Заповедники

Не дождавшись ответа, Блейк продолжил монолог:

– Держать нас в тонусе – вот для чего нужны люди. Чтобы речевой аппарат не атрофировался. Чтобы мы развивались физически, ходили в тренажерные залы, изучали боевые искусства, строили машины, читали книги, не пренебрегали искусством. Не уходили в сферу чистого разума, понимаешь?

Устранитель кивнул.

– Кажется, понимаю.

– И что же ты понимаешь? – голос шефа потеплел.

– Они – наши корни.

Шеф щелкнул пальцами.

– Бинго. Корни – именно то слово, которое я хотел от тебя услышать.

Ю Ки сдержанно улыбнулся.

На шефа редко нападали приступы откровений. Если это происходило, следовало настраиваться на неприятности. Что-то очень недоброе творилось в мире, и начальник отдела начинал готовить сотрудника к испытаниям издалека. Второй вариант – устранитель где-то прокололся и ему следовало понять вещи, которых он ранее не понимал.

Устранитель Ю знал, в чем прокололся. Единственный приятный момент в сложившихся обстоятельствах – он хотя бы жив. В отличие от Шамиля Джанкаева.

Второй стул в кабинете отсутствовал.

Отличный способ продемонстрировать бездну, разделяющую рядового исполнителя и функционера в белом френче.

ИЕРАРХИЯ ПРЕВЫШЕ ВСЕГО.

Главная заповедь высших функционеров.

Впрочем, Блейк не относился к числу высших. Он был всего лишь начальником отдела, занимающегося уничтожением врагов Системы. Неплохой старт, есть шанс пробиться еще дальше. И узреть этажи здания, в котором сидит мировое правительство.

– Я это к чему, – Блейк неожиданно выпрямился и, обогнув стол, подошел к панорамному окну. – Система не ставит перед собой задачу истребить людей и заселить мир паранормами. Симбиоз выгоден обеим сторонам. Хрупкий баланс, друг мой, который необходимо поддерживать. И люди всё еще могут взять власть в свои руки, если захотят.

Ю Ки впал в ступор.

Его шеф только что признал несовершенство Системы? Или же признал мощь «Рассвета», действующего в разных Анклавах Системы. Подполье окрепло и научилось создавать проблемы – в этом людям не откажешь.

– Шамиля больше нет, – функционер всматривался в шевелящиеся на ветру кроны деревьев. – Ты ликвидировал его убийцу?

Устранитель покачал головой.

– Он ускользнул.

Едва заметный кивок.

– Что удалось выяснить?

И тогда Ю Ки начал свой рассказ. Шеф внимательно слушал, изредка задавая уточняющие вопросы.

Упустив беглеца на Перешейке Третьего Дистрикта, устранитель Ю попытался исправить положение, предупредив КПП смежных труб о необходимости поимки подпольщика. Наряды телепатов усилились, дознаватели Третьего Дистрикта организовали усиленное патрулирование. Эти меры, конечно же, не дали желаемого эффекта.

Ю не стал дожидаться результатов поисковой операции. Вместо бесплодных метаний по городским кварталам, он решил ближе познакомиться с делом человека, которого ему предстояло ликвидировать. Для этого требовалось получить ряд разрешений. Удивительно, но Система сама сделала всю грязную работу – переместившись в свой кабинет и запустив стационарный компьютер, Ю обнаружил на почте сразу два письма. Первое – от дознавателя Петра Галахана. Второе – с самых вершин Управления.

Галахан прислал видеозапись боя, снятого парковочными камерами. Запись устранитель пересмотрел несколько раз, делая паузы в самых интересных местах. Камеры были хорошими, но они не отображали в полной мере картину произошедшего. Чего и следовало ожидать – противники двигались слишком быстро. Сторонний наблюдатель мог видеть начало и конец схватки. Всё, что в середине, напоминало хаотичную игру теней в режиме ускоренной перемотки. Вот неизвестный мужчина появляется в струях дождя, подсвеченных неоном. Голова подпольщика укрыта капюшоном, за плечами – рюкзак. Хлопок, и перед преступником материализуется Джанкаев. Убийца резко смещается в сторону, его силуэт смазывается. Хаос молниеносных перемещений. Глухой звук удара – вмятина на машине. Хруст ребер, звук проламывающегося черепа. Оседающий на бетон Джанкаев. И замерший в низкой стойке победитель.

А затем происходит нечто странное.

