Демонолог. Книга 2. Школа смерти

– Дуэль можно сравнить с тотализатором. Вы не знаете исход поединка, но рискуете, бросая вызов или принимая его. Кланы не интересуются судьбами неудачников. Вы должны побеждать своих врагов, чтобы продвинуться в евроссийской иерархии. Такова жизнь.

– Ставки? – я поднял бровь.

– На арене всегда есть зрители, – улыбнулся Раевский. – Вы можете делать ставки в виде очков рейтинга на любого из участников дуэли. Выиграете – нарастите показатель. Проиграете – лишитесь собственных очков. На спортивных соревнованиях ставки тоже принимаются.

– Вы поощряете азартные игры? – задал я каверзный вопрос.

– Нет, Илья. Мы отслеживаем лудоманов, не способных вовремя остановиться и включить мозги. Такие люди не нужны Адамсам. Да и прочим кланам.

– Что происходит с азартными игроками? – поинтересовался Клим. – Их страсть… находит отражение в характеристиках?

– Находит, – подтвердил классный.

После этих слов разговоры на задних партах поутихли. Я мысленно ухмыльнулся. Тотализатор будет процветать, и на этом можно подняться. Я уже выяснил, что часть выигрыша от сделанных ставок начисляется победителю. Это значит, что можно срубить гарантированную тысячу очков плюс процент с коэффициентов. Мне еще предстоит разобраться в формуле начислений, но пока картинка вырисовывается симпатичная. Количество не переваривающих меня одаренных стремительно растет, так что вскоре полетят вызовы. Богатенькие мажоры уверены, что сила крови поможет им уделать на арене мещанина, открывшего чакру в первом поколении. Так всё и случилось бы, не надели меня Нергал навыком поглощения.

Прозвенел звонок.

Классный продиктовал номер своего телефона и сказал, что мы можем звонить в любое время дня. Главное – по делу.

Клима и Снежану Раевский попросил остаться.

– Не убей там никого, – хмыкнул Горин, застегивая портфель.

– Постараюсь.

Следующим в расписании значилось «факультативное распределение». Я без особых проблем добрался до аудитории на втором этаже, где нас поджидал господин Шуйский. Замдиректора наградил меня многозначительным взглядом, но ничего комментировать не стал.

Когда все собрались, и прозвенел звонок, Валентин Игнатьевич задвинул интересную речь:

– Как вы знаете, существует несколько ключевых направлений использования праны. Классификация зависит от объектов, на которые мы воздействуем. Первый уровень – воздействие на материальные неодушевленные предметы. Любые разрушения, стихийные удары, перемещения предметов либо изменение их характеристик. Второй уровень – одушевленные объекты. Люди, животные. Подчинение, телепортация, татуировочные техники. Третий уровень – законы природы. Обход или редактирование. Типичный пример – пилоты воздушных кораблей. Здесь нарушается закон гравитации и еще несколько электромагнитных и физических постоянных. Четвертый уровень – взаимодействие с Бездной и нематериальными духами. Я говорю о демонологах и призывателях.

– Разве они остались? – подала голос скромного вида русоволосая девушка с передней парты. Высокая, с благородным лицом и пронзительно-голубыми глазами. Прямо, эльфийка. – Призыватели?

– Это запрещенный класс, – ответил Шуйский, – но вы должны понимать, что одаренные с навыками призывателей время от времени объявляются в нашем мире. Их выслеживают демонологи.

Красноречивый взгляд в мою сторону.

Так.

Интересно, сколько людей в школе имеют представление о моей «крыше»? Шуйскому положено – его клан недавно хлебнул беды из-за меня. Но ведь и Горины в теме…

– Ладно, – Валентин Игнатьевич решительно открыл планшет. – Проведем перекличку.

