Немая сцена продлилась десять секунд. Александр вскакивает на свою кровать, берет свою подушку и начинает ей размахивать, как мельница в поле. Началась настоящая битва, которая стала слышна во всех концах замка и даже на улице. Так как окна спальни Александра были распахнуты настежь.
Когда слуги и Данте поднялись в комнату Александра, описать, одним словом увиденное, было невозможно. Вокруг были одни перья, как будто шел новогодний снег прямо в спальне Александра. Дети размахивали полу-разорванными подушками, из которых все еще вылетали перья. Нельзя было понять, кто из них Давид, Александр или Ахилл. Все они были в перьях с ног до головы. Единственное отличие Александр был еще в ночной рубашке и практически без штанов.
ДАНТЕ (УЛЫБАЯСЬ):
Прекрасно! Ничего не скажешь!
Три рыцаря вступили в бой кровавый,
В доспехах, при мечах и латах,
Да нет, один как будто-то без штанов.
АЛЕКСАНДР:
Они ворвались без предупрежденья,
Какие там доспехи,
С постели я свалиться лишь успел,
Но, чтобы честь свою не запятнать,
Пришлось мне биться в этом виде,
Ведь храбрость не в штанах, а в сердце будто?
ДАНТЕ:
Ты прав, мой сын,
Я сам тебе об этом говорил,
Но кто мне объяснит
В чем дело? Кто это затеял?
Наверное, я знаю, но спросить хочу…
ДАВИД:
Ты прав, отец,
Наверное, ты знаешь,
Но вот кто именно,
Сказать не сможем мы.
Пожалуйста, прости…
ДАНТЕ:
Ответа я другого и не ждал,
Возможно, даже его знал…
Лишь так спросил,
Утешить любопытство.
СЛОВА АВТОРА:
Данте, с улыбкой, посмотрел на Ахилла…
АХИЛЛ (УЛЫБАЯСЬ):
Прости, отец,
Дурачились мы только,
Но напугать тебя мы не хотели,
Лишь дом наполнить шумом,
Смехом мы желали,
Ведь детство и от нас уходит,
Хотя совсем мы этого не ждем…
ДАНТЕ:
Ну, что ты, мой родной,
Я вовсе не сержусь на вас,
Спасибо вам за то, что детство
Смогли в себе сквозь годы пронести,
Храня его в себе, как огонек свечи.
И счастлив тем, что вы со мною!
И тем, что лишь подушки,
Сейчас в руках у вас, а не мечи.