Цусима 1905 год. С нами бог и Андреевский флаг! Исторический альманах №5

Описание сражения в Желтом море

Наступила среда, 28 июля 1904 года.

04.30 – выход русской эскадры, который продолжался в течение 4-х часов. На внешний рейд вышли:

– 6 броненосцев: «Цесаревич», под флагом контр-адмирала Витгофта, где командиром был капитан 1-го ранга Н. М. Иванов 2-ой,

«Ретвизан», под командованием кап. 1-го ранга Э. Н. Щенсновича,

«Победа», под командованием кап. 1-го ранга В. М. Зацаренного,

«Пересвет», где находился второй флагман эскадры, контр-адмирал П. П. Ухтомский, а командовал кораблем кап. 1-го ранга В. А. Бойсман,

«Севастополь», под командованием кап.1-го ранга Н. О. Эссена,

«Полтава», под командованием кап. 1-го ранга В. М. Сарнавского;

– 4 крейсера:

«Аскольд», под флагом контр-адмирала Н. К. Рейценштена, где командиром был капитан 1-го ранга К. А. Граматчиков,

«Паллада», под командованием кап.1-го ранга В. Н. Сарнавского,

«Диана», под командованием кап.2-го ранга А. А. Ливена,

«Новик», под командованием кап.2-го ранга М.В.Шульца,

– 8 эскадренных миноносцев:

«Выносливый», «Властный», «Грозовой», «Бойкий», «Бесшумный», «Бесстрашный», «Беспощадный», «Бурный». А также госпитальное судно, пароход Красного Креста «Монголия».

Выход нашей эскадры не остался не замеченным Х. Того, он тут же привел в действие все японские морские силы, что находились в ожидании и базировались в окрестностях крепости и ближайших островах.

Схемы выдвижения флотов РЭ – русской эскадры и японской.

Вы видите, что происходило, как только русская эскадра (РЭ) выдвинулась?

На нее как голодные собаки со всех сторон японцы набросились… И их было значительно больше:

– 4 эскадренных броненосца и 8 броненосных крейсеров, что не уступали по мощи вооружения нашим броненосцам,

– 15 легких крейсеров в различных отрядах и,

– до 50 миноносцев.

Японские корабли могли давать ход в бою до 16 узлов и более. При этом наша эскадра не могла развить скорости более 13 узлов.

И все из-за повреждений корпусов броненосцев «Цесаревич» и «Победа» после подрыва на минах и заделанной наспех пробоине на «Ретвизане», да еще присовокупилась неисправности машин «Севастополя», кто не мог дать больший ход. Итак, нам предстояло с боем прорываться сквозь японские корабли…

Стояло тихое, ясное утро… На горизонте виднелись японские миноносцы, а русская эскадра в кильватерной колоне двинулась по направлению к мысу Шантунг (смотри схему предполагаемого маршрута), где надо было выполнить поворот и сменить курс на Владивосток.

Ниже показана схема расположения наших кораблей в кильватерном строю…

Схема движения русской 1-й эскадры 28 июля 1904 гоад.

После выхода с рейда русская эскадра никак не могла набрать ход. В течение двух часов эскадра стопорила ход, из-за поломок машин отдельных броненосцев и неумении держать ход в кильватерной колоне.

Особенно было заметно, как флагман эскадры, броненосец «Цесаревич» это позорно проделывал. Хоть и был сильнейшим по вооружению и бронированию, но ни разу еще не стрелял и оказался слабее всех по выучке команды.

Русская эскадры, двигалась, то, растягиваясь, то сближая интервалы, перестраиваясь для боя то левым, то правым бортом. Наконец, справившись с повреждениями, корабли постепенно стали набирать ход…

Видимость была хорошей и с наших кораблей видели как 1-ый боевой японский отряд, сближаясь, сначала пресек наш курс на дистанции 100 кб и перестроился строем фронта, заходя на нас с правого борта.

