Королева. Выжить и не свихнуться

Затем Фредерик кормил меня сладостями, сославшись, что не позволит мне перепачкать пальцы в липком меду. Напряглась, когда его рука коснулась длинной пряди распущенных волос. Этим вечером я попросила не делать мне сложную прическу… Хотела чувствовать себя свободно и спокойно, тогда почему так нервничаю?

– Елизавета, вы забыли о своем желании! – вспомнил Фредерик. Рука переместилась в район шеи, лаская затылок. Как думать в таких условиях? – Просите у меня все, что вы хотите! Будь у меня еще один пролив, с радостью подарил бы и его…

Улыбнулась. Какой смысл тратить свое желание, если он и так меня скоро поцелует? Я запасливая, приберегу его для другого раза!

– Все ваши подарки восхитительны. – с этими словами я коснулась венецианского кружева на рукавах, оттеняющего синюю ткань.

На мне было новое платье с низким квадратным вырезом, которое я еще ни разу не надевала. Не хотела, чтобы взгляды придворных утонули в откровенном декольте, а потом бы Роберт извел меня своей ревностью. Зато теперь нашелся отличный повод для обновки! Как я и ожидала, Фредерик частенько посматривал в нужную сторону, что в принципе и требовалось доказать.

Кажется, я решительно соблазняла принца, но и он платил мне той же самой монетой.

– Почему вы так настойчиво добиваетесь моей руки? – перевела разговор в другое русло. – Сами решили или государственный совет заставил?

Вспомнила собственный Парламент, приславший ультиматум, перевязанный синей ленточкой. Неужели и на датского принца давят, подгоняя обзавестись супругой?

– Я неплохо знаю расклад, Фредерик… Если вы женитесь на королеве Англии, это укрепит позиции Дании. Ваша страна превратится в серьезную силу в Европе, что, несомненно, пойдет на пользу дальнейшей вашей экспансии на Балтийском море. С кем вы сейчас в неладах?.. Швеция, Ганза? Поспорили с двоюродным братом и немцами за торговлю хлебом и зерном в Голландии и России? Заручившись поддержкой Англии, вы сможете ответить им всем. Да так, что ни у одной собаки не раскроется пасть на вас лаять. Женитьбой на мне вы убьете двух зайцев, не так ли?

Не знаю, что именно я хотела от него услышать. Быть может: «Лиза, мне нужна только ты! Бросай свою корону, поехали в Норвегию лосося ловить. Или же в Копенгаген собак разводить!»

Но куда я без своей короны, а Совет без меня?

– Елизавета… Лиззи… – улыбнулся он, и мое сердце дрогнуло. – Этой женитьбой я убью даже не двух и не трех, а целую стаю зайцев! К тому же, этот брак пойдет на пользу и вашей стране. Вам больше не придется опасаться угрозы с моря. Объединенный флот Дании и Англии заставит считаться с нами все европейские державы. Я знаю, сколько средств и сил вы вкладываете в модернизацию армии и строительство кораблей. Поверьте, я озабочен тем же…

Фредерик взял бокал с вином, протянул мне. Что же, разговор получался крайне откровенный!

– Но и это еще не все, – продолжил он. – Англия не так давно встала на путь реформации. Дания – протестантская страна вот уже почти тридцать лет. Не только мы с вами, Лиззи, но и наши подданные одной веры, поэтому мы должны держаться вместе.

Я кивнула, кусая губы. Дания уже была полностью протестантской, бросая вызов католическим монстрам Европы. Но до прямого конфликта не доходило – Копенгаген был довольно силен, особенно на море.

– Когда я написал вам первый раз, решение жениться было продиктовано доводами разума. Но с каждым вашим письмом я влюблялся в вас все больше и больше. А когда увидел вас, Лиззи, на ступенях дворца в золотом платье, с солнцем, запутавшимся в волосах, то пропал окончательно. Быть с вами – единственное желание, что живет в моем сердце!

Я откинулась на подушки, закрыв глаза. Как проверить, нужна ли ему королева или же это попросту политический и военный союз, который пойдет на пользу нашим государствам?

– Я люблю вас, – негромко признался Фредерик. – У нас будут красивые дети. Как по-другому, если вы так прекрасны?.. – Его рука вновь коснулась моей шеи, пальцы тронули ключицу, ладонь легла на затылок. Какие еще дети, когда он даже меня не поцеловал, а я так ничего и не решила… Додумать не успела, потому что он нежно коснулся моих губ. Отпускать не собирался, настойчиво предлагая ответить. И я потянулась к нему навстречу, отдаваясь поцелую.

Мужчина поддержал мой страстный порыв, да так, что вскоре в голове исчезли все мысли, оставив место лишь безудержному желанию.

Оторвались мы друг от друга, лишь когда музыканты на соседней лодке грянули нечто крайне восторженное. Интересно, кто руководит этим дурацким оркестром?! Уж не Уильям ли Сесил?

Впрочем, даже к лучшему, что нас остановили! Вон, какое у принца лицо ошарашенное. Да и у меня, подозреваю, точно такое же. Не ожидала, что мы так увлечемся друг другом, что позабудем о приличиях. Я выловила чужую руку, забравшуюся под платье. Она уже касалась моей ноги в чулке, дотянувшись до шелковой ленты над коленом.

– Елизавета… Лиззи… Страсть между нами – это знак, посланный небесами! Прошу, скажите мне «да!».

