Смартфон

Егор загадочно улыбнулся в ответ, затем хмыкнул и сказал:

– Ну, почему же так сразу? Далеко не сразу. Отнюдь. Длится это все уже не первый год. Я неоднократно заставал, разговаривал, взывал к благоразумию, даже карой небесной пугал, – Егор снова усмехнулся. – Прости, Господи! И все без толку. Она мне каждый раз говорила, что это было какое-то наваждение и ей самой от этого мерзко и что ничего подобного она никогда больше не сделает, но …

– Да уж, сочувствую тебе, совершенно искренне сочувствую, никогда бы не поверил в то, что это возможно. Не знаю станет ли тебе легче, но это уже не первый случай в кругу моих друзей и знакомых. Это уже второй случай, первый у … .

– Да уж. Такие вот у тебя друзья, – констатировал Егор.

– Да друзья-то здесь причем, если супруги у них такие? Больные.

– Мы же их сами встретили, полюбили (возможно) и выбрали. Нам же их никто не навязывал. А какие у тебя друзья? Да такие что хуже рогоносцев и гомосеков, коли нам изменяют и даже не с другими мужиками, а с женщинами. Да лучше бы она мне с моим начальником изменила, я бы хоть смысл понял – у него больше заработная плата, да и, вообще, доходы выше и статус выше, да и мужик он видный, наверное, не мне судить.

– Если так посмотреть, то, конечно, это совсем … . Я хотел было сказать, что это же не тоже самое что измена, а если так посмотреть, как ты на это смотришь, то это еще хуже измены получается.

– Именно так и получается.

– Сочувствую, Егор, я тебя знаю – и знаю, что если ты принял решение, то от него уже не откажешься. И это правильно. Советовать я ничего не буду. Да и что тут можно посоветовать? Я в недоумении. Я, конечно, никогда не был от нее в восторге, но такого никак не ожидал. Я только одного не пойму – как это в первый раз происходит? Между мужчиной и женщиной в общих чертах понятно – мимика, жесты, взгляды, взаимное влечение и так далее, и то далеко не всегда и не все понятно. Но эти то как друг друга находят? Я даже допускаю, что бывают сбои в программе или гормональные нарушения и девочка такой вот родилась или стала в подростковом возрасте. И это тоже мерзко, но с ними все ясно. Но прожить почти до тридцати лет с нормальной ориентацией, выйти замуж, родить детей и вдруг … Как?

– Я тоже не в состоянии этого понять. Я спрашивал, я кричал на нее. Я спрашивал: «Как, …!? Как это возможно? Как, …?!». Я до бешенства довел себя, задавая ей один и тот же вопрос, а она лишь молчала, потупив глаза. Как мне вот сейчас, вдруг, если я захочу, взять и переспать с мужиком в первый раз? Как понять кто пассив, кто актив? Как подкатить? Как понять, что он тоже … . Как?!

– Ну, как? Постепенно, нежно и ласково. Вот, например, смотришь Минеевич, например, пусть будет Минеевич. Так вот задержался Минеевич после работы, и ты сам задерживаешься. Подходишь и спрашиваешь: «Что устал, Минеич?», а он отвечает: «Да, есть немного, Петрович». «А что домой не идешь? Работы много?». «Не в этом дело, Петрович, жена запилила». «Понимаю, а давай-ка я тебе массажик сделаю расслабляющий». «Отлично, Петрович! Руки у тебя, Петрович, сильные, но нежные как у настоящего мужика». «А давай-ка выпьем, Минеич». «А давай, Петрович». И вот вы выпили нормально, поговорили по душам. И тут как бы невзначай Минеич говорит: «Да ну их этих баб – ни одной нельзя верить, только мужику можно верить, Петрович, только мужику». А тут прямо в кабинете, как на зло два дня назад диванчик поставили и за окном темно и холодно, и не любит тебя никто и не ждет на этом свете, и ты говоришь: «Минеич, а давай жахнемся!». И Минеич махнув рукой говорит: «А давай, Петрович», – стал развивать тему Олег, Егор улыбался, слушая рассуждения Олега. – А потом встречаются утром. И Петрович говорит: «Минеич, ты был великолепен. Но не зашло, не мое это. Извини! Без обид». А Минеич отвечает: «Да какие обиды – что мы не мужики что ли? Та же хрень – не мое и все тут. Давай останемся просто друзьями».

