Затерянные во времени

– Простите, я, возможно, был слишком пьян и не запомнил вашего имени, – ответил он, все ещё пытаясь вспомнить, где он мог видеть её.

– Пьян? Ты о чем?

– А что, разве мы познакомились с вами не в баре?

– В каком баре? Оуэн, вспомни: два дня назад. Аэропорт.

И тут словно вспышка молнии озарила память Оуэна.

– Ах, ну да, конечно! – воскликнул он. – Забавно, что я смог забыть, ведь я же подвёз вас до отеля! Извините, Алиса, что не узнал вас сразу. Лэрсток меня совсем загонял, работаю по двенадцать часов в день и без выходных. Сейчас вот в замок Компер едем, не пойму только, для чего.

– В Компер, в замок? – переспросила она с удивлением. – А я могу побывать в нем?

Оуэну показалось странным то, как она произнесла последние слова. какая-то непонятная интонация прозвучала в них, но, приписав это акценту, с которым русская девушка говорила на английском языке, он постарался как можно подробнее описать дорогу к замку. Но затем, сообразив, что у неё нет автомобиля, добавил, что туда водят туристов и что её может отвезти любой таксист. Забыв, правда, упомянуть, что замок на реставрации, и туристов туда не пускают.

– Я сам отвезу вас туда, когда у меня будет выходной, – сказал он, немного подумав, – если там вообще есть что-то интересное. А сейчас, извините, мне некогда, я очень тороплюсь, Лэрсток не любит долго ждать.

– Ещё один вопрос, – сказала она, схватив Оуэна за руку. – Ты видел когда-нибудь этого человека? – и она протянула ему фотографию.

Оуэн с минуту разглядывал снимок.

– Да, кажется видел, – проговорил он задумчиво. – А, вспомнил, пару недель назад, когда мы были в музее, я возил Лэрстока на встречу с мистером Гэмблом. Да, точно, это он, я ещё чуть не сбил его, когда парковался. Он бросился прямо под машину.

– Что!? – воскликнула она, и лицо её побледнело.

– Что с вами, вам плохо? – испуганно спросил Оуэн, заметив, как девушка побледнела. – Может, «Скорую» вызвать?

– Сбил… – проговорила она еле слышно.

– Не убил же, а сбил с ног. Он выскочил непонятно откуда, я не успел остановиться. Я подбежал к нему, но в тот же миг он быстро поднялся на ноги и убежал.

– Так он жив! – воскликнула Алиса, от радости обняв Оуэна.

Он высвободился из её объятий и, глядя на неё с удивлением, поспешил распрощаться.

– Спросите о нём у мистера Лэрстока, – сказал он снова, когда вышел из кафе и вновь увидел Алису, которая все ещё стояла у входа.

Девушка так и не успела спросить его о том, у какого именно музея это произошло. Когда машина скрылась из вида, она вынула из сумки листок бумаги, развернула его и ещё раз внимательно прочитала всё, что там было написано.

– Что ж, лорд Лэрсток, придётся с вами встретиться, – проговорила она чуть слышно, убирая листок обратно в сумочку.

Тем временем автомобиль Лэрстока выехал из города и преодолел уже половину пути к замку.

– Что вы хотели нам рассказать, Джон? – спросил Пётр Николаевич, нарушив минутное молчание.

– Ах да, верно, я уже и забыл об этом. Это касается текста на обороте карты, вернее, не совсем этого текста, а другого, где были точно такие же строки. Но это была древняя надпись, высеченная на золотой дощечке. Однажды, лет двадцать назад, мне в руки попала рукопись, написанная на латыни. Так вот, именно там я впервые прочёл эти строки.

– Где это, «там»? – не понял Пётр Николаевич.

– В Египте, – пояснил Лэрсток, – я был там на раскопках. Но дело в том, что это не весь текст, у нас только одно четверостишие, было ещё одно четверостишие, но его нам не удалось сразу прочесть, так как половина текста была сбита, и приходилось восстанавливать буквально по крупинке.

– А где сейчас эта рукопись?

– Вот это самое загадочное во всей истории, – ответил Лэрсток. – Этого документа теперь у меня нет. Был у нас на раскопках один несколько странный человек, забыл его имя, но это не важно. В общем, он был очень странным, но усердным, трудился добросовестно, ни с кем не ссорился, но и ни с кем не общался, порой складывалось такое впечатление, что он немой. Одним словом, вёл себя тихо. Правда, до тех пор, пока мы не нашли золотую шкатулку, украшенную бриллиантами, и, открыв её, не обнаружили рукопись, выгравированную на золотой дощечке. На следующий день исчез этот странный человек, а вместе с ним исчезла и золотая дощечка с письменами. Но это ещё не все. Самое страшное было то, что трое учёных из четверых, прочитавших те строки были обнаружены мёртвыми тем же утром.

