Дочь оружейника

– Вот все, что я нашел после хозяина. Разбойники, ограбив мертвых, бросили все тела в реку.

Раздался крик ужаса, и мать упала, рыдая, в объятия дочери.

XII. Вестник

В доме оружейника была такая тишина, как будто в нем все вымерли. Маргарита подала работникам ужин и те поели молча, боясь потревожить печаль Марты и Марии, которые усердно молились в своей комнате.

Вдруг посреди общей тишины послышался стук в дверь, выходящую на улицу. Маргарита пошла отворить и потом, войдя в комнату Марты, сказала ей тихо:

– Хозяйка, извините, что я вас побеспокоила, пришел какой-то крестьянин и хочет поговорить с вами.

– Так поздно и в такое время… Что это за человек?

– Не знаю… Он в большой шляпе, которая закрывает все лицо, и говорит тихо… Я испугалась и не хотела его впускать; но он настаивает и говорит, что ему очень нужно видеть вас сегодня вечером.

– Матушка, – вскричала Мария, – не принес ли он вести о батюшке?

– Дай-то Бог, – проговорила Марта и приказала привести крестьянина, который, войдя в комнату, осторожно запер дверь.

Маргарита была права, испугавшись наружности незнакомца, который при свете лампы был еще страшнее, потому что лицо его было совершенно черно и простая одежда покрыта пылью и грязью.

– Что вам надобно? – спросила Марта, раскаиваясь, что впустила незнакомца.

– Я принес вам известие о мастере Вальтере, – проговорил тихо крестьянин.

– Он жив! – вскричали в одно время мать и дочь.

– Жив.

– Правда ли это?

– Я его видел.

Марта и Мария упали на колени и благодарили Бога, что он так внезапно превратил их горе в радость. Потом мать встала и обратилась к посланному:

– Благодарю вас, кто бы вы ни были… Мой муж жив… Но где он, отчего он не пришел? Сведите нас к нему.

– Это невозможно, – отвечал крестьянин так же тихо, стараясь скрыть свой голос.

– Отчего же? – спрашивали женщины с беспокойством.

– Он в плену у «трески».

– У разбойников! Может быть, он ранен?

– Ранен, только не опасно. Удар в голову был так силен, что мастер лишился чувств и его приняли за мертвого. Когда начали раздевать трупы, то увидели, что Вальтер дышит, и хотели убить, но воины ван Шафлера спасли его.

– Как, – вскричала Марта, – воины Шафлера тоже грабили мертвых?

– Нет, начальник послал их спасти раненых.

– Я узнаю благородного графа Жана, – сказала его невеста, – и верно он сам привел отряд?

Крестьянин на минуту задумался, потом отвечал еще тише:

– Да, мессир Шафлер был с отрядом.

– И я обязана ему спасением отца?!

– Да, ему.

– Вы слышите, матушка, – продолжала Мария с чувством, – как он добр, великодушен! Я буду вечно ему благодарна.

– Но отчего же ван Шафлер не отпустил Вальтера? – спросила Марта. – Он мог быть уже здесь.

– Это было невозможно, – отвечал крестьянин, – он мог спасти жизнь вашему мужу, но освободить его не смел без приказа епископа Давида.

– Ван Шафлер выхлопочет этот приказ, – перебила молодая девушка. – Разве епископ может отказать в чем-нибудь своему лучшему капитану?

– Вы правы, епископ не откажет в просьбе графа, а между тем мастер Вальтер перевезен в Вик, где оставлен под надзором графа.

– Как я рада! – сказала Марта. – Как я благодарна за ваше известие, чем мне отплатить вам…

– Не благодарите меня, – проговорил крестьянин с волнением. – Я хотел успокоить вас насчет мастера Вальтера и успел в этом… Теперь прощайте.

Мария удержала его вопросом:

– Скоро вы увидите ван Шафлера?

– Завтра, – отвечал незнакомец.

– Так скажите ему, как он осчастливил нас, как обрадовал… Скажите, что я посвящу всю жизнь тому, кто спас моего отца и буду каждый день молиться, чтобы страшная война эта окончилась, чтобы он свободно пришел в дом отца моего, где его ждет с нетерпением невеста.

– Я передам ему эти слова, – проговорил с заметным усилием незнакомец и пошел шатаясь к двери, но вдруг силы его оставили, колени подогнулись и он упал бы на пол, если бы не удержался за стол, стоявший у дверей.

– Боже мой! Что с вами? – вскричала Марта с беспокойством. – Вы больны?

– Нет, я устал… Шел очень скоро. Теперь ничего, я пойду…

– Нет, я вас не пущу! – проговорила добрая женщина. – Отдохните и поужинайте. Мария, принеси вина и подай вестнику.

Мария поспешила исполнить приказание матери и, налив стакан, сама поднесла его незнакомцу, но вдруг отступила от него, вскричав:

– Матушка, это он, наш друг Франк!

– Франк! – повторила Марта с недоверием, но всмотревшись в черты лица, покрытые углем, тоже вскричала. – Да, это Франк, мой сын!

Действительно, это был воспитанник мастера Вальтера, который хотел, не узнанный никем, принести известие о спасении оружейника; но последние слова Марии о женихе произвели на него такое тягостное впечатление, что он не мог его скрыть, тем более, что Франк из скромности сказал неправду.