Devil`s smile. Tom III

Прохладным осенним днём, двое крестьян стояли перед собственным домом, в обнимку трепеща от страха. Их дочь, с недавних пор стала одержима ёкаем. Страшные звуки доносились из её комнаты по ночам, а днём она бредила наяву. Она не ела несколько дней, а если кто-то её беспокоил, то вся мебель словно оживала.

Поняв что происходит, они разыскали единственного кто мог им помочь. Им оказался Игараши Иошинори – великий охотник на ёкаев.

С тех пор как он вошёл в дом прошло уже несколько минут, и изнутри доносились звуки боя. Однако вскоре послышался голос юноши, позвавший их в дом.

В доме пара обнаружила свою перепуганную дочь, и мечника, вонзившего свою катану в черную субстанцию посреди комнаты. Дом был усеян следами битвы, в виде зарубов на деревянных балках, и бумажных стенах.

– Что это было? – спросил отец семейства.

– Это был черный язык… – сказал юноша, извлекая свой меч, и протертая его. – Этот ёкай, селится в человеке, чьи душевные переживания начинают вырываться наружу. Чаще всего это происходит когда человек слышит сплетни про себя, и начинает о них часто думать.

– Вы ведь его изгнали? – спросила мать девочки. – Он ведь больше не вернётся?

– Зависит от неё… – сказал Иошинори, указывая на девушку подбородком.

– Юри, что случилось? – спросил отец. – Тебе что-нибудь нужно?

– Вам не понять! – тихо сказала девушка, поднимаясь на ноги.

Когда она посмотрела на Иошинори, её длинные черные волосы оголили, шрам от ожога на щеке, который она получила упав в тлеющий очаг.

– Вам не понять какого это! – продолжила девушка – Они говорят что меня никто не возьмёт замуж с таким лицом! Что никто не полюбит меня! Они правы! Мне и самой становиться страшно на себя смотреть! Я уж лучше умру чем продолжу так жить!

Девушка кричала глядя на своих близких. Вся печаль из её сердца, вылилась наружу вместе со слезами.

Иошинори подошёл к девушке, и провёл пальцем по её шраму.

– Возможно мне и не суждено понять тебя, однако у меня есть младший брат. Когда он был ещё ребенком, ёкай отгрыз ему руку. В клане мечников это большая потеря. Однако я ни разу не застал его за унынием по этому поводу. Более того, он бодр и весел каждый день! Его мечта – стать величайшим мечником в мире, несмотря ни на что! Именно это, делает его сильнейшим человеком в мире, по крайней мере для меня. Я хочу сказать – что бы с тобой ни случилось, слушай мнение лишь тех кто любит тебя и заботиться. Ты сама выбираешь во что верить!

Девушка вытерла слёзы рукавами. Видимо ей полегчало от осознания того, что она не одна в своём несчастье.

Родители бросились обнять свою дочь, убеждаясь что она больше не одержима.

– Ты у нас самая красивая девочка на всём белом свете!

– Как мы можем отблагодарить вас? – спросил отец, глядя на Иошинори

Иошинори открыл раздвижную дверь на задний двор и убедился в своих предположениях.

– Из-за силы ёкая, все ваши посевы сгнили, так что денег с вас я не возьму. Однако во владениях клана Игараши, пригодились бы руки опытных земледельцев. Думаю вам стоит отправиться туда, ради вашего же блага. На окраине городов всегда много нечисти.

– Неужели вы предлагаете оставить наш дом, и уйти?

Иошинори поставил на место перевернутый стол, нашел чернила и лист бумаги. Написав что-то на бумаге, он изъял клинок из ножен, обнажая на нём иероглиф «мечта». Смазав чернилами иероглиф, он поставил им печать на бумаге, и аккуратно сложив, передал отцу семейства.

– С этой грамотой, вас обеспечат и кровом и едой. – сказал Иошинори. – Если останетесь здесь, то вскоре этот ёкай может показаться для вас самым безобидным.

– Что должно произойти? – испуганно спросил отец.

– Грядёт – Хякки Ягё…

Часть первая

Две могилы мстителя

Украшая снежное покрывало малиновыми узорами, Игараши Иошинори шагал вперёд сквозь пургу. Холод пронизывающий до костей, ни чуть не волновал охотника на ёкаев, ведь бегло перевязанные, рваные раны от когтей постепенно переставали болеть от холода. С трудом пережитая ночь забирала все его силы идти дальше, но он знал что его цель близка.

