Материализация легенды

– Так Вас всего в крови тогда, помню, доставили…

– Сестра, сколько время?

– Два часа ночи.

– Сестра, мне больно. Уколите мне хоть что-то…

– Ладно, морфий не дам, – рано, а анальгин с димедролом могу уколоть. Надо?

– Да хоть яду! Коли!

Утром же потребую, чтобы часы, трусы и очки мне принесли. А то ни лицо мента, ни облик сестры, ни потолок не могу разглядеть. Крайне неудобно, когда сестра раскрывает накрытую простынь для укола или обработки кожи, а ты без трусов: голый и привязанный. И не понятно, от чего тогда дрожь пробивает: от прохладного воздуха или от стеснения. А часы, чтобы не дергать сестер, не спрашивать время. Они у меня хорошие, механические, – «тикают» успокаивающе.

Опять проваливаюсь в темноту…

Белый снег облепил снаружи раму и подоконник. Покрытый городской пылью, он перестал быть бело-голубым, стал бело-серым… Или это эффект от подтаивания верхних и нижних слоев, в результате которого стал менее прозрачным и потерял «воздушность»? До весенней капели еще жить и жить, но на солнце, которое заглядывало в окно после обеда, снег оседал и оседал с каждым днем. Новый снег не выпадал, и было грустно, как если бы смотреть на человека на ускоренной кинопленке, который из года в год, старея, постепенно сморщивается, «высыхает», сгорбливается…

Следы птиц на снегу на подоконнике, оставленные их первыми после снегопада приземлениями, более не пополнялись. Да и куда теперь присядешь? – Поверхность снега стала коркой, скользкой и твердой. Да, если и сядешь сюда, то следов не остается. А окно всё равно не откроют, – они запечатаны до весны. Никто не насыплет крошек на подоконник, не выложит надкушенный кусок хлебной горбушки или обломки печений. Могут, конечно, попытаться подкормить зимующих пернатых через открытую пару раз в сутки для проветривания форточку, но крошки и кусочки всё равно не попадают на подоконник, – они улетают глубоко вниз, на заснеженную и не расчищенную дорожку вдоль дома. И проседают в мокрый снег, на который и приземлиться-то проблема… А ночью просто вмерзают и становятся вновь недосягаемыми.

Крошки хлеба и кусочки печений лучше искать со стороны дверей из сестринской или ординаторской, которые открываются во внутренний дворик больницы. Там могут вынести даже миску с кашей или вермишелью, – пока не набежали соседские коты, и не промерзло, можно вволю поклевать эти деликатесы. Не жалко даже, когда прилетает ворона и хватает крупные куски, – корма тогда много, всем хватит.

Вот коты, – гады, – съедают всё. Ничего не оставляют. Но птиц не ловят, – им тоже хватает корма от дежурной смены. Потому охотиться за верткими воробьями или серыми голубями им просто лень. Даже не дерутся между собой.

Ну, вот откуда я знаю про крошки хлеба и печенья на снегу? По собственному опыту? А что есть выход из ординаторской и сестринской на внутренний дворик? Откуда я знаю про котов? А про тарелку с кашей и вермишелью?

Обычно, дома я сметаю снег еще до того, как он подтаял на солнце и промерз ночью. Если не уследил, то стараюсь тогда очистить подоконник ото льда, чтобы птицы могли спокойно садиться у окна. Правда, когда стал так делать в гостях у мамы, то она стала ругаться, что птицы гадят на ее белый пластик, а я его царапаю. Плюнул, оставил как есть…

Грустно было наблюдать пустой подоконник, замерзшее снаружи стекло, яркий белый свет. Встать и подойти ближе не давал наручник, приковавший меня к железной спинке кровати.

Да и не сподручно разгуливать голым по отделению, где вперемешку лежат разнополые больные. Большая часть из них без сознания, или в таком состоянии, что все равно не ничего не понимают.

