Из истории русского сундучного промысла. Сборник статей

В Муромском уезде Владимирской губернии – одном из самых крупных центров русского сундучного производства[49 - Пудов Г. А. Сундучный промысел Муромского уезда Владимирской губернии (II половина XIX – I половина XX века). – СПб.: Первый класс, 2017.] – техника «мороза» по жести во II половине XIX века также получила самое широкое распространение. Вероятнее всего, она появилась в регионе под влиянием других сундучных центров. Немалую роль в этом сыграла Нижегородская ярмарка. После революции 1917 года, когда вместо сундучных «фабрик» во Владимирской губернии появились артели, «мороз» по жести продолжал активно использоваться (как пример можно привести изделия артели «Приокский прогресс»).

И, наконец, еще одним крупным центром русского сундучного производства в XIX веке был Макарьевский уезд Нижегородской губернии. По сведениям В. М. Федорова, промысел появился в этих местах под влиянием уральских торговцев сундуками, приезжавшими на Макарьевскую ярмарку[50 - Федоров В. М. О производстве сундуков в городе Макарьеве // Нижегородский сборник, издаваемый Нижегородским губернским статистическим комитетом под редакцией действительного члена и секретаря Комитета А. С. Гациского. Т. X. – Нижний Новгород, 1890, С. 193.]. Технология «морозки» не отличалась от принятой в других сундучных центрах[51 - Там же. С. 196—197.]. Не исключено, что «мороженые» листы использовались и после Октябрьской революции, например, мастерами Макарьевской кооперативно-сундучной артели, которая в 1929 году арендовала помещения Макарьевского монастыря в качестве производственных.

Таким образом, во всех случаях речь идет о XIX – XX столетиях[52 - Ни один из исследователей, писавших о металлообработке в Древней Руси, не упоминает о «морозе» по жести. Кроме того, эта техника напрямую связана с производством жести в промышленных масштабах, что до XVIII века вряд ли было возможно.]. Однако время появления в России техники «мороз» по жести следует «отодвинуть» ко II половине – концу XVIII века, поскольку в XIX столетии она предстает уже в достаточно развитом виде. Вероятнее всего, «мороз» по жести является русской переработкой какой-либо иностранной технологии, возможно, английской. При этом технология могла относиться и не к художественному ремеслу, а быть лишь какой-либо производственной операцией. Талант русских мастеров мог приспособить иностранную промышленную технологию к задачам художественного творчества.

Следует также отметить, что «мороз» по жести как технология принципиально отличается от техник прикладного искусства, широко использовавшихся в России до XVIII века, поскольку в ее основе лежит химическая реакция. При этом если развитие других русских техник художественной обработки металла прослеживается на протяжении столетий, то «мороз» по жести появился вдруг и «в готовом виде». Это лишний раз доказывает, что это – привнесенное явление. Русские мастера были «готовы» к восприятию новой технологии, поскольку в России существовали длительные традиции художественной обработки металла, в т.ч. термической[53 - Колчин Б. А. Техника обработки металла в древней Руси. – М.: Машгиз., 1953, С. 64 – 84.].

В обстоятельствах появления «мороза» в России сыграли важную роль два комплекса причин, которые условно можно разбить на исторические и экономические. К первым относятся: наличие в том или ином населенном пункте развитой торговли и международных связей, а также высокого уровня ремесленного производства. Ко вторым причинам следует отнести: наличие активного спроса и возможностей сбыта изделий, украшенных «морозом», также немаловажным фактором является наличие материала. Заводы Среднего Урала и Великий Устюг прекрасно отвечали этим условиям. При этом в разных центрах русского сундучного производства внешний вид жестяных листов с «морозом» отличался, из чего можно сделать вывод о разнице в частностях технологии[54 - Возможно, это доказательство разновременности появления технология «морозки» в разных губерниях России.]. И все же основной принцип был одинаков.

Технология

Технология «морожения» железа основывалась на кристаллизации расплавленной полуды (смеси олова и свинца) при добавлении капель воды и химической реакции на кристаллизованную полуду смеси серной и азотной кислот. Брали жестяной лист клещами и держали стороной, покрытой полудой, над огнем, до полного расплавления полуды, затем снимали лист с огня и клали на доску с вбитыми в нее проволочными гвоздями, из лейки лили воду на лист. Потом его протирали сухой тряпкой и обрабатывали смесью купоросного масла, крепкой водки и воды. Затем лист сушили (летом – на солнце, зимой – в печи), вновь нагревали и лакировали. Если хотели сделать лист белым, то лакировали белым масляным лаком, если необходимо было сделать его цветным, то покрывали не лаком, а олифой. В последнем случае цвет листа зависел от того, сколько времени его продержали в печи. Листы с зеленой «морозкой» получали при покрытии их веницейской ярью, смешанной с масляным лаком (и позднее – просушивании в продолжение суток)[55 - См. подробное описание этой технологии: Промыслы Екатеринбургского уезда Пермской губернии. С. 10—11; Федоров В. М. Указ. соч., С.196—197.]. Считается, что секрет «морожения» жести в настоящее время утерян, хотя в российской промышленности используются подобные технологии.

