Ночной гость
– Наверное, сын той женщины. Просто хочет посмотреть, что мы тут делаем.
– Выглядит он жутковато, – заметила Джози.
– А еще от него воняет. – Бекки сморщила нос, и девочки рассмеялись.
Наконец подруги вернулись к дому и помахали на прощание Джун Хенли, сидевшей на ступеньках крыльца. Джози оглянулась и увидела, что мужчина все еще пялится на них. Она прибавила шаг.
Когда девочки вышли со двора Хенли, Джози заметила в руке у Бекки клочок плотной материи с подкладкой.
– Что это? – удивилась она.
– Ничего, – ответила Бекки и бросила клочок на землю. Девочки прошли две мили обратно к дому Дойлов, по пути сделав остановку у ручья Бёрден-Крик. Они осторожно спустились по крутому берегу к воде. Дождей давно не было, и ручей сильно обмелел и вонял дохлой рыбой.
Вонь стояла знатная, но такова уж особенность деревенской жизни: сладкий аромат сена смешивается здесь с запахом коровьего навоза, а благоухание хрустящего свежевыстиранного белья – с резким, кислым смрадом свинарников.
Джози и Бекки прогулялись по берегу ручья, выкликая Роско и пытаясь поймать мелких пятнистых лягушек, с громким кваканьем скакавших по мелководью. Бекки захихикала, когда одно из этих скользких существ затрепыхалось в ее ладони.
Время близилось к восьми, и, хотя солнце уже опускалось за деревья, жара еще держалась градусов под тридцать и воздух был влажно-тяжелым. Москиты кружили возле головы и донимали девочек, пока те не выбрались назад на мост, вытирая грязные руки о шорты.
Вскарабкавшись на берег, подруги заметили грузовик, припаркованный на обочине. Джози показалось, что он белый, хотя в отблесках заходящего солнца белым мог показаться любой светлый цвет.
– Кто это? – прошептала Бекки.
– Не знаю, но, кажется, я видела этот же грузовик сегодня днем. – Джози посмотрела на дорогу в обоих направлениях: везде пусто. Сквозь заляпанные грязью оконные стекла она разглядела силуэт человека в темном пиджаке и низко надвинутой кепке, скрывающей лоб и глаза. Не слишком ли жарко сегодня, чтобы так кутаться?
Впервые по спине у нее поползли мурашки страха.
– Пойдем, – потянула она Бекки за руку.
– Кто это? – снова спросила подруга. – Этот противный Каттер?
– Вряд ли, но точно не знаю, – отозвалась Джози. – Давай быстрее, уже темнеет.
За их спинами внезапно ожил мотор грузовика. Девочки взвизгнули, схватились за руки и припустили со всех ног, время от времени оглядываясь через плечо. Они поднимали клубы пыли, облаком окутывающей их фигуры. Когда Джози с Бекки подбежали к подъездной дорожке, Линн снимала белье с веревки. Заметив страх на лице дочери, она выронила корзинку и поспешила к подругам.
– Что такое? Что случилось? – взволнованно спросила она.
– Мужчина. В грузовике, – задыхаясь, пробормотала Джози. – На гравийной дороге.
– Он приставал к вам? – спросила Линн, разглядывая раскрасневшиеся потные лица девочек. – Все в порядке?
Девочки закивали.
– Он просто сидел там и глазел на нас, – ответила Бекки.
– Он что-нибудь сказал или сделал? – спросила Линн.
– Нет, – отозвалась Джози. – Но выглядел очень странно.
– Наверняка ничего особенного. Просто кто-то из соседей проверял свои посевы, – успокоила их Линн. – Идите в дом и выпейте чего-нибудь холодненького.
Они все вместе отправились на кухню, и Линн достала из холодильника кувшин лимонада.
– А вы случайно не видели Итана, пока гуляли? – спросила она, наливая девочкам по стакану лимонада. Она старалась говорить непринужденно, но на лице ее отражалось беспокойство.
