший на этапе воссоздания материал генома Архэ, которому принадлежала эта итерация, был относительно молодым. Двадцать одна тысяча лет с момента взятия материала, по меркам Архэ это не срок. Почему были воссозданы вы двое, а не они, мы можем догадаться, – Берта посмотрела на Лина и Пятого. – Вы оказались «правильными», а они нет, и материал ушел на хранение. А потом погиб на Тингле, вместе со всеми остальными. Но при этом – если бы их воссоздали, то они попали бы в эту систему. И в этот временной период, система ему стопроцентно соответствует, и в её работу никто не вмешивался. А значит, она не могла не оказаться в зоне внимания Слепого стрелка. Причем временной период мы, как вы помните, смотрим по Сонму, а двойка по Сонму в этом мире была сто-двести лет назад. Тут всё понятно? По сути, это единственная итерация, которая находится сейчас в стадии, в принципе возможной для изучения. Остальные ушли слишком далеко, потому что материалы были старые, и если Стрелок туда стрелял, время давно уничтожило все следы. Да, сложно, понимаю. Но, думаю, понять, при желании, получится.

– Не до такой степени мы дураки. Конечно, понятно. Получается, что двойка по Сонму – обязательно? – спросил Лин. – Мы говорили про это, и тут получается довольно интересный момент.

– Неискаженная этика, – добавил Пятый. Ит тут же кивнул. – Видимо, ещё одно из обязательных условий.

– Всё верно, так и есть, – подтвердила Берта. – Скажу больше – наблюдатели могут сформироваться именно при соблюдении этого условия, и никак иначе. На данный момент наш стопроцентно работающий маркер – это то, что и Эри, и Аделия, и я, и Джессика, и поварихи, родились и выросли в двойках. Это обязательное условие. Пока непонятно, почему, но факт остается фактом. А наблюдатель в общей картине выглядит… как бы правильно сказать…

– Катализатор процесса, – Пятый вздохнул. – И вот тут-то как раз и появляется тот самый Слепой стрелок, верно?

– Да, – подтвердила Берта. – Мы тотально ошибались, когда думали, что наблюдатели единичны. Наблюдатель всегда не один. Нас действительно много, нас гораздо больше, чем нам сейчас кажется, и это множество является результатом деятельности Слепого стрелка. Пока я думала над этим, у меня появилась забавная аналогия. Рассказать?

– Давай, – кивнул Скрипач.

– Матрас, – Берта хмыкнула. – Когда на фабрике производят матрас, его никогда не делают чётко по форме человеческого тела. Он довольно большой, и обычно прямоугольный.

– Или круглый, – тут же сказал Скрипач. – Круглый тоже ничего.

– Неважно. Так вот. Человек, который ложится на матрас, никогда не соприкоснется со всем его наполнением, верно? В дело пойдут лишь небольшие участки, вся же прочая начинка и покрытие останутся не у дел.

– Ну… слегка притянуто за уши, но принимается, – Саб задумался. – Ты нас сейчас подводишь к тому, что Слепой стрелок выбивает гораздо большее количество элементов примерно по такому же принципу? Стелет, так сказать, солому с запасом, чтобы тот, кто упадет на неё, не промахнулся, и обязательно попал на защищенный участок?

– Тоже верно, – кивнула Берта. – Но, к сожалению, речь идет не о соломе, а о его воздействии на объекты, и о том, что мы пока что даже представить не можем охват его выстрела. Первого выстрела, если точно. Есть и другие.

– Давай про другие потом, – попросила Эри. – Мы все знаем, о чём ты, но я ещё морально не готова, если честно. Знаю, что мне позже придется работать, чтобы построить следующие итерации из найденной точки, но…

– Бертик, позволь тебе возразить, – сказал Пятый. – Ты считаешь эту итерацию первой, так?

– Так, – кивнула Берта.

– А мы считаем второй. Потому что нашей с рыжим первой итерацией была не Земля, а Окист, – Пятый нахмурился. – Мы появились на свет именно там, на Землю, знать бы ещё, какую, мы попали во вторую очередь.