История

Итак, «мороз» по жести как техника украшения изделий получила распространение во всех крупных сундучных центрах России. Во многих она приобрела значение основного способа декорирования. Рассмотрим их по порядку.

Известными мастерами «морозки» в Великом Устюге были братья Павел и Виктор Ермиловы, Прокопий Волков, Николай Торлов, Георгий Панов. Мастера обивали шкатулки тонкими жестяными полосами поверх «мороза», а на углах крышки и ключевине – жестяными просечными накладками. Изделия с «морозом» продавались на Ирбитской и Нижегородской ярмарках. К середине XIX века основным видом изделий устюгских мастеров стали шкатулки с «морозом» и с жестяной отделкой, которые имели большой спрос на рынке (именно они представлены в большом количестве в музеях и частных коллекциях). Но к концу столетия производство таких шкатулок сократилось. Определяющую роль в сохранении секрета «морозки» сыграл Пантелеймон Антонович Сосновский (1875—1972). С 16 лет он начал работать самостоятельно, делал шкатулки с «морозом» по жести. П. А. Сосновский стремился передать свое умение молодежи. В 1935 году он выступил на краевом совещании работников культпросветпромышленности Северного края с предложением возродить искусство изготовления предметов быта с узором «мороз» по жести. Совещание приняло решение о восстановлении народных устюжских промыслов, в частности «мороза» по жести, но из-за отсутствия необходимых материалов эти ремесла не были возобновлены. В 1956 году по просьбе сотрудников НИИХП П. А. Сосновским была изготовлена шкатулка с тремя секретами, образцы жести с «морозным» узором[56 - Лукин М. П., Давыдова Н. М. Народное искусство устюжан. – Вологда: Сев.-Зап. кн. изд-во, Вологод. отд-ние, 1971, С. 42—44.]. В 1980-е годы секрет «морозки» пытался восстановить в Великом Устюге мастер Б. А. Холмогоров.

Шкатулка. Великий Устюг, XIX век (ОНИ ГРМ). Деталь.

Шкатулка. Великий Устюг, XIX век (ОНИ ГРМ).

На Урале «мороз» по жести использовался не только в XIX веке, но значительно позднее, в изделиях советского времени. Надо отметить, что жестяные листы, украшенные «морозом», производились на Урале в небольших заведениях («детальных») и затем прикреплялись к сундукам в крупных мастерских. В книге П. Н. Зверева указываются фамилии невьянских «морозильщиков»: Иван Овчинников, Аристарх Овчинников, Лазарь Овчинников, Сергей Курманов[57 - Промыслы Екатеринбургского уезда Пермской губернии. С. X.]. Возможно, изделия именно Аристарха Овчинникова хранятся в отделе народного искусства ГРМ[58 - Инв. №№ М-168, М-169, М-170, М-171.]. Они были изготовлены во II половине XIX – начале XX века. Эти изделия упоминаются после сундука невьянца А. С. Алексеева и тумбы в каталоге Всероссийской выставки (Санкт-Петербург, 1902): жестяные листы «под мрамор», «под бронзу», желтые, красные и т. д.[59 - «Жестяные листы. Коллекция разных сортов железа и жести, изготовляемых невьянскими кустарями для сборочных сундучных мастерских» (см.: Каталог с объяснительным текстом коллекций по кустарной промышленности, представленных губернским и уездными земствами Пермской губернии на… Всероссийскую кустарно – промышленную выставку 1902 года в Петербурге. – Пермь: тип. губ. земской управы, 1902, С. 154).] Заведение А. А. Овчинникова представлено в собрании ОНИ четырьмя жестяными листами с «морозом» (орнамент других трех выполнен в технике печатания). Изделия отличаются красотой цветовых сочетаний.

Клеймо «фабрики» А. А. Овчинникова (Невьянск, II половина XIX – начало XX века). ОНИ ГРМ.

Сундук. Мастерская А. С. Алексеева. Невьянск, конец XIX века – до 1902 года (ОНИ ГРМ).

Тумба. Невьянск, конец XIX века – до 1902 года (ОНИ ГРМ).