Началось зачитывание фамилий по списку. Лицеисты по очереди откликались, а я запоминал тех, с кем мне предстоит учиться ближайшие годы. Эльфийка-скромняшка с тихим голоском оказалась Марией Микуцкой, что мне ровным счетом ничего не сказало. Узкоглазый паренек, смахивающий на азиата, был вовсе не китайцем или корейцем, а самым настоящим Мирасом Назарбаевым, выходцем из Средней Азии. Насколько я понял, те земли сейчас отошли к Пандему, но часть одаренных до Великого Раздела успела перебраться в ЕМ. Рыжая красотка – Любовь Белкина. Кучеряшка с передней парты – Валентина Извольская. Были среди нас Шереметьевы, Оболенские и Ладыгины. В общем, полный набор знатных мажоров, смотрящих на меня, как на грязь.

– Вот как это будет, – поведал Валентин Игнатьевич. – Я называю ученика и его направление развития, даю на выбор несколько факультативов. Один обязательный, два по желанию. Выбираете – тут же вносим вашу фамилию в соответствующий раздел сайта. Ваше учебное расписание обновится автоматически. За посещение каждого факультатива еженедельно начисляется по десять очков рейтинга. Поехали.

Снежана Аладьина, как выяснилось, прокачивала ледяную магию. Ей предложили стихийную физику, построение щитов, ударные усиления и модификации холодного оружия. Физику Снежана отклонила, остальное вписала в свой график.

Первые минуты я следил за обсуждением – было интересно, кто на чем практикуется. Подавляющее большинство моих одноклассников владели стихийными техниками – огонь, вода, земля, воздух. Двое специализировались на электричестве, кто-то ушел в сторону льда. Назарбаев развивал боевые искусства с мышечным ускорением. Встречались и совершенно экзотические для меня эмпаты, трансформаторы, психокинетики. У некоторых учеников факультативы пересекались, другим подбирали родственные дисциплины.

Вскоре добрались до меня.

– Илья Невзоров, демонолог, – задумчиво проговорил Шуйский. В классе установилась гробовая тишина. Я был чуть ли не единственным демонологом в лицее. – Редкое направление. У нас тут целый консилиум собрался, если честно.

– Какие варианты? – перебил я.

– Никаких, – честно признался замдиректора. – Ты принадлежишь конклаву Неома, у тебя есть куратор. Всё обучение проводится в… полевых условиях. Ты в ранге наблюдателя?

– Ритуалист, – нехотя признал я.

Вот тут все зашевелились и начали переглядываться.

Многие понимали, что ритуалист имеет реальный боевой опыт – изгоняет и развеивает демонов, умеет себя защищать от разноплановых воздействий. Простолюдины редко поднимаются до ритуалиста в столь юном возрасте. Я же не потомственный демонолог.

– Думаю, тебе следует ограничиться базовым курсом, – сказал Шуйский.

Следовало ожидать чего-то подобного.

Мы оба понимаем, что к Шуйским после всего случившегося я не примкну. Значит, мое развитие – это моя проблема. Фишка в том, что я имею собственное мнение по данному вопросу.

– Мне положен обязательный факультатив.

Левая бровь администратора изогнулась.

Валентин Игнатьевич не привык к возражениям.

– Меня интересует стихийная физика, – заявил я. – Кроме того, у меня возникло острое желание изучить модификации холодного оружия и боевой телекинез. Запишите меня на эти факультативы, пожалуйста.

Драматическая пауза.

Никто из моих однаклассников не дорубает, зачем демонологу столь необычные дисциплины. А вот Шуйский дорубает. И мой выбор ему не по душе. Прикол в том, что я имею полное право требовать дополнительные занятия. На моей стороне – Кодекс Просвещения.

– Как скажешь, – вздохнул Валентин Игнатьевич. – Выбор окончательный?

– Да.

– Записываю.

Когда назвали следующего ученика, я влез через планшет на лицейский сайт и проверил действия учителя. Моя фамилия появилась в списках нужных факультативов. Новые дисциплины добавились к учебному графику. Тридцать очков рейтинга приплюсовались к школьной карме. Я поднялся в таблице над лицеистами с нулем. И над неудачником по имени Ираклий.

После распределения начался большой перерыв.

Мы с Климом двинулись на первый этаж, в школьную столовую.

– Ты в ударе, – восхитился мой новый приятель. – На кой тебе сдались эти факи?

– Надо, – отрезал я. – А зачем тебя классный задерживал?