– Нет, только чуть раньше днем, – ответила Джози, сделав большой глоток.
Линн сжала ладони и вытянула шею, выглядывая в окно.
– Ох уж этот мальчишка! – устало вздохнула она. – Не знаешь, что с ним происходит? – спросила она, поворачиваясь к Джози. В глазах матери читалась тревога.
Джози пожала плечами.
– Наверное, всему виной этот придурок Каттер, – заметила Бекки, а Джози лягнула ее под столом.
– Наверное, – пробормотала Линн.
– Мы пойдем наверх. – Джози поставила стакан в раковину.
– Вы, скорее всего, проболтаете полночи, но постарайтесь все же не засиживаться до утра, – предупредила Линн. – Мы хотим выехать завтра в шесть.
– Окей. Споки, мам, – ответила Джози, но Линн остановила ее, шутливо потянув за хвостик.
– Погоди-ка, – сказала она, – ты же не слишком взрослая, чтобы обнять маму и поцеловать на ночь?
Джози украдкой взглянула на Бекки, которая ждала в дверях, внимательно разглядывая собственные ногти. Вспоминая об этом позже, Джози жалела, что не обхватила маму крепко-крепко, не дала себе времени вспомнить, как мамины волосы щекочут лицо, когда Линн прижимает ее к себе. Вместо этого Джози наспех приобняла мать и выскользнула, прежде чем та успела поцеловать ее в лоб, как всегда перед сном.
– Спокойной ночи, папа, – выкрикнула девочка, пробегая мимо гостиной и устремляясь по лестнице вверх.
– Ага, – буркнул он в ответ. Впоследствии Джози не раз раскается, что не зашла к нему, сидящему в своем любимом кресле-качалке, не прижалась к грубой щетинистой щеке и не пожелала отцу спокойной ночи как следует.
Девочки развернули свои спальники и устроились поверх них. Жара окутывала их плотным одеялом.
Снизу доносились гулкий смех из телевизора и мягкие шаги по кухне, потом послышался рев грузовика и скрип колес о гравий. Девочки болтали о ярмарке, о приближающейся учебе, о мальчиках. Бекки спросила, есть ли у Итана подружка. Джози соврала, что есть. На самом деле у него случились неприятности с одной девочкой, после чего никого не было. Но Бекки это знать необязательно.
Перешли к разговору о музыке и фильмах. Вентилятор обдувал тела приятной прохладой. Слова выговаривались все медленнее, а веки наливались тяжестью.
Оглушительный хлопок входной двери разбудил Джози, а Бекки испуганно схватила ртом воздух.
Раздались громкие голоса, потом стихли.
– Где ты был? – резко выкрикнул Уильям. В ответ послышалось бормотание и топот ног на лестнице. – Нельзя уходить и приходить, когда тебе вздумается, – не унимался Уильям. – Особенно с дробовиком в руках. Отдай его сейчас же.
– Ты сам велел мне бросить грузовик, – огрызнулся Итан. – Я и бросил его неизвестно где. К тому же мы живем совсем на отшибе, – пожаловался он.
– Я спрашиваю, где ты был, – строго повторил отец. Наступило молчание, и Джози представила, как папа с братом пристально смотрят друг на друга.
Наконец Итан заговорил:
– На пруду я был, ясно? Где же еще.
– Нечего там делать так долго, – резко ответил Уильям.
– Поехать-то я никуда не мог, – огрызнулся Итан.
– Тс-с, – вмешалась Линн. – Разбудите девочек.
– Снова звонил отец Кары Тернер. – Уильям понизил голос, но его все равно было хорошо слышно.
Как раз с Карой Тернер Итан и встречался какое-то время. Этой красивой девушке почти исполнилось пятнадцать. Но их роман длился недолго: отцу Кары Итан не нравился. Не нравились его манеры, не нравились слухи, ходившие об этом шестнадцатилетнем парнишке, который вечно названивал его дочери и торчал у них на пороге. Но Итан не собирался сдаваться. Когда Уильям изредка отправлял его с поручениями в город, парень всякий раз появлялся у Тернеров. И тогда отец девушки звонил его родителям и требовал, чтобы Итан держался подальше от Кары.
