Эра возрождения. Часть 1

– Здравствуйте, я вас знаю? – сонным голосом спросил я.

– Тебе повезло, Марк, даже дважды повезло, – злобно процедил он сквозь зубы, – скажи спасибо своему сторожу.

– Что? Кто вы? – приподнявшись с пола спросил я.

Меня начали сильно пугать новые знакомства.

– До встречи, – он быстрыми шагами направился к выходу.

В конце коридора, сквозь приоткрытую дверь, за всем происходящим наблюдал Эогонд.

– Как вас зовут? – крикнул я в спину уходящему гостю.

Он остановился, немного подумав, и даже не обернувшись, произнёс:

– Наумад, меня зовут Наумад. – что-то в его голосе вызывало у меня тревогу, и по телу побежали мурашки.

Незнакомец ушёл. Дверь за ним захлопнулась, и я остался в недоумении, один на один со своими мыслями.

Настал день суда. Рано утром мне принесли чан с водой и чистую одежду. Я с наслаждением умылся, первый раз за дни своего заключения. Потом меня заковали в кандалы и вывели из подвалов под охраной уже знакомого мне стражника Эогонда. Проходя мимо приоткрытого окна в коридоре, в мои изголодавшие лёгкие проник свежий воздух, голова закружилась. Я немного сбавил шаг, дабы насладиться этим как можно дольше, но увы. Мы торопились. Солнечный свет радовал и слепил глаза. Давненько я так не радовался, сегодня должно всё проясниться, и я снова стану обычным доктором. Буду по утрам ходить в мой любимый дом листа, приветствовать медсестер и своих коллег, принимать больных. С одной стороны, даже хорошо, что со мной всё это приключилось, как говорится: «пока не потеряешь, не поймёшь». Надеюсь, вторая часть поговорки ко мне не относилась: «а потеряешь не найдёшь». Знай я тогда, что это всё выйдет таким боком, ни за что бы не согласился на эту поездку, заполнял бы документы спокойно сейчас и в ус не дул.

Нас ждала специальная телега, оборудованная для перевозки заключённых, своего рода коробка на колёсах. Но я не жаловался, не хотел, чтобы на меня смотрели прохожие, пока мы едем до дома суда. Эогонд залез со мной вовнутрь. При дневном свете я хорошо смог его рассмотреть: он был выше меня на голову, хорошо сложен, крепкие руки. На его поясе висел меч, рукоять была замотана старой тканью по самую гарду. Странно, обычно воины гордятся своими мечами. Несмотря на тёплую погоду, на него был накинут самый обычный бордовый плащ.

Усевшись в телегу поудобнее, я решил скрасить путь безобидной беседой.

– Эогонд, – начал я, – можно у тебя поинтересоваться?

Собеседник отвлёкся от изучения пола в повозке и приподнял свои глаза на меня.

– Что тебя заставило стать стражником, вам же платят гроши, а с твоими характеристиками ты спокойно можешь пойти в королевскую стражу, к примеру.? – в ответ я ожидал какой-нибудь издёвки, но…

– На этот вопрос, я не могу ответить однозначно, но могу точно сказать, что моё место тут, – без колебаний ответил он.

Что-то в его голосе поменялось, я это точно почувствовал. Он обычно либо шутил, либо дразнил, а сейчас был спокоен и рассудителен. Я решил этим воспользоваться и, возможно, разузнать о том странном человеке, что приходил давеча ко мне.

– А тот странный посетитель, кто он?

– Он мне не знаком, но у меня есть догадки, зачем он приходил. К сожалению, об этом я не в праве рассказывать пока, – чуть тише ответил Эогонд.

Не в праве? Что за секреты ещё? И почему он сбавляет тон: боится, что кто-то услышит?

– Ты думаешь, что нас кто-то может подслушать? – я специально сказал это немного громче.

Мы уже ехали по каменной мостовой, и шум колёс заглушал всё вокруг. Да и сидели мы почти что в коробке, поэтому, даже если я заорал бы во весь голос, единственным человеком, кто меня услышал, был бы как раз только мой стражник.

– Я не думаю, я уверен, – коротко ответил он.

У меня начали округляться глаза.

– Но не волнуйся, – после недолгого молчания продолжил он, – всё произойдёт, как и задумано, я это знаю, а тебе советую расслабиться и не волноваться, если что – я помогу.

Я прислонился к стенке и совсем впал в ступор. Поможет? О чём он болтает? Его дело только следить, чтобы я не куда не делся. Или это какой-то очередной юмор, каковой я совсем не понимаю? В общем, я не стал загружать голову моим странным охранником и предпочёл молчание.

Повозка остановилась, послышался звук вытаскиваемого засова снаружи, а потом, возможно мне показалось, сдавленный хрип.

– Прибыли, – произнёс я и попытался встать, но Эогонд придержал меня за плечо.

– Подожди, кажется нас встречают, – на его лице показалась ухмылка.

