Наконец, Джеймс откашлялся.
– Мне кажется, в нашу посудную лавку забрел слон и что-то разгромил. Поэтому предлагаю забить слона на мясо и забить на осколки.
Он поднял бокал.
– Давайте выпьем. За то, чтобы этот год принес нам еще как минимум две прекрасные свадьбы… и двух сопляков.
Мужчина подмигнул Мие, и та засмущалась. Я засмеялась, прикрыв глаза ладонью.
– Джеймс, твою мать! Ну так хорошо начал!
Амбал поиграл бровями, указывая взглядом на Логана, который снова уставился в стол. А в моей душе заворочался колючий зверь.
Свадьба…
Все с удовольствием чокнулись, ощущая странное напряжение.
Я прижалась к моему мужчине.
– Ты как?
Грин посмотрел на меня, и я едва не вздрогнула. Таким пустым и отрешенным был его взгляд. Видимо, алкоголь, помноженный на не слишком приятную встречу, выбил его из равновесия.
Он нежно обнял меня и поцеловал в висок.
– Все хорошо. Просто… не ожидал его тут встретить.
Вскоре беседа потекла сама собой. Точнее, Джеймс принялся подкалывать Коннора, а Логан посмеивался, не влезая в их шутливую ссору.
– Пингвин, я тебя умоляю! Да в твою скромность после Вьетнама никто не поверит! Ты помнишь тот замечательный уютный бордель…
Анна выгибала брови так сильно, что я боялась, как бы не свело мышцы лица.
Снайпер зажмурился и вскинул ладони.
– Клянусь, камрад, если ты не перестанешь трепаться об этом, я когда-нибудь просто пристрелю тебя в задницу.
Джеймс захохотал.
– И тогда Командор снова заставит нас исповедаться!
Анна нахмурилась. Кажется, она совершенно запуталась.
– А ваш Командор… Он что, какой-то священник?
Я тут же поперхнулась колой, вспомнив Стива в колоратке на свадьбе Мии и Джеймса, и захохотала, упираясь рукой в колени Логана. Он обнял меня и запрокинул голову, рыча и трясясь всем телом.
Мия едва не съехала под стол, а Коннор застонал, прижимая руку к недавно полученной ране.
Джеймс вытер глаза и, посмеиваясь, покачал головой.
– Анна, о боже… нет! Нет!
Он прижался к жене.
– Ох, священник! Ох! Я переименую его в телефоне
Новый взрыв хохота разнесся по пабу, когда Логан щелкнул пальцами.
– Отче наш, твою мать!
Коннор, все еще смеясь, обнял смутившуюся блондинку. Она непонимающе смотрела на нас и явно ждала хоть какого-то пояснения. Но парни были не в состоянии что-либо сказать. Они смеялись, пряча лица в огромных ладонях.
Наконец снайпер умудрился успокоиться. Он заправил волосы Анны за ухо и улыбнулся.
– Нет, он наш… лидер. А исповедь – это… наш способ признавать ошибки друг перед другом.
Джеймс торжественно кивнул.
– Самый честный.
Логан поднял бокал.
– Самый верный.
По моим рукам побежали мурашки. Я с восхищением смотрела на камрадов, нежно улыбаясь.
Я слышала их исповедь. Это… Черт, у меня не было слов, чтобы описать те эмоции, которые я испытала, слушая ее в исполнении Коннора.
Джеймс с хитрым видом посмотрел на парней. Те по очереди кивнули.
Я прижала руку к животу и улыбнулась. Сейчас что-то будет…
Амбал протянул руки и уложил их на стол ладонями вверх. Логан и Коннор сделали то же самое, обхватив друг друга за предплечья. Когда они тихо заговорили, все одновременно, мне показалось, что весь мир замер, вслушиваясь в их речь.
Голос Джеймса звучал низко, торжественно.
– Я держу ответ перед тобой, камрад. Ибо ни злость, ни гнев, ни обида, ни любовь не заставят меня забыть о моем долге перед тобой.
Голос Логана почти шелестел, но в нем слышались сила и твердость характера.
– Я дал клятву, камрад. Моя жизнь в твоих руках, так же, как и твоя – в моих. И чем труднее наш путь, тем крепче я буду сжимать кулаки, прикрывая твой тыл.
Голос Коннора, немного хриплый, видимо, от боли, обнимал компанию обещанием.
– А если мой дух будет сломлен и путь мой будет завершен, обагри последние шаги кровью моего врага, камрад. Об этом я прошу.
Анна с восхищением смотрела на снайпера. Мия ласково улыбалась мужу.