Сиротка

Розария боролась с желанием позорно забраться под стол от этого жестокого взгляда. Женщина прекрасно осознавала, насколько может быть опасен граф. Хоть он и целитель, но слухи не появятся на пустом месте. А судя по слухам, граф Нэльсон Итрийский не прощает обидчиков детей. Пусть даже они ему и не родня, да даже хоть такие, как и эта мерзкая девчонка – нищебродка. Но как бы Розарии не было страшно за свою жизнь, она не могла упустить тот куш, что получит за Эрика.

– Конечно, господин. Я бы запомнила звёздочку из родинок о которой упомянула ваша жена, – выдавив улыбку, ответила Розария и взяла в руки стопку бумаг, чтобы хоть как-то скрыть дрожь.

– Я не говорила о звёздочке, – прошептала Лана, не зная радоваться, что Эрик нашёлся или же плакать, что он нашёлся именно в этом приюте.

– Но как же…, – начала было оправдываться Розария.

– Достаточно! – оборвал её граф и поднялся со стула. Он больше не желал видеть боль в глазах любимой и намерен покончить с этим делом немедленно!

– Не надо, милый, я сама, – улыбнулась Лана, и потянула мужа вниз, чтобы тот сел на место, давая жене возможность решить самой этот вопрос.

Розария уже успокоилась, решив, что Лана поверила ей, но увидев пугающую улыбку на красивом лице, вжалась в стул. Ледяная дрожь прошлась по телу, сковывая горло и мешая словам вырываться, когда директриса увидела глаза Ланы.

– Этот мальчик для меня много значит, он часть моей семьи, – говорила Лана поднимаясь и целуя мужа в щёку. – Я очень люблю его и безумно хочу найти, – графиня подняла свой потемневший взор на побелевшую директрису. – А вы хотите мне помешать.

Нэл видел, что его любимой сейчас управляет ненависть и злоба. Он видел Тьму в глазах жены. Чувствовал опасность исходящую от его маленькой девочки. Но мешать не собирался. Нэл понимал, что плата за их жизни будет высокой. И сейчас, Тьма желала жертвы.

Лишь на секунду, Лана бросила испуганный взгляд на супруга, но увидев едва заметную улыбку и кивок одобрения она обернулась к директрисе. Эта женщина не должна управлять детским приютом, она не должна воспитывать детей, она не должна даже просто думать о них. Розария уже слишком много жизней загубила. Лана видела её чёрное сердце, к которому тянулась Тьма.

Тьма хотела защитить свою хозяйку, она чувствовала боль и горечи, что испытала бывшая воспитанница этой чёрной женщины. Но Лана не желала платить ту цену, что требует Тьма – смерть. Девушка не хотела убивать Розарию, лишь наказать за поступки по закону.

Но, законом полагается смертная казнь! – настаивала Тьма.

Но не я совершу её! – уверенно ответила графиня своей защитнице.

Лана отвела взор от Розарии, что практически лишилась чувств. Ведь всё то время, что Лана спорила с Тьмой, чёрные глаза прожигали директрису своим льдом.

– Даркми, – позвала графиня ласково и прошествовала к зеркалу.

Тут же, из отражающей глади к ней потянулись тягучие щупальца. Но вместо того, чтобы схватить и затянуть в зеркало девушку, они стали ластиться к её руке.

– Милый Даркми, эту женщину нужно доставить к нашему королю вот с этими тетрадями, – Лана подошла к столу директрисы, что от увиденного всё же потеряла сознание, и выученным жестом достала из потайного ящичка несколько тетрадок. – И передай королю, когда он будет один, наши искренние поздравления с рождением наследника.

Лана улыбнулась, представляя как король удивится, когда в отражении зеркала, вместо него самого появится известный целитель с неизвестной девушкой. Графиня уже имела радость наблюдать бледное лицо своего свёкра, когда просила Даркми пригласить того к обеду. И вместо того, чтобы просто показать молодую графиню и накрытый стол, шаловливое зеркало притащило бедного Вартона через себя и усадило на законное место за столом.

– И не вздумай тащить его к нам! – пригрозила Лана, понимая, что после такого поздравления король обязательно захочет познакомиться с семьёй Итрийских, но ей не хотелось, чтобы знакомство состоялось настолько скоро!

Зеркало колыхнулось, выказывая своё недовольство – и эту радость отбирают.

Граф усмехнулся, наблюдая за общением графини и их хранителя. Нэл поднялся со стула и встал позади любимой.

– Если не будешь шалить с королём, мы поставим твоё родное зеркало у входных дверей и каждого, кто войдёт в наш дом с плохими намерениями ты можешь хватать и немного, но только немного, – пригрозил граф пальцем, – «пробовать».

Зеркало тут же радостно заколыхалось и поспешило выполнить указание графини. Зеркальные щупальца потянулись к Розарии и обхватив за талию, не забыв про тетрадки, потянули в зеркало.

– А теперь за сыном? – дрожащим голосом спросила графиня, оборачиваясь и попадая в объятия мужа.

Как только директриса пропала из поля зрения, Лана растеряла весь боевой настрой. Остался страх за ребёнка.

– Всё хорошо, любимая! – успокаивающе гладил Нэл волосы своей графини. И больше не став медлить, подхватил её на руки и понёс искать своего ребёнка.

Стоило выйти из кабинета директрисы как на них попытались наброситься непутёвые охранники. Но к счастью, Розария любила зеркала и были они в каждом помещении, за исключением комнат детей. Иначе, Эрик давно был бы с ними.

