Улус Джучи

– Вы издеваетесь надо мной!

Это Ариана крикнула громко. По счастью, громко играла и танцевальная музыка.

– Издеваюсь? – повторил Мельников, – вы не правы. Я вам сочувствую. Но помочь ничем не могу. Пока не могу. Возможно, смогу потом, если подвернётся зацепка. Ну, а сейчас вы должны спасать себя сами. Друг у вас есть?

– Нет!

Немного ликёра в бокале ещё осталось, но Ариана решила его не пить. Догадываясь, что Мельникову пора, она заявила:

– Знаете, даже если последняя Ариана и была той, за которой они охотятся, я уверена, что она ничего не сказала им.

– Всё возможно, – пожал плечами оперативник. А после этого, положив на стол крупную купюру, он встал и вышел из ресторана. Хоть Ариана была в расстроенных чувствах, купюра за один миг перекочевала в её карман. Это был подарок, который она хотела.

Глава четвёртая

Разговор в общежитии. По итогам этого разговора Света дарит Малявке маленький складной нож

Кое-как успокоив разгневанных небожительниц и Марину, которая от большого волнения проглотила целую горсть таблеток, отпахав смену и без особого удовольствия съев четыре порции плова с соевым соусом, Ариана отправилась в общежитие. Находилось оно в Текстильщиках на унылой и серой улице. Женский корпус, как и мужской, был шестиэтажным. Он своим обликом соответствовал улице. Это здание впечатляло крайней своей неприглядностью даже тех, кто прибыл в столицу с самых далёких окраин. На проходной в то утро дежурила тётя Маша, такая же неприглядная. Да ещё и непьющая. Это качество неизменно удерживало её в одном настроении – в настроении всех и каждого выводить на чистую воду.

– Здравствуйте, тётя Маша, – выдохнула усталая Ариана, остановившись перед вертушкой, – пропуск вам показать?

– Я не дура – вижу, что пропуск ты пропить ещё не успела, – оторвалась от газеты пенсионерка и дала знак, что можно пройти, – а совесть и ум, кажется, уже пропила! Алкаши не деньги ведь пропивают, а ум и совесть.

– Теперь-то я понимаю, как вы сохранили трезвенность, – нанесла удар Ариана и, проскочив вертушку, быстро взошла на второй этаж. Ей вслед гремели угрозы сегодня же подать жалобу коменданту, секретарю и ректору МГУ, а на послезавтра вызвать инспекторов.

На втором этаже было двадцать комнат, четыре кухни с четырьмя плитами в каждой и ровно столько же санузлов с очень неудобными душами. В одной комнате с Арианой жила Светка Елисеева – тоже вечновзъерошенная блондинка, только чуть более плотная и высокая, метр семьдесят шесть. Учились они также в одной группе. Света была скрытным человеком, но как-то раз всплыла информация, что она – москвичка, а её папочка – прокурор.

– Как же ты оформилась в общежитие? – удивлённо спросили девочки, – и зачем?

– Да, вот как-то так, – объяснила Света и покраснела. Но к ней продолжили относиться дружески, потому что она была неплохая.

Скрипучий путь по длинному коридору вызвал у Арианы лёгкое беспокойство, так как из комнаты Тани Груздевой и Наташи Шварц звучали одновременно сразу две музыки – "Prodigy" и Шопен. Это означало, что две соседки опять поссорились и изничтожают одна другую. Из туалета вышла Алиска Стрелкина.

– О, Малявка, привет! – сказала она.

– И тебе привет, – ответила Ариана, не останавливаясь.

– Ты спать?

– Да. Всю ночь работала.

– Ну, желаю тебе успеха, – хмыкнула Стрелкина.

Войдя в комнату, Ариана сразу же поняла, что она имела ввиду. Света Елисеева, в джинсах лёжа на животе поверх одеяла, читала книгу. А рядом с ней на стуле сидела Настя Молчанова, легкомысленная шатенка из восьмой комнаты. И не просто, гнида, сидела, а, задрав ногу, пилила ногти на ней предметом, в котором взвинченная, измученная Малявка признала собственную свою пилочку для ногтей, взятую из тумбочки. И ещё кое-чем занималась Настя, а именно – не оправдывала свою фамилию. Это было её любимым занятием.