– Оставь Кару в покое, Итан, – усталым голосом сказала Линн.
– Это не ваше дело! – взвизгнул Итан. – Лучше сами оставьте меня в покое.
– Мы не можем. Просто не можем, – раздраженно бросил Уильям. – Дело серьезное. Забудь о ней. Теперь кто-то звонит Тернерам и бросает трубку.
– Это не я, – заявил Итан.
– Но кто-то все-таки звонит, и Тернер обвиняет тебя, – парировал Уильям. – Угрожает вызвать полицию.
– Чушь собачья, – прошипел Итан. – Ты и сам знаешь.
– Я знаю только одно: в последнее время тебе недостает благоразумия, – вмешалась Линн. – Ситуация с Карой, езда на машине по бейсбольному полю.
– Это был Каттер. Не я сидел за рулем, – перебил Итан.
– Пока не докажешь мне, что ты взрослый, – продолжил Уильям, – придется внести кое-какие изменения. Давай сюда ружье.
– Что? Ты правда думаешь, что я кого-нибудь застрелю? – фыркнул Итан. – Оно мое. Мне его дедушка подарил, – добавил он.
– Нечего зубоскалить, – заметила Линн. – Нельзя шутить такими вещами.
– Когда докажешь мне, что сможешь общаться с ружьем ответственно, я его верну. А пока отдашь его мне.
– Нет, – с вызовом бросил Итан.
– Отдай, – повторил Уильям. Послышался шум возни.
– Отвали! – рявкнул Итан, и картина над кроватью Джози содрогнулась от сильного удара о стену сцепившихся тел отца и брата. – Не лезь ко мне, – тяжело дыша, шипел Итан. – Это мое ружье.
Хлопнула дверь. Потом тихо скрипнула другая. Раздались приглушенные голоса споривших друг с другом родителей.
– Извини, – прошептала Джози.
– Все нормально, – успокоила Бекки. – Мои предки тоже ссорятся.
За окном мигали светлячки и стрекотали цикады. Джози услышала, как мать зовет Роско, потом подумала об Итане, который сидит у себя в спальне, клокоча гневом. Интересно, чем брат занимался весь вечер и почему стал таким скрытным. Что у него за тайны?
Глава восьмая
Наши дни
Уайли тяжело поднялась по ступенькам и бегло осмотрела все комнаты. Когда она раздвинула шторки душа, в голову пришла жуткая мысль.
– Черт, – прошипела она, бросившись вниз по лестнице. Распахнула входную дверь, и порыв холодного воздуха со снегом ворвался внутрь. Она прищурилась, оглядывая снежную завесу. Вьюга усилилась, ничего не разглядеть, кроме ступенек крыльца. – О господи, – прошептала Уайли. В такую погоду ребенок на улице долго не протянет.
Уайли глубоко вдохнула и попыталась собраться с мыслями. Мальчик должен быть где-то рядом. Она начала осматривать дом заново и прошла по собственным следам, еще раз проверив все гардеробные и закутки за дверями. Наконец она сообразила заглянуть за диван, и там, втиснувшись между спинкой и стеной, лежал мальчик. Надев оставленный для него свитер, он сразу уснул, засунув палец в рот. Рядом на полу лежала кучка мокрой одежды.
Уайли вернулась к передней двери и закрыла засов. Потом отодвинула диван подальше от стены, чтобы у мальчика было больше пространства, и встала перед ним на колени.
Голова ребенка была неудобно повернута и лежала на твердых досках пола. Уайли потянулась за подушкой и подсунула ему под затылок. Кожа на лице найденыша оставалась неприятно бледной, а вокруг рта и на щеках виднелась странная красная сыпь. Порез на виске перестал кровоточить, но распух и посинел. Кончики пальцев, торчавшие из-под одеяла, казались твердыми на ощупь и имели восковой оттенок. На ушных раковинах появились маленькие волдыри: признаки обморожения.
