Невозможная любовь

– Могу я попросить тебя присмотреть за моей дочерью пару часов? – Джейн понимала, что рискует жизнью своего ребенка, оставляя дочь с человеком, которого, в общем-то, видит впервые, но другого выхода не видела. И к тому же, Джек вызывал у нее доверие, не смотря ни на что. – Я покормлю ее и уложу спать. Она девочка спокойная. Мне надо кое-что купить, присмотреть комнату и может, подыщу какую-нибудь работу.

– Это ты планируешь сделать за два часа? У тебя завидная скорость.

– Я постараюсь что-нибудь сделать из этого списка.

Джейн понимала, что найти подходящую недорогую комнату, не так просто, а тем более работу. Она уже жалела, что так необдуманно сорвалась с родного города, мысленно ругала себя, но уже ничего не могла исправить. Одно утешало, в родном городе, ее тоже никто не ждет. Джейн покормила дочь, упаковала ее в памперс и уложила в постель, но как назло, девочка спать не хотела, капризничала и плакала. В комнату вошел Джек, остановился на пороге и сказал:

– Ладно, иди. Управлюсь как-нибудь.

Джейн уговаривать не пришлось, уже через несколько минут, она шла быстрым шагом по незнакомой улице и читала все объявления на вывесках и столбах. Заходила в магазины и салоны в поисках работы, но там ничего ей не могли предложить. От усталости ныли ноги, от голода кружилась голова. Джейн не заметила, как пролетело время и начало темнеть. Осенью темнеет рано.

– О Боже, Флорес, – прошептала девушка и повернула обратно, к дому, где нашла приют прошлой ночью.

Где находится этот дом, она запомнила хорошо. Пришлось ждать трамвай, так как поиски работы завели ее на другой конец города. Он подошел через несколько минут, пассажиров было немного, и Джейн села у окна на переднее сидение. Только сейчас она по-настоящему ощутила усталость.

За темным окном мелькали дома, аллеи, засыпанные осенней листвой и яркие витрины. Подъехав до нужной остановки, она вышла из трамвая и быстро вошла в магазин, чтобы купить продукты. Денег осталось немного, ей просто необходимо было срочно найти работу, но существовала одна большая проблема – Флорес. Чтобы искать работу надо время, а с кем оставить ребенка завтра? Послезавтра? Все время, пока она бродила по городу, ее не покидала тревога за дочь, ведь обкуренный парень не самая подходящая няня для ребенка.

Джейн, с пакетами в руках, свернула в переулок и остановилась как вкопанная. Возле их подъезда толпились байкеры на мотоциклах, расписанных красочными рисунками, облепленных зеркалами и всякой ерундой. Но не это поразило Джейн, на одном из них, сидел Джек в кожаной черной куртке, а впереди него, ярким желтым пятном, выделялась Флорес, сидевшая на мотоцикле. Джейн похолодела от ужаса, она не могла даже сдвинуться с места. Джек заметил ее и подъехал.

– Извини, сестренка, пришлось ее взять с собой. Я долго ждал.

Джейн взяла Флорес на руки и, пытаясь улыбнуться, произнесла:

– Спасибо, Джек.

– Возьми ключ, Глория еще не вернулась, – парень протянул ключ, висевший на длинной цепочке, и, подмигнув ей на прощание, завел мотор. Вместе с толпой друзей – байкеров он в один миг исчез в темноте, под громкий рев моторов.

* * *

Глава – 3

Флорес снова капризничала. Джейн наскоро приготовила ужин, покормила дочь и включила телевизор. Они сели на диван и Джейн, разложив игрушки, которые привезла с собой, стала развлекать девочку, играя с ней.

– Это зайчик, твой маленький друг, он пришел пожелать тебе хорошего вечера, – она показала девочке серого зайца с одним ухом. Но Флорес было не до него, она потянулась к столику и схватила пепельницу с окурками. Джейн не успела и глазом моргнуть, а содержимое пепельницы, уже было на диване.

– Флорес, что же ты наделала? – простонала Джейн, и стала собирать окурки, мысленно ругая себя, что не опустошила пепельницу заранее и не убрала ее со стола. – Какая ты у меня шустрая. Сиди здесь, я только выброшу мусор. Будь умницей.

Джейн высыпала окурки в мусорное ведро, и чтобы не распространялся запах, вынесла его на площадку к мусоропроводу. Высыпав мусор, она вернулась к двери и к своему ужасу, обнаружила, что та захлопнулась. Ключ она, конечно же, с собой не взяла.

– О нет, только не это.

От беспомощности хотелось взвыть, и казалось, что такое могло случиться только с ней. Джейн позвонила в соседнюю дверь, но ей никто не открыл.