Преступник хватается рукой за бампер машины, ему плохо. Почти одиннадцать секунд стоит, не в силах сдвинуться. Идет к электромобилю, в котором Ю тщетно искал фрагменты запаха. Покачивается, спотыкается. Неужели Джанкаев сумел нанести ущерб своему убийце?

Вовсе нет.

Устранитель раз за разом прокручивал запись в замедленном темпе, восстанавливая рисунок боя. Преступник не дал Джанкаеву ни единого шанса – он встречал оппонента ударами в точках выхода и полностью предсказывал траектории движения. Короткие прыжки сыграли с Шамилем злую шутку – против него работала инерция. И преступник сумел этим воспользоваться. Но ускорение нервной системы не проходит бесследно – человек слабеет, ему требуется время на восстановление.

Техника боя подпольщика впечатляла.

Ю не сразу понял, что происходит. Кажется, преступник умел заглядывать в будущее – он предсказывал все микропрыжки Джанкаева и бил на поражение в точках выхода. Чтобы это осознать, пришлось покадрово пересматривать все ключевые сцены. Но разве обычный человек способен на такие вещи? Напрашивалось единственное разумное объяснение – импланты. Устранитель решил заняться этим вопросом позже. Следовало навести справки о технологиях, недавно появившихся на «черном» рынке.

– Есть парочка интересных вставок, – задумчиво проговорил Итан Блейк. – «Рассвет» отслеживает подобные разработки. Продолжай.

Во втором письме содержалась настоятельная рекомендация посетить виртуальный кабинет устранителя. Ю не мог подключиться напрямую из-за отсутствия имплантов. Пришлось воспользоваться древними технологиями – очками и сенсорными перчатками. В кабинете обнаружился официальный допуск к уничтожению преступника. Трансферт полномочий Джанкаева.

И – самое главное.

Информация о подпольщике, научившемся убивать устранителей. Если верить сопроводительной записке, даже Итан Блейк не имел доступа к полученным Ю файлам.

– Это так, – подтвердил шеф. – Сведения носят конфиденциальный характер.

Ю начал по очереди открывать файлы. Всего их было три. Первый содержал текстовую информацию об объекте охоты. Преступника звали Туэйном. Имя принадлежало подпольщику с вероятностью в 90 процентов. Дальше шел перечень вымышленных личностей, под идентификаторами которых скрывался Туэйн. Ю насчитал два десятка пунктов.

Формально Туэйн принадлежал к ячейке шестого ряда конспирации – это верхняя треть пирамиды «Рассвета». Не элита, но и не рядовой исполнитель. Традиционно – никаких контактов с соседними ячейками, зашифрованное общение с вышестоящим куратором, одноразовые комнаты в вирте. Полное отсутствие личных встреч. Ментальные блокировки, поддерживаемые имплантами. Туэйна переделали в одной из подпольных клиник «Рассвета», но в какой именно – остается загадкой. Косвенные свидетельства указывали на то, что инакомыслящий умел менять внешность, а это говорило о внедрении в его организм колонии наноботов. Облик редактировался радикально – с модернизацией костной ткани, сменой роста и телосложения. В комплекте также присутствовали нервные ускорители, векторные анализаторы и прочая дрянь. Полный перечень вставок сложно вообразить – Туэйн был по уши нашпигован имплантами. И, разумеется, его кто-то обучал. Потому что дрался беглец на уровне мастера.

Второй файл представлял собой обрывки видеозаписей, на которых в городе мелькал человек, предположительно напоминавший Туэйна. Ю полностью проигнорировал эти материалы. Его больше заинтересовала часть ролика, в которой один из аналитиков Управления пытался смоделировать психотип беглеца. Предположения, ничего больше.

– И что там? – заинтересовался Блейк.

– Трагическое прошлое, – последовал равнодушный ответ. – Столкновение с Системой. Вероятно, потеря одного из родственников или близких друзей.

– У него нет семьи, – констатировал шеф.

Ю покачал головой:

– Вероятность – один, максимум полтора процента. Нашему герою нечего терять.

Начальник отдела помолчал.

– Хорошо, – Блейк повернулся к подчиненному. – И что же у нас происходит? Почему этот парень выкопался именно сейчас? И что знает Управление, чего не знаю я? Откуда столько паники?

– Я тоже задался этими вопросами, – с бесстрастным выражением на лице сообщил Ю. – Волну подняли дознаватели. Им удалось убедить наше руководство в серьезности ситуации.