В очередной раз подняв ногу для очередного шага, Иошинори споткнулся о камень и упал. Перевернувшись на спину и открыв глаза, он увидел лицо девушки, склонившейся над ним. Писанная красавица в белом кимоно, чьи черные волосы извивались на ветру, сидела на снегу держа его голову у себя на коленях.

– Я нашел тебя… – процедил Иошинори сквозь слипшиеся от мороза губы.

– Отдохни путник, ты устал… – сказала она нежным голосом…

Иошинори схватив горсть снега протер им своё лицо и губы, чтобы хоть немного взбодриться и говорить чётче.

– Окажи мне честь на смертном одре…

– Чего же ты хочешь путник?…

– Выходи за меня замуж…

– Зачем же молодому воину, брать в жены такую вдову как я?…

– Я с детства мечтал жениться на красотке из легенд, с той самой поры как услышал сказку о тебе. Лишь осознав приближение смерти, я понял что не смогу умереть без сожалений, не став твоим мужем.

– Что же, рас уж таково твоё последнее желание. Я согласна стать тебе женой. – сказала Юки-она, поглаживая его по голове.

Её бледные руки были столь холодны, что Иошинори они показались горячими. Одним лёгким движением руки дева накрыла великого война снежным одеялом, провожая его душу из тела.

– Так и закончился путь великого охотника на ёкаев. – сказал диктор, и свет на сцене погас.

Овации заполнили актовый зал, и все актёры пьесы собрались на сцене чтобы поклониться.

Как только занавес опустился, все актёры в приподнятом настроении пошли переодеваться. Однако двоих актёров отлучил от остальных глава театрального кружка. Подозвав Акиру, игравшего Иошинори, и Юки игравшую «Юки-она» Атсуши решил их поблагодарить.

– Я знаю что вы оба переживаете сейчас сильный стресс из-за потери очень важных для вас людей. По этому я хочу отдельно поблагодарить вас двоих за то что всё таки собрались с силами чтобы прийти. Вы отлично выступили, и буквально спасли это представление.

– Этот сценарий ведь был написан опираясь на книгу моего дедушки, было бы оскорбительно если бы я не пришёл. – сказал Акира.

– Отец всегда мечтал чтобы я стала актрисой. – сказала Юки. – Надеюсь он видел моё выступление с небес.

– Вы очень сильные люди, но не стоит держать всё в себе. – сказал Атсуши. – Даже людям тысячи лиц, иногда стоит показывать своё настоящее.

– Возможно вы правы…

***

Вернувшись домой после долгого дня, Акира умылся и пошёл в свою комнату. Быть в окружении веселящихся на фестивале людей, для скорбящего по деду юноши оказалось весьма изматывающим процессом. Его клонило в сон. Несмотря на всю его опрятность, он лег на кровать в костюме, раздумывая о том что больше нет человека который бы его за это отругал. Поддавшись неге захватившей его сознание он уснул, оставив катану у кровати.

Треск костра и запах скворчащего нал ним мяса, пробудили его. Увидев перед собой дедушку, на фоне заходящего за их гору солнца, Акира взглянул на свои руки. Как он и предполагал, они оказались маленькими, как и всё его тело на момент этого воспоминания.

«Снова этот сон?…»

Это было воспоминание об охоте с дедом, которое отпечаталось в его памяти.

– Видишь как за гору заходит солнце Акира? – спросил Ямато глядя на внука.

– Так быстро стемнело… – сказал Акира провожая закат вытянутой вверх рукой.

– Закат олицетворяет смерть Акира. – сказал Ямато. – Наши судьбы связаны с этой горой, хоть и из-за неё наш закат наступает раньше. Нет смысла грустить из-за смерти, ведь Игараши не суждено умереть в своей постели. Нам суждено сражаться! Сражаться даже после смерти!

– Сражаться весело! – сказал Акира, с улыбкой глядя на свои огрубевшие руки.

– Весело это или нет, это наше бремя, наша судьба, и наше проклятие. Этот лес полон дичи, потому что он наш. Во все времена руки Игараши были по локоть в крови, так сложилось. Нас называют горными демонами, бояться, ненавидят, уважают. Пусть так. Пусть прячутся и трясутся, но не тревожат наш покой.

