Бриджит Джонс: на грани безумия

– Хорошо, – поспешила согласиться я, – хорошо. – И стала готовить ему чай, а Гари тем временем уселся за кухонный стол и закурил.

Когда чай заварился и я пошла его наливать, выяснилось, что ни молока, ни сахара у меня не имеется.

Он с недоверием посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на ряды пустых бутылок из-под вина.

– Ни молока, ни сахара?

– Молоко… э-э… только что кончилось, а с сахаром у меня никто из знакомых чай не пьет… хотя, конечно, это замечательно… э-э… пить… с сахаром, – заблеяла я. – Давайте я выскочу в магазин.

Возвращаясь, я думала, что он уже приступил к работе или хотя бы вытащил из машины свои инструменты, однако он по-прежнему сидел на том же месте и, когда я вошла, затянул долгие и путаные россказни про ловлю карпов где-то в Хендоне. Ощущение было такое, словно мы на деловой встрече, но для создания непринужденной атмосферы говорим на какую-то постороннюю тему, а беседа заходит настолько далеко, что уже как-то неловко разрушать иллюзию, будто мы просто болтаем о том о сем и никаких серьезных вопросов обсуждать не требуется.

Наконец мне удалось прервать очередную невразумительную байку из рыбацкой жизни и вставить: «Ну что, я покажу вам, какую работу нужно сделать?» – и тут я сразу ощутила, насколько грубо и неправильно себя повела, показав, что совершенно не интересуюсь Гари как человеком и отношусь к нему только как к рабочему. Чтобы исправить содеянное, пришлось выслушивать историю с самого начала.

9.15. На работе. Ворвалась в офис, в истерике от того, что опоздала на пять минут, и обнаружила, что проклятого Ричарда Финча нет как нет. Вообще-то это хорошо, потому что появилось время еще раз продумать свою защиту. Странно, на работе вообще никого нет! Значит, каждый день, когда я как шальная мчусь сюда, переживая, что опять опаздываю, и думая, что все уже давно сидят на своих местах и просматривают газеты, они тоже опаздывают, – просто не настолько сильно, насколько я.

Так, сяду напишу основные тезисы для разговора с Финчем. Все тщательно продумаю, послушаюсь Марка.

«Ричард, вы пытались дискредитировать меня как журналиста…»

«Вы знаете, Ричард, как серьезно я отношусь к своей работе на телевидении…»

«Да шел бы ты в задницу, жирный…»

Нет, нет. Марк говорит, нужно думать о том, как совместить мои интересы с интересами Финча, – вот он, беспроигрышный подход, описанный в «Семи навыках преуспевающего человека». А-а-а-а-а!

11.15. В кабинет вломился Ричард Финч в мятом малиновом костюме с голубой подкладкой. Он изображал, будто скачет на лошади, задницей ко мне.

– Бриджит! Привет! Ты дерьмо полное, но тебе повезло! Начальству понравилось. Понравилось. Понравилось. Нам сделали предложение. Берем панельный костюмчик, берем шоу «Гладиаторы», берем кандидата на выборы в парламент. Берем кучу известных телеведущих.

– Что? – непонимающе спросила я.

Оказалось, для меня придумали особый проект: каждую неделю я буду пробовать новую профессию, напяливать соответствующий костюм и выставлять себя полной неумехой. Какое унижение! Естественно, я не преминула заметить, что, будучи журналистом-профессионалом, серьезно подхожу к своему делу и не стану так себя позорить. В результате он впал в мрачнейшее расположение духа и сказал, что подумает, представляю ли я вообще какую-либо ценность для его передачи.

20.00. День на работе прошел ужасно. Ричард Финч пытался убедить меня участвовать в программе, где я в малюсеньких шортиках встану рядом с изображением герцогини Йоркской, одетой в костюм для занятий фитнесом. Я попыталась воспользоваться тактикой беспроигрышности и заявила, что весьма польщена этим предложением, но куда лучше меня на эту роль подошла бы настоящая модель. И тут появляется Мэт из отдела графики (потрясающе привлекательный парень) и спрашивает, надо ли обвести в кадре мои бедра с целлюлитом.

