Поверь в свою Звезду!

Мой славный, Человек, держись на высоте!!!

На следующий день, собрав сумку с продуктами и всем необходимым по случаю именин, Руслан ушел на работу, с намерением продолжить свой праздник в кругу коллег и товарищей. Веселье прошло, как и было задумано, очень славно.

Вернувшийся из дома и славно отдохнувший Женька, остановившись у нас, очень удивил меня, вновь встречаясь и общаясь с бывшими дружками, на которых я была в некой обиде. Но удивлял больше тот факт, что когда-то, он сам убеждал меня, что Миша, парень далеко не порядочный, и что он, Женя, ему никогда руки не подаст. Их общение, это их дело, но видеть того самого Мишу у себя дома мне не хотелось. Поэтому предупредив об этом племянника, я спокойно ушла на работу. Каково же было мое разочарование по возвращению домой, при виде выходящего от нас вместе с Жекой Мишу, бессовестного и наглого паренька.

Безответственность Женьки всегда удивляла и огорчала. В этот раз обида, как заноза, неприятно давила на подсознание. Племяш был неисправим. Вскоре он уехал. Расстались мы холодно, хотелось вновь пожаловаться сестрице, да только это ничего бы не изменило. Любовь к сыну, каким бы он ни был, была сильнее любых пересудов. Зная о его планах, остаться после службы на контракте, она желала ему, как и любая мать, лишь благополучия и удачи, потихоньку украдкой утирая слезу.

Наступила весна. Директор фирмы выделил небольшую сумму для поздравления женщин. По усмотрению главного бухгалтера было решено пойти в кафе, куда пришли далеко не все. Скудный стол, более чем удивил. Из горячего, как оказалось, предстояло порцию делить на двоих. Это было унизительно и не красиво. Скупость директора и Светланы, еще долгое время обсуждалась бурно во время обеденных перерывов. Зато поведение Татьяны из бухгалтерии на мероприятии, очень всех удивило. Уже не молодая женщина, вела себя крайне безобразно и некрасиво, дергалась, сшибая на ходу различные поделки в заведении, залазила в маленький макет дома, не предназначенный для этой цели, выкрикивала несуразные реплики. В общем, вечеринка наша не совсем удалась.

Из всего коллектива я больше общалась с кладовщицей Галиной и Женечкой, а также с менеджером Ксюшей и другими ребятами. Мы запросто шутили и добродушно общались. Из предупреждений Галины было понятно, что я следующий кандидат на увольнение с данного предприятия, по крайней мере, кое-кто пытался от туда меня изжить.

Некий Александр, ее непосредственный начальник, даже по этому поводу затеял опрос среди сотрудников о моей компетентности. Результат для него оказался плачевным, но какой интерес при этом преследовал он сам, редкий гость на кухне, так как в офисе бывал не часто. Чуть позже Галина мне сообщит, что уже ищут нового повара, а я просто приелась и надоела начальству. Было конечно и обидно, и унизительно слышать о себе такое мнение. Хотелось все бросить и бежать подальше от такой прославленной компании. Но взяв себя в руки, продолжила работать, откинув прочь все нахлынувшие эмоции. Наступило лето. Уставшая за пройденный год от проблем, забот и ответственности председателя домкома, я хотела вновь съездить Серебрянск.

Несмотря на личные проблемы, все же находила время для улаживания дел в пробелах при сдаче нашего дома. Бегая от инстанции к инстанции, от руководителя до депутата, мы все же добились разрешения назревших задач. Победа, как и полагается, всегда за правыми, и это точно сказано: «Кто хочет, тот добьется, кто ищет, тот всегда найдет…».

В начале июля намечался отпуск Руслана. Собрав свои вещи и прихватив, ворча, подсунутые мной подарки домочадцам сестры, он довольный и счастливый уехал в родные края, поплавать в родном Иртыше, повидать верных друзей.