Мальчик дрожал во сне, и Уайли стянула покрывало с дивана и обернула им маленькое тельце. До чего же тощий. Слишком тощий.
У Уайли в голове крутилось множество вопросов. Как он очутился здесь? Чей он? Ответов придется подождать, но маленький гость в любом случае останется у нее на ночь.
Уайли собрала мокрую одежду и поморщилась от затхлого, плесневелого запаха, исходившего от нее. Проверила карманы в надежде обнаружить улики, которые помогут установить личность ребенка, но нашла только маленькую фигурку киногероя. Положив игрушку на столешницу в кухне, Уайли швырнула одежду в стиральную машину.
Потом она подложила еще пару поленьев в камин. Дрова потрескивали, а языки пламени весело отплясывали. Завывал ветер, сотрясая дом. Свет ламп то тускнел, то снова разгорался ярче.
Наконец Уайли села на диван рядом с Тасом. Она вымоталась, ее терзали мысли о том, как мальчик очутился здесь. В такую погоду вряд ли возможно, чтобы ребенок, одетый так легко, прошагал целую милю от ближайшего дома до ее фермы. Должно быть, он появился со стороны дороги. Наверное, произошла авария.
Уайли поднялась наверх к окну, выходившему на передний двор. Она хотела проверить, не удастся ли разглядеть какие-то следы происшествия. Кусты черемухи казались потусторонними существами, их острые ветви поблескивали, клонясь к земле под тяжестью ледяной корки. Проезд к дому, выходящий на гравийную дорогу, терялся за снежной пеленой.
Сколько прошел мальчик, пока не свалился перед ее домом? Вряд ли он преодолел большое расстояние. Видимость ужасная, а он совсем мал и не мог далеко уйти один. Наверное, машина скатилась с дороги где-то совсем рядом.
Уайли вернулась вниз и натянула теплую куртку и сапоги с шипами: надеялась, что те не дадут ей поскользнуться на ледяной корке.
Она взглянула на спящего ребенка и засомневалась, не стоит ли разбудить его и предупредить, прежде чем выйти на улицу. Но он спал так крепко, что Уайли передумала. Даст бог, он не проснется в ее отсутствие и не перепугается до смерти.
Уайли схватила фонарик и палки для ходьбы с острыми кончиками, которые смогут проткнуть лед. Едва выйдя на улицу, она задохнулась от пронизывающего холода, но ветер, по счастью, немного стих. Слой льда был с дюйм толщиной, и Уайли осторожно сделала пару шагов, испытав огромное облегчение, что ноги не скользят. До верхней части подъездной дорожки расстояние всего в половину длины футбольного поля, но идти придется медленно, уповая на то, что шипы и палки удержат ее на ногах.
Двигалась Уайли ритмично: стук палок, пробивающих снег и лед, напоминал бой барабанных палочек, подгоняя ее вперед, хотя держать одновременно фонарик и палки было неудобно. Она прошла мимо того места, где нашла мальчика. От его пребывания не осталось и следа. Углубление от маленького тела и вереницу отпечатков рядом засыпало свежим снегом.
Преодолев полпути к верхней точке подъездной тропы, Уайли запыхалась и покрылась потом. Подавив желание снять шапку, она обернулась в сторону старого хлева и дома, разглядывая их сквозь рябую пелену снега.
С этой высокой точки строения выглядели волшебно. С края крыши свешивались серебристые сосульки, а сверху ее покрывала снежная изморозь. Из трубы кольцами поднимался дымок, а окна сияли теплым светом. Неудивительно, что мальчик попытался добраться туда.