Он аккуратно открыл дверь повозки, и тут же в неё залетела стрела и воткнулась в заднюю стенку, прямо перед моим лицом, заставив меня вздрогнуть. К повозке направлялся тот самый монах, по дороге отбрасывая лук в сторону и обнажая полуторный меч, держа его двумя руками. Эогонд вылез из повозки и вытащил свой меч, а в свободную руку взял нож.

– Отойди воин, – прошипел Наумад. – я пришёл не за тобой.

– Мне всё равно, – безразлично ответил Эогонд.

И после этих слов сразу пошёл в наступление. Звякнули мечи. Честно говоря, красивее поединка я не видал за всю свою жизнь. Но в тот момент я об этом не думал, а просто смотрел. Никогда бы не подумал, что монахи так умеют владеть мечами: он пытался достать Эогонда с разных сторон, но воин не давал малейшего шанса на это. Крутясь волчком, отбивая все удары, он успевал ещё сокращать расстояния, заставляя монаха сдать позиции и начать отступать назад. И вот монах для очередного удара занёс меч над своей головой, как в его горле оказался нож Эогонда. Меч Наумада со звоном упал на каменную мостовую, так и не отведав ничей плоти. А у проигравшего монаха, схватившегося обеими руками за свою шею, сполз капюшон, обнажив его почерневшее лицо, и от гнева кровью налитые глаза. Он что-то пытался сказать, но так и не смог, рухнув рядом со своим мечом.

Суд

– Спасибо. – Поблагодарил я Эогонда, вылезая из повозки.

А он только коротко кивнул головой. Я, видимо, сильно ошибался на его счёт, он разбил в пух и прах все мои представления о нём. Но всё же, чем я так насолил этому монаху? Он убивал стражников ради того, чтобы просто освободить меня? Он явно поступил бы со мной так же, как и с этими бедолагами, что лежали сражённые его стрелами прямо у нас под ногами.

– Пошли, суд вот-вот начнётся. – Эогонд, подталкивал меня рукой.

– Но как же… – пытался возразить я.

– Городская стража о них позаботится, вон бегут уже, – махнул он рукой в сторону приближающейся группы стражников.

До начала суда оставались считаные минуты. Мы быстрым шагом проследовали внутрь здания. Прошли по мраморному холлу, где сидели какие-то люди в дорогих одёжках, прошли мимо двух огромных ваз, обильно наполненных растущими цветами, поднялись по лестнице, прошли коридором и остановились около маленькой двери.

– Ну, удачи! – неожиданно пожелал мне воин и открыл для меня дверь.

Я очутился в специальной зарешёченной зоне, для осуждённых. Все уже были на своих местах. Граф Доргри вместе со своим начальником стражи Теонардом, что приехал ко мне в тот злополучный день. За ними тихо, как мышка сидела служанка, которой тоже довелось узреть этот несчастный случай. Ещё один человек, которого, я ни разу не видел, сидел в темно синем камзоле и читал какие-то бумаги. Судебные советники занимали свои важные места по правую сторону от судьи.

Граф был спокоен, даже не обратил на меня не какого внимания, когда я зашёл. И, вообще, не был похож на того человека, который станет марать свои руки местью.

Я сидел и рассматривал зал, в котором ни разу не был, да и надеюсь, больше сюда не попаду. Зал был превосходно красивым. По стенам висели декоративные, бордовые шторы с золотыми кисточками. Стол судьи был выполнен из лакированного красного дерева со светлыми вставками. Две громадные люстры с бесчисленным множеством зажжённых свечей. Здесь должен быть специальный человек, который за этим следит, меняет и зажигает каждую свечку. Разглядывая все подряд, я пытался отвлечься от происходящего.

Через несколько минут всё прояснится, и я с чистой совестью отправлюсь домой. Эогонд зашёл через другую дверь и встал около решёток рядом со мной. Парадные двери зала отворились, и зашёл Судья. В длинном кудрявом парике, в красивой, ярко синего цвета мантии, украшенной золотыми окантовками и большим, почти на всю спину, знаком весов вышитых золотыми нитями. За ним плёлся худощавый пожилой человек, несущий огромную книгу, чернила и перо. Писарь, будет записывать всё. Они прошли сквозь зал и заняли положенные места.

– Объявляю суд открытым, – после этих слов он стукнул молотком по столу, да так громко, что бедная, и так напуганная до предела, служанка тихонько пискнула, окончательно побледнев.

Судья не глядя протянул руку писарю, что его сопровождал, и тот вложил в неё какие-то бумаги. Судя по всему, документы о моём деле. Он быстро пробежался по ним глазами. Потом отложил их в сторону, придавив своим деревянным молотком. Затем дал знак, кивком головы Эогонду. Он открыл мою камеру и сопроводил меня к специальной тумбе, располагавшейся по левую сторону от судьи.. Другую тумбу, справа, занял тот незнакомый человек, что сидел возле графа.

– Положите руку на книгу. – Попросил судья.

И правда на тумбе лежала книга с надписью большими буквами «Закон». Я выполнил просьбу.