Оставшись дома на две недели одна, я решила, как и раньше, отметить свой очередной день рождения, пригласив Свету с Колей, Людмилу Сучкову и своих родственников, дядю Мишу с супругой Светланой. Поднявшись ранним утром и наготовив разнообразие блюд и угощений, я под веселую музыку находилась в ожидании праздничного дня и вечера. Первыми пришли в гости Светлана и Коля, которые встретились друг с другом у входной двери дома. Малость переговорив, мы подождали прихода моих родственников. Людмила прийти отказалась, ссылаясь на занятость. Перезвонив ей, я услышала унылое оправдание и вялое поздравление в свой адрес. На этом наша связь практически оборвалась, разные интересы, разные стремления, не хотелось никому навязывать свою дружбу и присутствие.

Дядя Миша с супругой очень удивили нас своими необычными манерами, с виду можно было понять и расценить их действия, как едва запланированное времяпрепровождение. Одеты супруги были далеко не празднично, приехали на своей машине. Было понятно, что задерживаться они не собираются, а уж «крепкое» употреблять и подавно. Как не странно, но и к угощениям тоже мало притрагивались, будто спешили на более важное и нужное мероприятие. Впрочем, их поведение ни сколько не отразилось на нашем настроении. Была бы подходящая компания, а настроение зависит от нас самих. Пробыв самую малость в мало присущей их быту компании, но вполне бодром и хорошем настроении, мои дальние родственники, как это они утверждали сами, удалились по своим делам.

Оставшись втроем, мы продолжили веселье, хотя Коля вел себя развязано и некрасиво. Переболев по весне, он совсем перестал следить за своим внешним видом. Мало того, что пришел обросшим, не расчесанным, с лохматыми и грязными прядями волос, неопрятно свисающими на глаза, так вдобавок ко всему вновь с дурным запахом. Было ощущение того, что он очень давно не мылся. На замечания даже иронически не реагировал, зато в присутствии дяди Миши, пытался нарочно вставить свое «умное словцо», чуть не испортив застолье, не по делу хихикал и ерничал. Мы со Светой понимали, что это последствия его второго инсульта, но терпеть его пожизненные выходки, тем не менее, не собирались, поэтому вовремя его одергивали и ставили на место. Коля понимал это по-своему и продолжал веселиться вместе с нами. Светлана, как и всегда, была не заменима, неподражаема и на высоте. Ее умению грациозно плясать, можно было и позавидовать. Вечерело. Расставаться совсем не хотелось, но напряженные отношения Светланы с мужем, к тому принуждали. Коле ничего не оставалось делать, как проводить мою подругу до дома, и самому после отправляться домой, в Северск.

Впереди нам со Светланой предстояла очередная дорога, мне в отпуск в родные края, ей, в любимый Сочи, где она отдыхала уже дважды. Из ее рассказов о проведенных отличных деньках в различных поездках, я находила что-то общее и с собой. Она, как и я, любила романтические путешествия, и ради таких затей была готова терпеть определенные обстоятельства семейной жизни. Маленькая, худенькая, шустрая и веселая, с красивыми чертами лица, и глазами «Валерии», Света была интересна и чудна в общении со мной и друзьями, а среди прочего окружающего мира, немного скована и замкнута. Но, в общем, она была и есть, классный и прикольный товарищ!

Удачи тебе, Светик, наша забавная «Саулешка»!

Из рассказов Светланы о прошлогодней поездке в Таиланд, на меня вновь нахлынули ностальгические воспоминания, хотелось хоть одним глазком, вновь увидеть море, взглянуть на неизведанный мир. Есть цель и желание, значит все еще впереди, главное в это верить! И я верю!

Вернувшись из отпуска, Руслан бодрый, довольный и загоревший, рассказывал о своих классных похождениях по родному краю. Запечатленные на мобильник отдых, рыбалка и ночевка на «белых камнях», встреча с друзьями, похождение в горы, шашлыки, все это радовало и воодушевляло.

Через две недели родной город встречал и меня своим теплым гостеприимством.