Акира зазевался потирая глаза, однако как только он их открыл, весь окружающий их лес был в огне. Треск огня стал громче, а по носу всё сильнее бил запах гари.

– Запомни это Акира! – сказал Ямато окутанный пламенем. – Ни одному Игараши не суждено умереть в своей постели!

Схватив Акиру за воротник, Ямато бросил его в самое пекло. Проснувшись, от испуга Акира перекатился на кровати, и упал с неё, за долю секунды до того как на кровать упала горящая деревянная балка. Всю его комнату охватил огонь, от чего Акира прикрыл нос рукавом, и прильнул к земле. Схватив свою катану он выбежал из комнаты в коридор, и выбил бумажную стену прыгнув на неё.

Перекатившись по каменной тропинке, он оказался на заднем дворе. Осенняя прохлада дала ему наконец вдохнуть полной грудью. Однако времени радоваться у него не было.

– Не нравится когда жгут твой дом? – послышался женский голос, со стороны черного силуэта в мотоциклетном шлеме.

– Что тебе нужно? – спросил Акира, заправляя ножны катаны под пояс.

– Знаешь Акира, как только ты получил мотоцикл, я попросила у отца такой же. – сказала девушка, снимая с себя шлем. – Я думала мы будем кататься вместе, у нас станет больше общего.

– Юки? – спросил Акира, разглядев её лицо в свете пожара.

– Ты убил моего отца!

– С чего ты взяла что это был я?

– Не держи меня за идиотку!

Акира изменился в лице, словно из погорельца он превратился в охотника.

– Когда ты узнала?

– Час назад.

– И сразу приехала мстить?

– А ты думал я прощу тебя? Забуду? Ты убил единственного человека любившего меня в этом мире! Только он утешал меня каждый раз после очередных издевок сверстников! Только он прощал меня за любые шалости! Только он защищал меня от мамы!

– Было бы лучше если бы ты просто забыла…

– Я ненавижу тебя Акира! – сказала Юки направляя на Акиру пистолет. – Скажи хотя бы за что ты его убил?

– Твой отец убил моего деда! – сказал Акира, извлекая катану из ножен.

– Твой дед был болен! Он бы всё равно бы умер!

– Заткнись! – рявкнул Акира. – Я больше не собираюсь это обсуждать! Делай что задумала или проваливай!

Его ярость пылала гораздо сильнее фамильного поместья. Он понимал мотивы Юки, так как сам был ведом подобными чуть ранее. Но его раздражало что она не имеет видения всей картины.

– Ты сам во всём виноват Акира! – сказала Юки, сжимая в руках пистолет трясущимися руками.

– Проваливай пока не приехали пожарные! – рявкнул Акира, заставив её вздрогнуть.

Юки еле прицелившись выстрелила в Акиру. Выстрел прошел левее его плеча, однако в состоянии аффекта Юки продолжила бездумную пальбу, так как держала пистолет в первые.

Акира в свою очередь выставил перед собой катану плашмя, остриём вниз. Следя за направлением дула, Акира подсознательно предугадывал траекторию выстрела, и защитил себя от трёх из семи выстрелов. Остальные пули пролетели мимо него. Пули попавшие в катану, проскользили по долу клинка, и сменили траекторию скрываясь в дали.

– Что ты творишь? – воскликнул Акира ринувшись к ней чтобы обезоружить.

Бросив разряженный пистолет, Юки изъяла из ножен катану, некогда стоявшую в кабинете её отца. Отбросив ножны, она отчаянно атаковала Акиру несколько раз, однако из-за не собранности, ни один удар его не задел.

Заблокировав последнюю атаку серии, Акира схватил её за вооруженную руку, и с силой потянув, перебросил её через себя. Наступив на её правый висок, он удерживал её руку в болевом захвате. Отняв у неё оружие он отбросил катану в сторону.

Такова была разница между «кендо» и «кендзюцу».

– Глупая девчонка! – Крикнул Акира. – Это не игрушки!

Пока она тщетно пыталась вырваться, Акира наклонился к ней, и сказал:

– Ты ничего не знаешь о своём отце!

Не желая чтобы её поймали за поджёг дома, Акира отпустил её.

