Одинокие люди
Г-жа Фок. Нет, Катюша, не он, а ты стоишь выше его. Он должен сделаться достойным тебя. Вот как дело стоит.
Г-н Фок. (дрожащим голосом). Если это так, как говорит Марта, да, то сможешь ли ты простить его, простить его великий грех.
Катя. Ах, если бы все было только в прощеньи. Прощать можно сотни, тысячи раз. Но Ганс… Ганс не может унижаться. Мне нечего прощать Гансу. Дело вот в чем – ты представляешь из себя то, а не иное. Я прекрасно знала, что я такое и чем не могу быть. (С улицы слышны крики "помогите").
Г-жа Фок. Катя, я хочу тебе сделать одно предложение. Послушай. Поди сюда. Ложись в кровать, а я тебе почитаю сказки Гримма, пока ты не уснешь. А завтра утром сварю тебе суп пептонный и яичек в смятку, ты встанешь, мы пойдем прогуляемся по саду, и при свете солнца все тебе покажется иначе, веселее. Пойдем, пойдем.
Браун (с веранды входит). Доброго вечера.
Г-н Фок. Здравствуйте, г-н Браун.
Браун. Здравствуйте, г-н Фокерат (протягивает руку). Ганс дома?
Г-н Фок. Я думаю, он наверху.
Браун. Наверное?
Г-н Фок. Да, я думаю. Где-же ему быть иначе, не правда ли, Марта?
Браун. Я посмотрю. (Уходит быстро).
Г-жа Фок. (с легким беспокойством). Что с Брауном?
Катя (возбужденно). Где-же Ганс?
Г-жа Фок. Не волнуйся, Катя.
Катя (волнуясь все более и более). Да, но где-же он?
Г-н Фок. Наверху, конечно наверху, где-же иначе.
Браун (ворочается. Минута всеобщего оцепенения. Пауза).
Г-н Фок. Ну, г-н Браун?..
Браун. Нет, наверху его не нашел.
Г-н Фок. Да, да. Но что-же с вами?
Браун. Ничего, ничего.
Катя (подбегая к Брауну). Вы что-то знаете.
Браун. Нет, право ничего. Нет никакой причины бояться, но – только у меня предчувствие – ни под каким видом не следовало оставлять Ганса одного. И если бы я это предвидел… ах, впрочем это безумие!
Г-жа Фок. Но что такое, говорите ради Бога!
Г-н Фок. Говорите-же, не теряйте времени.
Браун. Очень просто. Как только что я вошел в сад, мне послышалось, будто кто отвязывает лодку и действительно подойдя ближе я увидел, что кто-то поехал на ней; мужчина – я окликнул, но ответа не было. А Ганс ответил бы.
Катя (как бы просветляясь) Ганс. Это был Ганс. Бегите скорей! Ради Бога бегите живее! Отец! Мать! Вы раздражили его. Зачем вы это сделали?
Г-жа Фок. Что ты говоришь, Катя!
Катя. Я чувствую это. Ему невозможно дольние жить. Я согласна на все, только не это. Только не такой конец!
Г-н Фок. (убегает в сад, зовет) Ганс! Ганс!
Катя (к Брауну). Мужчина! Вы позвали. (Ломает руки). О Боже! О Господи. Если бы он бы был жив. Если-б он мог слышать меня. (Слышны крики на озере помогите! помогите!)
Катя (кричит в сени). Альма, Минна! Фонарей! Огня! Скорее огня! (Хочет бежать в сад через веранду, замечает записку, останавливается, дрожа подходит к столу, берет записку, несколько секунд смотрит в нее, затем как подкошенная надает на пол. На дворе продолжается шум и крики).