В первый же день моего приезда, неожиданной стала весть и о пребывании в очередном отпуске, теперь уже контрактника Женьки, с которым по зиме мы не очень дружелюбно расстались. Дома он находился очень мало, большую часть времени проводил среди своих друзей, не вникая в проблемы матери. Да и та, сильно загружать и расстраивать сына своими заботами не хотела, просто радуясь его очередной побывке. Женька вновь взялся за рюмку, можно было сказать, что за те деньки, он практически не «просыхал», объяснением на мое мимолетное замечание, было лишь одно, что он устал и решил на время расслабиться. Там, на контракте этого не будет, ни при каких обстоятельствах, хотелось в это верить. Мы планировали все вместе организовать шашлыки, а Женя намечал на обратном пути заехать ненадолго в Томск, к Руслану. Но все задуманное вдруг оборвалось. Восьмого августа его срочно вызвали в часть. Провожая его, сестра сильно плакала, мы тогда еще не знали о военных событиях, спровоцированных грузинской стороной.

– Береги себя, Женька, будь достоин чести и памяти своего великого деда и нашего отца!

Леша сильно изменился за прошедший год, стал более крепким, но вспыльчивым. Шолпан, как и всегда, работала не покладая рук, неся на себе все заботы и проблемы. Карина стала капризной и менее послушной. Во всем сказывалось воспитание Олеси, которая в этом году еще больше удивляла всех своим скандальным характером.

Как-то в сердцах сестра мне поведала, что Олеся вновь вскрывала себе вены, но на этот раз уже вдоль вен, кидалась под поезд. В обоих случаях ее спасла лишь случайность. Разговаривать с упертой девицей было бесполезно, впрочем, и говорить-то по-человечески она совсем не умела и не желала, вместо речи, лишь крик и ругань взбесившейся, необузданной и эгоистичной девицы. Вот, уж что по ней плакало, так это «хороший» ремень. Даже не понятно, кому больше доставалось, маленькой Карине, или все терпящей Шолпан.

Несмотря на запланированные мероприятия и активный отдых, я все же не смогла игнорировать бессовестное поведение своей двадцати двух летней племянницы, к тому подтолкнула почти бессонная ночь, в которую Олеся устроила грандиозный скандал матери, укоряя ту во всех неудачах и грехах, высказывая ей незаслуженные обиды и оскорбления. Тут совести места и близко не было. Сестрица молча все терпела и выслушивала, а на мой вопрос следующим днем: «Почему?», ответила тихо и просто, что боялась очередного суицида своей несчастной дочери.

Днем предстоял разговор на чистоту между мной и Олесей, который она завела первой, видя не доброжелательный взгляд с моей стороны. Мы ругались, как две скандалистки. Выслушав исчерпывающий ответ, недовольная, но всегда считающая себя правой, она, хлопнув дверью, удалилась в свою квартиру, которую снимала временно на пару с очередным другом Виталиком, пареньком на удивление порядочным и терпеливым. На наш вопрос, что же он нашел в этой эгоистке и как ее терпит, Виталя отвечал с улыбкой: «Не знаю, просто люблю наверно».

Несмотря на негативные моменты, мы с сестрой, забывая обо всех неудачах, продолжали свои запланированные мероприятия. Излюбленным местом был опустевший пляж. Местные здесь бывали редко. И то понятно, людям далеко не до веселья, когда стоит проблема о завтрашнем дне. У многих нет работы, денег, собственного угла, а впереди лишь неизвестность.

Тем не менее, мы с Шолпан и снохой Катериной, провели чудных полдня на берегу загадочного Иртыша, в окружении зелени и гор, под тихий всплеск волны.

Вечерами частенько ходили на дачу, пекли молодую картошку, жарили сосиски, а иногда и шашлыки из окорочка. Довольные и измазанные, допоздна под ярким звездным небом, под треск разгорающегося костра, в компании Леши и Карины, подолгу распевали свои до боли любимые и задушевные песни. Карина прижималась ко мне поближе, что-то радостно бормоча и с удовольствием поедая кусочки прожаренного окорочка.

В один из последующих деньков, вместе с сестрой мы зашли в гости к моей подруге Светлане, ставшей в конце прошлого года бабушкой, что меня немного удивило.