«Что же там творит сейчас Флорес?».

Ей было страшно даже подумать об этом, с тех пор как дочь научилась передвигаться самостоятельно, от нее можно было ожидать чего угодно. Джейн села на ведро под дверью и тихо заплакала. В эти слезы она вложила все – потерю родного дома, бесполезный переезд в этот город, любовь к Мэтту и дикую усталость от всего этого.

– Ты что тут сидишь?

Джейн, в своем горе, и не заметила подошедшей Розы.

– Дверь захлопнулась, – тихо всхлипывая, ответила она.

– Всего-то?

Роза, тяжело пыхтя, стала рыться в своей сумочке. На темном лице девушки выступили капельки пота, и у Джейн сложилось впечатление, что Роза очень страдает от избыточного веса.

Когда наконец-то дверь удалось открыть, они вошли в квартиру. Флорес стояла в коридоре с цветочной вазой в руках, мятые цветы лежали на полу в растекшейся луже. Джейн почувствовала неловкость, а Роза сказала:

– Не бери в голову, это всего лишь цветы.

За спиной послышались шаги.

– Что здесь происходит? – Глория стояла позади них и улыбалась. Ей ничего не надо было объяснять, она уже и сама все видела.

* * *

Флорес уже спала, а Джейн, Роза и Глория, все еще сидели за столом в уютной кухоньке. Пустая бутылка из-под виски лежала под столом, еще одна, на половину полная, стояла на столе.

– Ну, так я о чем? Ах да, вот так мы с Глорией и познакомились, – сказала Роза. Она откусила от бутерброда большой кусок и старательно его пережевала.

– И живем уже два года под одной крышей, – добавила Глория. – Вдвоем платить меньше. Можешь остаться с нами, еще легче станет.

– Я согласна, – ответила Джейн. – Только мне сначала надо найти работу. И с Флорес проблема, одну ее не оставишь дома, а няню для нее нанять не на что.

– А ты давай к нам, работа не пыльная. Тебя Брэд с радостью возьмет под свое крылышко, – предложила Роза.

– Ты что, с ума сошла? – возмутилась Глория. – И думать об этом не смей.

Джейн сидела, вытаращив глаза на подруг, и ничего не понимала. Роза с Глорией продолжали ругаться, не обращая на нее внимания, как будто ее и вовсе не было рядом.

– Послушайте, – сказала она. – Перестаньте, наконец, ругаться. Глория, что плохого в том, что я устроюсь к вам на работу?

Подруги затихли и взглянули на нее.

– Нет ничего плохого. Проблема в самой работе. Я не хотела тебе говорить, но рано или поздно ты все ровно это узнаешь. Мы, как тебе мягче объяснить, ночные бабочки. Звучит красиво, смысл ты понимаешь. Брэд – наша крыша. Сволочь редкостная.

Глория смотрела в глаза ошеломленной Джейн, и понимала, что ее новая подруга еще не сталкивалась с ударами судьбы по-настоящему.

– Тебе только девятнадцать, ты молодая и красивая. Когда-то и мне было столько же, сейчас уже двадцать пять. Я приехала в этот город и встретила парня. Но случилось так, что он оказался пройдохой и картежником. Влез в огромные долги, отдавать которые не собирался. В один прекрасный день, он исчез, прихватив с собой все, что у меня было. Меня, естественно, выгнали с квартиры, которую мы снимали, ведь платить было нечем. Так я оказалась на улице. Работу найти сразу не удалось, а жить было не на что и негде. Вот тут и появился он – Брэд, красавец, жгучий брюнет. Видела бы ты его – Голливуд отдыхает. Он предложил мне работу. После трех дней проведенных под мостом, в компании каких-то бомжей, я, недолго думая, согласилась. Брэд дал мне денег и познакомил еще с тремя продажными девками.

– Ну, ты подруга, полегче, – возмутилась Роза, продолжая жевать очередной бутерброд.

– Я все называю своими именами. Мы такие, и от этого уже никуда не деться.

– Роза, почему ты оказалась здесь? – спросила Джейн.

– Мне надоело жить в нищете. Я жила в очень большой семье, нас двенадцать братьев и сестер. Родителям было тяжело с нами. Вот я собрала свои вещички и села на поезд. Теперь шлю им деньги, чтобы они там с голоду не сдохли. Сначала работала на Марка, но его убили, задолжал кому-то. Вот тогда-то судьба и свела меня с Брэдом, чтоб он сдох, – Роза взяла еще бутерброд, посмотрела на него, тяжело вздохнула, и положила обратно на тарелку.