В конце XIX – начале XX века в заводских поселках «приготовляли» сундуки, погребцы и шкатулки, которые украшались разноцветными листами «мороженой» жести. Поверх них накладывались тонкие полосы. Последние образовывали на поверхности изделий сетчатые узоры. Как правило, задняя сторона таких изделий обивалась листами вороненой жести. Примером подобной продукции может быть погребец тагильского заведения О. П. Лаптева[60 - Инв. № М-137.], который хранится в ОНИ ГРМ. Он датируется периодом времени: «конец XIX века – до 1902 года»[61 - Пудов Г. А. О произведениях уральского сундучного промысла // Страницы истории отечественного искусства (XVIII). Сб. статей по материалам научной конференции. Альманах. ГРМ. Вып. 300. – СПб., 2011, С. 266—267.]. Поверх золотистых листов «мороза» прикреплены тонкие полосы желтой жести, образующие клетку наподобие шахматной. Кроме «мороженой» и желтой жести мастера использовали геометрический орнамент, состоящий из различных фигур. Он в техниках гравировки и тиснения нанесен на металлические полосы, обрамляющие края шкатулки. Углы отмечены узором в виде перечеркнутых квадратов с точками внутри. Это придает отчетливость, ясность форме вещи. Тонкие полосы жести, покрывающие ее поверхности, также вносят некий оттенок упорядоченности в общее художественное решение. Строгая симметрия, свойственная погребцу, умело завуалирована мастером яркими праздничными цветами «мороженой» жести.

Это, вероятно, самый богатый по украшению вид уральской сундучной продукции. Для примера можно также назвать группу произведений, это – шесть шкатулок[62 - Коллекция ОНИ ГРМ. Инв. №№ М-137, М-138, М-139, М-146, М-147, М-148. В музейных собраниях их сохранилось огромное количество. Кроме ОНИ ГРМ, например, в МЗ «Горнозаводской Урал» (г. Нижний Тагил) (№№ТМ-3385, ТМ-8121, Д-555, Д-561, Д-562, Д-566 и др.), РЭМ (инв. № РЭМ 11970 1/1, ГМЭ 1037 и др.) и СОКМ (инв. №№ СМ 24192.9, СМ 24192. 10, СМ 7022).]. Они украшены листами «мороженой» жести разного цвета. Некоторые из них декорированы листами жести с печатными узорами, выполненными на различных фабриках. Ярко блестящие цвета «мороженой» жести в соединении с геометрическими и растительными узорами, выполненными в техниках тиснения и гравировки, создали своеобразное художественное оформление.

В уральской артели «Заря» в 1940 – 50-е годы изготовлялись сундуки, полностью обитые полосами, расположенными в виде сетки. Лицевая сторона разбита на два многоугольника, также заполненных полосами и украшенных «мороженой» жестью (иногда и крышка делилась на два таких многоугольника). Углы между многоугольниками и края всех сторон покрыты черными жестяными полосами с трафаретными узорами. Их орнамент состоит из простейших растительных и геометрических узоров. Преобладающие цвета таких сундуков серый, коричневый и черный. В настоящее время множество этих изделий можно встретить в деревенских домах Среднего Урала.

В Вятской губернии (несмотря на то, что здесь были более известны сундуки с росписью) «мороз» по жести также получил распространение. О том, как выглядели местные сундуки, украшенные «мороженой» жестью, дает представление фотографический снимок «На Верхнем рынке. Продажа сундуков»[63 - Находится в Центральном государственном архиве Кировской области.]. Лицевая сторона и крышка сундуков разбивалась на два квадрата, в которых помещались ромбы. Каждый сундук четко делился на две части широкой полосой. При декорировании изделий большую роль играл контраст ярких цветов «мороженой» жести. Производство подобных сундуков продолжалось довольно долго[64 - Шатров М. Н. В помощь кустарю. Сборник практических советов и указаний по разным ремеслам и промыслам. – Киров: Кировское областное изд-во, 1938, С. 43—47.]. Как указывалось выше, в 1950 – 60-е годы оно существовало на промышленных предприятиях Кирова, однако большинство подобных изделий находится вне рамок искусства.

