Кот, Собака, Попугай

– Что и требовалось доказать,  – попугай бросил победоносный взгляд на Собаку и Кота, который, кстати, уже некоторое время как заснул.

Теперь то все сомнения Собаки улетучились. С каждым новым словом Попугая он становился ей все интереснее и интереснее, да настолько что она все ближе и ближе пододвигалась к месту, откуда он вещал.

– Наверное, опасно в Африке? Ведь сколько там хищных здоровых зверей,  – Собака все допрашивала Попугая.

– Да, есть хищные. Да, есть здоровые. Они сильные, но у каждого сила своя. Кто-то может рушить вековые деревья, как слоны. Кто-то способен догнать кого угодно, как гепарды. Вот только у Попугая сила иного характера.

– Какая же она?

– Ум. Только он позволил человеку летать и возводить небоскребы. Мне же он однажды позволил одолеть Льва, царя джунглей.

Собака в восторге залаяла, разбудив Кота, для которого эта была уже тысячная история Попугая.

– Мне кажется, ты нам врешь, Попугай,  – сказал Кот.

– В каком месте?

– Ты точно летал в космос. Я в этом просто уверен,  – Кот направлялся в сторону окна.

– Я не тот зверь, который может врать своим друзьям,  – гордо заявил Попугай.

Кот, ничего не ответив, распахнул форточку и выпрыгнул из дома.

Попугай проводил товарища взглядом и обратился к собаке:

– Возможно, Кот покажется тебе умным, сильным, ловким да каким угодно. Однако, он просто честолюбивый. Он только раньше из себя что-то представлял. Тогда я его побаивался, нет, даже не побаивался, а просто в его присутствии держал ушки на макушке. Теперь то он даже дохлую мышь не поймает. Этот Человек, видимо, очень добрый, раз до сих пор его держит с нами.

– Так что ты говорил про Льва?  – Собака нетерпеливо перебирала лапами по полу.

– Да, точно, про Льва,  – Попугай устремил глаза вниз и нахмурился,  – раньше, в былые времена, мы со Львом крепко дружили. Но однажды он, уже не помню, как именно, обидел одного моего знакомого попугая, который был моим дальним родственником. Мне пришлось тогда нелегко: дружба дружбой, а семья семьей – решил для себя я. С глубокой горечью в сердце мне пришлось вызвать гордого Льва на поединок. О-о, вся Африка тогда только об этом и говорила: «Попугай сражается со Львом». Очень многие звери шли через пол континента, чтобы посмотреть на нашу дуэль. На подготовку была целая неделя, которую я полностью провел в глубоких думах, а Лев же все это время тренировался без устали. И вот настал знаменательный день. Мы оба кружили вокруг друг друга, ведь каждый из нас, не хотел наносить первый удар своему старому другу. Тем не менее, Лев нанес его первым. Одной своей огромной лапой он отбросил меня на значительное расстояние от себя. Тогда я понял, что мне нет смысла мериться с ним силой. И тогда я взлетел и стал кружить вокруг него. Я летал так быстро, что он постоянно терял меня из виду, и только тогда, когда он терял меня и извывал от бессильной злобы, я наносил точные удары своим клювом. Так продолжалось ровно три дня и три ночи. На утро четвертого дня Лев замертво свалился на жгучий песок. Но я не радовался тогда, а, наоборот, тосковал по могучему хищнику, царю и другу. Первыми словами, которые я сказал, был наказ тому попугаю, из-за которого мне пришлось сражаться, лететь так далеко, насколько позволят твои крылья, и изо всех сил постараться не попадаться мне на глаза. Так звери Африки окрестили меня Давидом, и так я по праву стал Царем всей Африки!

Собака от удивления выругалась.

Взъерошенный от своего рассказа попугай подлетел к окну и спросил у Собаки:

– Собака, ты пойдешь со мной?

– Да, почему бы не осмотреться тут.

– Ну и славно! Ты же осилишь прыжок из окна?