Затем «поворотом все вдруг» выстроился в кильватерную колонну и шел рядом на удалении 90 кб.

При этом крейсера противника следовали в отдалении от главных сил с обеих сторон в недоступном для боя расстоянии. Миноносцы противника следовали за своими крейсерами.

Контр-адмирал Витгефт находился на правом крыле мостика в сторону противника вблизи боевой рубки, также поступал японский командующий Х. Того, кто занял место на открытом ходовом мостике и не собирался прятаться за броней. Оба командующего внимательно следили, пытаясь разгадать дальнейшие действия…

Уже потом станет ясно, Того выбрал такой курс, так как опасался, что русская эскадра свернет и ляжет на обратный курс в Порт-Артур. Кроме этого, он еще применял тактический прием – кроссинг, чтобы поставить противника в, заведомо невыгодное положение, когда свои корабли, пресекая курс противника, могут стрелять всеми бортовыми орудиями, а противник только носовыми. Еще такой прием сравнивали с палочкой в букве «т». Но по завершении такого приема надо было поворачивать и ложиться на параллельный курс рядом с противником. Нередко при этом, выбирали такой поворот, чтобы потом пройти вдоль кильватерного строя противника на контргалсе, разойтись курсами в разные стороны.

Запомним это, как о том помнил Витгефт, кто потом этим воспользовался. Но тот разговор еще впереди…

Итак, русские не собирались ретироваться, а, более того, набирая ход до 10—12 узлов направили курс на «О» восток, забирая немного левее, намериваясь продолжить движение к Корейскому проливу.

12.20 – открытие огня.

С броненосца «Нисин», кто первым пересек курс и завершил поворот, с дистанции 90 кб открывают огонь по нашему головному броненосцу «Цесаревич».

Схема движения броненосного отряда Того.

Их первый снаряд с недолетом, второй с перелетом.

В ответ мы начинаем пристрелку из носовой башни главного калибра, но все наши снаряды пока ложатся с недолетом.

Теперь все корабли японской эскадры, завершая пересечение нашего курса, открывают огонь, и со второго залпа накрывает «Цесаревич»…

Где 12- дюймовый снаряд, с дистанции 70—75 кб пробивает фальшборт в районе кормовой башни и взрывается на палубе у податной трубы башни.

Податная – часть башни ниже орудийной башни, в формы широкой и хорошо бронированной трубы, с которой подъемниками подаются снаряды из погреба в башню.

Того, своим огнем с дальних дистанций начинает преграждать путь нашим кораблям к Корейскому проливу.

12.25—12.35 – первая контргалсов стрельба.

Адмирал Того, не желая далее двигаться северо-восточном направлении ONO уступая нам курс на юг- S, сам ложиться на обратный курс – W, SW. При этом дистанция с 90 кб сокращается до 60кб.

Схема движения эскадр на контркурсах 12.25.

Корабли двигаются параллельно, но в разных направлениях, контркурсом и продолжают редкий огонь из орудий главного калибра.

Мы получили 3—4 попадания, а они – 2.

Нам мешает ветер и солнце, что ослепляет прислугу. К тому же мы целимся, не пользуясь оптическими прицелами, которые у нас на орудиях, в отличие от японских не устанавливали. Мы стреляли и целились как наши деды… Откуда же было нам попадать? И тут происходит так непонятный для японцев маневр…

12.35 – 12.50 наш южный маневр.

Наш головной броненосец «Цесаревич» резко сворачивает вправо на 90 градусов, с курса ост – О и теперь идет курсом строго на юг —S. И вся наша эскадра следом сворачивает за ним… Того сразу же за поворотом наших кораблей на юг поворачивает (….) на обратный нам курс (показано стрелочкой) и продолжает обстрел на скорости около 15 узлов.

Схема нашего южного маневра и движения отряда Того.

При этом в броненосец «Ретвизан» попадают 12 снарядов.