Помнится, как-то давно, в середине 90-х годов, между нами состоялся неприятный спор. Тогда Света рассказывала о своем муже Александре, что его вырастила бабушка, муж которой был казах. Мама Саши трагически погибла, когда тот был еще маленьким. Выходя замуж за Сашу, Света как бы опасалась, что родословная его деда может отразиться на ее будущих детях. Меня ход таких мыслей тогда несколько возмутил, хотя, каждый волен рассуждать в меру своих убеждений. Но когда у Светланы уже подрастали две дочурки, четырех и пяти лет, я по возможности объяснила ей закономерность генетики, что это еще не факт, ведь последующее поколение – внуки и правнуки, вполне возможно могут быть другими. Подруга моя восприняла тогда сказанное мною, как удар, не на шутку испугавшись, тем самым оставив в моей душе неприятный осадок.

И вот прошли годы. Природа брала свое. Переступив порог их жилья, я с удивлением наблюдала картину, как Светлана с нежностью и лаской прижимала к груди маленькое чудо – Алину, которой на тот момент было месяцев семь. Она являлась ребенком Ольги, старшей дочери Светы. Неудачная связь, но огромная цель и желание иметь свое собственное дитя, не остановили Олю от предстоящих проблем, но на данном этапе, были восприняты всеми солидарно и одобрительно.

Тем не менее, моя подруга решила сознаться мне, рассказав предысторию событий, до селе никому не поведанную. Может тем самым, снять с себя небольшой грех, чувствуя свою вину перед Олей.

А дело обстояло так, во время моего прошлогоднего визита в Серебрянск, я, конечно же, заметила изменение в поведении Ольги, ее раздраженность и озабоченность, и мне это совсем не нравилось. Тогда еще никто не знал о ее увлеченных встречах с командировочным пареньком. Общение с Канатом, ни к чему серьезному в их отношениях не привело, он уехал, зная о беременности подруги. Оля очень страдала, скрывая свое положение, не зная как сообщить об этом близким, и как это воспримут. Ужаснее всего было то, что в конце концов, лишь Светлана приняла весть в «штыки», ругая, укоряя взрослую дочь и принуждая ее к аборту, а однажды даже отхлестав по лицу мокрым полотенцем.

Вспоминая себя, я прокомментировала Светлане с укором: «Да уж, это совсем не по-человечески, ну и дура ты, это не на мой характер, на месте Ольги я бы не стала терпеть унижений и обид, просто ушла бы со своими проблемами, решая их самостоятельно любым путем!». «Да» – ответила Светлана, какая я была тогда дура, и теперь стыдно за свой поступок, и Ольгу жаль, а внучку свою, казашечку, люблю и обожаю, она наша, и плевать, если кто, что-то скажет».

А Ольга, тогда терпя боль и обиду, очень кратко, четко и серьезно ответила: «Аборт делать не буду, если мешаю, уйду, сниму жилье, ребенка буду воспитывать одна!». Ее оптимизм восхищал и был достоин уважения. Но больше удивил всех, вечно спокойный Сашок, тот без всяких передряг утвердительно отметил: «Пусть рожает, сколько родит, столько и воспитаем». Восхитительный мужик удивил своим убеждением больше всего Светлану.

Сейчас счастливая Ольга, нашедшая свое счастье в ребенке, уверенно и целенаправленно идет вперед, и никакие преграды ей не помеха, на пути к свершению задуманных идей. Что и говорить – «Девчонка – полный вперед!».

Тоня, с которой мы некогда работали в паспортном отделе, теперь работала в миграционной службе, так что наша ежегодная встреча оказалась не случайной. Ораз к тому времени был уже уволен со службы в милиции, считаясь пенсионером, но продолжая работу, совершенно не соответствующую его интересам. Выбора не было, на плечах лежала ответственность перед семьей, предстояло поднимать четырехлетнюю дочурку.

Миша, которого в свое время я боготворила, с радостью воспринимая наши мимолетные и редкие встречи, теперь со слов Тони, совершенно «запустил» себя, сошелся с пожилой женщиной, почти потеряв интерес к жизни. Увидев его случайно, проезжая мимо, я и сама была крайне удивлена. В поседевшем и сильно располневшем мужчине, едва признавался тот самый Михаил. Да уж: «Года, года, где ваша радость…?».

