Активное долголетие

Проблема деменции

Что такое деменция? Например, был пожилой человек, который души не чает в своём внуке, балует его, помогает учиться. И вдруг он забывает поздравить своего внука с днём рождения. Странность? Странность. Мы это привыкли списывать на возраст. На самом деле, если в поведении пожилого человека появляются какие-то странности, то это не возраст, это нужно ставить диагноз. Бабушка помнит, в каком платье она выходила замуж, а что было вчера, забывает. Почему-то наша культура никак не может прийти к пониманию того, что это болезнь.

Деменцию важно обнаружить как можно раньше. Деменция сейчас не лечится, имеющиеся препараты радикально память не улучшают, они лишь способствуют тому, чтобы не стало хуже. Например, есть препарат мемантин. Пациент с деменцией его принимает, а родственники говорят, что год тому назад, что сейчас – один и тот же человек, у него проблемы с памятью, ему лучше не становится. Приходится объяснять людям, что «лучше» заключается в том, что ему не стало хуже.

Пациентам с деменцией бывает опасно выходить из дома, потому что они просто забывают, где живут. Но с ними надо гулять. Наш мозг – как мышцы. Пока мы ходим в спортзал, у нас мышцы развиты, как только мы перестаём ходить, снова приходим в ту же форму. Так и мозги надо нагружать.

Загружать, языки учить и разгадывать кроссворды – это всё надо. Но надо начинать с более простых моментов. Например, подобрать очки. С плохими очками человек меньше читает. Очки хорошие – он читает больше, значит, мозги работают. Если снижен слух – подобрать слуховой аппарат. Тогда больше информации будет поступать через слух, и лучше будут мозги работать. Человек, у которого кружится голова на фоне повышенного давления, боится выйти на улицу, потому что вдруг он упадёт. Дать ему трость в руку, и он уже будет передвигаться, и мозги будут лучше работать, потому что он будет видеть, какая погода, какие люди, что нового в магазине, какие цены. Вот из таких простых вещей складывается важная работа с пациентами, у которых снижена память на фоне деменции.

Синдром информационного истощения

Мы все сейчас в социальных сетях, и это истощает человека. Мы наблюдали пациентов и пришли к выводу, что страдает память. Ещё очень интересный аспект – одиночество пожилых людей. Представьте себе: раньше, чтобы получить деньги, человек собирался, шёл по улице в сберкассу или в другое место, стоял в очереди, общался с кассиром. Сейчас он общается с банкоматом. То есть цепочка общения у него выпадает из жизни, появилась проблема.

Или есть пожилые родители и их дети. Если раньше дети приезжали два раза в год с внуками, то теперь они ежедневно общаются по Skype. Это суррогатное общение, потому что мы не чувствуем человека издалека. Но когда наступает период отпуска, эти дети думают: «Зачем я поеду, я и так каждый день разговариваю». Так разрываются отношения, появляется одиночество.

Одиночество сейчас расценивается, как клинический синдром. Мы говорим о том, что есть люди, которые окружены людьми, но у них есть острое чувство одиночества. Это то же самое, что иметь ожирение, выкуривать в день 15 сигарет – настолько плохо влияет на состояние здоровья. Мы ведем разные блоги, общаемся в социальных сетях, и всегда, особенно накануне праздников, мы пишем: «Посмотрите, кто рядом, на ваших соседей – нет ли среди них одиноких людей?» Потому что одиночество, когда все вокруг веселятся, обостряется.

Есть разные типы восприятия старости. Некоторые не воспринимают свою старость, некоторые впадают в депрессию. Немногие люди воспринимают ее адекватно.

Разнообразие путей продления жизни

Михаил БАТИН

Руководитель организации OpenLongevity

Мобильные приложения для здоровья

Таких проектов в Америке, в России очень много, все они сводятся к одной идее: мы считываем данные с человека, на их основании придем к каким-то выводам, и дадим терапию; отследим с помощью мобильного устройства, трекера, что происходит с человеком, и тем самым будем улучшать его здоровье.

Проблема с большими данными в долголетии в засилье статистики, что мы статистическими методами придем к решению, а на самом деле нам нужно понимать физический смысл измерений. Мы должны определиться, что мы хотим измерить, какие данные ассоциированы со старением и долголетием.

На первом этапе нужна ясная диагностика старения, нужны уже проверенные данные, которые родились сначала в профессиональной дискуссии, потом подтверждены в ходе клинических исследований.

На Земле 7 миллиардов человек, и нам не нужно мобильное приложение, которое предлагает 7 миллиардов вариантов развития событий. Нужно кластеризовать людей по признакам старения, что можно сделать с помощью биомаркеров. Но основная мысль в том, что терапию должны улучшать диагностические параметры, ассоциированные со смертностью, и диагностические параметры долголетия.

Советы, которые есть на сегодняшний день – принимать БАДы и правильно питаться – надо проверить. Я не вижу приложения, которое осуществляет подготовку и сбор доказательств и является частью клинического исследования. Говоря об информационных технологиях и долголетии, решение может быть только в области клинического исследования.

