Все в лес пошли… (сборник)

– Это я, сэр. Объятый несчастьями бхут. Прошлой ночью мы с вами немного беседовали. Перед уходом я сказал по-немецки: «Гуте нахт, шляфен зи велл!»

– Ах, так это ты!

Господин Ахлак перевернулся на другой бок. Он был уверен, что все опять происходит во сне. И это действительно было похоже на сон. Когда мы спим, то часто видим все шиворот-навыворот. В студенческие годы ему часто снилось, будто он приходит на экзамен и, засунув руку в карман, обнаруживает, что забыл ручку. Сон про бхута чем-то напоминал тот давний студенческий сон.

– Так, значит, ты пришел?

– Воистину, сэр.

– Вчера ты делал всякие фокусы с лампой, а сегодня почему же не делаешь?

– Вы же поставили новый выключатель, вот я ничего и не делаю. Не хочу портить хорошую вещь.

– Как тебя зовут?

Господин Ахлак услышал смешок. Это, наверно, и есть тот самый бхутский смех. Однако кровь не стыла в жилах от ужаса. Ахлаку этот смех даже понравился. Вполне нормальный, естественный смех.

– Над чем смеешься?

– Смеюсь над этим людским заблуждением в отношении бхутов. Вы считаете, что раз у вас есть имена, то и у нас должны быть. На самом деле это не так. У бхутов, сэр, нет имен.

– Как так? – удивленно спросил господин Ахлак.

– Мы представляемся по делам, а не по именам.

– Скажите-ка!

– Правду говорю, сэр. Возьмем, например, имена глупых бхутов: Дурак 1, Дурак 2, Дурак 3, Дурак 4… Чем больший дурак, тем больше номер. Узнав номер, вы сможете сказать, насколько это большой дурак. У людей нет такой системы, у вас по имени не поймешь, дурак человек или умный.

Господин Ахлак разинул рот, а бхут серьезным тоном продолжал:

– Наша система, сэр, глубоко научна.

– А по вашей системе, как тебя зовут?

– Писатель 74.

– Ты что, писатель?

– Есть такой грешок, сэр.

– Почему же грешок? Стать писателем не так-то просто. Писатель 74… Это значит, ты большой писатель?

– Получил, парочку наград, сэр. В прошлом году получил главную бхутскую награду – железную медаль. Железную медаль дают очень редко, сэр.

– Железную медаль получил, говоришь?

– А еще одна моя вещица включена в программу бхутошколы. Это высокая честь.

– И то правда. Ты стоишь или нет? Подвинь стул и сядь. Я с тобой на «ты» – неудобно как-то.

– Ничего неудобного, сэр.

– Садись, садись.

Ахлак услышал звук передвигаемого стула. Кто-то сел. Было темно, и он ничего не видел.

– А что за вещица в программе бхутошколы?

– Одна статейка.

– Как она называется?

– Это статья о людях, называется «Се человек!»

– Должно быть, интересная статья.

– Исследовательская статья, сэр. Для бхутят она трудновата.

– Ты пишешь только статьи или еще и рассказы с романами?

– Рассказы. Недавно вышла моя книжка под названием «Рассказы про человека».

– Ты бхут, а пишешь, как погляжу, все о людях.

– Как люди пишут о бхутах, так и я пишу о людях.

– Я бы послушал рассказик-другой.

– В таком случае, сэр, я принесу книжку?

– Принеси.

Бхут отправился за книгой, а господин Ахлак, дожидаясь его, заснул. В ту ночь ему так и не удалось послушать рассказ.

II

В колледже все знали Ахлака как серьезного человека. Почему-то все, кто преподает математику, вообще серьезны по природе – Ахлак выделялся даже среди них. Когда у него один урок, он проводит его и сразу уходит домой. Когда два или три занятия, тогда в перерывах между ними он сидит в преподавательской и читает газету. В разговорах преподавателей он никогда не принимает участия – не любит.

Но сегодня он сделал исключение. Как обычно, Ахлак сидел в преподавательской и читал газету, а рядом с ним сидел преподаватель бенгальского языка Шамсуддин Ахмед. Он беседовал с сидящим прямо напротив него Дабируддином, преподавателем логики. Эти двое были хорошими друзьями, вот только каждый божий день из-за любой чепухи между ними разгорались яростные споры. Бывало, что споры эти доходили до рукопашной. Директор даже запретил им садиться рядом. Тогда они стали усаживаться друг против друга и заводили непринужденный разговор, который плавно перетекал в спор, который вполне мог закончиться дракой.

Сегодня они заспорили о том, как давать имена. Шамсуддин имел привычку, что бы ни обсуждалось, переходить к Рабиндранату Тагору. У Дабируддина дней десять назад родилась дочка, но имя ей еще не выбрали. И поэтому Шамсуддин посоветовал:

– Назови ее Минакши. Рабиндранату Тагору это имя очень нравилось.

– А что означает имя Минакши? – спросил Дабируддин.

– «Мин» значит «рыба», а «акши» – это «глаз», получается Минакши – «рыбоокая»…