Витгефт, видя, как наш маневр на юг не проносит результата, снова поворачивает на восток и ложиться курсом на восток О. При этом дистанция уменьшается и становится меньше 50 кб, что позволяет вступить в бой артиллерии среднего калибра, в которой мы японцам проигрываем по числу орудий. Многие наши орудия среднего калибра так и не вернулись на корабли и остались на позициях в Порт – Артуре. Вот когда мы о них вспомнили… С такой дистанции японцы попадают в наши корабли много и часто. Броненосцы: «Цесаревич» 7 попаданий, «Ретвизан» 10, «Пересвет» 2, «Победа» и «Севастополь» по 1.

Враг обрушил на наши концевые корабли всю мощь орудий. При этом больше всех досталось нашим крейсерам. В «Аскольд» попал снаряд и вспыхнул сильный пожар. Пришлось нашим крейсерам прятаться за броненосцы и отойти за них еще на 5 кб, образовав вторую линию. А наши миноносцы отошли еще дальше влево уже за них.

12.50—13.30 – вторая контргалсов стрельба.

Схема положения эскадр при второй контргалсов стрельбе.

Что происходит?

Мы двигаемся в сторону Корейского пролива, а Того, проходя мимо нас в кильватерном строю, в другом направлении, или как моряки говорят: «на контргалсе» и начинает орудиями всей эскадры громить наши концевые корабли…

А что там у нас?

Из броненосцев – «Севастополь» с ненадежной машиной и «Победа» с корпусом, наспех отремонтированном после подрыва на мине.

При всей своей скорости эти два корабля не могли дать более 13 узлов…

Потому как только наша эскадра стала увеличивать ход, то оба броненосца тут же стали отставать…

И тут…

Хотим вам заметить, нам представился реальный шанс оторваться от эскадры броненосцев Того и выполнить приказ – всем нашим броненосцам, кто мог, идти во Владивосток!

Мы уже шли на ост – О, а кораблям Того надо было еще пройти мимо нашей кильватерной колоны на норд вест- NW, а уж затем повернуть в нашу сторону…

Потому поворот японской эскадры в нашу сторону, даже если бы Того погнался за нами, имея чуть большую скорость на пару узлов, то вряд ли бы скоро с нами сравнялся. Ведь первоначально мы шли в разные стороны…

У нас были еще не задействованные в бою миноносцы и крейсера, что могли противника задержать, сковав боем эскадру Того. К тому же там были еще два броненосца с орудиями крупных калибров «Севастополь» и «Победа».

Как жаль, что этого не понял Витгефт и упустил наш шанс! Можно сказать, что наш шанс на победу в войне.

Ведь если бы наш отряд броненосцев прорвался во Владивосток, то мы получили преимущество в боевых кораблях. Но…

Вместо этого всего Витгефт снизил скорость, поджидая отставших, и… снова ввязался в перестрелку.

Японская эскадра легла на один курс с нами при увеличенной дистанции, и скоро нашу эскадру догнали корабли Того, что сразу же, пользуясь преимуществом скорости, пошли на сближение… до 60 кб изредка, открывая огонь орудиями главного калибра.

13.15- 13.20 смена нашего курса восточнее и мы легли курсом юго-восток- SO 60 градусов.

Сменив курс, вели перестрелку, пока японцы не сблизились до 30 кб. Теперь в бой с обеих сторон опять вступили орудия среднего калибра.

Вот тут снова мы в полной мере ощутили, как нам недоставало орудий такого калибра. Противники обмениваются ударами и получают ряд попаданий… Броненосцы получают:

«Цесаревич» 7 попаданий, «Ретвизан» 10, «Победа» 1.

Крейсера: «Аскольд» 2, один фугас под основание носовой трубы, другой ударил в кормовую часть и возник пожар, который скоро потушили. Попадания в «Палладу» снес гребной катер по правому борту, «Диану» только мелкими осколками по борту, трубам и шлюпкам…

Мы тоже дважды попадаем в японский броненосный крейсер «Ниссин»…

13.30 – корабли Того отходят на 100 кб.

