Перпендикулярность

– Что ты бубнишь себе под нос? – обратилась ко мне Вика.

Оглянувшись в ее сторону, я внезапно подумал о том, что она довольно красива. В ее фигуре всё находилось на своих местах, но главное, что она необычайно умело подбирала одежду для своей телесной оболочки. Некоторые девушки, которых называют девушками с превеликой натяжкой, наряжаются так, словно их стилист сбежал из психбольницы.

– На себя посмотри, придурок! – обязательно прикрикнут мои критиканки, прочитав эти строки.

– Но ведь я не девушка, – отвечу им я.

И знаете, даже леденящее дыхание смерти не смогло слепить из этого прекрасного материала что-то безобразное.

…А вот некоторые ученые принимают библейского левиафана за пресмыкающегося. Этого же мнения придерживается и Нандор Варкони: «На рисунке изображен передвигающийся на четырех ногах, с длинной шеей и длинным хвостом ящер, копия диплодока и бронтозавра. Строение его тела и чешуйчатая шкура подтверждают, что это гигантское пресмыкающееся»…

– Всё ясно. Ушел в себя, вернусь нескоро.

– Ты что-то сказала? – опомнившись, спросил я.

– Нет. Тебе показалось, – ответила Вика и вернулась к поискам.

Побросав таинственные раритеты литературного творчества, я последовал ее примеру. И вскоре нас постиг успех. Бумаги оказались в шкафу.

– Странно, что он их не прятал, – заметил я.

– Нисколько. Какому идиоту может прийти в голову копаться в вопросах происхождения живых мертвецов? – ответила Виктория, вынимая из шкафа очередную порцию бумажной дребедени для пристального досмотра.

– Нам, к примеру.

Перебирая листок за листком, мы пытались выявить хоть какие-нибудь наводки или упоминания о профессоре, но бумаги покойного гэбэшника содержали лишь кучу непонятных счетов, смет и заказов.

– Подожди-ка, – внезапно мне показалось, что я на что-то наткнулся и вновь погрузился в изучение архива капитана Бобрика, – Посмотри. Все эти бумаги так или иначе связаны с деревушкой в Калужской области. Вот произведен перевод денег, вот оплата счетов за фармпрепараты, а вот бумаги о найме рабочих технического профиля… Здесь отчеты за десять лет. Значит, всё началось в 1999-ом.

– Значит, профессор в этой деревушке.

– Что ж, – сложив один из счетов вчетверо, я положил его в карман, – Нам предстоит путешествие.

– Прекрасно, – воодушевлено сказала Вика, – А теперь нам нужно отсюда убираться.

Безусловно, мне очень хотелось покинуть это безумное место, однако безвременно ушедший из жизни Парикмахер имел наглость позаимствовать мои личные вещи.

– Нам еще нужно зайти к Акимычу, – сказал я на выходе из кабинета.

– Зачем?

– Забрать кое-что.

Далеко идти не пришлось. Кабинет Акимыча находился по соседству.

– О, Боже! Что это?

Как только мы оказались в гэбэшном святилище парикмахера, нам открылась ужасающая картина очередного безумства внезапно оживших мертвецов. Куски плоти среди раздолбанной в пух и прах мебели, конечно же, были уже не в новость, а вот письмена, оставленные на стенах кровью, явились самым настоящим эксклюзивом.

– Что за херь? – прошептал я и подошел ближе.

И хотя подчерк был ужасно корявым, мне удалось расшифровать это неординарное послание.

– Ты понял? – спросила Вика.