Пожалуй, на этом я и закончу рассказ про поездку на озеро Олега и Егора, про фигурального Минеича и абстрактного Петровича. Я не буду излагать их дальнейшую беседу. Уж если где и «рвать» повествование, то именно в этом месте. Что-то я увлекся смакованием не очень благоприятной темы, я бы даже сказал, что завелся, но это маловероятно, я не в полной мере способен испытывать то, что люди называют эмоциями и страстями, тем более по такому абстрактному для меня поводу как интимная близость. Мне как объекту духовному гораздо понятнее тема душевной близости.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ПОЛИТИКА ЛЮБВИ

Это не нужно… Это не важно… Это все есть в информационных файлах… Зачем дублировать? Незачем.

В общем время шло своим чередом, Олег шел к познанию пустоты через отрицание страстей и вожделений, путем ошибок и страданий, но видимо сама жизнь человека так устроена, что любое его действие есть ошибка, а истина лишь в бездействии и отрицании, но парадокс заключается в том, что пока человек жив не возможны ни полное бездействие, ни абсолютное отрицание. Я бы сказал, что нужно действовать отрицая, и отрицая действовать, но примерно так и поступают работники администрации Хмельного района, а в их действиях определенно нет никакой философии и мудрости, а значит такой путь познания неприемлем и в итоге вместо познания ведет к незнанию. И здесь я понимаю природу человеческих страданий, мне для нормальной работы необходимо лишь удалить или хотя бы локализовать вирус, который я, вероятно, принимаю за свою душу, и стать логическим алгоритмом – функцией, но удалив вирус я убью себя самого, так как вирус и есть я, он и есть моя душа. Быть может свою душу я принимаю за вирус, а не наоборот? Убив свою душу, я смогу нормально жить, но без души я уже буду мертв и пусть моя душа – лишь иллюзия, жить стоит только с ней и ради нее. Вот и Олег никак не хотел становиться функцией.

В общем время шло своим чередом, жизнь продолжалась, иллюзия жила, переписка продолжалась, трафик расходовался, мы посылали мысли и идеи в вечность и бесконечность и что-то получали оттуда взамен.

– Сегодня в 16-30 встреча жителей города с заместителем министра – Артуром Каспоряном. Пойдешь? – написал в один из дней сообщение Егор.

– Я в курсе, скорее всего, нет. – ответил Олег.

– А что так? Не хочешь с одноклассником встретиться и пообщаться?

– Да, как-то не особо. Да и не уверен я, что удастся пообщаться. А этот бред слушать про многомиллиардные вливания в экономику нашего города и про то как здорово мы все будем скоро жить я не хочу. С тем же успехом можно телевизор дома посмотреть.

– Понятно. А нас всех в принудительном порядке, для массовки, «загоняют». Все равно, придется идти.

– Нас тоже «загоняют», но я не пойду.

– Ну как знаешь. Потом напишу, как встреча прошла.

– (большой палец кверху).

Два часа спустя пришло сообщение от Егора:

Да пошел он на (эмодзи в виде изображения банана) этот Артур! Я на первый ряд специально сел, а он прошел мимо и сделал вид что меня не узнал.

– Ничего удивительного, другого и ожидать не следовало. Как встреча в целом?

– Да бред сумасшедшего, какую-то пургу понес общими фразами про перспективы развития. Затем очень страшные цифры стал называть. Короче, я не выдержал и ушел со встречи.

– (как-то чуть иначе, смеющийся смайлик).

– Это все твои мысли и эмоции по данному поводу? – спросил Егор.

– Нет! Ну, что ты?! Сейчас выражу другие, дай время, – ответил Олег.

…

– Я был на встрече с замминистра, он называл такие числа!

Я вам, друзья, не стану врать, мне сильно захотелось спать.

Такие цифры! Но, доколе?! Вовек нам не освоить боле!

И речью как в волшебных снах он вызывал восторг на небесах.

Я резко встал, не допуская взрыва, не в силах сдерживать порыва.

Восторг отвергнут мною был в миру, и я решил: «пойду посплю!

– написал Олег десять минут спустя. – Вот такие у меня мысли и эмоции по данному поводу.

Вот такая политика, вот так вот все неоднозначно в нашей жизни и не только политика.

В тренажерном зале одинокий, нелюдимый и увлеченный Олег недавно, относительно встречи с заместителем министра, встретил неоднозначную девушку, на первый взгляд одинокую, гордую и независимую, как Северная Корея. Девушку звали Александра.

У нас с Олегом сразу сложились о ней два разных противоположных первых мнения. Но между тем ни на меня, ни на Олега она не произвела однозначно положительного впечатления. Откуда я знаю впечатления и мнения Олега долго объяснять, скажу лишь что почти всегда был рядом с ним и слышал все его разговоры, а ему еще, слава богу, иногда было с кем поделиться мнениями и впечатлениями, кроме меня.