Русские крейсера уходят левее, двигаясь параллельно, на кораблях пробили «Дробь» прекратить огонь, и разрешили команде пить послеполуденный чай… Эскадра увеличивает ход сначала до 14 узлов, а потом до 13 узлов, из-за отставания «Севастополя» и «Полтавы». Затем снова ложиться на курс – SO 80 градусов для прохода в Корейский пролив. Японцы легли на параллельный и слегка сходящийся с нами курс… И опять из-за разницы скорости они нас догоняют…

Перед тем как начать разговор о второй фазе боя, отметим следующее:

– русские корабли продолжали настойчиво следовать на прорыв к Корейскому проливу,

– адмирал Витгефт довольно удачно маневрировал эскадрой, умело уклонялся от кроссинга, не давая Того поставить палочку над «т». В результате Того вынужден был отказаться от выгодного ему маневрирования и перевести свою эскадру на параллельный курс. А тут уже, кто кого… То есть, русский адмирал переиграл именитого японского адмирала и заставил его принять бой в равных условиях.

Но при этом:

– японцы лучше стреляли и больше в нас попали: 35 раз всего, из них 20 снарядами большого калибра. Больше всех попаданий пришлось на броненосцы «Полтава», «Ретвизан» и «Цесаревич»,

– русские тоже попадали, но 8—9 раз из них 5 раз – по броненосцу флагману «Микаса».

При этом существенное влияние на точность нашей стрельбы было от использования простыми механическими прицелами и отсутствие оптических прицелов к орудиям.

А еще то, что существующие таблицы стрельбы заканчивались на дистанциях 60—70 кб и не имели поправок на ход корабля противника. Т.е. каждый комендор вычислял упреждение.

Да и сам порядок нашей эскадренной стрельбы был слабо продуман, а командоры ему не были обучены.

Мы так и не смогли вести огонь всей эскадрой, каждый наш корабль стрелял по ближайшей и удобной для него цели. Общего управления в бою огнем всей эскадры не проводилось, в том числе как, и пристрелка.

Нам не хватало опыты и навыков, мы были хуже японцев обучены практическим стрельбам, хотя… все наши корабли оказались живучими и ни один не утратил возможностей продолжения боя, несмотря на вражеские попадания.

Команды кораблей не теряли присутствия духа победы, выполняли свой воинский долг с большим мужеством и честью. При этом отметим высокую смелость самого командующего нашей эскадры контр-адмирала Вельгельма Карловича Витгефта, кто оставался в бою на открытом мостике до самого своего конца…

Слава русским морякам!

Вторая фаза боя

Прежде скажем несколько слов о порядке при бое в составе эскадры.

Во-первых, все командиры строго следуют стою, никто его не покидает, маневрирует только со всеми. Выйти из строя по своему усмотрению или желанию – тяжкое воинское преступление. И продиктовано это необходимостью выживания, так как одиночный корабль становится легкой добычей противника.

Во-вторых, стрельбой управляет флагман, он указывает цели и каждый командир обязан стрелять в указанного врага, но… В ходе боя можно было, в случае появления помехи проявить инициативу и выбрать цель, по которой без помех можно было стрелять самому, находясь в общем строю. Помехой мог стать свой корабль впереди или стена из разрывов рядом с противником, что мешала прицеливанию.

В – третьих, в бою продолжается ходовая вахта, и офицер ее обязан вовремя увидеть сигналы флагмана и, разобрав, тут же доложить командиру. Все изменения курса и скорости корабля только после одобрения командира этого корабля. В тех случаях, когда командир выбывает из строя, вахтенный начальник выполняет команды следующего старшего офицера по званию на этом корабле.

Схема боя в Желтом море русской эскадры Витгофта и кораблей объединенного флота Х. Того.