Она внимательно осмотрела свинцово-серое небо. Снежинки мягко и лениво падали на землю. Ястребы не кружили над пустыми полями в поисках грызунов. Рогатые жаворонки не заводили свою звонкую нежную песню. Вокруг стояла тишина, слышалось лишь ее собственное тяжелое дыхание. Все живое попряталось в ожидании следующего набега снежной вьюги. Стоило поторопиться.
Добравшись до верхушки тропы и выйдя за заградительную полосу сосен, Уайли заметила следы шин: там недавно проехала машина. Глубокая колея зигзагами шла через поле, уже припорошенная свежим снегом. Кто бы ни сидел за рулем, он изо всех сил старался удержаться на дороге. Уайли поводила фонариком из стороны в сторону в поисках канав, заполненных снегом и льдом. Машины нигде не было. Поднялся ветер и принес к ее ногам потрепанный клочок белой ткани, который зацепился за штанину.
Уайли отлепила его от ноги. Обрывок размером с маленькое полотенце, грязный и потертый, усеянный потускневшими изображениями кроликов, напомнил ей одеяльце, которое было у нее в детстве. Она растянула клочок, пока тот не стал тонким как бумага. И прижала к носу. От него пахло затхлостью и древесным дымом. Может, это вещь мальчика, а может, просто хлам. Она сунула ткань в карман.
Тут внимание Уайли привлекло красное пятно на снегу. Дыхание участилось: неужели кровь? Она направила луч фонарика на землю прямо перед собой. Сквозь свежие слои снега поблескивали красные точки. Уайли наклонилась, чтобы разглядеть получше, и провела перчаткой по снегу, ожидая, что он порозовеет. Но это оказалась не кровь: в снегу лежали осколки чего-то похожего на заднюю фару, а рядом валялись кусочки пластика непонятного рода и разбитого стекла.
Тут наверняка произошла авария, подумала Уайли, борясь с ветром. Каждый раз, когда она пыталась отдышаться, новый ледяной порыв лишал ее сил.
Еще несколько шагов – и новые обломки. Уайли наклонилась и подобрала осколки зеркала заднего вида. Посмотрела на свое отражение на треснувшей поверхности: застывшее от холода лицо искажено страхом.
Снежный вихрь заваливал землю белыми дюнами. Уайли заспешила, прошла еще несколько метров и добралась до места, где машина, вероятно, в первый раз съехала с дороги: снег был нетронут в том месте, где колесо, видимо, поднялось в воздух после удара о телефонный столб, а дальше следовала глубокая борозда в снегу, усыпанная мозаикой осколков стекла.
Еще через десять метров Уайли обнаружила искомое: черный грузовичок, лежащий вверх днищем в глубокой колее на краю поля.
Удерживая равновесие с помощью палок, Уайли спустилась в канаву и обошла вокруг колес, покрытых глазурью льда. Она потерла заднее стекло рукой в перчатке, но стекло было затянуто ледяным кружевом, сквозь которое не удавалось разглядеть, что внутри.
Водительская дверца была распахнута. От кабины вели следы маленьких ножек. Держась рукой за днище машины, Уайли обогнула ее с другой стороны, провалившись по колено в ледяной сугроб.
– Вот черт, – пробормотала она и попыталась вытряхнуть снег, попавший в сапоги, но стало только хуже. В итоге она продралась сквозь сугроб и наклонилась вниз, заглядывая в открытую дверцу. На переднем стекле виднелась паутина трещин и, кажется, брызги крови.
Уайли повернула шею и посмотрела на заднее сиденье. Там никого не было, лежали только пустые банки пива. Неужели водитель пил, зная, что с ним в машине ребенок? Может, поэтому след шин зигзагами пересекал дорогу? Сперва Уайли решила, что дело в гололедице, но теперь, похоже, ситуация принимала другой оборот.
Куда же исчез водитель? Мог ли отец оставить ребенка одного в разбитой машине, пусть даже пытаясь позвать на помощь? Или мальчик сам отправился искать подмогу?