На северо-востоке Вятской губернии находился Бело-Холуницкий завод, основанный во II половине XVIII века (ныне – город в Кировской области). Среди прочих ремесел в заводском поселке было развито производство сундуков. Местные мастера участвовали в крупных выставках. Например, Григорий Николаевич Лютиков участвовал в научно-промышленной выставке в Казани (1890), где получил бронзовую медаль «за весьма тщательную работу обитых жестью сундуков»[65 - Список наград, присужденных на Казанской научно-промышленной выставке 1890 года. – Казань, 1890, С.65.]. Даниил Евдокимович Чугунов участвовал во Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде (1896)[66 - О его заведении указано: «Годовое производство на сумму 500 рублей, материал местный, изделия сбываются в Вятку» (см.: Подробный указатель по отделам Всероссийской и художественной выставки 1896 г. в Нижнем Новгороде. Отдел XI. Кустарные промыслы. – М.: Рус. тов-во печ. и изд. дела, 1896, С. 45).]. Пожалуй, самым известным холуницким мастером был Константин Герасимович Лютиков. Он участвовал и в Казанской и в Нижегородской выставках, на которых представил следующие сундуки: в Казани (получил бронзовую медаль) – «по зеленой окраске обитый жестью, цена – 4 рубля, обитый прорезным железом по белой жести, цена – 11 рублей, казамат (несгораемый сундук) – цена 16 рублей; в Нижнем Новгороде – «сундук с секретным замком, обитый мороженой жестью»[67 - Каталог Вятского кустарного отдела на Казанской научно-промышленной выставке 1890 г.: краткий очерк кустарной промышленности Вятской губернии. – Вятка: губ. тип., 1890, С. 15; Подробный указатель по отделам Всероссийской и художественной выставки 1896 г. в Нижнем Новгороде. С. 42.].

В настоящее время в музейных и частных собраниях сохранилось не очень много сундуков из Белой Холуницы. Часто они не атрибутированы или атрибутированы неправильно. Это вещи различных размеров, простой конструкции (что, в общем, характерно для вятских сундучных изделий) – деревянный ящик с плоской крышкой, с двумя ручками по бокам. Со временем сложились излюбленные орнаментальные композиции. На лицевой стороне располагались несколько ажурных железных полос разной ширины, представляющих различные виды орнамента (сердцеобразные фигуры, эллипсы, «процветшие» круги и проч.). На крышке, в центре, – большая фигура в виде квадрата или ромба, углы оформлены небольшими декоративными фигурами. Боковые и задняя стенки укреплялись полосами «в сетку». Фон, как правило, зеленый или синий. Лицевая сторона холуницких сундуков могла также оформляться только широкой ажурной полосой, расположенной вертикально строго по центру. Оставшиеся поля заполнялись полосами «в сетку», а на лицевую сторону крышки прикреплялась узкая полоска с прорезным орнаментом (пример – сундук из коллекции Бело-Холуницкого краеведческого музея[68 - Инв. № БИМ №2087.]).

Не менее важное значение «мороз» по жести приобрел в сундучном производстве Муромского уезда Владимирской губернии. Не исключено, что листы с «морозом» муромские мастера делали не сами, а покупали на Нижегородской ярмарке. Для примера можно назвать сундуки заведения А. И. Желтикова. Самым нарядным видом его сундуков были изделия средних размеров с вертикальными стенками и слегка выпуклой крышкой. Сундуки окрашивались в зеленый цвет. Вся поверхность, кроме лицевой стороны, была покрыта железными полосами, расположенными в косую сетку. Внутри каждого квадрата часто располагались белые розетки, наносимые с помощью трафарета. Среди них, на каждой стороне – клеймо заведения в виде маленького круга из точек и надписью. Старательнее всего украшалась лицевая сторона сундука. Она разбивалась на два квадрата с размещенными в них ромбами. Последние декорировались жестяными полосами, расположенными в сетку. Под ними – листы с «морозом» по жести янтарного цвета. На поле, оставшемся свободным, укреплялись жестяные полосы и треугольники с тиснеными и чеканными узорами. Они состояли из простейших мотивов: растительных завитков, геометрических фигур и линий, составленных из точек, «опахал», а также стилизованных изображений птиц с распахнутыми крыльями. Подобные сундуки делались и в других заведениях, например, в «фабриках» Н. Я. Трофимова и Я. Г. Моренова[69 - Инв. № РЭМ 10718—21.]. Порой не только лицевая сторона, но и крышка и боковые стенки сундуков декорировались «мороженой» жестью и жестяными листами разной формы[70 - В сундуке из РЭМ (инв. №8056—1а) полосами с «мороженой» жестью украшена даже внутренняя сторона задней стенки. Но такое обильное использование «мороза» встречается крайне редко.]. Последние имели нарядный «золотой» цвет и дополнительно украшались тиснеными узорами. Как правило, такие сундуки имели не одну, а три петли. Прекрасными образцами подобных изделий являются сундуки из коллекций ВСМЗ[71 - Инв. № В-40937.] и Кисловодского историко-краеведческого музея «Крепость»[72 - Инв. № КП 3434.].

По сравнению с другими сундучными центрами, специально «морозкой» жести в Макарьеве занималось немного мастеров. В 1890 году их было трое. Работы производились в отдельных помещениях, называвшихся «печатальнями»[73 - Федоров В. М. Указ. соч., С. 196.]. В семи мастерских, принадлежавших частным владельцам, занимались не только «морозкой», но и другими видами работ. Кроме того, известно, что для удешевления процесса производства каждый заводчик стремился делать «морозные» листы в собственном заведении. Сундуки с «морозом» рассчитывались на состоятельного покупателя, они ценились гораздо выше расписных[74 - Там же. С. 202.]. Сундуки с белым «морозом» покупались русскими и татарскими посетителями Нижегородской ярмарки, с цветным – продавались в Персию, Крым и Астраханскую губернию.