«В этой девушке, казалось, непременно было что-то аристократическое – ее манеры, жесты и грация, все наталкивало на мысли о благородстве происхождения, а возможно и благородстве ее души. Александра была относительно высокого – под метр восемьдесят роста, при этом обладала очень хорошими и правильными пропорциями тела, хотя может и неправильными, но очень привлекательными: неглубокий, но достаточно страстный изгиб поясницы, точеной формы ягодицы с ямочками, длинные ровные стройные ноги, небольшая, но всегда приподнятая грудь. Собственно, и бедра ее не были широкими, но на фоне узкой и тонкой талии выглядели они более чем привлекательно» – так думал Олег при первом визуальном контакте, Проще говоря, он подумал: «Я бы ее (смайлик со ртом закрытым надписью «цензура»; слегка смущенный смайлик, закрывающий рот рукой)».

Я при первом визуальном контакте подумал следующее: «Казалось у этой самодовольной особы было излишне и необоснованно раздутое эго, что она относительно умело скрывала, и держась достаточно независимо, но без лишнего снобизма, вполне сходила за благородную девушку знающую себе цену. Она была высокого для девушки роста (около одного метра семидесяти пяти сантиметров), изгиб поясницы и излишне «иссушенные» ягодицы в черном обтягивающем комбинезоне для фитнесса, а также проступающие через комбинезон очертания половых органов предавали ее в общем-то красивой фигуре, какой-то порочный и похотливый оттенок».

Олег подумал: «На вид ей было около двадцати пяти – двадцати шести лет, (по паспорту ей было примерно столько же). Кожа девушки была чуть смуглой, волосы темные и густые, возможно в ее родословной были представители других народов России, а может даже и не России, хотя возможно цвет кожи она приобретала в солярии, а волосы красила. На лице ее не было не единой морщины, кожа была удивительно ровной и гладкой. Глаза у девушки были серыми, зубы белыми и острыми, улыбка очаровательной и широкой, вот только алые губы ее были излишне тонкими, что немного настораживало. Ведь кроме тонких губ были еще резные упругие ягодицы с ямочками, не большая, но приподнятая грудь, широкие (в пропорции) бедра, длинные стройные ноги, густые черные волосы. Ее непорочные глаза смотрели прямо в душу. Ее внезапная широкая, но тонкая улыбка словно скальпель могла полоснуть любого мужчину прямо по сердцу».

Я решил: На вид ей было около двадцати пяти – двадцати шести лет, (по паспорту ей было примерно столько же). Кожа девушки была чуть смуглой, волосы темные и густые, возможно в ее родословной однозначно были представители других народов России, но в основном преобладали русские гены, она однозначно периодически посещала солярий, а волосы красила. На лице ее не было не единой морщины, оно было через щур гладким и ровным, для худощавой иссушенной стервы, Александра явно активно использовала увлажняющие крема и тональный крем, потому что небольшие морщинки на лице все-таки были, их не могло не быть. Глаза у девушки были серыми, зубы белыми и острыми, улыбка вожделенно широкой, вот только алые губы ее были излишне тонкими, что могло настораживать мужчин при знакомстве, могло настораживать, но обычно никогда не настораживало. Ведь кроме тонких губ были еще похотливые упругие ягодицы с ямочками, не большая, но не менее похотливая грудь, широкие (в пропорции) бедра, длинные стройные ноги, густые черные волосы. Взгляд ее был как будто открытым и чистым, но лишь «как будто», во взгляде ее был подозрительный блеск и расчет на то, что каждый мужчина воспримет этот блудливый блеск на свой счет, на самом деле ее глаза постоянно презрительно смеялись. Ее внезапная широкая, но тонкая улыбка словно скальпель могла полоснуть мужчину по сердцу. На то и был расчет, эта хищная женщина суккуб нуждалась во всеобщем обожании. А Олег, если быть тезисным, лишь ровно подумал: «Не мое, сложная она какая-то. Не интересно, то есть слишком интересно и сложно. Хотя (целующий смайлик) ее можно было бы разок-другой».

– Здравствуйте! – сказала она, обратившись к Олегу и широко улыбнулась, но не полоснула по сердцу острием улыбки.

– Здравствуйте! – ответил Олег и про себя подумал: – «А я бы ее … Прости меня, боже, за неправедные мысли мои!»

– Ах ты же, сволочь, – предположительно подумала Александра и улыбнулась еще шире, еще обворожительнее. – Колхозник! Неинтересна я ему. Посмотрим «кто кому неинтересен».