– Грот – 73
– Шахта – 98
– Лес – 50
141
Зло зарычав и резко метнувшись, Вы окончательно входите в образ и, с силой схватив высокого стражника, кусаете его за ногу.
Выкрикнув нецензурную фразу (сочетавшую в себе комментарии о Вашей родословной, моральном облике Вашей матери и Вашей предполагаемой склонности к мужеложству) стражник заметался, стряхивая Вас и отмахиваясь. При этом не переставая колошматить Вас древком алебарды.
Второй – замешкался от показавшейся ему комичности ситуации, и пару моментов заливался смехом, вторя смеющимся чуть поодаль оборванцам. Но вскоре пришёл на выручку товарищу, приложив Вас и своим древком…
…Избиение было долгим и смачным, но – нужно радоваться тому факту, что Вы вообще остались после всего этого в живых.
За нападение на стражника Вас вполне могли убить на месте и, скорее всего, никто не стал бы ни плакать по этому поводу, ни особенно разбираться, кто там и в чём в данном случае был неправ.
Как минимум, вполне могли бы бросить в темницу. Но, видимо, решив, что на больного грех обижаться, – просто отволокли подальше и выбросили с глаз долой.
Ваши мысли потихонечку начинают проясняться, но Вы поглощены собственной болью, чтобы сосредоточиться на чём-либо продуктивном. Тем временем, мимо проезжает телега, в которой в стоге сена сидят чумазые дети.
Они смотрят на Вас и смеются. Конечно, это же очень, наверно, здорово, что человек страдает и мучается: как, всё-таки, некоторые любят поглазеть на то, как проливается кровь, если только она не их собственная.
…Какое-то время Вам вообще кажется, что Вы не найдёте в себе сил подняться и этот час станет для Вас последним.
Но всё-таки на свете есть Бог, и жизнь продолжается. Собравшись с силами, Вы поднимаетесь и, с трудом передвигаясь, начинаете ковылять в сторону ближайшего поворота.
Даже столица – по сути, то немногое, что осталось подконтрольным королевской власти, – в настоящее время (по большей части) пришла в запустение и не радует красотами.
Какие-то иные города и регионы ещё подчиняются, но скорее номинально. Потому что король настроил против себя всех, кого только мог, при этом растранжирив всё, что имел.
И теперь не обладает ни достаточными силами, чтобы принудить кого-то к повиновению, ни достаточной лояльностью населения, чтобы ему повиновались по собственной воле.
Вы решаете…
– Выйти на широкую улицу, которая кажется Вам чуточку безопаснее, и выйти к богатым кварталам – 72
– Пройти узкими переулочками в районы, где обитает городская беднота – 95
– Свернуть на мост, ведущий к районам средних сословий – 167
142
Да без проблем. Но просто город – это единственное место, где существует какой-никакой, но всё-таки порядок. потащившись куда-нибудь в одиночку и без оружия, Вы очень сильно рискуете.
Нынче по лесам бродит много диких зверей, а по большой дороге – лихих разбойников.
А ведь нужно где-то спать, что-то есть.
Где-то за тридевять земель, где Вас никто знать не знает, отношение будет хуже чем здесь. Уже просто потому, что Вы чужак. Да и на своих двоих дотопать – та ещё задачка. Хотя, конечно, дело Ваше.
Если решили, что погорячились, то возвращайтесь на тот параграф, с которого пришли, и придумайте что-нибудь получше. Если нет, думайте дальше, как Вам быть.
– Направиться в лес к реке, где можно и попить, и порыбачить, и вздремнуть в зарослях – 474
– Направитесь к заброшенной шахте, где могли остаться ветхие шахтёрские домики – 499
– Отправитесь на большую дорогу и пойдёте, куда глаза глядят, без определённой цели – 501
143
Ну что ж, это нельзя назвать планом, но пока что – сойдёт и так. А пока Вы бредёте и думаете о своём, можно немножечко рассказать о городе и его архитектурных особенностях.
Собственно, город Кокань дал название всей стране (хотя по факту теперь от всей страны снова уцелел, по сути, он один).
И это была страна благоденствия, ставшая притчей во языцех на территории Западной Европы.
Сначала это был портовый город: морская торговля, рыбная ловля, грабежи, пошлины и прочие перспективы, которые открываются в подобных местах. Со временем этот список ещё и пополнили морские военные кампании, но это уже было позднее.
Свобода быстро утрачивается, если её не отстаивать с оружием в руках. По удару набата, расположенному в церкви, за оружие брались все мужчины, начиная от подростков и заканчивая дряхлыми стариками, не считаясь с родом занятий, чинами и званиями.
А воевать всегда было с кем: с другими городами, с королями, с императором. В конечном итоге потребность в защите означает потребность в регулярной армии и стенах (которые любой захватчик первым делом уничтожит, если только сам не планирует остаться здесь жить).
И, стало быть, для этого нужны деньги, и тот, кто их предоставляет и осуществляет общее руководство. И так некогда свободный город потихонечку переходит под власть сеньора. В порту появляются ростральные колонны и высокий маяк. Вблизи порта появляется замок. А на месте церкви – кафедральный собор.
Собор с его площадью задал основы архитектурного вида города. Путь от городских ворот (у которых размещается башня с гарнизоном, фактически – крепость в миниатюре) приводит прямо к нему.
Многочисленные домики и наделы начали хаотично разрастаться и лепиться один к другому. Так, во всяком случае, было поначалу, пока какие-то идиоты не отряхнули от пыли записи Витрувия.
Просто, когда пала Византия, и учёные греки прибежали спасаясь от захватчиков в Западную Европу, они принесли с собой научные труды, философские трактаты, произведения искусства, историю и знания.
Многое из этого не было известно на Западе вообще, а что-то были утрачено. Но с появлением подобного – возникло повальное увлечение Античностью, расцвет наук и искусства. Это возрождение интереса к Античности и стало называться Возрождением, или Ренессансом.
Оно подарило миру великих мыслителей и творцов. И, вместе с тем, породило ряд философских доктрин (прежде всего – гуманизм), в конечном итоге приведших к Реформации.
Вообще, Витрувий не входил в число величайших архитекторов античности. Но просто его трактаты сохранились, и на них пошла повальная мода.
Справедливости ради отметим, что каждый архитектор интерпретировал его труды на свой лад, при этом позиционируя себя преемником.
В результате получались идеальные с геометрической точки зрения города, построенные безо всякой оглядки на географический и человеческий факторы.
Здравый смысл, говорите Вы? Да кому он нужен, когда у нас тут, понимаете ли, эстетика, золотое сечение и поиск квадратуры круга!
При этом размер и население города не являлось показателем его величия, военной и экономической мощи: существовали города, превосходившие столицу по размерам и численности населения раз в десять, при том что жизнь там была заметно похуже.
Улицы традиционно были узкими, а жилища тесными, потому при хорошей погоде люди старались проводить как можно больше времени снаружи и там же продавать свои товары – благо окошки первых этажей делались так, чтобы можно было поднять створку – и торговый лоток готов.
Более-менее широкими были улицы богатых кварталов и улица ведущая от городских ворот к кафедральному собору: согласно официальному постановлению на ней должны были беспрепятственно суметь разъехаться две телеги.