При встрече с Тоней мы, как и всегда бурно перебрасывались информацией, на ходу заполняя бланки. Тонечка, некогда пережившая непоправимое горе, держалась молодцом. Ее не сломала беда. Потеряв дочь, она, как и всегда, оставалась человеком. Переговорив наспех, мы решили прежней компанией встретиться на природе, при том, что на этом вновь настаивал Оразбек, который частенько заглядывал на прежнее место работы, скучая по привычному делу. Встречу наметили на выходные возле дома подруги. С собой я позвала Шолпан, которая была немного одинока, хотелось как-то взбодрить ее, отвлечь от повседневной суеты. Неуверенная в необходимости идти со мной, но все же довольная, она, конечно же, согласилась.

В назначенный и очень жаркий день мы вместе бодренько шагали к дому Тони, по пути опустошая магазинчики, идти в гости с пустыми руками было не в моих правилах. По дороге я случайно встретила свою одноклассницу, Людмилу Волохову, дочь всеми уважаемой учительницы математики – Нины Прокопьевны, которая очень многому и грамотно учила нас в свое время. Года два назад, кто-то случайно болтанул о ее кончине. Те, кто знал этого прекрасного педагога, с явным огорчением вспоминали ее, хорошим и добрым словом. И каково же было мое удивление, когда на мое соболезнование, Людмила ответила, что мама ее очень стара, но жива. Не зря говорят: «Слухами земля полнится…». Извинившись и немного посмеиваясь от нелепости ситуации, мы продолжили разговор. Людмила вкратце рассказала о своих неудачах, тяжелой жизни, низкой зарплате. А между разговоров, подбадривая меня, отметила: «А ты, Галя, все в той же форме, совершенно не меняешься, приходи в гости, мама будет очень рада!». Но время поджимало, были куплены билеты домой, все расписано по дням. Единственно, чем я пооткровенничала, так это рассказала, что заканчиваю писать свою первую книгу. Удивленная Людмила очень рассмешила меня, спросив первой, но хорошей мыслью, что пришла ей на ум: «А про меня там будет что-нибудь написано, а про маму?». Улыбнувшись, я неоднозначно полушутя, попрощавшись на время, пожелала им большой удачи.

– Да, Людмила, твоя мама, как никто другой, действительно достойна уважения. Я всегда ее знала, как человека приличного, ответственного и глубоко порядочного. Счастья вашему дому, дорогая моя одноклассница!

…К назначенному времени мы с сестрой были у ворот дома Тонечки. На наши оклики вышел ее приветливый супруг Саша, настойчиво приглашая пройти в дом. Я уже настроенная на встречу в привычных прибрежных местах Иртыша, настаивала сразу, не теряя времени, собираться на природу. Но гостеприимные хозяева все же убедили нас в целесообразности встречи под крышей дома, под хорошую музыку и ветерок вентилятора, взамен стоящей на улице 40 градусной жаре. Спорить было бесполезно. Заранее накрытый и прекрасно сервированный стол, делали честь и уважение к хозяевам уютного и ухоженного дома, где царили порядок, чистота и наиполнейший лад в семейных делах. Мы провели очень здорово незабываемый вечер, а Тонечка удивляла всех своими классными кулинарными фантазиями. Саша, веселый и порядочный семьянин, поражал своей изысканностью, серьезный в работе и в общении с людьми, он оставался и обычным озорным собеседником. С Тоней, они были словно созданы друг для друга, подходящая верная пара, словно голубки, вселяли радость и надежды.

– Дорогие, мои, у вас еще очень много хорошего впереди, вы, достойно этого заслужили!

Отлично проведенное время, вкусный арбуз, караоке и забавные танцы, все это мы будем помнить всегда. Моя сестра была очень довольна приемом доброжелательных хозяев, испытывая уважение и желая им в душе искренне, удачи и огромной веры в успех и достижение намеченных целей.