Трусы + очки + часы мне принесли в то же утро после обхода дежурной врачебной бригады, которые принимали смену, которым я сразу же и произнес свое пожелание в присутствии их доцента. Кажется, их всех, в том числе присутствующих на обходе в палате медицинских сестер и санитарок, тронула моя забота о них, – «чтобы не беспокоить персонал вопросами о времени». Во как! А кто-то спросил, зачем мне вообще это время нужно?

Обещал не ходить под себя и просить своевременно утку или судно, – разрешили удалить мочевой катетер из мочевого пузыря. О Небо! Какое же это облегчение! Страшно было даже спугнуть ту тишину, которая теперь была внизу живота… Иногда, правда, ныл пузырь.

– Легкий цистит от инородного тела, – пройдет, – сказал доцент на очередном обходе.

Боль в ранах в дневное время была терпимее, чем ночью. В наркотиках меня уже стали ограничивать. Но это уже не так страшно. Словом, терпимо.

Стражи менялись каждые 12 часов. Сдавали друг другу ключи от наручников, иногда передавали друг другу журналы и газеты… Они бы еще подушку передавали. Ни для кого было не секрет, что в ночное время они уходили в подсобное помещение и спали на запасной каталке, – даже не задумываясь над тем фактом, что на этой каталке из отделения вывозили в морг тела умерших пациентов.

Полицейские со мной почти и не разговаривали. Когда я попросил сначала одного из них освободить одну – правую – руку, чтобы воспользоваться уткой, он так и сделал. Ну не помогать же ему с моим «хозяйством», – как я попросил, – если не может одну руку отстегнуть. А потом не стал и приковывать. Так и передавали из смены в смену одну пару наручников на мне, а одну в кармане дежурного.

Ночью возвращалась боль. А слабость не покидала вообще. Оказалось, что «дырок» во мне доблестная охрана ресторана сделала всего-то три: «продырявили» грудную клетку касательно ребер справа (плюс трещина ребра), слепая «пробоина» в животе ниже селезенки слева, сквозная рана правого бедра. Это называется, что они в упор выпустили в меня две (!) обоймы. Вдвоем! Из двух стволов! Хорошо еще, что столовые ножи в ход не пустили! Себя бы ими точно поранили бы!

Ладно бы я прыгал и уворачивался от пуль, как ниндзя… Ладно бы бежал и скрывался за поворотами домов, автомобилями, прохожими… Но я стоял на месте без движений и просто смотрел на них в упор. И они в упор стреляли, стреляли, стреляли, – пока не закончились патроны в их пистолетах. Заметьте, – не «травматики»!

Больше всего болела грудная клетка, – ни вдохнуть, ни выдохнуть. И прижать-то рану невозможно, – надо же дышать. Живот только «крутило» и ныло, – как сказал доцент, мне повезло, что не было ранения или ушиба кишки. Тогда бы и… Словом, много неудобств мне и медикам было бы… Доцент объяснял мне подробно, – явно красуясь перед студентками и сестричками.

Чат-005. Новый контакт

YА: – Привет! – высветилось на экране.

Ю.Ш.: – УРА! Не пропадай так! Привет!!! Ну что?????? Как дела??????? Почему не пишешь?

YА: – Грустно, пока нечего писать. ОВ пока не готов, – говорит. Потребовал, чтобы я достала веб-камеры и наладила их, т.е. подключила.

Ю.Ш.: – А у Вас продается веб-камера?

YА: – Ya-ya!!!!!!!!! Т.е. да-да! Их на складе тонны! Уже достала, и подключила.

Ю.Ш.: – Молодец!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Я рада, ну вы с ним общались???????? Через камеру!!!

YА: – Жду связи…

Ю.Ш.: – Удачи!!!!!!!!

YА: – Сянкс. Ну, т.е. спасибо

Ю.Ш.: – Я поняла, буду ждать с нетерпением твоих новостей

YА: – Пока…

Ю.Ш.: – Пока…

Олег. Под водой. 003

… Проснулся?… Не знаю, кажется… Тело расслаблено и вообще не двигается… Я не чувствую ни одну свою мышцу, ни один сустав, – ничего в своем теле не чувствую. Лениво открыл глаза. Вокруг меня темнота… Где-то высоко надо мной на поверхности воды отразились звезды. Это просто прикольно: наблюдать звезды из глубины воды! Звездопада не видно, но рассмотреть хотелось бы лучше, – и я без всякого усилия стал всплывать на поверхность моря (или океана?).