Лане даже не надо было призывать Даркми на помощь. Почувствовав опасность для своей госпожи Хранитель сам появился. Не прошло и минуты, как все обидчики были уже в распоряжении королевской стражи, прямо перед троном короля, где находилась и полусознательная Розария. Она каялась во всех грехах…

Слуги, что видели приход бывшей воспитанницы приюта, а теперь довольно влиятельной графини, не пытались даже и противостоять ей. Они хоть и подневольные люди, но могли в любой момент уйти с этой работы, где детей воспитывало не детство, а тяготы и страх. Но не ушли, предпочитая молчать и получать за это деньги.

– Прекрасная целительница! – раздался на весь приют звонкий крик.

Лана вмиг слетела с рук мужа и стала озираться в поисках такого долгожданного голоса. Глаза суматошно бегали по сторонам, выискивая из множества высыпавших к ним чумазых детей, одну светловолосую макушку. И не знай сколько бы она ещё так простояла, но неожиданно весь воздух выбило из лёгких. А талию обхватили крепкие руки, стискивая в таких объятиях, что и вздохнуть невозможно.

Лана пошатнулась, сбитая радостью Эрика, но надёжные руки мужа, не дали упасть.

– Эрик, милый, нашёлся! – слёзы застилали глаза, пальцы перебирали спутанные волосы. А в душе, наконец, расцветал покой и счастье. Её мальчик теперь будет рядом!

Граф Итрийский не хотел прерывать радость жены, не было никакого желание отвлекать хоть на секунду. Но множество любопытных, завистливых и испуганных взглядов не давали Нэлу покоя. Что теперь делать с этими детьми? В его замке все не поместятся!

А может не стоило запрещать Даркми тащить сюда короля? – на секунду мелькнула предательская мысль в голове, но граф тут же откинул её прочь. Если бы король был здесь, то забрать мальчика с собой у них навряд-ли получилось. Нэл знал короля, возможно, он мог считать его другом, ведь когда-то они учились вместе. Но время шло, наследник престола становился всё недосягаемей, а целитель пошёл своим путём. И если Леон остался прежним, он докопается до любой мелочи лишь бы узнать правду. А Лане и уж тем более Эрику потеря этого времени не нужна. Да и некоторые дети выглядели довольно болезненно. Нужно их срочно осмотреть.

Сначала дети, потом король. – решил граф и шепнул у одного из зеркал:

– Даркми, приведи моего отца.

А через минуту, зеркало осторожно ставило на грязный ковёр босого Вартона. Седовласый мужчина сверкал гневным взором, а его рот был зажат зеркальной щупальцей. Тело тоже было спеленовано, но слава Богам, Нэльсон видел подобающую одежду.

– Обувь, Даркми, – осуждающе проговорил граф в тяжёлой тишине.

Дети, увидев нечто неизвестное и пугающее, стали жаться кучками, а трусливые слуги пытались сбежать. Но куда им, против Даркми. Вскоре в просторной, но требующей огромного ремонта гостиной остались лишь семья Итрийских и сироты.

– Отец, нужна твоя помощь, – лишь сказал Нэл и обняв жену с сыном, что всё ещё вздрагивал на груди Ланы, но в его глазах было лишь счастье и любопытство, шепнул: – Домой Даркми.

А Вартону и слов не надо было, он знал куда едут сын с невесткой и предполагал что-то подобное.

– Даркми в вашем распоряжении, – крикнула Лана, уже скрываясь в зеркальной глади.

Вартона передёрнуло, он уже несколько раз «путешествовал» в объятиях этих мерзких щупалец и отказался бы от такого помощника с превеликим удовольствием, но обводя взглядом детей, понимал – помощь ему точно понадобится. И причём скорая.

Взять хотя бы его старого друга графа Марийского – он умеет находить общий язык с любым человеком, хоть взрослым, хоть ребёнком.

Вот с него и начнём, – потёр руки Вартон.

– Даркми, приведи старого графа Марийского, – и спустя секунду добавил: – Адрес нужен?

Оказалось, что нет. Ведь через пару минут, из зеркала появился граф Марийский в том же виде, что и Вартон – бешеные глаза, закрытый рот, только в обуви. А спустя полчаса, дети были рассажены на свободные места, напоены успокоительным отваром и укутаны в тёплые одеяла, что принёс граф Тольский – второй по очереди в помощники Вартона.

У мужчины разрывалось сердце, видя в глазах этих сирот смирение. Вначале они испугались, но сейчас готовы были ко всему. То есть, даже если бы к ним пришли не с помощью, а со смертью – дети бы не сопротивлялись. Это удвоило рвение старого графа сделать всё возможное, чтобы в глазах детей была борьба за жизнь и счастье. И Вартон принял решение взять заботу о приюте на себя. Он уже слишком засиделся в своей глуши.

А через месяц все уголки королевство облетела радостная новость. За каких-то полгода граф Итрийский обзавёлся не только прекрасной, доброй, нежной женой, но и сыном – способным, добрым мальчиком, обожающим своих приёмных родителей. И уже через восемь месяцев, приближённое к короне семейство Итрийских ждёт прибавление! На свет готовиться появиться прекрасная, а в этом никто не сомневается, девчушка. И уже выстраивается очередь из доброй сотни женихов, правда они ещё в колыбели и не знают, что родители уже суетятся об их будущих семьях.