Сад безумцев

– Ирина Федоровна, что вам известно по этому поводу?

У нее на глазах выступили слезы.

– Практически ничего. Есть к вам просьба: держите меня в курсе расследования.

У Копрова отлегло от сердца, он почувствовал, что приобретает сильного союзника в стане Завьяловых, причем через эту деловую и привлекательную женщину сможет активно воздействовать на ее мужа. Он был немногословен:

– Александр Анатольевич это не одобрит, но в определенной мере я буду вас информировать.

Он сел в машину и уехал, а Ирина, горестно вздохнув, пошла в дом.

На другой день она увидела обеспокоенного Ветрова. Улучив момент, подошла:

– Андрей, вы так спешите уйти, будто за вами черти гонятся! Что происходит? – Ветров смотрел на нее равнодушно. Она сказала: – Вы же знаете мой характер? Я не потерплю неуважительного отношения к себе! Я должна знать все, что касается моей дочери.

– Так спросите мужа! – недовольно пробурчал Ветров.

35-летний глава охраны ее мужа, не выдержав пристального взгляда невероятно привлекательной и независимой женщины, признался:

– Глеб Орлов получил полную свободу вести расследование этого дела, ему открыто неограниченное финансирование, а я – всего лишь мальчик на побегушках, приставленный к нему как седло к корове. Остается довольствоваться ролью рядового исполнителя с функцией «чего изволите?».

– О, Андрей! Если вам удастся превзойти самого себя в этой роли, то ваше самолюбие будет тешить себя иллюзией всесилия. Я на вашей стороне. Глеб Орлов выскочка, дилетант, ничего не смыслящий в делах безопасности. А вы – профессионал, только вы способны раскрыть это преступление. Я помогу. Мы с вами будем делиться информацией, договорились?

Они расстались друзьями.

У делового центра «Ситибиз» остановился неприметный темно-синий фургон без окон. Борей протянул микронаушник, Глеб вставил его в ухо и произнес:

– Эриния, прием, как слышно?

Эриния, находящаяся внутри фургона, набитого аппаратурой, отозвалась:

– Глеб, слышу нормально. Камеры – на лацкане и на воротнике сзади, не забывай!

Глеб, витая мыслями далеко (вспомнил Анну), машинально дотронулся до видеокамеры в виде черной точки на лацкане пиджака, но, сосредоточившись, вышел из машины и направился к главному входу в здание. Борей занял место внутри фургона рядом с Эринией.

Вестибюль (лобби), отделанный дорогими материалами, имел современный дизайн и снующих офисных работников.

– Глеб, – услышал Орлов голос Борея в наушнике, – турникет крайний справа, отключаю систему контроля доступа. Проходи!

Глеб, выпрямив спину и придав себе уверенный вид, прошествовал турникет и направился к группе лифтов. Охрана делового центра проводила его безучастным взглядом.

– Глеб, твой лифт под номером 4. – Борей вел шефа, подключившись к системе управления здания.

Лифт из полированной нержавеющей стали с покрытием под золото и зеркальными поверхностями, как по мановению волшебной палочки, бесшумно открылся и также тихо закрылся за посетителем.

– Транспортировка на 7-й этаж, – сообщил Борей.

Дверь лифта открылась, Глеб вышел.

– Глеб, налево по коридору, офис 711. Отключаю коридорные видеокамеры по ходу движения.

На золотистой табличке была изображена только буква «Т». Глеб открыл дверь и вошел. За большим столом сидела секретарша, немолодая женщина в строгом костюме, блондинка со злобным взглядом. На носу статусный атрибут – очки в роговой оправе.

– Слушаю вас, молодой человек! – Ее голос был властным и недовольным.

– Я к Николаю Васильевичу.

– У вас назначено?

– Думаю, он ждет меня.

– Как доложить?

– Павел Сергеев, журналист.

Она встала и, приоткрыв дверь кабинета, исчезла в нем. Не дожидаясь ее возвращения, Глеб распахнул дверь и вошел в кабинет.

Центр кабинета – элитный письменный стол, провозглашающий, что именно здесь принимаются важные решения, а за этим столом сидит очень влиятельная персона. И действительно, мужчина лет 60, неброской внешности, казалось, начисто лишенный харизмы, но приковывавший к себе внимание грубыми чертами лица и зелеными глазами, устремил пристальный взор на вошедшего. Внимание Глеба привлекала на столе массивная бронзовая птица на гранитной подставке.

– Немедленно выйдите! – закричала секретарша, бесновавшаяся как ведьма. – В графике директора встречи с вами не запланировано!

– Но почему же? – Глеб был невозмутим. – Изучив налоговую отчетность, я пришел к выводу, что уклонение от налогов влечет для господина Эридана крайне неприятные последствия.

Бровь Эридана поползла вверх:

– Ошибаетесь, молодой человек, наш фонд прозрачен как стекло.

Глеб сыронизировал:

– Прозрачен, как стекло, да не вставишь в окно.

Эридан повернулся к секретарше:

– Оставьте нас. Кто вы, что вам нужно?

– Павел Викентьевич Сергеев, журналист, – не дожидаясь приглашения, Глеб занял одно из кресел возле стола. – Наш журнал «Проблемы и аспекты» готовит статью о глобальных рисках, угрожающих человечеству. Расскажите, кем организован ваш фонд?

– Какое красивое отчество: Викентий – победитель! – Эридан выдавил улыбку. – Знаете ли, наш общественный фонд – это та организация, где финансовой помощи может попросить каждый, имеющий идеи для устранения существующих общемировых проблем.

Глеб пытался разгадать этого человека:

– У вас есть требования к получателям денег?

Эридан был холоден и спокоен. Набивая что-то в компьютере, он то и дело поглядывал на монитор. Наконец в упор посмотрел на «журналиста»:

– Человечеству угрожают глобальные риски. Официальные лица и широкая общественность должны знать о них, и наш долг стимулировать дискуссию об актуальных проблемах.

В наушнике Глеба раздался крик Эринии: