ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. (осушив стакан) Твоё место? Какое именно?
ЛАРИСА. Разумеется, должность! Если бы моя задница столько стоила, я бы здесь не торчала!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Бросила бы меня?
ЛАРИСА. А почему нет? У вас есть жена!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, что есть то есть.
ЛАРИСА. У вас есть любимое дело, которое не дает вам скучать… А также заняться защитой докторской диссертации и возглавить частную клинику, если не институт!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Любимое дело? И что же это такое?
ЛАРИСА. Драка за прошлогодний снег!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Я не разделяю твою иронию. Прошлогодний снег – прекрасная вещь.
ЛАРИСА. Отличная!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. (помолчав) Значит, хочешь стать ассистенткой профессора Гамаюнова?
ЛАРИСА. Да куда уж мне! Своей ассистенткой вы назначите мадемуазель Прялкину. Её попа, в отличии от моей, пожалуй что стоит двадцать пять тысяч долларов!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Под штанами. Голая – пятьдесят!
ЛАРИСА. Ну вот и отлично! Надеюсь, что в частной клинике она будет хоть иногда её отрывать от кресла. А кстати, знаете, что сейчас в ординаторской происходит? Новая терапевтиха пьёт с ней «Шато-Лафит» и жрёт круассанчики! Как вам эта картиночка? Я не спорю, Прялкина – человек талантливый, но мне кажется, что она не сможет долго метаться между нами и ими!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Прялкина пьёт вино? Это интересно! Лариса, надо проверить, точно ли в процедурном спирт не закончился?
Дверь неожиданно открывается. Входит Прялкина в хирургической униформе и элегантных ботинках. Штаны на ней хорошо приспущены. Видны трусики, спущенные чуть-чуть. В руке она держит стопку листов бумаги.
ЛАРИСА. Прялкина! Это кабинет заведующего отделением!
ПРЯЛКИНА. Да, на двери написано.
ЛАРИСА. Надо бы на ней ещё написать: «С голой жопой вход воспрещён!» Подтяни штаны!
ПРЯЛКИНА. Если я штаны подтяну, все начнут смотреть на мой покрасневший глаз! Я не виновата, что у меня пошла аллергия на шведский лак для ногтей! (кладёт бумаги на стол) Эпикризы. Виктор Васильевич! Коньячок надо спрятать, стаканчик ополоснуть как следует. Главный к вам направляется.
Грациозно уходит, виляя задом. Виктор Васильевич убирает бутылку в стол, подсаживается к Ларисе и обнимает её.
ЛАРИСА. (вяло обороняясь) Ах, отвяжитесь! Вас возбудила Прялкина!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Никакая не Прялкина! Я тебя представил с её лицом, руками, ногами, туловищем и жопой.
ЛАРИСА. Спасибо, что хоть мозги мои мне оставили! Тем не менее, это свинство! Вы – как Агафья Тихоновна у Гоголя: если к этому приделать бы что-нибудь от того, к тому – от другого, а к другому – от этого… А в итоге – никакой свадьбы!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Самый лучший итог!
Опрокидывает Ларису и задирает ей ноги.
ЛАРИСА. (активно обороняясь) Вы что, совсем обалдели? Сейчас сюда войдёт главный!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Ничего страшного, он уже совершеннолетний! (стаскивает с Ларисы колготки)
ЛАРИСА. А вы с женой разведётесь?
С улицы доносится двойной выстрел. Лариса и Виктор Васильевич замирают.
ЛАРИСА. Что это было?
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Кто-то два раза молотком стукнул …
ЛАРИСА. Нет, это были выстрелы! Здесь? Откуда? (быстро встаёт, подтягивает колготки)
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Не обращай внимания! (подхватывает Ларису на руки, тащит её к столу, кладёт поперёк него)
ЛАРИСА. Так вы с женой разведётесь?
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Мы с тобой каждый раз обсуждаем этот вопрос!
ЛАРИСА. Ну и почему же он не решается?
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Потому что он не мешается!
Стягивает с Ларисы колготки. Отбросив их, берётся за трусики. Раздаётся грохот двери. В кабинет влетает взмыленная Наташа, держа в руке пистолет. Застыв позади отца, очумело смотрит на замершую Ларису. Тяжело дышит.
ЛАРИСА. Ах!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. (повернувшись) Наташка? Какого чёрта ты здесь? Объясни пожалуйста!
Наташа, не отвечая, икает.
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Пистолет игрушечный, я надеюсь?
НАТАША. (дрожащим голосом) Папа, я застрелила его!
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Кого?
НАТАША. Главврача!
Лариса издаёт стон.
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. (закрыв дверь, а затем подойдя к Наташе) Ты шутишь?
НАТАША. (замотав головой и всхлипнув) Кровь изо рта! Целое ведро крови! Откуда столько? Папа, он отморозок! У него глаза – рыбьи! Он …
ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Где ты взяла оружие?