Победит приложение, которое выполняет функцию помощника в области клинического исследования и испытания. Даже правильная еда, физическая нагрузка требуют клинического исследования, как они воздействует на параметры организма.

Не надо бояться клинических исследований. Исследовать можно даже простые интервенции: снижении калорийности питания, воздействие препаратов, которые уже прошли клинические исследования, но по другому назначению.

Очень много разговоров вокруг метформина или NAD+. В мире идут клинические исследования подобных препаратов в связи с долголетием. Нужно информацию обобщить и выдать в качественный протокол, похожий на протокол Бредесена ? это американский ученый, которому удалось частично улучшить когнитивные способности больных Альцгеймером.

Масштабность борьбы со старением

Должны произойти очень сильные инициативы, меняющие общество. Что-то похожее на социальные сети может и должно произойти, но уже в области долголетия. Что здесь может быть? Мое мнение ? конкурс, соревнование клинических исследований терапии старения.

Старение нас старит, мы становимся хуже, теряем различные функции, и хорошо бы предпринимать какие-то попытки. Вопрос силы этой интервенции. Когда вы подписываете в медицинском центре согласие на обработку данных, очень важно понимать, что с ними стало. Ваша коммуникация с вашими данными заключается в том, что вы понимаете, что их кто-то анализирует, и вам придут советы. Это клинические исследования нового типа по инициативе пациентов, когда люди понимают, что их анализируют.

Важно не просто проходить чек-ап в поликлинике и больнице, но еще и чтобы чек-ап хорошо работал. Проследить за этим ? это суперзадача.

Участвовать в клиническом исследовании питания правильнее, чем просто правильно питаться, потому что мы тогда будем достоверно понимать, правильное у нас питание или нет. То же самое с физической активностью и с комплексом препаратов. В мире сейчас идут несколько десятков клинических исследований, ассоциированных со старением. Если таких исследований будет больше, и они начнут конкурировать за участника, то это станет локомотивом изменений.

Основной тренд ? это инструменты, обеспечивающие связь человека и его больших данных. Возможно, социальная сеть нового типа, приложение, мотиватор, технические исследования одновременно. Но основное – это человек, его данные, возможность манипуляции.

Необходимо, чтобы внимание правительств, большого бизнеса, общественных организаций росло. Оно будет расти, когда появятся сильные общественные тренды. Мне кажется, они связаны с социальными сетями и клиническим исследованиями.

Цифровизация здоровья

На сегодняшний день здоровый образ жизни стал более цифровым, это давно стало модным. Технологичность здорового образа жизни – тоже важное направление, которое будет развиваться. Цифровизация здоровья как метод профилактики заболеваний будет локомотивом изменений.

На сегодняшний день основные трансляторы в области долголетия ? это миллиардеры Силиконовой долины. Больше всего денег исходит оттуда, из информационного бизнеса. Существует компания Calico, которая изучает голого землекопа и создает для Сергея Брина, учредителя компании Google, лекарство от старости. Но, в целом, сообщество не верит в компанию Calico, мы ждем кого-то более сильного, более открытого.

Большая фарма тоже ведет исследования, но недостаточно, боится замочить ноги, потратить кучу денег. Бюрократия очень мало приспособлена для долголетия. Это всегда очень инновационное решение, нужно быть очень смелым. В государственные программы я не очень верю, даже если будут выделены деньги, они быстро исчезнут старыми методами.

Я больше верю, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Когда люди объединятся в рамках клинических исследований для решения задачи, это и станет главным драйвером. Основной вопрос не то, что необходимо ли сотрудничество между людьми, а в том, какую форму примет сотрудничество. Драйвером могут стать фитнес-клубы нового цифрового типа, когда данные человека работают на него, то есть централизация фитнеса может стать драйвером перемен. Многие корпорации внедряют себе программы: 5 шагов, 10 шагов, 500 шагов к здоровью. Корпорациям это выгодно и, может быть, программы корпораций будут настолько сильны, что смогут стать драйвером улучшения здоровья.

Никому не очевидно, как должны произойти революционные изменения. Постепенно старение будет побеждено, но будем ли мы жить в это время ? для нас существенный вопрос. Поэтому нам нужен резкий скачок, и нас интересуют только те феномены, которые приводят к кардинальному улучшению ситуации.

Альтернативные пути

Фронт науки идет по всем направлениям более-менее одинаково. О каких направлениях в области продления жизни мы говорим? Прежде всего, это борьба со старением, второе ? это регенеративная медицина, когда мы выращиваем органы, и нас не очень волнует, как они старятся, потому что умеем создавать их заново. Третье ? это киборгизация, когда мы понимаем, что нам нужна некая функция в организме, и мы ее делаем непосредственно железом.