Ораз, изрядно подуставший, довез нас до дома, пообещав в ближайшее время съездить со мной в поселок к Катерине Плотниковой, с которой мы давно не виделись. Одной мне было не совсем комфортно навещать ее. Их особняк находился совсем не близко от нашего городка, а идти одной туда совсем не безопасно, оставалась надежда только на Оразбека. Но я хорошо понимала его нынешнее моральное состояние и быт. Потеряв работу, он усиленно искал выход из сложившейся ситуации, а выставлять напоказ свою безвыходность, не в правилах мужчины. Поэтому ссылаясь на занятость, он как бы находил некое оправдание, впрочем, которого вовсе не требовалось.

Одним из последних вечеров, возвращаясь с дачи, мы c Шолпан встретили по дороге тетю Тасю, маму моей подруги и одноклассницы Татьяны, у которой в жизни не все получилось гладко, как хотелось бы. Окликнув ее, ненадолго остановились, расспрашивая друг друга о новостях. Уставшая и поседевшая женщина, не раз битая ударами судьбы, но вполне стойкая и выживающая в тяжелых условиях, нехотя плакалась на нерадивость властей, очень низкую пенсию, недостаток. Немного жаловалась на безысходность в общении с сыном, которому было уже далеко за пятьдесят, а он усердно продолжал вить и тянуть веревки из постаревшей матери. От Татьяны много лет не было вестей.

Тетя Тася всегда радовалась нашей встрече, относясь ко мне с неким уважением, по-видимому, из всех Таниных одноклассников, ее помнила только я, за что она была весьма признательна. Как и ранее, радуясь за наши успехи и продвижения с Русланом, искренне удивляясь, что я по сей день не старею, она даже в шутку возмущалась. Говоря о ней, хотелось отметить доброту и порядочность этого позитивного человека. Я весело вспоминала ее знаменитые пряники и бублики, которыми она очень часто угощала всех нас, тогда еще школьников. Тетя Тася слушала с болью и тоской в сердце…

Где же та, ее маленькая и послушная дочь, где годы и мгновения счастья…?

Расставаясь, я все же поделилась с ней, что пишу книгу, чем изумила и обрадовала, почти отчаявшуюся в жизни, постаревшую женщину. Она попросила меня, наспех подбирая подходящие слова, хоть что-то написать и о ней, как о человеке простом, и никогда не сделавшем ничего плохого в своей жизни, что она ветеран труда, и просто хороший собеседник. А напоследок, пожелав нам с сестрой и нашим детям, лишь огромного человеческого счастья и удачи, добавила: «У тебя, Гала, все получится, успеха тебе!».

– Долгих лет и доброго здравия и тебе, дорогая наша, тетя Таисия, почет и уважение!

Вспоминая о ней, вдруг припомнился эпизод из школьных лет, то был примерно пятый класс. Тогда мне не совсем нравилось учиться. Признавая только уроки географии, русский язык и литературу, физкультуру, труд и рисование, в особенности, обожала математику, которая давалась мне легко и просто. Я быстрее всех в классе могла решать задачи, к физкультуре относилась не серьезно, очень не любила физику и химию, и уж совсем не воспринимала историю, к урокам которой приходила всегда, совершенно не подготовленной. Вяло слушала рассказы преподавателя, иногда даже срывая ему уроки. Он никогда не жаловался на учеников и не наказывал, относился к нашему эгоизму просто, и не напрягаясь, а может с пониманием.

Так прошел учебный год, за который из приблизительно пяти–семи учеников, безразличных к данному предмету, никто ни разу не ответил, ни на один вопрос преподавателя во время занятий. Мы на принципиальном уровне совершенно не хотели готовиться к уроку, среди прочих мальчишек, естественно была и я. Задавая вопрос на очередную тему, Виктор Дмитриевич поднимая одного за другим ученика, не получал не только исчерпывающего ответа, но и вообще, диалог происходил в полном молчании. После очередной паузы, наш предприимчивый педагог, как и обычно, разрешал нам вновь садиться за парты, и вместо заслуженной двойки, всегда ставил твердо – три. Совесть нас не мучила. Но следующий учебный год начался с сюрприза.