Уже второе предложение за сегодня… А он настойчивый!

В ответ пробормотала, что совсем его не знаю. Не знаю, и все тут!.. Зато ночью ворочалась так, что мешала спать не только фрейлинам, но и собакам. Сны были такие, что их нельзя было пересказывать не только толкователям сновидений, но и собственным советникам, которые с утра поинтересовались моим самочувствием и причиной вида с утра.

Пожала плечами. Их это не касается!

Затем не менее хмурый Уильям под неодобрительные взгляды присутствующих зачитал нам список бывших любовниц Фредерика. Не сказать, что впечатляющий, но все же список…

И что же мне теперь с этим делать?

Поинтересовалась у государственного секретаря:

– Уильям, поделитесь секретом, откуда вы добыли эту информацию? Кого подкупили на этот раз?

– Не подкупили, а подпоили! – пробурчал он – Племянника Фредерика, герцога Голштейна. Юноша недоволен дядей, так как имеет на вас собственные виды.

Совет удивился, а я кивнула. Да, помню молодого человека, от липких взглядов к концу вечера у меня развилась стойкая аллергия.

– Надеюсь, эти имена не послужат причиной отказа принцу? Елизавета, – секретарь гневно потряс в воздухе свитком, – вы должны понимать, что мужчины до брака могут… кхм…

Я чуть было не схватилась за голову:

– Уильям, прошу вас, не надо!

Не хватало еще лекции на тему различий в мужской и женской физиологии из уст государственного секретаря!

– Тогда зачем вам потребовался этот лист? – спросил Уильям.

– Удостовериться, что ему не нравятся мальчики! – любезно отозвалась я. Не признаваться же, что приревновала принца к собственным фрейлинам, которых сама послала его соблазнять. – А то знаете, как бывает!..

Советники смущенно пробормотали, что сами они не знают, но наслышаны, наслышаны… Может, и правильно, что проверили принца, а то в Европах-то нравы вон какие! Не то, что при нашем дворе! Особенно если королева собирается замуж за будущего датского короля… А ведь она собирается?!

– Еще не решила! – разочаровала я мужчин, после чего долго выслушивала хвалебные оды уму, внешности и рассудительности принца, но уже из уст советников. Некоторые, кстати, в красноречии не уступали даже моим фрейлинам.

– Но что вас не устраивает на этот раз? – чуть было не застонал государственный секретарь. – Чем плох датский принц? Елизавета, я знаю о вашем разговоре с Уильямом Пиккерингом! Если мы заручимся поддержкой Дании на море, то Испания нам больше не страшна. Фредерик в случае вашего согласия на брак подпишет договор о военном и политическом союзе.

– Думаете, это позволит нам выиграть войну?

– Думаю, Испания не рискнет напасть.

– Уильям, вы можете мне это гарантировать? Неужели вы стали доверенным лицом Филиппа, и он поделится с вами планами на будущее? – рассердилась я. Конечно, аргумент в пользу брака с Фредериком был серьезный, тут уж не поспоришь. – К тому же, я знаю датского принца только по его письмам. Мы знакомы с ним всего лишь два дня. Этого недостаточно, чтобы принять решение. Мне потребуется больше времени!

– Время, время!.. – пробурчал Уильям. – Датчане у нас пробудут больше недели. Надеюсь, вашему величеству этого хватит, чтобы определиться. И прекратите думать об Испании, думайте лучше о… нашем госте! Заверяю вас, флот, усиленный датскими кораблями, Филиппу не по зубам! К тому же, этой осенью прибудут еще корабли из Венеции…

Я уже знала – когда государственный секретарь злился, он вместо «Елизаветы» называл меня «вашим величеством». Ничего, переживу! Глядишь, и правда отобьемся, если Филипп нападет, разозленный тем, что выйду замуж не за него…

Следующие дни Фредерик не отпускал меня ни на шаг. Мы с ним участвовали в королевской охоте, скакали по весеннему лесу, оставив далеко позади охрану и придворных, а затем и вовсе свернули в сторону. Бог с ним, с этим оленем, пусть живет! Спешились на отдаленной поляне, и он снова меня поцеловал. Да так, что я поняла – страсть, вспыхнувшая между нами, никуда не пропала. Притаилась в засаде, готовая напасть, ударить, лишить сил, сбить с дыхания, а затем и вовсе сжечь в пожаре желания.

На следующий день Фредерик сопровождал меня в Гринвич, где, окруженные послами разных стран и придворными, мы принимали парад. Вернее, принимала его я, но Фредерик был рядом, и мне было приятно его присутствие. Мимо промаршировало несколько тысяч пехотинцев в латах и полном вооружении. Затем, подняв знамена и взяв наизготовку ружья и пики, они стояли неподвижно, пока мы с Фредериком объезжали строй.

После чего принц в сопровождении нескольких придворных делил войско надвое для предстоящих военных игр. Шуточная битва разгорелась такая, словно происходила на самом деле.

Под вечер жгли костры и палили из ружей. Я мало что понимала в военных действиях, но Фредерик оказался доволен увиденным. Всю дорогу до Лондона делился впечатлениями, а затем снова поцеловал меня так жарко, что мысли о тактике и стратегии средневековых боев вылетели из моей головы. Правда, особо распускать руки ему не позволила. В карете с нами ехали фрейлины, старательно делавшие вид, что впали в летаргический сон.

Но я-то знала, что притворяются!