Всё ближе к поверхности становилось как бы светлее от света звезд. Это только кажется, что ночью темно. Света звезд хватает, чтобы разглядеть, хоть и смутно, окружающий мир… Но, если он есть, – этот окружающий мир. А вокруг меня был только океан, – и больше ничего.

Звездное небо… Городскому жителю даже трудно представить себе, сколько звезд видно с поверхности Земли невооруженным глазом. Ведь не зря поэты и певцы всего мира воспевали количество и разнообразие звёзд! Об этом звездном великолепии не знает современный житель городских джунглей. Даже не потому, что эти звезды скрыты от него стенами домов, – его собственного и окружающих его. Звезды не видны не от обилия антенн и проводов на улицах… Ведь если рядом или недалеко есть источники света, более интенсивные и яркие, чем свет звезды, то звезду уже не будет видно: источники света просто не дадут нам настроиться на столь слабый след на сетчатке глаза. Как в дурмане запахов бензина или нечистот не услышать запаха цветов и трав…

Звездное небо надо смотреть и внимать без искусственной подсветки рядом с собой. Хорошо подходят в таких случаях удаленные от города пляжи, далекое путешествие по степи или пустыне, посиделки в ночи в горах… Но, – без костра, чтобы не «засорять» чувствительную сетчатку глаза более сильным свечением. Тогда в небе с самого вечера сначала появляются несколько самых сильных звезд. Потом, по мере того, как свет солнца уже перестает мешать из-за горизонта, появляются новые и новые «светлячки» на небе… Говорят, что они разных цветов… Я никогда не смог разглядеть разные цвета звезд, но верю в то, что это именно так. Их становится всё больше и больше, выделяются уже яркие и большие звезды… Они группируются как бы в разные скопления…

Если повезет, то можно было в некоторых широтах увидеть «падающие звезды». Но, как вы понимаете, это падают не звезды, а метеориты, горящие в атмосфере земли. Мне когда-то в детстве пришлось наблюдать падение такой крупной «звезды», а утром мы все узнали, что был запущен большой пилотируемый космический корабль, и что жители в том районе могли видеть падающую и сгорающую в атмосфере отделяемую часть носителя этого корабля.

Здесь падения звезд, – а точнее метеоритов, – я не вижу. Может, это не тот район Земли, где это часто бывает, или не то время года… За то, присмотревшись…

Сам собой решился вопрос о том, куда плыть. Где-то «на краю моря» видно какое-то свечение. Или мне показалось. Свет очень слабый, и потому я не смог определить природный он или искусственный. Если это опять свет или отражение света звезд, – будет совсем грустно. Если это люминесценция, – слово-то какое вспомнил! – то будет не на много веселее. Хочется уже в буквальном смысле «прибиться к берегу».

Всё это я уже додумывал по ходу движения, – на ходу. Движения ног – «вверх-вниз» – как будто природой мне заложенные. Я не задумывался, не приноравливался, не старался руководить своими движениями, – я просто поплыл, – и всё. ВСЁ! Мне не надо даже сильно напрягаться. Как двигаются рыбы, не задумываясь, инстинктивно… Мужик-Русалка… Или Мужик-Русал? Как сказать слово «Русалка» в мужском роде? Хотя я уже имею литературный псевдоним в виде имени Ихтиандр, – пусть так и остается: в меру объясняющий суть вещей, в меру загадочный, и, к тому же, мужского рода. Вперед, Ихтиандр, вперед!…

Чат-006. Новый контакт

Прошло несколько дней… Юля, сгорающая от нетерпения, просто не могла усидеть на месте, – ни дома, ни на занятиях она не могла забыть об интриге в чате. Наконец, не выдержала и написала в пустой чат сама:

Ю.Ш.: – Привет. Ну, что? Как продвигаться дела?