«Мороз» по жести был популярен не только в России. Значительное распространение эта техника получила в Турции. Следует предположить, что именно под русским воздействием местные мастера обратились к этой технике. Для этого были исторические условия: помимо военных столкновений, между Россией и Турцией существовали активные культурные связи[75 - Известно, например, что в Царьграде в XVII веке изготавливались царские регалии для Михаила Федоровича и Алексея Михайловича (Миллер Ю. А. О некоторых контактах искусства Турции XVI – XVII веков с художественной культурой других стран // Труды ГЭ. Т. XIX. Культура и искусство народов Востока. 8. – Л., 1978. C. 106—114; Atasoy N., Uli? L. Impressions of Ottoman Culture in Europe: 1453—1699. – Istanbul: Armaggan, 2012, p. 77—102, 306—319).]. Известны факты поставки русских сундуков и шкатулок с «морозом» в эту страну[76 - Анов Н. Мороз по жести // Советская мысль. – 1934. – №271. – С. 3.]. Османские сундуки украшались жестяными листами с «морозом» различных цветов: золотистого, янтарного, синего, серого, голубого, а также листами с тисненым орнаментом, состоящим из изображений ветвей и листьев, или цветными картинками на различные сюжеты. В целом для этого типа турецких сундуков свойственны яркость, даже пестрота, некая «избыточность» цветового решения. Мастера разными средствами пытались украсить изделия, что порой приводило к эклектичности[77 - В качестве примера можно привести изделия мастерской Одисея Х. Курдоглу (Стамбул).]. Русские сундуки и шкатулки с «морозом» на их фоне смотрятся гораздо более сдержанными по художественному решению, мастера находили более гармоничные цветовые сочетания. Как правило, другие средства орнаментации при наличии «мороза» по жести использовались редко.

Сундук. Турция, XIX век (частное собрание).

Выводы

Краткий очерк истории техники «мороза» по жести приводит к следующим выводам:

1. Техника «морожения» железа была исключительно популярной на огромной территории (при этом она была известна не только в России), а вовсе не была секретом устюгских мастеров. На протяжении определенного времени она играла важную роль в декорировании сундуков и шкатулок. В некоторых центрах эта техника успешно конкурировала с росписью.

2. Возможно, «мороз» был явлением заимствованным. Однако в данном контексте совсем необязательно выяснять, кто на кого оказывал воздействие. Необходимо лишь помнить, что русские и западноевропейские ремесленники были участниками единого культурного процесса.

О так называемых шкатулках – «лежаночках» (Средний Урал, II половина XIX – I четверть XX века)

Средний Урал принадлежит к числу крупнейших центров русского сундучного производства. Местные мастера изготавливали сотни сундуков и шкатулок. Во II половине XIX – I четверти XX века их изделия встречались на выставках разного уровня, на Нижегородской и Ирбитской ярмарках, в торговых лавках заводских поселков. Множество изделий отправлялось в Сибирь[78 - На фотографии из коллекции РЭМ представлен интерьер хакасского дома, где отчетливо видны не только уральские сундуки, но и шкатулки с «морозом», в т.ч. «лежаночки» (См.: На грани миров. Шаманизм народов Сибири (из собрания Российского этнографического музея: Альбом). – М.: ИПЦ Художник и книга, 2006, С. 134).] и Среднюю Азию. Со временем сундуки и шкатулки сложились в устойчивые типы, например, т.н. «лежаночки» (термин земского статистика П. Н. Зверева). В настоящее время такие вещи часто встречаются в музейных коллекциях. Тем не менее, им не было посвящено ни одной специальной работы, хотя статьи о других видах уральских шкатулок и сундуков имеются[79 - Пудов Г. А. Об одном виде уральских сундучных изделий (шкатулки середины XIX – начала XX века) // Уральские сундуки XVIII – XX веков: История. Мастера. Произведения. – СПб.: Первый класс, 2016, С. 280 – 287; он же. Об уральских ларцах-теремках XVIII—XIX веков (истоки художественного стиля и вопросы атрибуции) // Петербургские искусствоведческие тетради. Статьи по истории искусства. АИС. – 2019. – Вып. 53. – С. 83—92; он же. Об уральских ларцах-теремках XVIII—XIX веков (истоки художественного стиля и вопросы атрибуции) // Петербургские искусствоведческие тетради. Статьи по истории искусства. АИС. – 2019. – Вып. 54. С. 77—83.].