– Да, конечно, если бедра герцогини тоже обвести, – ответил Ричард Финч.

На этом мое терпение закончилось. Пусть Ричард убедится, что в моем контракте не указано, будто меня можно унижать на экране, и что, сколько он меня ни упрашивай, я в такой программе участвовать не стану.

Пришла домой – позже обычного и очень уставшая, – а там все еще торчит Гари-мастер. На кухне полно немытой посуды, кругом валяются подгорелые тосты и журналы «Почта рыболова» и «Клевая рыбалка».

– Ну, как вам? – Гари с гордостью кивнул на творение рук своих.

– О, потрясающе, потрясающе! – восторженно воскликнула я, чувствуя, что у меня сводит рот. – Вот только… не могли бы вы сделать так, чтобы крепления у полок были расположены на одной линии?

Полки были повешены совершенно не симметрично, крепления воткнуты где придется, в общем, полный кошмар.

– Тут, понимаете, какая штука… у вас здесь электрический кабель проходит, так что, если я просверлю стену, где вы хотите, все замкнет, – начал Гари, и тут заверещал телефон.

– Алло?

– Вечер добрый, я попал на командный пункт? – С мобильного звонил Марк.

– Разве что я могу все вытащить и поставить в дырки заглушки, – гундосил Гари.

– Ты там не одна? – Голос Марка доносился сквозь какой-то треск и шум дорожного движения.

– Да нет, это просто… – Я уже хотела сказать: «Мастер пришел полки делать», но подумала, что это будет обидно для Гари, и потому ограничилась фразой: – Гари, приятель Магды.

– Что он у тебя делает?

– Тогда, конечно, вам понадобится все зашпаклевать, – продолжал свое Гари.

– Слушай, я в машине, мне говорить неудобно. Ты не хочешь сегодня поужинать с Джайлзом?

– Я уже пообещала подругам.

– О господи! Меня расчленят, разберут по косточкам и исследуют до последней клеточки.

– Да нет, что ты…

– Погоди, я проезжаю под мостом. – (Треск, треск, треск…) – Я тут видел твою подругу Ребекку. Очень милая.

– Не знала, что ты знаком с Ребеккой.

Дыхание у меня участилось.

Я бы не назвала Ребекку своей подругой, просто иногда мы встречаемся с ней в «192» вместе с Джуд и Шерон. Дело в том, что Ребекка – ядовитая медуза. Ведешь с ней милый и приятный разговор и вдруг чувствуешь, что тебя больно-больно ужалили, и сначала даже не понимаешь, в чем дело. К примеру, скажешь что-нибудь про джинсы, а она в ответ: «Да, когда на бедрах „галифе", важно, чтобы покрой был правильный, лучше всего „Дольче и Габбана"» – у самой-то у нее бедра как у новорожденного жирафа, – после чего спокойно переводит разговор на летние брючки от «Донна Каран».

– Бридж, ты куда пропала?

– Где… где ты видел Ребекку? – спросила я сдавленным писклявым голосом.

– Она вчера была у Барки Томпсона, я заглянул к нему на вечеринку. Ребекка мне представилась.

– Вчера?

– Да, я заскочил к нему, потому что ты задерживалась.

– И о чем вы с ней говорили? – спросила я, заметив, что Гари с сигаретой в зубах ухмыляется, глядя на меня.

– Ну, она поинтересовалась моей работой и очень хорошо отозвалась о тебе, – спокойно ответил Марк.

– Что именно она про меня сказала? – прошептала я.

– Сказала, что у тебя вольный дух… – Связь на секунду прервалась.

«Вольный дух»? В устах Ребекки это означает, что Бриджит спит с кем попало и жрет галлюциногенные грибы.