Собака утвердительно кивнула.

Собака и Попугай

Еще много историй поведал Попугай своему спутнику. Деревня была шумной сегодня, была суббота. Собака шла, пригнув морду и опустив хвост, и время от времени поддакивала Попугаю, который сидел на Собаке, уцепившись когтями за ее холку.

– Что ты такая скукоженная? – спросил Попугай. Однако ответ он не получил. Тогда он чуть сильнее впился когтями в спину Собаки. Мышцы на ее спине дернулись.

– Какая ты глупышка, Собака. Со мной тебе нечего бояться здесь.

– В этой деревне я прежде не была.

– А где здесь еще деревни?

– Везде.

Попугай развернулся, прошелся по ее спине и у самого хвоста взмыл вверх. Взлетев повыше, он петлил в небе и сверху вниз кричал, как красиво в округе, указывая на все подряд, на что падает его глаз, описывая лес вдалеке, ведущую к нему реку, большие дома поодаль и уже много лет тлеющие здания рядом с ними, дым из которых растворялся в серых небесах. У Собаки не было особого интереса к наблюдению с высоты того, с чем она была близко знакома, с тем, что она видела каждый день. Также она видела перед собой недогрызенную кость, припрятанную в земле. Собака переключилась на нее, стала дербанить землю лапами и пытаться уцепить кость клыками.

Поняв, что Собака нашла себе более интересное занятие, Попугай решил еще размять крылья. Напевая он ловил ветер и начинал парить, накреняясь то влево, то вправо, прислушиваясь к нежному шепоту его сверкающих на солнце перьев. Он, немного сложив крылья, рванулся вниз, пролетев возле березы, выкосив несколько зеленых и белесых листочков, которые перемешались и полетели по ветру, зеленые – вниз, белесые – вверх, чирикая. Покружив еще немного, ловко сорвал с дерева веточку с небольшими неспелыми сливами, которые, тут же попадали. Старый сторожевой пес дремал внизу, под деревом. Посмеявшись над его ворчанием, он пролетел также еще раз и еще раз, пока ему не удалось сорвать сливу. Попугай напоследок пролетел прямо над псом, цапнув его за ухо, и направился к Собаке, которая поедала кость, подправленную песком.

– Ну что, время обеда? – спросил Попугай и положил перед собой веточку со сливой.

Когда Попугай начал старательно снимать с добычи кожурку, Собака глухо зарычала. Птица медленно подняла на него глаз, Собака скалилась и смотрела в кусты.

– Что такое, Собака? – заикаясь спросил Попугай, на что она резко прижала его своей большой лапой к земле.

Вдруг оттуда выпрыгнул большой старый пес и с хриплым лаем бросился на Собаку и через мгновенье как-то оказался между ней и Попугаем, который тут же взлетел и сел крышу какого-то дома. Звери стояли друг напротив друга, рыча, пуская слюни. Глаза их были красными. Попугай ходил по крыше и кричал «Дурачок! Дурачок!», размахивая крыльями. Старый пес резко шагнул в сторону Собаки и грозно залаял, так что Собаке пришлось отступить назад. Он перевел взгляд на Попугая, и в этот момент Собака прыгнула на него и вцепившись в шею старого пса. Собака грызла его, везде, где только могла, так быстро, как только могла, а пес стоял так долго, как только мог. Но вот пес упал замертво.

– Тебе больше нечего бояться, – сказала Собака, однако Попугай уже улетел.

Кот

Пока Попугай восхищал Собаку своей отвагой, Кот неспешно шел по заросшей тропинке к старому хозяйскому сараю под аккомпанемент цикад.

Сарай представлял собой покосившуюся, обветшалую конструкцию из прогнивших балок и досок. Там, где у него прежде были стены, теперь редкие облезлые дощечки, служащие жилищами для самого большого множества насекомых. Крыша сарая служила больше для виду, сквозь ее широкие расщелины проступал дневной свет, обнажая черную стружку на полу. Если бы кто-то захотел в нем укрыться от непогоды, его ждало бы большое разочарование: от дождей и ветров этот сарай защищал едва лучше, чем клетка. Несмотря на такой непристойный вид, сарай использовался по назначению. Этот Человек хранил там инструменты, однако пользовался он ими не так часто, как раньше.