Цель настоящей статьи – охарактеризовать шкатулки-«лежаночки» как один из типов уральских сундучных изделий, определить их роль в истории производства. Задачи – анализ конкретных произведений, выявление их соотношения со шкатулками Великого Устюга[80 - О наличии тесных связей между уральским и устюжским сундучными центрами известно давно, поэтому именно изделия Великого Устюга выбраны для сравнения с заводскими.]. При работе использовались сведения из специальной литературы, материалы РГИА и ГАСО.

* * *

В известной книге П. Н. Зверева, посвященной кустарным промыслам Екатеринбургского уезда (1889), шкатулки-«лежаночки» описываются так: «Все стороны, кроме задней и крышки обиты морозом разных цветов. Задняя стенка покрыта железом, окрашенным в черную краску. По поверхности крышки, по дну ее и по съему набит оклад из белой жести», другой вид этих шкатулок имел оклад из печатного железа, а не из белой жести[81 - Промыслы Екатеринбургского уезда Пермской губернии / собр. и обраб. под ред. П. Н. Зверева; стат. отд-ние Екатеринб. земской управы. – Екатеринбург, 1889, С.14.], третий вид назывался «зеркальным» и уже анализировался в научных статьях[82 - Пудов Г. А. Об одном виде уральских сундучных изделий (шкатулки середины XIX – начала XX века).С. 280—287.].

Как правило, «лежаночки» датируются в научной литературе II половиной XIX – началом XX века. Место их производства определяется обобщенно – Урал (однако чаще оно не указывается совсем или путается с местом приобретения). Сегодня можно твердо установить, что делались они в мастерских Нижнего Тагила и Невьянска – заводских поселков, которые только в 1918 году получили статус городов. Это были признанные культурные, промышленные и экономические центры региона, в которых развивалось множество художественных промыслов, в т.ч. сундучный. По данным, помещенным в статистической литературе, в 1909 году в Невьянске существовало 19 сундучных заведений[83 - Обзор кустарных промыслов Екатеринбургского уезда. – Екатеринбург: Екатеринбург. уезд. земство, 1909, С.28—29.]. В 1912 году было 14 «сборных» мастерских (с 17 своими и 237 наемными рабочими), 11 «чеканных» (где работало 9 мужчин, 8 женщин и 3 детей), 6 «морозных» (9 мастеров), 7 «печатных» (12 рабочих)[84 - Очерк кустарных промыслов Екатеринбургского уезда, Пермской губернии / Оценочно-стат. бюро Перм. губ. земства. – Пермь: электротип. губ. земства, 1912, С.71,73.]. Производство сундуков в Нижнем Тагиле всегда было тесно связано с невьянским промыслом. Известно, например, что в 1915 году жестяные листы с печатными узорами, «морозкой» и чеканкой покупались тагильчанами в Невьянске (своих «детальных» мастерских в Тагиле на тот период не зарегистрировано).

Шкатулки-«лежаночки» были одним из самых распространенных и репрезентативных типов изделий уральских сундучников. Они имели следующие размеры: 35 сантиметров в длину, 26,5 сантиметров в ширину (размеры не всегда соблюдались точно). Рассмотрим несколько памятников.

В коллекции отдела народного искусства Русского музея находится шкатулка[85 - Инв. № М-147. Размеры: 33х24х13.], на лицевой стороне которой имеется надпись красной краской: «Ниж. Таг. Зав.» (т.е. «Нижнетагильский завод»). В инвентарных книгах она датируется XIX веком. Вещь поступила в 1938 году из петербургского Кустарного музея. Деревянная основа обита листами «мороженой» жести красного цвета с рисунком, набранным по трафарету. Узор в виде морской волны окаймляет переднюю и боковые стороны. Он также украшает четырехугольный сегмент на лицевой стороне изделия. По краю шкатулки – сплошная «золотая» полоса, перекликающаяся с полосой сегмента. Она делает более четкой форму изделия. Мастер использовал традиционную схему расположения орнамента. Простыми техническими средствами он сумел сделать вещь нарядной и праздничной. Учитывая большое количество аналогий (например, из Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал»), датировку шкатулки следует уточнить: «конец XIX – начало XX века».

Шкатулка. Нижний Тагил, конец XIX – начало XX века (ОНИ ГРМ).