– Лошади для меня – это просто всё! – блеяла она, упорно не замечая, что Света злится, – они меня понимают гораздо лучше, чем люди! Когда я сажусь на лошадь, она всегда подгибает ноги, чтобы мне было удобнее на неё …

– Да ты просто весишь семьдесят килограмм, – не сдержалась Света, перевернув страницу, – тут бы и у слона подогнулись ноги!

– Не ври, не ври! Я вешу шестьдесят семь, а рост у меня – почти метр восемьдесят. Я выше тебя! Об этом ты забываешь, Светочка? Ой, Малявка, привет!

– И тебе привет, – ответила Ариана. Желая сделать Свете приятное, она громко запела песню "Нас не догонят!", и начала раздеваться, чтоб пойти в душ. Но Настя не замолчала. Повысив голос, она завела рассказ про кота, который залез к ней в форточку. И при этом пилочка продолжала грызть её ногти. Надев халатик и шлёпанцы, Ариана вручила свой новый мобильник Свете, чтоб та его сберегла, достала зубную щётку и пошла в душ.

Вернувшись, она была вынуждена констатировать, что всё в комнате стало гораздо хуже, чем было. Молчанова не заткнулась, не прекратила эксплуатацию пилочки. Плюс к тому – на её, Арианиной идеально чистой постели сидела Стрелкина. Да ещё и бренчала на своей глупой гитаре, обклеенной фотографиями рок-звёзд! Надо было что-то предпринимать, потому что нервы у Светы, судя по остроте сухожилий под её пятками, были очень сильно натянуты. А гнев Светы мог быть ужасен. Она могла разнести к чертям всю общагу. Вырвав у Насти пилочку, Ариана тихо сказала:

– Вон!

Молчанова замолчала и опустила ногу. Стрелкина перестала играть. Обе изумились.

– Вон! – повторила с бешенством Ариана, – обе, немедленно! Пошли на …!

– Но почему? – возмутилась Стрелкина, – что за ярость? Ты ведь ещё не спишь!

– Нет, я уже сплю! Поэтому вы до сих пор не вылетели в окно!

Обе легкомысленные особы были потрясены. Услышать такое от Арианы! Что с ней случилось? Так, как она продолжала буйствовать, две подруги, встав, с тихими угрозами пошли к двери. Молчанова была в брюках, кофте и босиком, Стрелкина – в пижаме, тапочках и с гитарой. Когда скрипучая дверь за ними захлопнулась, Ариана спрятала пилочку, забрала у Светы свой телефон и влезла под одеяло, не сняв халатика. Было холодно. Елисеевский рот отсвечивал синевой. Однако, у Светы была особенность: размышляя, она не чувствовала ни холода, ни усталости, ни обиды. Сейчас, судя по всему, ей было уже пора делиться итогами размышлений. Решительно закрыв книгу про Древний Рим, Света потянулась, приподнялась и стала усаживаться как Будда. Её красивые ноги были феноменально гибкими. Ариана даже залюбовалась сложной посадкой.

– Как у тебя дела? – спросила она, заметив на лице Светы красное нетерпение начать сплетничать.

– Я устроилась на работу, – быстро проговорила Света, – а ещё, кажется, я придумала, как мне следует поступить, чтобы этот нудный болван от меня отстал окончательно!

– Ты про Рому? – брезгливо пискнула Ариана, не сразу припомнив имя бывшего жениха Елисеевой.

– Разумеется. Он опять меня достаёт! Сегодня звонил восемь раз уже. Я решила…

– Что тут решать? Сим карту смени, да и все дела!

– Это не прокатит! Он будет дёргать моих родителей, и сюда их ещё притащит.

– Можно подумать, они до сих пор не знают, где ты живёшь! Чтобы это выяснить, твоему папаше нужно минуты две.

– Безусловно, знают. Но без серьёзного повода не попрутся они сюда. Они понимают, это бессмысленно. А вот Рома может их накрутить, и они припрутся. Будет скандал на всё общежитие.

Ариане сильно хотелось спать. Зевая, она поинтересовалась:

– Ну, так и что ты придумала?

– Я решила комнату снять.

Не успела Света это сказать, как её мобильник, который лежал на тумбочке, зажужжал. Взглянув на определившийся номер, Света убрала звук.

– Опять он звонит! Малявка, ты слышала? Я решила комнату снять!

– В обычной квартире?

– Да, а почему нет? Ведь я же уже работаю!

– Где? И кем?