16.30 – продолжение сражения на параллельных курсах. Довольно быстро, пользуясь преимуществом скорости, японцы нагнали нашу эскадру.

Эх! Как же недоставало нам скорости…

Ведь в нашем кильватерном строю, были корабли отличные ходоки, кто могли развивать скорость под 18 узлов, но… Видимо, Вильгельм Карлович сразу принял решение никого не бросать и прорываться всем кораблям в едином строю, сколько возможно… Благородно? Да, но с военной точки зрения – неправильно.

Надо было не ввязываться в перестрелку, а выполнять приказ любым способом и хоть часть кораблей привести во Владивосток! Как часто благородство на войне приводит к печальным последствиям… Так и случилось на этот раз. Ну, что, и мы продолжим наш рассказ…

Как только дистанция между эскадрами сократилась, то… Нет, вовсе не корабли Того, а наш концевой броненосец «Полтава» первым открыл огонь с дистанции 65 кб. Ответный огонь по нему не принес попаданий. Эскадры продолжали сближаться и начали перестрелку с орудий главного калибра.

Причем японцы, как только поравнялись с серединой нашего строя, достигли траверса, так сразу же огонь всей эскадры перенесли на броненосец «Ретвизан», наш второй флагман.

И за какие-то пять минут в него 5 раз попали снаряды больших калибров: 2 – в носовую башню, но выдержали, 2- в не защищенный броней правый борт, где образовались большие пробоины, через которые на волнении стала поступать вода. И еще одно попадание – в тот же правый борт, но у самой и ниже ватерлинии и в самый край броневого листа. Что не выдержал и отошел от креплений. А вода уже хлынула, пока с ней сражались… Всего набралось 160 тонн забортной воды, и корабль дал крен на правый борт. Пока его не устранили затоплением отсеков на противоположном борту. Но броненосец продолжал сражаться, и сам попадал в японские корабли…

Вот он, смотрите какой красавец…

Броненосец «Ретвизан»

Броненосец «Ретвизан».

17.15 – русский снаряд 12 дюймов ударил в один из стволов орудийной башни «Микаса» и оторвал его. И еще были отмечены 8 попаданий нашими 152 —мм снарядами. Сам японский броненосец был сильно поврежден: обе башни прекратили огонь и не поворачивались, а из 6-дм пушек батарейных стреляла только одна…

Из-за пожара, начавшегося на «Микасе» и дыма, огонь с «Ретвизана» перенесли на броненосец «Асахи». Но и японцы перенесли свой огонь на наш головной броненосец «Цесаревич»…

Офицеры просили Витгефта уйти с открытого мостика, но тот ответил, что, мол, «все равно где умирать»…

17.25 – на «Асахи» прогремел взрыв на обоих 12 – дюймовых орудиях кормовой башни… Как потом выяснилось, это произошло от подрыва зарядов пороха из-за перегрева орудий.

17.40– снаряд из японского 12 —дм орудия главного калибра, с дистанции 40 кб ударил в фок-мачту «Цесаревича»,

между первым и вторым ярусом носового мостика. А второй такой же снаряд ушел на два метра ближе к корме и попал в телеграфную рубку и…

От разрыва этих снарядов смертельное ранение получил командир нашей эскадры, контр-адмирал Вельгельм Карлович Витгефт, а также были ранены: контр-адмирал Н. А. Матусевич – начальник штаба, лейтенант Азарьев флагманский штурман, старший флаг-офицер Кедров, младший флаг-офицер Кушинников и несколько матросов. А командир корабля, капитан 1-го ранга Иванов 2-ой, кто стоял спереди боевой рубки, силой газов был отброшен и потерял сознание.

