Хорднек. Ярость Мортифера

Истекая кровью и беззвучно крича от боли, я пытаюсь подняться на колени, еле различая, что творится вокруг меня. Всё плывёт перед глазами. Одна бесформенная фигура подходит ко мне, сверкнув чем-то в воздухе, но тут на неё кидается другая, после чего они сливаются воедино. Фигуры словно танцуют какой-то призрачный танец, то разделяясь, то соединяясь. Рядом с ними сверкнула молния, быстро исчезнув во тьме. Через несколько секунд одна фигура отлетает от другой и больше не поднимается. После всё вокруг растворяется во мраке.

Очухиваюсь я в какой-то маленькой пещерке. Всё тело ноет от недавно нанесенных ран, хотя они давно уже излечились, оставив лишь едва заметные шрамы, поверх которых виднеются чёрные швы. Слева от меня светит что-то яркое. Поворачиваю голову. Завидев слепящий дневной свет, я, полностью забыв о боли, в ужасе резко отползаю как можно поглубже в берлогу, наткнувшись на что-то позади себя.

– О, так ты очнулся, – раздаётся юношеский голос Валиаса из-за спины.

– Что произошло? – испуганно тараторю я, повернувшись к нему. – Куда ты меня притащил? Мы всё еще в лесу эльфов?

– Спокойнее, не всё сразу, – отвечает он, протянув мне кожаный бурдюк. Я беру бурдюк и делаю несколько глотков. От прохладной воды мне действительно стало спокойнее. – Тебе повезло, что я так быстро спустился. Этот рейнджер выпотрошил бы тебя как кролика.

– Ты его убил? – спрашиваю его, вернув бурдюк.

– Нет. Кстати, я очень сильно удивлен, что ты умудрился не убить ни одного эльфа.

А жаль.

– Конечно, у некоторых из них наверняка гудит голова, но жить будут, – говорит он, сделав глоток, после чего убирает бурдюк себе за пояс. – Я отнес тебя за пределы эльфийских владений и замёл следы, так что нас не должны найти.

– Нас?!

– Да, нас. Тебя что-то беспокоит?

– Ты же выбрался из леса! Ты мог оставить меня здесь, а сам пошел бы своей дорогой. Мог бы вообще вернуться к своей златовласой…

– Я уж думал, ты простил меня, – не даёт договорить Валиас. – Слушай, ты не представляешь, насколько сильно я рисковал, когда раскрыл тебе истину.

– Не представляю, – мрачно заключаю я. – Зато я ясно представляю, как ты меня подставил, скрыв настоящую причину подъема в ту башню.

– Я вовсе не собирался тебя подставлять. В эту башню обычно никто не поднимается. Я вышел бы из покоев Элеоры, и мы с тобой выбрались бы без каких-либо проблем. Я не думал, что это тебя настолько сильно разозлит, Нэк.

– Как ты меня назвал?! – задыхаясь от вскипающей злости, переспрашиваю его.

– Нэк. Разве тебя друзья называют по-другому? – удивленно спрашивает Валиас.

– Сначала ты меня подставляешь, а теперь пытаешься заделаться мне в друзья?!

– Позволь мне объясниться. Мой народ давно поддерживает хорошие отношения с твоим. Тролли и темные эльфы очень сильно сдружились за последние века. У нас происходит очень эффективный обмен знаниями и опытом. Тролли научили нас рецептам множества зелий, а мы, в ответ, научили их создавать отличные инструменты и продаем им полезные магические руны.

– Племя Пылистой горы не вело никаких дел с эльфами, – цежу я. – Они остерегались чужеземцев. И, думаю, не напрасно.

– Да? Но ты отлично говоришь на всеобщем, – удивляется он.

– Может, я и говорю на всеобщем, но я никогда его не изучал! Мне кажется, словно… я уже родился с умением говорить на нём, – задумчиво говорю я.

– Наверное, это твой Прошлый Опыт!

– Что?

– Прошлый Опыт. По крайней мере, так тролли Темных Скал называют умения и способности, которые сохраняются при вашей реинкарнации. То есть, в одной из своих прошлых жизней ты научился говорить на всеобщем, потом умер и переродился, сохранив это умение. По легенде, Тенрид наделил вас этим умением, чтобы, единожды получив боевой опыт, вы не теряли его после возрождения.

– И как мне узнать, какие еще умения перешли ко мне из прошлой жизни?

– Никак, – пожимает плечами Валиас. – Вы просто… обнаруживаете их.

Есть над чем задуматься. Что еще я умел в прошлой жизни? Определенно не подкрадываться или воровать и тем более не выживать в дикой природе. Всё это мне пришлось изучать с нуля. Самому. Без какого-либо Прошлого Опыта.