– Ахинея. Послушай только… «Творцом вложена в дух человека сильнейшая способность – любить, стремиться к прекраснейшему, красивейшему, совершеннейшему, не останавливаться на себе самом, не замыкаться в себе, но всеми силами своего существа тянуться, жаждать соединения с высшим себя, с лучшим, с самым прекрасным. Именно сила любви, жажда соединения с Высшим Существом, с вечной Красотой и Совершенством и есть жизнь души, ее главный центр. Именно эта потребность тревожит непрестанно дух человеческий, живит, томит, заставляет жаждать, хотеть и искать, и она-то и доводит ищущего до высшей Любви, высшего Блаженства, до причастия высшей Красоте, приобщения к самому Благому – Богу. И поэтому враг божий и коварный обольститель – Левиафан – эту главную струю нашей духовной энергии усиленно старается похитить, исказить, осквернить, направить по ложному пути – на совершение самого гнусного, уродливого. Он учит нас, как закопать небесный дар в землю, жажду жизни подменяет вожделением тлена, стремление к вечному блаженству обращает в желание сиюминутного удовольствия…».

– Чем-то смахивает на проповедь.

– Больше походит на мою матушку.

– Жираф большой, ему видней… Вот продолжение… «Вожди современной антикультуры призывают людей возвратиться к естеству, к первозданности, освободиться от всего искусственного, но кто из них понимает, каково это естество в действительности? Что в нас природное и что противоестественно? Что знают они о первозданности человека? Некоторые из них цинично заявляют: «что естественно, то не безобразно». Но беда как раз в том, что самое безобразное и самое неестественное, противное естеству так сроднилось с ним из-за долгого пребывания во зле, что стало как бы второй нашей природой. Наше естество настолько пропиталось этим ядом, что христианство говорит уже не об исцелении человека, а о Воскрешении из мертвых, об истлении ветхого человека и о рождении и возрастании нового…».

– Одни сплошные намеки, – промолвил я, зевая.

– Ты думаешь, это про них? – поинтересовалась Виктория.

– Несомненно. Своеобразная авторская вариация на тему библии. Евангелие от мертвецов.

– Смотри… еще… «Однако, хотя красота тела человеческого от Бога, и это всё еще те прекрасные контуры, изгибы, формы, линии, которые могут переносить наше восхищение к величию Творца, к началу Высшей Вечной Красоты, но это – лишь туманные тени, слабый расплывчатый силуэт. Красота в нас искажена, попрана, осквернена отступлением от Творца, от Первообраза, искажено и само понятие о красоте и наше стремление к ней. Адам и Ева в раю были наги и не стыдились, но эта святая невинность и чистота были потеряны через грех неверия, непослушания, нарушения первыми людьми первого завета с Богом. Всё в человеке стало болезненно, осквернено, лишено святости, большей частью – непристойно. Как следствие этого искажения, явился стыд и угрызения совести, как ощущение непорядка и отсутствия достоинства. Отныне огрубление скрывает болезненность души, а сама плоть, являющаяся отражением страстей, вкоренившихся в душу, должна прикрываться одеждами…».

– Ладно, хватит с меня нравоучений. И без них тошно.

– Подожди. Ты мешаешь мне вникнуть в текст.

– Вникнуть? Да мне написать такую чушь, как два пальца об асфальт…

Вика посмотрела на меня недовольным взглядом, показывая тем самым, что я должен заткнуться или хотя бы успокоиться.

– Мне кажется знакомым этот текст.

Неожиданное утверждение заставило меня призадуматься над положением вещей. Подойдя к Виктории, я обнял ее за плечи, после чего спросил на полном серьезе:

– Откуда?

– По-моему это труды одного архимандрита, чтением которых увлекался мой брат.

– Уверенна?

– Почти.

…Интересно, что в Древнем Египте и в Месопотамии часто изображали такого динозавра – некое длинношеее существо, не похожее ни на какое из ныне живущих животных. Подобные пресмыкающиеся жили в полусоленых болотах, окружавших устья крупных рек, и питались водяными растениями. Стоя на дне, они поднимали над поверхностью воды свою голову, сидящую на длинной шее и дышали. Наиболее простым способом охоты человека на них была, по-видимому, охота с помощью аркана. Находящиеся на берегу люди набрасывали петлю на шею животных, стоящих на дне…

– Видать, твой братец возомнил себя апостолом.

– Возможно, но теперь он мертв.

– Тогда откуда взялась вся эта бодяга на стенах?