Мифы Северной Европы

Но по возвращении вечером в чертог Одина
Были свежи и здоровы,
таков их удел небесный.

    Мэтью Арнолд. Смерть Бальдра
Таким образом, сражаясь и пируя, по мнению многих, герои проводили свои дни в полном блаженстве, в то время как Один восхищался как силой героев, так и их числом. Но верховный бог предвидел, что даже многочисленные воины не смогут помочь ему предотвратить гибель богов, когда настанет день решающего сражения.

А так как битвы и пиры были самыми большими удовольствиями, к чему в первую очередь стремились древние скандинавские воины, то вполне естественно, что все они должны были любить Одина и с юности посвящали себя служению ему. Они клялись умереть с оружием в руках и даже закалывали себя собственными копьями, если им не везло умереть на поле битвы, и они находились под угрозой «соломенной смерти» – так они называли смерть от старости или болезни.

Одину быстролетному —
вырезает он правдивые руны —
Руны, предвещающие его смерть.
Они вырезаны, словно глубокие раны,
на его руках и груди.

    Р.Б. Андерсен. Сказания викингов Севера
В награду за преданность Один проявлял особую заботу о своих любимцах, одаряя их волшебным мечом, копьем или конем, делая их непобедимыми, до самого их смертного часа. Тогда он являлся и требовал назад дарованные им же самим подарки, после чего валькирии переносили героев в Вальхаллу.

Шлем дал он Хермоду,
дал и кольчугу,
Сигмунду меч
разящий вручил он.

    Старшая Эдда. Песнь о Хюндле.
    Перевод А. Корсуна

Слейпнир

Участвуя в войне, Один ездил верхом на восьминогом сером коне Слейпнире, держа в руках белый щит. Его сверкающее копье взметалось над головами воинов, являясь знаком начала атаки. Он устремлялся в середину войска с кличем: «Один с вами!»

Надев доспехи золотые
и шлем сверкающий,
верхом он скачет на коне —
Слейпнире быстроногом.

    Мэтью Арнолд. Смерть Бальдра
Иногда он пользовался магическим луком, из которого выпускал десять стрел за раз, каждая стрела при этом поражала по одному врагу. Предполагалось, что Один вдохновлял любимых воинов знаменитой «яростью берсеркера», которая позволяла им раздетым, безоружным и израненным бросаться в бой и совершать неслыханные подвиги. Они ярились, как волки, и были сильными, как медведи, и при этом ни огонь, ни железо не причиняли им вреда.

Одину были присущи различные качества, он многолик и носит множество имен, по подсчетам, не меньше двухсот, каждое из которых характеризует одну из сторон его деятельности. Одина считают покровителем моряков и богов ветра.

Могущественный Один,
Сердца скандинавов отданы тебе!
Направляешь ты наши суда, всемогущий Водан,
По бушующему Балтийскому морю.

    Вейль

Дикая Охота

Один, как бог ветра, изображался стремительно скачущим по воздуху на своем восьминогом коне. Именно отсюда происходила древняя скандинавская загадка: «Кто ж те двое, что скачут на тинг? На двоих три глаза, ног с десяток и хвост один». А так как предполагалось, что души умерших уносит ветер на крыльях, Одину поклонялись также как богу всех бестелесных существ (духов). В этом качестве он более известен как Дикий Охотник, и, когда люди слышали сильный шум ветра, они неистово кричали из суеверного страха, воображая, что слышат и видят, как он несется мимо с кавалькадой духов верхом на хрипящих конях, в сопровождении лающих собак. Встреча с Дикой Охотой, известной также под другими именами: Охота Бодана, Неистовый дух, Гончие Гавриэля или Асгардрейя, предвещала такие несчастья, как война или чума.

Рейн течет, блестя на солнце,
Воды его слышат голос войны,
Стук копий среди холмов
И звук трубящего горна.
Видит Рейн тела на земле окровавленной —
То храбрые воины пали в бою.
Все так и будет —
Ведь Дикий Охотник проехал мимо.

    Фелиция Хеманс. Дикий Охотник
Людям казалось, что, если кто-то стал бы осмеивать этот «поезд духов», он был бы немедленно схвачен, закружен вихрем и унесен этой адской кавалькадой. Тех же, кто с добром приветствовал бы этот «поезд», должен был быть вознагражден нежданными дарами, вылетавшими из-под конских хвостов. Они падали на них сверху, и, если их сохраняли в целости до следующего дня, они превращались в золотые слитки.

Даже после введения христианства народы Северной Европы все еще боялись приближения грозы, заявляя, что это «Дикая Охота», несущаяся по небу.

И много раз подряд отправятся в свой путь,
сметая все, псы Гавриэля.
Велел им Один-повелитель
Много раз проделать этот путь
Над головами нашими,
преследуя летящего оленя.

    Уильям Вордсворт. Сонет
Иногда кавалькада оставляла у очага маленького скулящего черного пса, о котором следовало хорошо заботиться в течение года до тех пор, пока его нельзя будет спугнуть и изгнать из дома. Обычный рецепт изгнания нечистой силы был прост: необходимо было сварить пиво в яичных скорлупках. От одного вида этого напитка пес-призрак должен был убежать, поджав хвост и визжа. И хотя пес такой же старый, как Бэхмер, или Богемский лес, он будет считать, что прежде никогда не видел такого жуткого зрелища. Этот рецепт также был действенен, если кто-то хотел избавиться от какой-то вещи или ребенка, оставленных злыми эльфами взамен похищенных.

Я стар, как Бэхмер —
Лес Богемский,
Но в жизни своей
Не видел, что так варят пиво.

    Старинная пословица
Целью этой призрачной охоты были то призрачный вепрь, то дикая лошадь, иногда белогрудые девы, которых могли поймать и увезти лишь один раз за семь лет, или лесные нимфы, прозванные Девами Мха, которые, как полагали, олицетворяли осенние листья, оторванные от деревьев и унесенные холодным ветром.

В Средние века, когда о вере в старые языческие божества почти забыли, Один больше не возглавлял Дикую Охоту. Его место заняли Карл Великий, Фридрих Барбаросса, король Артур или какой-нибудь возмутитель спокойствия, наподобие сквайра Роденштайна или Ханса фон Хэкельберга, в наказание за грехи осужденный вечно охотиться в царстве воздуха.

Поскольку самые жестокие ветры дули осенью и зимой, полагали, что Один предпочитал охотиться именно в это время года, особенно в промежуток между Рождеством и Двенадцатой ночью (Крещением), поэтому крестьяне всегда оставляли последний сноп или меру зерна, которые могли бы послужить пищей его коню.

В разных странах Северной Европы эта Дикая Охота была известна под различными наименованиями, но, поскольку рассказы о ней похожи друг на друга, очевидно, что они имели один и тот же языческий источник, так что до сих пор в народе бытуют представления, в соответствии с которыми собачий лай в штормовую ночь – верное предзнаменование смерти.

Долго еще будет длиться ужасное преследование,
пока не кончится само время;
днем они рыскают в самых потайных глубинах земли,
В полночный час, когда наступает время колдовства,
они поднимаются наверх.

Звук рога, лай собачий и стук конских копыт —
их часто слышит запоздавший крестьянин;
Повергнутый в ужас, он осеняет себя крестом,
когда дикий грохот оглушает его.