– Слушай, – говорит Валиас. – Мне очень жаль, что всё так вышло. Ты зол на меня и, вполне возможно, что я это заслужил. Но скажи, ты простишь меня, если я помогу исцелить твою руку?

Хм… а почему бы и нет? Конечно, Валиас попытался обмануть меня и подвергнуть опасности, но сейчас он спас меня и предлагает свою помощь. С чего бы ему так поступать? Какая ему польза от маленького тролля с окаменевшей рукой? Я пытался перебрать все возможные варианты в голове, но их у меня не было. Неужели он действительно сожалеет о том, что случилось?

Нет, это должна быть какая-то уловка. На Вэйхтене никто ничего не делает просто так. Но, с другой стороны, какие у меня альтернативы? Конечно, я могу отказаться от его предложения и пойти куда глаза глядят, но что дальше? Вернуться в дикую природу без малейшей возможности добыть себе пропитание? Опять есть корешки? И сколько меня на это хватит? Неделю? Месяц? Два?

А что если эльфы догонят меня? Что если я вновь столкнусь с драконом? Слишком много неприятных исходов. Если подумать, Валиас совсем не похож на надменных светлых эльфов. Он действительно выходит для меня наименее худшим вариантом.

– Как ты собираешься мне помочь? – спрашиваю его.

– Я могу привести тебя к моему наставнику в Эло?ниме, – отвечает он. – Он уже давно работает с троллями, так что он должен знать ответ. Кроме того, вдруг он сможет подсказать что-нибудь насчёт Прошлого Опыта?

– Хорошо, эльф, – вздыхаю. – Хуже мне точно не станет.

Глава 4. В городе тёмных эльфов

После нескольких безынтересных ночей, мы приходим к Сумеречному лесу. Всю дорогу я пытался выспросить у Валиаса:

– Почему лес называют Сумеречным?

– Ты сам скоро поймёшь, – расплывчато отвечал он.

И он был прав, я действительно понял.

Нас окружают многочисленные ряды высоких деревьев с темно-бурыми стволами и практически черной листвой, настолько густой и плотной, что через неё совсем не проходит солнечный свет. Долгое время мы идём по лесу в кромешной тьме, пока мне в глаза не бьёт мягкий белый свет, исходящий сверху. Под кронами деревьев висят светящиеся округлые плоды, похожие на маленькие кусочки луны, упавшие с неба и застрявшие в плотной листве чёрных деревьев.

– Потому мы их и называем «лунными плодами», – поясняет эльф. – Легенда гласит, что давным-давно Матерь создала этот лес, чтобы наша раса могла жить под его мрачными кронами. В те времена мы ещё были поражены Тьмой, от которой она нас впоследствии очистила. Но, несмотря на все её усилия, мы всё еще носим бремя созданий Тьмы, – произносит он, печально глянув на свои руки. – Солнечный свет забирает наши силы, а лунный – придает. Эти плоды вбирают в себя лунный свет и отдают его нам. Каждый из нас носит с собой флягу с соком лунных плодов. Он тоже придает мне сил, позволяя путешествовать по земле посреди дня, – говорит он, достав стальную флягу с выгравированной на ней луной и двумя сидящими волками, сторожащими её.

– И надолго тебе его хватает? – интересуюсь я. – Рано или поздно сок закончится, а, чтобы пополнить его запасы, нужно идти сюда.

– Даже одной фляги хватает на очень долгие путешествия, – отвечает он, убрав флягу. – Кроме того, Элоним – далеко не единственный Сумеречный лес.

– То есть, Элоним – это название леса? Мне казалось, что ты говорил о каком-то городе.

– Всё верно. И лес, и город носят одно название, – поясняет Валиас и, усмехнувшись, добавляет: – Честно говоря, мне всегда казалось забавным, что слово «элоним» на языке древних означает «первый»…

– …поэтому выходит, что тёмные эльфы назвали свой первый город «Первым», – заканчиваю я мысль эльфа с непроизвольным смешком.

Из тьмы звучит чей-то голос. Рука Валиаса опускается на моё плечо, вынудив меня остановиться. Выпрыгнув из листвы, к нам по стволу дерева съезжает темный эльф-рейнджер, чья одежда практически совпадает с той, в которую был одет Валиас. Они перекидываются парой слов, после чего рейнджер что-то громко кричит в лес и, получив ответный возглас, показывает жестом, чтобы мы проходили дальше, в знак приветствия положив руку на плечо Валиасу. Валиас приветствует его в ответ, и мы трогаемся с места.

– Он дал знать остальным, что я вернулся, и чтобы они нас пропустили. Когда мы с тобой придем, мне придется зайти к моей матери. Если хочешь, я скажу тебе, как добраться до моего наставника.

– Думаю, будет лучше, если я пойду с тобой, – отвечаю я. Не хочется блуждать в незнакомом месте одному.