Тайна любви
А между тѣмъ то, что вокругъ называютъ любовью, приноситъ личности не жизнь, а смерть. По слову поэта, мы любимъ «убійственно» и въ «буйной слѣпотѣ страстей»
Мы то всего вѣрнѣе губимъ,Что сердцу нашему милѣй!Но наша вѣщая душа уже бьется на порогѣ «двойного бытія» и поэтъ прозрѣваетъ новый свѣтъ:
Пускай страдальческую грудьВолнуютъ страсти роковыя, —Душа готова, какъ Марія,Къ ногамъ Христа на вѣкъ прильнуть.Такъ чрезъ тайну любви мы касаемся тайны жертвы, тайны сораспятія съ Безсмертнымъ Эросомъ, ибо истинный Эросъ безсмертенъ и вѣченъ, а не полубезсмертенъ, какъ думала Діотима, пророчица древняго міра.
Примечания
1
Религіозное отношеніе къ міру заставляетъ насъ искать музыкальнаго начала и въ трудѣ. Трудъ, оскверненный и обезображенный рабствомъ и принужденіемъ, возникаетъ въ новомъ свѣтѣ въ обществѣ коммунистическомъ. Формальная наука дѣловито, но – конечно – слѣпо подходитъ къ той же теме ритма въ трудѣ: См. кн. Бюхера «Arbeit und Rhytmus». 1899.
2
Принципъ троицы въ любви имѣетъ двоякое религіозное значеніе: во-первыхъ, троица утверждается въ случаѣ любви двухъ къ третьему абсолютному, мистическому лицу (Любовь Франциска и Клары), – и – во-вторыхъ – принципъ троицы утверждается, какъ первый случай любви соборной. (Грубое, темное и наивное выраженіе этого принципа мы наблюдаемъ въ «хлыстовщинѣ»).
