Археец – сын короля

– Нет, не приходилось.

– Приезжай в гости, там замечательная природа. Побудешь у нас и домой не захочешь возвращаться.

– Спасибо за приглашение, товарищ подполковник, но я уверен, что ваше место здесь. Рано вам ещё в отставку. Когда войска выведут из Афганистана, тогда и поедите рыбачить.

– Их может, вообще никогда не выведут.

– Выведут. Завязывали бы вы товарищ подполковник с водкой. Она никому, ещё добра не принесла и проблемы не решила.

– Кто тебя сюда послал?

– Никто. Я сам пришёл.

– Да, кто ты такой, что вздумал меня боевого офицера учить. Кругом марш и бегом в казарму солдат!

– Уточните приказ. Моей казармы больше нет.

Коновал схватился за голову, тяжело вздохнул и медленно, сел на стул. Попом встал и опять обнял Семёна.

– Не обижайся на меня сынок. Нервы уже не к чёрту. Спасибо тебе за поддержку и за добрые слова. Иди в санчасть, а по пути зайди на склад обмундирования и получи новую парадную форму. Твоя старая ведь сгорела. Готовься, через три дня поедешь домой с первой партией дембелей. Сверли дырку в кителе под второй орден за спасение вертолётчиков. Я тебе лично его вручу перед вылетом. Но самый главный сюрприз, ты получишь дома. Ты очень сильно ему удивишься. Я уверен, ты его заслужил честно. Не забывай, о моём приглашении в гости, встречу как сына.

– В палате у Семёна стол ломился от свежих яблок, помидоров, огурцов и лимонов, а на его кровати спал особист в обнимку с бутылкой водки. Из своего кабинета выглянул Тиндурин и трясущимися руками, упираясь в стену начал медленно передвигаться ему навстречу. Он прошёл два метра, упал и пополз, по – пластунски.

– Это не армия, а сборище алкоголиков, – сказал Семён, качая головой.

Ярошенко зевнул, открыл глаза и смеясь, указательным пальцем показал на Пчёлкина.

– Ты смотри, ходить нормально не может, но на запах спиртного будет ползти в любом состоянии. Такой навык с годами приходит и то не всем.

Он выставил перед собой бутылку и начал, словно собачку зазывать начмеда.

– Ту…Ту…Ту…Ту! Тузик любит водочку. Щас пёсик подожди, я тебе дозу налью.

Семён недовольно, посмотрел на Ярошенко, поднял Тиндурина с пола и усадил на стул. Тот не мог ничего сказать вразумительного, а только мычал, блеял и тянул трясущиеся руки к бутылке. Особист налил ему половину кружки и как ребёнка, из своих рук, напоил. Начмед икнул, благодарно кивнул головой и упал под кровать.

– Зачем ты издеваешься над ним? – спросил Семён у Ярошенко.

– Я с хрониками по другому, общаться не умею.

– Грешно смеяться над больными людьми.

– Алкоголизм не лечится. Он сам виноват, что над ним смеются. Опустился ниже плинтуса.

– Ты где это богатство раздобыл?

– Где взял, там уже нет.

– Ты что на рынок в Союз слетал?

– Ну, ты даёшь, когда бы я успел. Всё намного проще. Осваиваю, так сказать, связи с местными аборигенами. Я им бакшиш (обмен) предложил, а они с удовольствием согласились, а водку у прапора купил по наводке твоего друга Самсонова. У солдат после каждой боевой операции килька в томатном соусе ящиками остаётся. Они на неё уже смотреть не могут, тошнит. Вот я и выменял консервы на свежие фрукты.

– Но это противоречит твоим правилам и инструкциям.

– Каким?

– Ты забыл, как наезжал на всех, кто контактирует с местными и промывал им мозги?

– Нет, не забыл. Запрет действует на солдат и офицеров армии, а не на сотрудников особого отдела. Я же должен нарабатывать себе агентуру среди ашнаков (крестьян ).

– Понятно. Значит эти правила тебя самого не касаются?

– Конечно не касаются. Ладно хватит языком трындеть, давай лучше наших погибших ребят помянем. Пусть земля им будет пухом.

Ярошенко наполнил до краёв два гранёных стакана и не чокаясь, выпил. Семён последовал его примеру. Из под кровати, неожиданно появилась рука и схватила бутылку с остатками водки. Мужчины переглянулись и дружно, засмеялись на всю санчасть.

Глава 16

Дембелей до Ташкента, так было принято, ещё со времени ввода войск в Афганистан, всегда сопровождал кто – то из офицеров. Но появление в вертолёте капитана Ярошенко, в этом качестве, Семёна сильно удивило.

– Ну, что сержант, думал избавился от меня навсегда? – спросил усмехнувшись, особист и сел рядом.

– Не ожидал тебя увидеть здесь, но если честно, то я рад, что ты летишь с нами. Почему раньше ничего об этом не сказал?

– Я месяц назад написал рапорт с просьбой о краткосрочном отпуске. У меня в Москве мама живёт и в последнее время, она очень сильно болеет. Хотел её навестить, поддержать морально и помочь с лечением. Я уже думал, начальство забыло обо мне, но час назад позвонил Дворянинов и приказал сопровождать ваш борт, а потом ехать в отпуск.

– Странное совпадение. Выходит, что нам с тобой по пути. Мне тоже в столице нужно навестить своего друга. Ты хорошо город знаешь?

– Ещё бы! Я там родился и вырос.

– Поможешь мне там сориентироваться?

– Помогу.

– Да мне тебя сам бог в помощь послал.

– Прекрати! Я у тебя и так за жизнь сына в неоплатном долгу. Можешь мной распоряжаться по своему усмотрению, чем смогу – помогу. Я, кажется, догадываюсь к кому, ты едешь в гости. Не к Капитоновым, случайно намылился?

– Как догадался?

– Это нетрудно просчитать. Аналитика, логика, немного осведомлённости и загадка решена.

– На чём до первопрестольной добираться будем?

– Я на поезде, четверо суток по сорокаградусной жаре. трястись не собираюсь, давай лучше полетим на самолёте. И быстро, и чисто и комфортно. Если у тебя денег мало, то я добавлю.

– Спасибо, но у меня должно хватить.

– У Семёна на груди блестели два ордена Красной Звезды, медали: « За Отвагу и За Боевые Заслуги». Второй орден, он получил на плацу из рук Коновала, сразу перед отправкой домой. Ташкент встретил дембелей хорошей солнечной погодой. Они сразу разделились на две группы, одна ехала в аэропорт, а вторая, которая была намного больше, на железнодорожный вокзал. Самсон ехал поездом и Семён, решил проводить друга с сослуживцами, а потом ехать в аэропорт. Ярошенко, сперва примкнул к первой группе, но сразу, передумал и поехал с ними. Все договорились спиртное в дороге не пить, чтобы не давать повода местным патрулям забирать их на гарнизонную гауптвахту.