Регенеративная медицина не создала органов за последние 10 лет. Была отметена идея терапевтического клонирования, когда мы пытаемся создать биореактор и орган с помощью разных факторов роста в биореакторе, чтобы он сам вырос, потому что он умеет вырастать. Каждая клетка знает, как вырастить любой орган, просто мы не знаем, как на нее подействовать, чтобы она его создала. Думаю, здесь проблема с этическими барьерами, хотя они, на самом деле, антиэтические. Прорывом было бы клонирование человека, что мы можем вырастить целого человека. Не на органы, а в данном случае как возможность сохранения новой жизни.

Мы никуда не денемся от генной терапии долголетия, ее нужно развивать. Но чтобы генотерапия долголетия происходила, нужно огромное количество исследований. Чтобы произошло огромное количество исследований, нужны деньги, чтобы появились общественные изменения.

Старение идет по разным уровням организации живой материи, по разным сигнальным путям, соответственно, мы должны научиться воздействовать на него разными методами. Я не могу сказать, что давайте поставим стволовые клетки или митохондриальную дисфункцию и будем изучать, найдем маленькую молекулу, которая нам поможет решить задачи. Нет, мы должны испытывать комплексную терапию. Этого не может сделать фарма, это могут сделать некоммерческие организации или университеты с больницами, или очень коммерческие организации, но им нужен финансовый результат.

Если у тебя есть деньги, ты должен установить самую вероятную причину смерти – допустим, кальцификация сосудов, развитие атеросклероза и смерть от инфаркта.

У тебя есть карта вариантов развития событий с твоим организмом, и ты должен вложить финансы в то, чтобы предотвратить набор негативных событий. Не факт, что ты найдешь лекарство от атеросклероза, но получить достаточно большую информацию, что на сегодняшний день есть, насколько ингибиторы PCSK9 эффективны в плане предотвращения атеросклероза. Выгодно вкладывать деньги в устранение наиболее вероятных причин собственной смерти и на этом попытаться зарабатывать.

С обычным человеком все очень сложно, потому что обычному человеку в обществе отведена роль статиста. Ты живешь запрограммированной жизнью, и первая задача ? перестать считать, что от тебя ничего не зависит. Чтобы от тебя что-то зависело, тебе нужно объединиться с другими людьми, найти инструмент сотрудничества, который помог бы впоследствии жить дольше.

Биоэтика

Биоэтика используется консервативными людьми, как некий черный ящик: на входе – любое утверждение, на выходе – всегда «нет». Это всегда противостояние, в этом смысле этика абсолютно вывернута наизнанку. Мы говорим, что «все О’Кей, что продлевает жизнь», что это этично, нужно заниматься всем, что спасает жизнь человека. На самом деле, разговор в области, основополагающей для радикального продления жизни, является не технологическим, а этическим.

Является ли цель продления жизни у нас главенствующей? Сам дискурс лежит между идеей продления жизни человека и всеми другими идеями. Если все другие идеи победят, то мы не просто умрем, а погибнет вся цивилизация. Сила технологий нарастает, любое колебание против человечества, как искусственный интеллект, уничтожает человечество. Если этика, которая говорит об абсолютной ценности человеческой жизни, не победит, то мы умрем по случайным причинам, потому что мы не думаем о сохранении жизни людей.

Сила технологий нарастает, а технологии этически нейтральны, тогда они будут использованы против человека ? в этом проблема.

Как продлить жизнь?

Думаю, что важна среда. Нужно находиться с людьми, которые хотят жить долго, начиная от групп в социальных сетях, встречи и мероприятия, всего, что связано со здоровым образом жизни. Окружить себя компанией, которая поступает так же, как и ты, объединиться с людьми с общими целями. Я вообще не вижу другого способа. Не верю, что какая-то лаборатория сейчас подумает и создаст лекарство от старости, потому что сложный процесс, много лабораторий, много воздействия. Наша активность зависит от одобрения общества. Если все говорят: «Что за ерунда? Зачем тебе жить?», то это вгоняет человека в депрессию, а поле общественного одобрения, направленное на то, что кто-то похудел, улучшил свой холестерин, будет вдохновлять.

Само противостояние в продлении жизни не очень уместно. Если лекарство от старости или что-то подобное сделает Бразилия или Китай ? какая разница, мы им воспользуемся на ура. Пусть будет и соревнование. Сейчас впереди Соединенные Штаты, американские университеты создают самый лучший научный продукт. Они лучше исследуют, лучше понимают, что делать. Но Россия ? тот редкий случай, когда мы можем сказать свое слово. Во-первых, очень сильная национальная идея, начиная с Федорова, Богданова, целая плеяда русских космистов. Мы исторически заточены на бессмертие, на радикальное продление жизни. Возможно, наша идея «Давайте объединяться», некая общественность может сыграть свою роль. У России есть хорошие шансы показать себя сильным игроком в плане продления жизни, но именно в области общественных инициатив. Я не говорю сейчас о государстве, говорю о том, что люди у нас к этой идее расположены в больше степени, чем во многих странах.