– Убирайся с моей земли сейчас же… – сказал Акира, возвращая свою катану в ножны.

Отходя от неё, Акира попытался приглядеться в пылающий дом, задумываясь о том, что можно было бы спасти. В то время как Юки бросилась за катаной.

– Ты ведь знаешь что это бесполезно. – сказал Акира, приготовившись к новому раунду со своей ученицей, дыхание которой было сбито из-за отсутствия концентрации.

Однако Юки взявшись за катану тут же изменилась. У неё остался последний туз в рукаве. Она выровняла своё дыхание, и сосредоточилась на своей стойке. Держа катану горизонтально, и уперев ладонь в навершие рукояти, Юки слегка опустила корпус, присев на глубоком вдохе.

Акира сразу разглядел сильнейшую атаку техники ветра, записанную лишь в альманахе клинка ветров, который он когда то ей подарил. «Шесть ветров утраты» – техника созданная для убийства предателей клана Игараши. Все шесть основных стоек защиты школы Игараши, были бесполезны против этого смертельного выпада. Заключалась техника в совершении двух рывков. Первый рывок должен вызвать защитную реакцию противника, а второй заключался в проведении выпада обходящего защиту, используя шесть вариаций атаки. Так как единственным способом избежать ранений от прямого выпада было уклонения, чаще всего жертвы погибали оставшись беззащитными во время шага в сторону.

– Не смей этого делать! – сказал Акира, ощущая всю серьезность ситуации.

– Умри, Игараши Акира! – сказала Юки, чьи глаза заливались слезами.

Ставки были сделаны, и Юки ринулась вперёд, ожидая реакции Акиры, однако он продолжал держать свой клинок перед собой. Решив что это её шанс, она продолжила атаку рывком вперёд, параллельно вытягивая клинок перед собой.

На Акиру надвигался острейший клинок, когда-то выкованный его дедом, для друга, который его отравил. По некой иронии, уже второе поколение Химикава, пыталась убить Игараши. Акира не хотел потерять человека которого сам бросил на путь мести, однако ситуация оказалась безвыходной. Он всей душой желал Юки счастья, однако нечто внутри Акиры снова пробудилось. Это нечто, жило в нём с самого рождения, однако раньше его сдерживал дедушка. В тот момент когда Ямато покинул этот мир, демон внутри Акиры постепенно стал срываться с поводка, и этому демону хотелось жить.

На мгновение телом Акиры завладело нечто более решительное. Тело само провело единственный приём, способный спасти его в этой ситуации.

«Встречный шквал»

Акира провёл встречный выпад, и его клинок прошёл на миллиметр правее от клинка Юки. Когда Акира опомнился, клинок Юки прошёл чуть выше его плеча, даже не задев его из-за того что сменил траекторию, проскользив по гарде Акиры.

– Я… – вырвалось из уст Юки.

С тяжелым выдохом, через её горло, наружу пробилась кровь, оставив свой след от края её губ, до подбородка. Опустив взгляд, Акира увидел свою катану, торчащую из её груди.

Растерянный Акира, растеряв все эмоции кроме жалости, подхватил её тело, и услышал её последние слова.

– Я найду тебя… в тысяче миров… и в сотнях тысяч… жизней…

***

На экране не большого телевизора, после классической заставки, появилась студия утренних новостей. Двое её ведущих представили друг друга, и женщина в строгом костюме, начала сводку новостей с печального известия.

– Этой ночью, на горе Игараши, в ходе утечки газа случился пожар. В ходе расследования были обнаружены останки тела. Предположительно погибшим оказался Игараши Акира, внук недавно умершего Игараши Ямато. Совсем недавно молодой человек, получил высший дан в кендо став самым молодым мейдзином. Как утверждают хранители правопорядка, не исключена вероятность поджога, так как у семьи было много завистников.