Уайли посмотрела в сторону дома и разглядела сквозь темноту мягкое свечение. Для ребенка, не знающего, куда подевался водитель, свет мог показаться путеводной звездой.
Она проделала в обратном направлении тот же путь в поисках следов водителя, оставаясь на этот раз в канаве и осматривая раскуроченную грузовиком землю. Склоны защищали Уайли от вновь разбушевавшегося ветра, но лицо все равно покалывало от холода. Она наступила на другие обломки, наполовину заваленные снегом. Там обнаружились пустой пакет из-под семечек, еще несколько пивных банок, разбитое стекло и упаковки от фастфуда, примерзшие к заледеневшим кустам полыни. Уайли продолжала идти вперед.
И тут она заметила его – торчащий посреди поля красный лоскуток ткани. Утопая по колено в снегу, Уайли стала пробираться в ту сторону, хотя ноги болели от усталости. Она резко остановилась, разглядев фигуру человека – женщины. Видимо, водитель или еще одна пассажирка, которую выкинуло из машины, когда та накренилась на обочине.
Женщина лежала на животе на краю снежного поля, запутавшись в колючей проволоке изгороди. Ее лоб покоился на согнутом предплечье, вторая рука простерлась вперед, словно молила о спасении. Длинные волосы, припорошенные снегом, разметались змеями и заледенели. Женщина была мертвенно неподвижна.
Уайли поспешила к ней, выдыхая белые кольца пара. Оказавшись метрах в десяти, Уайли разглядела, в какую ловушку попала жертва. Проволока изгороди обвилась вокруг ног, и острые шипы пронзили ткань брюк и впились в кожу, так что обнажилась окровавленная плоть.
– Черт, – выругалась Уайли.
Чтобы добраться до женщины, пришлось спуститься в канаву, пересечь котловину, заполненную снегом, и вскарабкаться по другой стороне. Уайли двигалась осторожно, понимая, что любой неверный шаг приведет к сломанной лодыжке или вывихнутому колену.
К тому моменту, как она перебралась через канаву, женщина ни разу не пошевелилась, и Уайли опасалась худшего. Она опустилась на колени и направила луч фонарика вниз, осветив пострадавшую. Потом легла рядом с ее распростертым телом, осторожно смахнула с лица налипший снег и увидела широкий порез на лбу. Один глаз совершенно заплыл от удара. Бедняжка была в плохом состоянии. Надо как-то вытащить ее оттуда.
Уайли не знала, как перевернуть жертву, не нанеся еще больше травм. Единственное, что она могла сделать, это отгрести снег от головы раненой.
– Вы меня слышите? – спросила Уайли, снимая перчатку и прижимая пальцы к шее женщины в поисках пульса. – Я нашла мальчика. Он в безопасности.
Тишина.
– Пожалуйста! – взмолилась Уайли. – Пожалуйста, не умирайте!
Она постаралась успокоить шум в ушах и унять дрожь в руках и наконец почувствовала едва заметное биение под подушечками пальцев.
– Слава богу, – выдохнула она.
Женщина слабо застонала.
– Я рядом, – прошептала Уайли. – Меня зовут Уайли, я вам помогу. Я нашла мальчика, он жив. В машине был кто-то еще?
Ей показалось, что женщина на секунду засомневалась, но потом отрицательно покачала головой.
Значит, во время аварии они с ребенком были вдвоем? Уайли не до конца поверила женщине, хотя зачем ей лгать? Уайли снова подумала о том, как странно вел себя мальчик, когда очнулся в ее доме. Он напоминал попавшего в ловушку зверька, пытающегося высвободиться. Кто ему эта женщина – мать или кто-то еще?
– Хорошо, я помогу вам отсюда выбраться, – сказала Уайли и снова надела перчатки, затем очень осторожно отодвинула острую как бритва проволоку изгороди и пробралась сквозь нее. Она опустилась на колени и стала изо всех сил стараться выпутать женщину из проволочных силков. Острые шипы порвали ей джинсы и разодрали кожу под ними. Ярко-красные капли крови окрасили свежевыпавший снег. Шипы впивались и в перчатки Уайли, но ей никак не удавалось освободить женщину. Та слабо вскрикнула от боли.