На ручке другой шкатулки[86 - Инв. № М-146 аб. Размеры: 22х35х13.] из этой группы сохранился ярлычок с надписью «Шкатулка сибирская». В инвентарных книгах указано, что она изготовлена в Невьянске в XIX веке. Вещь поступила из Кустарного музея в 1938 году, была куплена этим музеем в 1897 году у Русского сельскохозяйственного комиссионерства «Работник»[87 - РГИА, ф.400, оп.1, д.31, л. 102.]. Изделие украшено листами «мороженой» жести синего и черного цветов. Как было принято, задняя сторона вещи обита листом вороненой жести. Мастером использованы тонкие полосы желтой жести, которые складываются на лицевой и боковых сторонах шкатулки в простые геометрические узоры. Эти полосы играют важную роль не только в художественном оформлении вещи, но и в ее конструкции – они укрепляют шкатулку. Гравированный и тисненый орнамент в виде кружков, точек, ромбов нанесен на широкие жестяные ленты, прикрепленные на края предмета. Пластина, защищающая отверстие для ключа, имеет типично уральскую форму (напоминает двуглавого орла). Датировку и этой шкатулки следует уточнить: «конец XIX – начало XX века».

Шкатулка. Невьянск, конец XIX – начало XX века (ОНИ ГРМ).

Другая шкатулка из той же коллекции аналогична рассмотренной[88 - Инв. № М-138. Размеры: 26,5х17х10,2.]. Ее датировка в инвентарных книгах – XIX век, место производства – Невьянск. Художественное оформление подобно «шкатулке сибирской», лишь немного отличаются цветовые сочетания жестяных листов: вместо черного и синего отдано предпочтение красному и синему. Вещи также немного отличаются размерами. Источник поступления этого изделия (меньшего по размерам) тот же – Русское сельскохозяйственное комиссионерство «Работник»[89 - РГИА, ф. 400, оп.1, д. 31, л.102.]. Подобие художественного оформления этих шкатулок делает возможным предположение, что они изготовлены в одной мастерской.

«Лежаночки» декорировались не только «морозом» по жести. Интересна шкатулка, при украшении которой была использована привозная жесть с хромолитографическими изображениями[90 - Инв. № М-148. Размеры: 32,5х21,5х12.]. Согласно инвентарной книге, она была изготовлена в Невьянске в XIX веке. Как следует из надписи на литографических полосах, жестяные листы были изготовлены на фабрике наследников графа П. П. Шувалова, которая находилась в Лысьвенском горном округе, на Южном Урале. Согласно Отчету Правления округа за 1909/1910 год, именно в это время на фабрике был начат выпуск литографированной жести. Фабрику национализировали в 1918 году[91 - РГИА, ф. 65, оп. 1, д. 327, л. 27; ф. 65, оп. 1, д. 294. См. подробнее: Пудов Г. А. О произведениях уральского сундучного промысла // Страницы истории отечественного искусства (XVIII). Сб. статей по материалам научной конференции. Альманах. ГРМ. Вып. 300. – СПб., 2011, С. 264—265.]. Таким образом, шкатулка может быть датирована точнее: после 1909 – до 1918 года.

Она имеет стандартную прямоугольную форму, разнообразно украшена. Ее поверхность покрыта листами «мороженой» жести светло-зеленого цвета (оборотная сторона покрыта вороненым железом). Поверх них наложены полосы блестящей желтой жести, образующие крупную клетку. Каждая сторона шкатулки обрамлена литографированными жестяными полосами, на которые нанесен разноцветный геометрический орнамент. Вещь отличается тщательностью, аккуратностью отделки.