– Четвёртым учёным были вы? – спросила Ольга, которая с любопытством слушала рассказ англичанина.

– Постойте, – вдруг прервал их Пётр Николаевич, – получается, это мы с вами должны были встретиться, но из-за убийств вы отменили все встречи. И спустя пять лет после тех событий судьба снова свела нас вместе, но до сегодняшнего дня мы даже не подозревали об этом! Вот уж действительно судьба бывает непредсказуемой.

– Да, тем учёным был я, но мне было не известно, что встреча должна была состояться с вами, мой дорогой друг. И мне казалось, что убийца не знал о том, что и мне удалось прочесть письмена. Поэтому тогда пришлось в целях безопасности отменить все встречи. Но вот, спустя двадцать лет, я обнаружил их снова. Не знак ли это о приближении моей смерти? Но, пока я жив, сделаю все, чтобы выяснить причину столь странного совпадения.

– Но почему вы считаете, что ответ можно найти в замке? – снова спросила Ольга.

– Потому что с обратной стороны той золотой дощечки было написаны два слова: Англия, Компер.

– Что ж, надеюсь, что вы правы, – ответил Пётр Николаевич задумчиво.

В машине воцарилось молчание, каждый был погружён в свои мысли.

Когда Оуэн остановил машину, Пётр Николаевич вы-шел из автомобиля, не дожидаясь, когда шофёр откроет ему дверь. Лэрсток последовал его примеру.

– И всё же, Джон, я не понимаю, – произнёс Пётр Николаевич, когда они остановились у дверей замка, – какая связь между Египтом и Англией?

– Я и сам хотел бы узнать, – ответил Лэрсток, открывая дверь и ступая под своды замка. – Но больше всего меня интересует то, зачем были похищены письмена и почему были убиты археологи.

– Может, потому, что эта дощечка с надписью была из чистого золота? – предположила Патриция. – Хотя это, конечно, глупая мысль.

– Действительно, – согласился Лэрсток, – было бы глупо убивать трёх человек из-за небольшого куска золота. Тем более, что хранились все ценности в одном месте. Можно было бы просто незаметно взять не только золото, но и бриллиантовое ожерелье и шкатулку, но они остались на месте, исчезли только письмена. И знаете, Ричард Гэмбл был убит точно так же, как и тогда, двадцать лет назад были убиты мои коллеги.

Войдя в замок, Пётр Николаевич и Лэрсток пересекли огромную парадную залу и оказались рядом с помещением, где раньше предположительно располагалась кухня или, по крайней мере, столовая.

Девушки тем временем поднялись на второй этаж и вошли в большую комнату, которая некогда была библиотекой.

– Вот эта дверь, здесь, за этим камином, – сказал Лэрсток, указывая на дальнюю от них стену, когда они вошли в полуразрушенное помещение.

– Камин в столовой, странно, не правда ли? – сказал Пётр Николаевич.

– Когда я впервые вошёл сюда, то подумал точно так же, – ответил Лэрсток. – И, тем не менее, я потратил два года на то, чтобы найти способ открыть этот вход, не прибегая к помощи кирки и лома. Оказалось, всё намного проще, чем мы думали. Сначала, после изучения кладки я решил, что здесь нет никакой потайной двери, пока два года спустя не обронил возле него небольшой медальон.

С этими словами он наклонился и перевернул против часовой стрелки решётку в камине. Послышался тихий шорох, и пол внутри камина, там, где раньше жгли дрова, раздвинулся.

– Мне пришлось перевернуть решётку, чтобы поднять её и достать медальон, – пояснил Лэрсток. – Но он упал вниз, когда пол начал расходиться. Я так и не нашёл его, хотя спускался туда десятки раз.

Минуту спустя оба учёных спустились по крутой лестнице на глубину двух этажей в тайный коридор. Лэрсток с фонарём в руке шёл первым, освещая путь и внимательно глядя под ноги. Пётр Николаевич следовал за ним, не отставая ни на шаг. При этом он старался, насколько это было возможно при тусклом свете фонаря, рассмотреть стены, надеясь найти двери, ведущие в потайную комнату, но Лэрсток разбил его надежды. Он сообщил, что стены толщиной не менее трёх футов и на протяжении тридцати ярдов абсолютно целые, и что за ними нет никаких пустот.

Вскоре они оказались в круглой комнате с низким потолком, которым и заканчивался коридор. Комната была пуста, если не считать деревянного стола, стоящего в центре, и нескольких пустых полок на стене, покрытых толстым слоем вековой пыли.

– И что мы пытаемся здесь найти? – спросил Пётр Николаевич, осматривая пустую комнату. – Если тут что-то и было, то очень давно, и по какой-то причине всё отсюда было убрано. Вряд ли мы сможем найти ответ в этой комнате.