Подходя к описанному сараю, Кот с долей жалости бросил на него свой умудренный взгляд, зашел в него и прилег у входа.

В метре от входа стоял свежий муравейник.

– Вчера вас вроде не было…  – пробурчал Кот.

Муравейник просто кипел работой. Бесконечное число муравьев то и дело мелькало перед глазами Кота. Муравьи группами взгружали на себя солому, травинки, обломки веточек  – все, что может пригодиться им в их плотничьем деле. Они тащили груз то к подножию муравейника, то к его вершине. Кто не был занят перегрузкой, носил, видимо, их сегодняшний ужин  – мелких и не очень мелких букашек. Кто-то нес павших при стройке собратьев. Остальные были заняты внутри муравейника. Если бы Кот мог их слышать, он бы наверняка услышал глухой топот марширующих муравьев и напевы рабочих песенок.

Кот долгое время пристально смотрел на их труд.

– Пожалуй, самые удивительные создания, эти муравьи,  – размышлял он в слух,  – такие организованные, дисциплинированные насекомые. Безусловно, талантливые и находчивые. Только разве что пчелы могут с ними сравниться. Работают с утра до ночи, а, может, и ночью тоже. Вот это я понимаю, жизнь ради работы. Только зачем им это? Никогда не видел отдыхающего муравья. Хотя Бог знает, что твориться внутри этих муравейников, сколько я их в свое время не переломал, никогда не заглядывал туда. И какой же смысл их бытия? Бесконечная работа до самой смерти, чтобы потом и тебя кто-нибудь из твоих заложил в фундамент муравейника? Глу-упенькие, достроите вы этот муравейник и что потом? Будете строить новый? А потом еще новее? Вы просто бесцельно раз за разом строите эти домики и разбираете иногда другие… Понимаю я этих малышей или нет, но так уж они устроены. Ничего своей соломы вокруг себя не видят, копошатся всю жизнь. А нет бы чтоб лечь под солнышко, да…  – Кот сладко зевнул, и его глаза закрылись.

Шерстку Кота ерошил легкий ветерок, пришедший откуда-то с юга. Он нежно маял березы, и срывал с них пожелтевшие сухие листья, которые, слегка шелестев, падали на солому и потом вновь взлетали. Ветер обдувал дома, и мельком слышались поскрипывания ставней и скрежет отходящего от дома металлического проржавевшего водостока. Ветер – искусный музыкант, дирижёр, руководящий колоссальным оркестром Богом сотворённых инструментов. Эта музыка успокаивает, иногда она волнует и заводит, и всегда она остается очаровательной. Ее разбавляла лишь отдаленная пьяная ругань соседа и лай собак. Подмечал ли старый Кот все это? Нет. Он видел сны.

***

Белая полевая мышь лежит на полянке возле дома и греется на солнышке. Кот, уже изрядно нагулявшийся, весь в каких-то клочьях травы, притаился в цветах и внимательно следит за ней, почмокивая и повиливая белой кисточкой своего пушистого хвоста. На проводах сидят сороки, внимая охоте домашнего хищника, вспоминая собратьев, которых погубил Кот.

Кот подкрался к ней практически вплотную, но ему и этого было мало: он решил потешиться над своей жертвой. Прямо за спиной мышка услышала тоненькое «мяу». Ошарашенный грызун едва успел осознать свою участь, как оказался в зубах у Кота.

Кот дождался, пока мышь не перестала дергаться, и с добычей в зубах он пошел в дом. Хозяйка кашеварила, в духовке подходил молочный поросенок, с которым Кот повздорил еще сутра. Кот подошел к ней и обтерся об ее ноги, и, промурлыкав, положил возле нее свою добычу.