К этой же группе изделий относится несколько шкатулок из коллекции Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал». Особенно интересна одна из них[92 - Инв. № Д-595. Размеры: 34х23х12.], поскольку известна мастерская, в которой ее изготовили. Это – тагильское сундучное заведение Петра Яковлевича Кокушкина, о котором на сегодняшний момент сохранилось достаточно много информации[93 - ГАСО, ф.435, оп.1, д.712, л.6об; ф. 435, оп.1, д.885, л.147; ф. 643. оп.1, д.1639, л.1; РГИА, ф. 65, оп. 1, д. 327, л. 23. См. также: Перечень фабрик и заводов / Департамент торговли и мануфактур. – СПб.: тип. И. А. Ефрона, 1897, С. 282—283; Боков В. Е. Древообрабатывающая промышленность в Пермской губернии. – Пермь: типо-лит. Губ. правл., 1899, С. 230—231; Мелкие промышленные заведения Пермской губернии / Кустарное отделение Перм. губ. зем. управы. – Пермь, 1908, С. 28; Список фабрик и заводов Европейской России / Министерство финансов. – СПб.: тип. В. Киршбаума, 1903, С. 216; Уральский торгово-промышленный адрес-календарь …: Пермская, Уфимская, Оренбургская и Вятская губернии, на 1915 г. — 1915 [Год 17-й]. С. 389.]. «Фабрика» П. Я. Кокушкина успешно участвовала в выставках: в Екатеринбурге (1887, получена бронзовая медаль), Казани (1890, получен похвальный лист «за удовлетворительную работу дорожного погребца»)[94 - Красноперов Е. И. Кустарная промышленность Пермской губернии на Сибирско-Уральской научно-промышленной выставке в г. Екатеринбурге, в 1887 г. Вып. 1. – Пермь: Перм. губ. земство, 1888, С.101; он же. Кустарные промыслы и ремесла на Казанской научно-промышленной выставке 1890 г. – Пермь: тип. Губ. зем. управы, 1891, С. 37; Список наград, присужденных на Казанской научно-промышленной выставке 1890 года. – Казань, 1890, С.92.]. Рассматриваемая шкатулка была изготовлена в 1905 году. Техника и принципы декорирования подобны вышерассмотренным шкатулкам. Поверхности разбиты на простейшие геометрические фигуры, заполненные листами жести с «морозом» белого и янтарного цветов. Кроме них мастера использовали жестяные листы синего и оранжевого цвета, на которые нанесены белые волнистые полосы. Это напоминает технику росписи «под гребенку», распространенную в Вологодской и Вятской губерниях во II половине XIX – I четверти XX века[95 - Пудов Г. А., Оленев С. Д. О сундуках с росписью «под гребенку». Вологодская губерния, II половина XIX – начало XX века // Петербургские искусствоведческие тетради. Статьи по истории искусства. АИС. – 2018. – Вып. 49. – С. 91—100.]. Изделия, декорированные подобным образом, нередко встречаются в музейных собраниях Вологодской области[96 - Например, в Тотемском музейном объединении, Вологодском государственном историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике, Вытегорском объединенном музее, Кирилло-Белозерском государственном историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике.]. В целом вещь представляет добротное в техническом отношении изделие, не лишенное художественных достоинств.

Многие шкатулки этого типа отличает благородство цветовых сочетаний. В качестве примера можно привести предмет также из коллекции Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал» (датируется началом XX века)[97 - Инв. № Д-562. Размеры: 35х24х14.].

Не все «лежаночки» имеют хорошую сохранность, тем не менее, они свидетельствуют о многообразии способов их декорирования. Например, на крышке шкатулки[98 - Инв. № Э-1354.] из Ирбитского историко-этнографического музея размещена пластина с геометрическим орнаментом, нанесенным в технике тиснения. В середине пластины вырезан прямоугольник, стороны которого имеют волнообразные очертания. Под пластиной размещен «морозный» лист янтарного цвета. Эта композиция – остроумный вариант декоративного оформления, рассмотренного выше.

Несмотря на то, что в рамках одного вида шкатулок отличий было немного, мастера, как правило, не повторяли вещи до мельчайшей детали. Они варьировали цвет жести, набор декоративных мотивов, частности композиции. Например, на крышке и лицевой стороне шкатулки[99 - Инв. № Э-450.] из Лянторского хантыйского этнографического музея (Ханты-Мансийский автономный округ, г. Лянтор) размещены два больших многоцветных ромба. Они созданы из ромбов меньших размеров и не повторяют декор шкатулок, рассмотренных выше, а представляют один из его бесчисленных вариантов. Шкатулки из Черноисточинского краеведческого музея (пос. Черноисточинск, Свердловская область) обнаруживают многообразие материалов и техник декорирования.

Представляется необходимым вкратце остановиться на «морозе» по жести – технике, имевшей исключительно важное значение в декорировании уральских шкатулок. Она была популярной на огромной территории[100 - При этом она была известна не только в России, но и, например, в Турции, куда попала, вероятно, под русским влиянием.], а вовсе не была «секретом устюжских мастеров». Со второй половины XIX века «мороз» по жести играл значительную роль во всех крупных сундучных центрах России. В некоторых из них эта техника успешно конкурировала с росписью. Возможно, «мороз» был явлением заимствованным[101 - П. Н. Зверев приводил сведения, что эту технологию якобы передал владельцу сундучной «фабрики» Гавриилу Ермолаевичу Подвинцеву один из представителей торгово-промышленной династии Перезоловых (Нижний Тагил), побывавший в Англии и узнавший там ее секрет. Г. Е. Подвинцев поведал об этой технологии своим мастерам (Промыслы Екатеринбургского уезда Пермской губернии. С. 10).]. Однако в данном контексте совсем необязательно выяснять, кто на кого оказывал воздействие. Необходимо лишь помнить, что русские и иностранные ремесленники были участниками единого культурного процесса.

При анализе уральских шкатулок необходимо их сравнение со шкатулками Великого Устюга. Как известно, традиции северного сундучного дела оказали немалое влияние на зарождение и развитие уральского производства сундуков и шкатулок (которое, в свою очередь, сыграло важную роль в истории других центров, например, вятского и макарьевского). На основе компаративного метода возможно четче выявить художественные особенности изделий.