Скакуны Зеленых Лугов. Книга 3. Ловец бурь

– Да, сэр, я знаю, что время отчетов еще не настало, но…

– Возьми это, – прервал его принц и снял с черного ремня золотую пряжку в виде крыльев.

Бальдр возразил:

– Брат, но это же…

– Пропуск на собрания советников. Я отдаю его связному, – Тюр вручил пряжку солдату, и тот раскрыл рот от удивления.

Он слышал, что старший наследник отличался бунтующим нравом, пришло время убедиться воочию.

– Ваше величество, я не имею права…

– Возьми и носи с гордостью! – приказал Бальдр, а шепотом добавил: – Прими, иначе он разъярится.

Хор посмотрел на Тюра, лазурная грива которого начала вставать на дыбы, а коричневые глаза едва ли не искрились. Потому связной взял брошку и сказал:

– Благодарю вас, милорд… Я верну ее вам.

Хор поскакал, а затем взлетел в направлении высокого шпиля – замка королевской семьи.

Бальдр и Тюр проводили его взглядом.

– Ну что? – поинтересовался младший принц. – Может, по молочному соку[8 - Имеется в виду сок какосов.]?

Тюр посмотрел на брата и улыбнулся:

– А может, полетаем?

Бальдр сразу воскликнул:

– О нет! Нет! Даже не обсуждается!

– Да брось, Баль, где твоя жажда приключений?

– Она иссякла на последней вылазке в Коралловые Ущелья.

– Я же не знал, что там есть ядовитая плесень, – оправдался Тюр, расправив крылья.

– После этого я неделю не мог нормально есть. Лежал в кровати, а возле меня сидела мама.

– А еще сидел я и даже приносил тебе завтрак, – напомнил Тюр.

Бальдр промолчал.

– Твои любимые бутерброды с лаверами и сливочным сыром, – напомнил Тюр, с улыбкой обняв брата крылом.

Бальдр вздохнул и представил сочные зеленые лаверы, порезанные на кружочки, намазанные сливочным сыром и прикрытые двумя ломтями хлеба.

– Если меня опять ранят, с тебя двадцать бутербродов каждое солнце.

– Идет.

– И перед отцом извинишься.

Тюр натянуто улыбнулся.

– Хорошо.

Бальдр всегда защищал отца. Тюр никогда не понимал, почему. Эмир Сереброкрылый был великим королем и любил как свою жену Фрею, Золотокрылую, так и старшего сына, но только не младшего. Может, дело было в мягком характере или в покладистом нраве. А может, в том, что он оказался еще младенцем у ворот дворца, подброшенным матери Тюра. Это могло вызвать некоторые подозрения у Великого Эмира. Но Тюру плевать на слухи, на нежелание отца признавать в Бальдре своего сына и гневные взгляды, бросаемые на королеву. У него есть брат, единственный друг, который, несмотря на противоречия, доверяет ему и поддерживает. По духу он брат, а остальное неважно.

– Ну что, летим? – Тюр поднялся в воздух.

Бальдр, догнав брата, сказал:

– Летим, так летим. Но куда? Эти диверсанты могут быть где угодно.

Братья удалялись прочь от Белерофа к горным склонам.

– Или только в двух местах, – улыбнулся Тюр и повернул на запад.

Бальдр посетовал:

– О великий созидатель, ты перестарался, создавая моего брата, – и двинулся вслед за ним. – Ты думаешь, они идут по горной тропе?

– Или прячутся в Троянских Пещерах.

– О нет! Это уже слишком! В пещеры ты меня не заманишь даже бутербродами.

– А пряниками?

– Я сказал, не заманишь!

– Баль, подумай логически. Троянские Пещеры уходят вглубь Геликонских Гор. Там лабиринт туннелей.

– Вот поэтому я не хочу туда!

– Там можно легко спрятаться.

– Да, а еще заблудиться и случайно попасть в Полифемские Чертоги!

– Мы пегасы, Баль, мы не должны бояться каменных истуканов! – Тюр отчаянно старался сохранить добрый нрав. Он совершенно не хотел ссориться с братом.

– Эти каменные истуканы помогли построить Белероф.

– За это я спасибо им не скажу.

Бальдру не нравилось, когда кто-то кого-то оскорблял. Это напоминало ему о первых сознательных днях во дворце, когда все смотрели на него с подозрением, только Тюр и Фрея его любили. Поэтому он посмотрел вниз.