Агентура. Сборник шпионских повестей

– А почему ты вдруг заартачился? Почему не хочешь, чтобы я взглянула на соответствующую страницу? Испугался, да? Не боись, бить не буду. Я только вышарю тебя за дверь. Но это для такого, как ты, не страшно, – Ольга явно озорничала. – Быстро найдешь дуру, подобную мне, и она пригреет тебя.

– Не дури, Олюсенька, отдай паспорт.

– Не отдам. Пока не посмотрю, – она стала быстро-быстро перелистывать страницы документа. – Ага, вот! Но здесь нет ничего! – разочарованно воскликнула она.

Он заливисто захохотал.

– А ты что хотела там увидеть?

– Штамп.

– Ну, и как?

Она легонько шлепнула его по спине.

– Издеваешься?!

Он встал, взял ее в охапку и понес в постель.

– Только там тебя и можно успокоить, ревнивица.

– Отпусти, дурень. Куда ты несешь? А чай?

– Чай? После того!

2

Из воспоминаний полковника милиции Плотника:

«В тот вечер всех нас подняли по тревоге. Не знали, но догадывались, что операция по обезвреживанию американского шпиона близится к своему логическому завершению. Прибыв в управление, я узнал, что не кто-нибудь, а именно он, капитан Шестаков, сделал то, что должны были сделать мы, если бы, конечно, нам повезло. Значит, не судьба. Впрочем, так случится в период моей долгой службы еще много раз. Работают над операцией десятки, а то и сотни, людей, но удача подстерегает лишь одного. Хотя в том случае все очень правильно: он, Шестаков, как говорится, опростоволосился в первый раз, а вот во второй раз должен был доказать, что он не потерянный человек для органов; что в том случае была обычная случайная оплошность, от которой никто не застрахован – никто (подчеркну особо) из работающих».

Генерал Чернышев, сопровождаемый своим помощником Некрасовым, стремительно вошел в управление, поднялся на второй этаж, повернул налево. Возле дверей своего кабинета увидел группу офицеров. Поздоровавшись кивком со всеми сразу, он прошел к себе. Первым пригласил подполковника Савельева. Тот коротко и без каких-либо эмоций доложил ситуацию, которая складывается на данный час. Генерал выслушал молча, и, казалось, не слушал доклад, а думал о чем-то своем. Закончив сообщение, Савельев замолчал, ожидая либо вопросов, либо приказаний.

Генерал, с минуту помолчав, выдержав паузу, спросил:

– Где в данную минуту?

– Пять минут назад звонил старший лейтенант Игнатов, сообщил, что он в квартире своей знакомой. Судя по всему, будет там ночевать.

– Будет там ночевать или где-то еще – следить бдительно, не оставлять без присмотра дверь квартиры и балкон ни на минуту.

– Но я, товарищ генерал, подготовил все для захвата. Операцию считаем целесообразным начать в половине четвертого утра, тогда, когда особенно крепко спится.

– Он ничего не заподозрил? Как считают оперативники? Как он ведет себя? Спокойно?

– Так точно, товарищ генерал, абсолютно спокойно.

– Это лишь значит, что ночь пройдет спокойно… Хорошо… А там…

– Товарищ генерал, вы ничего мне не сказали в отношении плана по захвату парашютиста. Вы даете «добро»?

Генерал недовольно поморщился.

– Вам бы только хватать, – он встал, подошел к угловому столику, налил из графина полстакана воды и сделал несколько глотков, потом вернулся на свое место. – Захвата не будет – ни сегодня, ни завтра, то есть никогда.

– Я что-то вас не понимаю, товарищ генерал… Впрочем, я готов дать отбой.

– Да, будь добр, дай отбой, подполковник.

– Слушаюсь… Разрешите идти?

– Зачем же? Попроси зайти всех руководителей оперативных групп… для инструктажа. Естественно, твое присутствие также обязательно.

– Слушаюсь, – Савельев направился к выходу, но уже у дверей остановился, повернулся лицом и спросил. – Товарищ генерал, разрешите обратиться?

– Что еще, подполковник?

– Может… и вместе с другими Шестакова пригласить?

– А он сейчас где?

– Здесь.

– Но я его возле кабинета, среди собравшихся не видел.

– Он – внизу, в моем кабинете сидит.

– Так… Умен, мерзавец, находчив. Впрочем, школа-то какая – фронтовая. Он и там разведчиком был классным. Ни разу не подвел. Я с ним от стен Сталинграда дошел до Вены… Ну, и сукин же сын он!.. Пусть вместе со всеми заходит… Отругал при всех. Значит, и поблагодарить за службу должен также при всех… Да… Он как? Нормально чувствует себя, подполковник?

– Вы насчет трех стаканов портвейна, товарищ генерал?

– Именно!

– Как огурчик.

– Приятно слышать. Впрочем, и не удивительно. Разве фронтовика можно «подкосить» каким-то портвейном? Спиртом – другое дело. А портвейном… тьфу, гадость-то какая. А ты, подполковник, как?

– Я, товарищ генерал? «Чернила» употреблять – последнее дело. Вот, если водочки да нашенской, русской, светленькой, свердловского производства – с превеликим удовольствием.

Шифровка в Москву из УМГБ:

«Направляя наш план дальнейших действий в отношении объекта „Z“, прошу срочно сообщить ваше мнение. При получении вашего одобрения, приступаем к операции. Чистоту ее проведения гарантирую. Генерал Чернышев».

Глава шестая

1

В понедельник, когда часы на вахте показывали четверть десятого, в учреждение на Вайнера, 4 вошла с авоськой в руке молодая и очень привлекательная женщина. Дежурный сержант это сразу отметил. Он встал и спросил: