Дурка

В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным

Птицам окрестным и псам, – Мякиш приоткрыл рот и удивленно посмотрел на меня. Как и Георгий с Раей. Однако Аркадий неожиданно улыбнулся и встал в полный рост.

– Истину ты говоришь, отрок, – кивнул он и гневно посмотрел на Илью Степановича. – Кто он таков?

– Иван. Мы хотим помочь, Ар… Ахиллес.

– У, сука! – рыкнул мужчина, заставив Раю вздрогнуть. Но я сдержал дрожь и с вызовом посмотрел на него. – Что ж. Телом ты хлипок…

– Аркадий, – продолжил вкрадчиво Мякиш, метнув в мою сторону раздраженный взгляд, явно говорящий о том, что мне следует заткнуться. – Ты же знаешь, что дальше будет.

– Опять повергнет меня черный волк?

– Боюсь, что так, – ответил врач, а в глазах грузина блеснул дьявольский огонек. К моему удивлению, Аркадий вздохнул и неловко переступил с ноги на ногу. Затем подошел к Георгию и протянул руки. Наручники защелкнулись на запястьях с сухим лязгом. Женщина, не обращая внимания на синяк под глазом и Мякиша, который записывал что-то в тетрадь, обернула вокруг бедер Аркадия полотенце. Причем сделала это так ловко, словно только этим и занималась всю свою жизнь.

Аркадий позволил Рае сделать себе укол, покорно забрался в машину и тяжело опустился на скамью. Когда погрузились и все остальные, Кирыч завел двигатель, и мы тронулись в обратный путь. Я кожей чувствовал недовольство Мякиша, но он скоро вернулся к привычному разглядыванию пейзажа за окном. Аркадий же, никого не смущаясь, буравил меня тяжелым взглядом, словно старался что-то вспомнить.

– Напоминаешь ты мне Па… Патрокла, – запнувшись, озвучил он. Георгий хмыкнул в ответ и покачал головой. – Телом слаб, но дух твой силен.

– Эм… спасибо, – неловко улыбнулся я. Аркадий в ответ тоже улыбнулся и наклонился ко мне. Я заметил, как рядом напрягся Георгий, готовый в любую секунду сорваться и скрутить здоровяка. Но нападать Аркадий не спешил. Он задумчиво посмотрел на наручники и в глазах блеснуло веселье.

– Ты не веришь, малодушный, – буркнул Аркадий. Затем усмехнулся и напряг мышцы. Я вздрогнул, когда звенья наручников лопнули и они посыпались на пол, словно выбитые зубы. – Узри силу Ахиллесову.

– Э! – рыкнул Георгий, но я поспешил вмешаться, заметив, как побледнела Рая.

– Аркадий. Ахиллес же герой.

– Герой, – надул грудь тот и почесал толстым пальцем нос.

– А герои слабых не обижают. Так ведь? – уточнил я. Мужчина прищурился и склонил голову, но в итоге кивнул, пусть и нехотя. – Так давай спокойно доедем до места?

– Ладно, – ответил тот и, положив ладони на колени, вздохнул. Георгий покачал головой, но ничего не сказал, заметив, что больной успокоился.

– Зря ты, Вано, полез, – буркнул он, когда мы вышли на улицу, чтобы покурить.

– Почему? – удивленно спросил я. – Просто хотел его успокоить. Что-то не так?

– Его из шизы надо вывести, конечно же. В реальную жизнь вернуть. Но ты это дело лучше врачам оставь, – ответил грузин, почесывая бороду. – Вдруг ты стихом своим его бы спровоцировал. А ну как он на Райку бы кинулся? Что тогда? В один из прошлых выездов, он санитару руку сломал. Чуть не оторвал, представляешь?

– Почему его тогда на постоянку здесь не закроют?

– Потому что редко с ним это случается. Видимо мать таблеток забыла дать или просто осеннее обострение, – хмыкнул Георгий. – Год у нас не был. Сорвался. Так-то под уколами он спокойный. Все рассказывает о войне. Ну, той. Ты понял.