– А ведь я с детства мечтал позволить себе когда-нибудь купить катану из кузни Игараши! – заявил второй ведущий, с ноткой печали в голосе. – Жаль, уходят века именитых кузнец…

Рука в кожаной перчатке выключила телевизор, и её хозяин, закончивший своё дело, надел свой пропахший гарью пиджак. Взяв мотоциклетный шлем, он покинул дом, в ванне которого остался висеть мужчина. Чуть позже мужчину опознают как Сато Минато – бывшего охранника Химикавы Хироки. Именно от Минато, Юки узнала о последнем госте её отца…

Предначертанная смерть

На лбу каждого смертного предначертан его конец. Каждого смертного, и не только…

Часть первая

Поединок богов

Турнирная арена засияла божественным светом. Почитаемый всем народом высших эльфов, которые являлись его кровными потомками, сам Римус – бог гордыни ступил на песок арены. Призванный в мир смертных, прямиком со своего трона из костей и доспехов своих врагов, он явился приняв жертву из тысяч невинных душ.

– Я снова воплоти! – прогремел голос Римуса, раздаваясь эхом по всей округе.

– Здравствуй, Римус! – сказал Альберик, стоявший в двадцати шагах от него.

В отличие от бессмертного божества, Альберик был смертным, однако совсем не простым. Он был демоном. Таким каким они и должны быть.

– Кто ты такой? – спросил Римус, взглянув на мужчину перед собой.

– Тот кто собирается тебя убить… – сказал Альберик, широко улыбаясь.

– Не слишком ли громкие слова для смертного? – спросил Римус.

Плащ Римуса, состоявший из постоянно стекающего с его плеч золота, превратился в золотые крылья, расправив которые, он воспарил над землёй.

– Я думаю что не такой уж ты и всемогущий, если тебе нужны крылья чтобы летать. – сказал Альберик, обнажая клинок.

Римус отпустил свои клинки, и они заняли своё место за его спиной, оставаясь парить в воздухе. В следующую же секунду, Римус в мгновение ока перенёсся к Альберику, и провёл удар золотым кулаком.

Заблокировав удар катаной, Альберик проскользил по песку до самой стены арены, еле оставаясь на ногах, упираясь клинком в землю.

– А ты не так уж плох, рас уж смог выжить. – сказал Римус, с ухмылкой глядя на Альберика.

– Это был не плохой удар. – сказал Альберик, отряхаясь от пыли. – Но больше блокировать я их не буду…

Следующая молниеносная атака Римуса не достигла своей цели, лишь раздув по ветру облако вороньих перьев.

Появившись позади Римуса, Альберик прокрутившись вокруг своей оси дважды, отрубил божественную голову первой атакой, и туловище второй. Однако жидкое золото, заменявшее небожителям кровь, притянуло обрубки друг к другу, и соединило вновь.

– Ты явно сможешь меня повеселить! – сказал Альберик, с ужасающей улыбкой.

Отпрыгнув к центру арены, Римус предпочел избежать ближнего боя с Альбериком, так как явно уступал в скорости, и технике.

Решив не мелочиться, Римус взял в руки меч славы, и направил его в сторону Альберика. Высвобождая свою божественную силу в виде луча разящего света, Римус направлял свой клинок в след за Альбериком.

Альберик в свою очередь, изъяв из инвентаря клинок ветра, ускорился за счёт техники «поступь ветра» и пробежался по стене барьера, внутри которого был заперт с божеством.

Как и ожидалось от сильнейшей атаки бога гордыни, «золотой луч» исчерпал запасы прочности барьера своим натиском. Прорубая всё на своём пути, луч света пронесся на сотни метров, преследуя Альберика, пока тот не оббежал арену одним кругом.

«Золотой луч» являлся навыком запечатанным в мече славы. Навык можно было использовать лишь раз в сутки, однако это был не единственный навык этого оружия.

– В этот раз уклонился не используя свои перья? – усмешливо спросил Римус. – Неужели твоя сила на исходе?

– Ты ведь поглотил души всех этих невинных чтобы возродиться?

– Так и есть! – сказал Римус, сжимая меч в руках.

– Значит воскресить их нельзя.

– Очевидно нет! – усмехнулся Римус.

– Тогда я думаю никто меня не осудит… – сказал Альберик надевая маску, на которой засветились красные рога. – Если я позаимствую их кровь, и плоть!

Альберик вернул свою катану, и клинок ветра в инвентарь, и в его правой руке появилась катана, чей багровый клинок словно никогда не помещался в ножны. Кровавые наросты на нём, выглядели так, словно они уже стали единым целым с клинком, а черная рукоять без гарды, была перетянута почерневшей человеческой кожей. На клинке еле различимо красовалась надпись «резня». Когда-то эта катана принадлежала Хэчиро Игараши – державшему в страхе Эдо, даже после своей смерти.