– Простите, простите, – поспешно пробормотала Уайли. – Я пытаюсь распутать проволоку.
Женщина слегка отодвинулась, и шипы еще глубже вонзились ей в кожу.
– Постарайтесь пока не шевелиться, – предупредила Уайли. – Только сильнее запутаетесь.
Пострадавшая продолжала тихо стонать, ее здоровый глаз смотрел на Уайли с болью и каким-то еще неуловимым чувством. Возможно, с вызовом.
Уайли уселась на пятки; снежинки падали ей на веки и таяли на разгоряченном лице.
– Мне придется вернуться домой за кусачками, – вздохнула она.
Женщина схватила ее за запястье, словно умоляя остаться. Уайли без труда высвободилась и успокоила:
– Я сразу вернусь, обещаю. Это единственный способ вызволить вас.
Женщина снова потянулась к ней, на этот раз схватив крепче. Ее страх был понятен: когда Уайли уйдет, она унесет с собой и свет фонарика, и жертва останется здесь одна в кромешной темноте. Холод и ветер пронизывали безжалостно, и снег повалил с новой силой. Он медленно накрывал женщину, хороня ее заживо.
Уайли расстегнула куртку и стянула ее с себя. Холод тут же проник до костей, так что она задохнулась. Мелко дрожа, Уайли обернула курткой пострадавшую, стараясь прикрыть ее полностью. Потом сняла шапку и надела ей на голову, аккуратно натянув на уши. В последний момент она вспомнила, что в куртке ключи от машины, и выудила их оттуда, сунув в задний карман брюк.
Уайли понимала, что рискует, отдаваясь на милость стихии, но дома ее ждали другая куртка и шапка, а вот женщина вряд ли долго протянет без теплой одежды на морозе.
Уайли размотала с шеи желтый шарф и закрепила на изгороди над головой женщины. Он развевался на ветру, как флаг. Когда Уайли вернется, это поможет ей быстрее отыскать женщину.
Кое-что еще совсем ускользнуло от ее внимания. Зачем им понадобилось ехать куда-то в машине в такую бурю? Женщина и мальчик одеты явно не по погоде. Ни теплых курток, ни сапог, ни шапок и перчаток. Может, живут поблизости? Ехали они к себе домой или из дома?
Уайли повернула назад. Надо поторопиться.
Глава девятая
Август 2000 года
Джози лежала в темноте, напрягшись в ожидании следующей вспышки скандала между родителями и братом. Но в доме слышались только обычные для вечернего времени звуки: ворчание труб, плеск льющейся воды, слив в туалете, скрип пружин матраса. Наконец наступила тишина.
– Ты не спишь? – прошептала Бекки.
– Нет, – отозвалась Джози. Она подняла голову и посмотрела на часы, стоявшие на тумбочке. Семь минут первого. – Не могу заснуть, – пожаловалась она. От ссоры родителей с братом ей стало дурно. Хуже, чем обычно. Живот скрутило.
– Пойдем, – прошептала Бекки, вставая.
– Куда ты собралась? – спросила Джози.
– Тс-с, – шикнула в ответ Бекки. Она медленно отворила дверь спальни и выглянула в темную прихожую. Там было тихо. Девочки на цыпочках спустились по лестнице, прикрыв рты, чтобы не засмеяться.
Это была самая трудная часть плана: пробраться по лестнице, не разбудив весь дом и не оповестив его обитателей о своих проказах. Каждый шаг сопровождался своим особенным звуком – скрипом, вздохом, шорохом. Наконец, затаив дыхание, подружки просто сбежали вниз по ступенькам. Внизу они остановились с колотящимся сердцем. Девочки ждали, что вот-вот появится кто-то из взрослых и велит им возвращаться в кровать.
