Лето потерянных писем

– Ной, так и думал, что найду тебя здесь.

– Я пришел за вазой. – Он показал цветок. – Миссис Грин выбрала этот. Он под угрозой исчезновения. Почему люди не понимают, что это означает: не нужно его вырывать?

– В столовой есть вазы.

– Огромные вазы. Мне нужна эта.

– Хм. Тебя ищут родители. – Мужчина снова посмотрел на меня. – Кто твоя… подруга?

– Это Эбигейл Шенберг. Эбигейл, это мой двоюродный дедушка Берти.

Я застенчиво помахала рукой.

– Здравствуйте.

– Угу. – Он оценивающе посмотрел на мой наряд. – Ты с Линдси?

С мгновение я тупо смотрела на него, а потом вспомнила, что так называлась компания по обслуживанию банкетов.

– Да?

– Тогда разве ты не должна быть во дворе?

Я посмотрела на Ноя. Смешно, потому что у него не было повода меня прикрывать. Но молодежь выручает друг друга. Старикам точно нельзя доверять после того, как они чуть не уничтожили планету.

Странно, но Ной за меня заступился.

– Я хотел ей помочь.

Брови мужчины опасно взлетели на лоб.

Ну прекрасно. Двоюродный дедушка Берти точно подумал, что мы тут мутим с его внуком.

– Но мы уже закончили, – поспешно сказала я. – Вы правы, мне нужно вернуться к работе. Эти бокалы для шампанского сами себя не обслужат.

Честно, порой я говорила такие глупости, что у меня начиналась непереносимость лактозы.

– Сами управятся, – сказал Ной.

– Ной, – с раздражением произнес его дедушка. – Тебе пора попрощаться.

Ной поджал губы, и я была уверена, что вот сейчас он меня сдаст. Но он просто кивнул.

– Оставь нас на минутку, а потом я найду папу и маму.

Поупрямившись, пожилой мужчина все же вышел из комнаты и прикрыл дверь.

Но не до конца. Ной толкнул ее до щелчка. Повернувшись ко мне, он снова приподнял мою сумку.

– Ну?

В голове что-то щелкнуло.

– Тебя зовут Ной.

Он бросил на меня нетерпеливый взгляд.

«Откуда такой интерес?» – сказала Джейн, когда я спросила про дом Барбанелов, а Эван, богатей Эван, который вертелся в этих же кругах, сказал тогда: «Ной?»

– Ты Барбанел.

Он кивнул.

– Было бы странно, если бы сюда пробрался кто-нибудь с вечеринки.

У меня возникло странное ощущение дежавю, хотя мы точно никогда не встречались.

– Ты внук Эдварда Барбанела.

– И что?

Я немного безумно рассмеялась.

– Просто смешно все это. Ты. И я. Здесь.

Ной посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– Что?

Я показала рукой.

– На картине запечатлен свет от воды.

– С тобой всегда так трудно разговаривать?

Дверная ручка снова загремела, и мы вздрогнули. Ной посмотрел на дверь так, словно мог силой мысли прогнать чужака. В комнату проник девчачий голос:

– Ной! Я знаю, что ты там. Тебя искал твой папа, еще вчера.

Ной вздохнул и открыл дверь. В дверь протиснулась девушка на год или два младше меня.

– Дядя Берти ни за что не скажет… – Она замерла, и ее тон изменился. – Ой.

Ной простонал.

– Скажи им, что я скоро приду.

Она проигнорировала его и внимательно посмотрела на меня. Против нее мне точно не выстоять. На девушке было черное платье с яркими цветами, вышитыми по подолу, а ее блестящие локоны цвета темного шоколада изящно лежали на плечах. Мои же волосы были кудрявыми, как у Энн Хэтэуэй в первой части фильма «Как стать принцессой». Я, конечно, выучила Первую заповедь идеальных волос (после душа проводи по волосам не расческой, а пальцами), но к концу дня мои кудри все равно превращались в полнейший беспорядок.