В левой руке Альберика оказалась катана с прямым и черным клинком, с надписью «темнота» Квадратная гарда, и черная оплётка рукояти, под которой красовалась кожа черно ската, выдавала её изначального владельца. Она принадлежала Игараши Ханзо – основателю подразделения шиноби при клане Игараши.

Незадолго до начала боя, именно этим клинком тьмы Акира поглотил всю ненависть из юного Гарнера, из-за чего клинок буквально пылал её пламенем.

– Что ты задумал? – спросил Римус, глядя на довольного Альберика.

Альберик поднял кровавый клинок в небо, и тенью накрыло всю арену. Подняв свой взор в ту сторону, Римус не поверил своим глазам. Сломав барьер своим лучом, Римус сам открыл Альберику дверь к огромной силе. Ото всех бездыханным тел зрителей, огромными реками, кровь возносилась к небу, образуя огромный шар.

– Добро пожаловать, на фестиваль кровавого затмения! – сказал Альберик, и со зловещим хохотом вонзил клинок тьмы в песок арены.

Несмотря на весь свет источаемый самим Римусом, его окружила кромешная темнота. До этого Альберик пытался добиться этого с помощью иллюзии, однако Римуса защищало божественное свечение, однако теперь Альберик оградил Римуса от солнца, и задействовал всю энергию ненависти.

Обнажив оба своих клинка, Римус стал оглядываться во все стороны, однако не видел ничего кроме своих рук. Через несколько мгновений, из темноты стали доноситься крики, словно транслируемые ему прямо в голову. Спустя какое-то время, Римус стал слышать шаги вокруг себя, и их становилось всё больше. Когда шаги наконец приблизились достаточно, что-то схватило Римуса за руку, и обернувшись в ту сторону от увидел иссушенного мертвеца, ведомого «последним желанием». Мертвец пытался отгрызть ему руку, однако золотая броня защитила Римуса.

Как только Римус его сбросил и разрубил мечом, мертвец собрался вновь, и продолжил атаковать, однако делал он это не один. Ещё несколько гниющих трупов набросились на Римуса, однако и они получили удар божественным клинком. Несмотря на то что божественные мечи должны были упокоить нежить, мертвецы не переставали восставать, так как техника «последнее желание» программировала мозг.

Сражаясь с живыми мертвецами Римус одерживал вверх над ними, в первое время. Однако тысячи непоколебимых мертвецов, самых разных рас, не давали богу Гордыни продохнуть. Их бесконечные атаки, в полном отсутствии света, заставляли его медленно чахнуть без его источника энергии. Когда его сбили с ног, и обхватили по рукам и ногам, совсем обессилевшего и жалкого, на горку из мертвецов спустился повелитель всей этой нежити. Его черные вороньи крылья были еле видны в темноте, также как и его чёрное одеяние. Однако серебристая маска, с красными рогами, в глазницах которой красной дымкой светились зрачки, была видна отлично.

– Трудно без солнечной энергии? – спросил Альберик, пронзая его грудь кровавым кликом.

«Иссушение»

Как и предполагал Альберик, навык не сработал на небожителе, чью кровь заменяет золото.

– Тебе не победить меня! – сказал Римус, продолжая пытаться выбраться. – Я бессмертен! А твоя сила рано или поздно иссякнет!

– Благодаря тебе, её мне будет достаточно ещё на долго! – сказал Альберик, с явной улыбкой в голосе. – А теперь, не мешай моему эксперименту по убийству бога!

Альберик вонзил клинок тьмы в глаз Римуса, и высвободил остатки силы ненависти, однако этого хватило лишь на то чтобы область вокруг раны Римуса лишь слегка почернела.

Следующим стал пламенный клинок, чей прижигающий урон мог оставлять неизлечимые раны. Однако даже пронзив божественное сердце, он смог лишь расплавить грудь Римуса, которая тут же восстановилась как только Альберик отменил эффект горения.

– Бога может убить лишь бог! – сказал Римус, которому оставалось только перетерпеть этот кошмар.

За пару десятков секунд, Альберик пронзил тело Римуса пятидесятью разными клинками, однако Римус оставался жив.