Придя в себя Иванов -2-ой о гибели командующего приказал не объявлять, и сам продолжал вести в бою корабль «Цесаревич»…

Через несколько минут с дистанции 22 кб по трубам «Цесаревича» пришлись два попадания. Иванов скомандовал уклониться влево, и рулевой переложил руль налево…

А дальше… тому было только удивляться… Один из японских снарядов не долетев, разорвался о воду, а его носовая часть рикошетом влетела через визирный просвет в боевую рубку «Цесаревича» и вышла, при этом всех, кто там находились, ранило: командира броненосца кап 1-го ранга Иванова 2-го, трех лейтенантов, рулевого и пять матросов, то есть всех, кто находился в то время на боевом посту. И все бы ничего, но… осколками повредило штурвал рулевого управления…

Руль остался в положении на левом борту и броненосец, с креном на правый борт до 12 градусов, стал описывать циркуляцию…

Броненосец «Ретвизан» последовал, так как посчитал, что флагман решил изменить курс, за ним уже следовали броненосцы «Победа» и «Пересвет» и крейсер 1- го ранга «Аскольд».

18.00 – «Цесаревич» шел назад, продолжая описывать поворот, пересек курс эскадре и прошел между «Пересветом» и «Севастополем». Следующие за ним броненосцы «Победа» и «Пересвет», избегая столкновения, уклонились вправо…

И началась свалка…

Броненосец «Севастополь», отвернул вправо и ушел в сторону противника… Тогда командир «Ретвизана» кап 1-го ранга Щенснович, увидев, как рушится строй, принял решение выйти из строя бродивших судов, последовательно сменяя курс, лег на SO-45 градусов и со скоростью 13 узлов бросился на сближение к кораблям эскадры Того.

Японцы открыли по нему огонь, но так как сближение проходило на скорости, то ни один из японских снарядов не смог попасть… Как это происходило, мы можем увидеть на схеме…

Схема, как «забродили» наши корабли…

За броненосцем никто не последовал, тогда на «Ретвизане» решили таранить ближайший японский корабль, но… Сам броненосец шел против зыби и через пробоины в правом борту, опять стал забирать воду… Корабль грузно осел на нос.

Ближайшим к нему оказался японский броненосец «Нисин» и вот его он шел таранить…

И опять, в который уже раз нам снова не повезло…

В ту самую минуту командир «Ретвизана» капитан 1-го ранга Щенснович получил контузию. Осколком японского снаряда, что залетел через щель в боевой рубке, его контузило в живот, и он на время выбыл из строя…

Смелый и отчаянный маневр, предпринятый

Щенсновичем, для спасения положения от заминки курса нашей эскадры, к сожалению, так и остался незаконченным…

Тем временем рулевой, не получая дальнейших команд, продолжал удерживать корабль в повороте направо, пока корабль не лег на обратный курс нашей эскадре…

При этом с «Ретвизан» продолжали вести огонь по «Микаса» и вскоре наконец-то попали, а следом заметили дым на его носовой части…

Того, заметив разброд и смятение в нашем кильватерном строе, стал поворачивать, стараясь поворотом влево охватить по широкой дуге головные русские корабли…

18.10—18.15 Броненосец «Цесаревич» наконец-то стал управляться машинами, хотя и продолжали рыскать влево право… Вступивший в командование броненосцем старший офицер, капитан 2-го ранга Шумов приказал спустить флаг адмирала и передать командование «Пересвету».

На «Пересвете» сигнал прочли, но передать по эскадре не смогли. Мачты на нем были сбиты, а сигнал «Следовать за мной», был подан на поручнях мостика, его так и не прочли из-за разрывов снарядов и дыма над эскадрой… Причем сигнал набирался в виде набора флагов по сигнальной шифровальной книге…

Нет, формально мы выполнили директиву о шифровке наших флажных сигналов, но что с того было толку? Где их было уже считывать да разбирать в такой суматохе боя и дыму…

Эх, как бы нас выручили 1—2 простых флажных сигналов, что могли быть заранее оговорены еще до начала боя…

И этого мы тоже не предусмотрели… впрочем, как и многое другое.

И главное наше упущение состояло в утере управления эскадрой в бою!

А это непростительное упущение нам тут же отлилось бедой!