Девушка из Стамбула

Дети Нафисы первыми увидели отца.

– Папа! Папа!??–??закричали они.

И Нафиса помахала платком. С пристани ей ответили таким же приветствием. Глаза супругов встретились, и выражение их было такое же, как тогда, в театре. Они улыбнулись друг другу.

Нафиса забыла о Гульсум.

Завидев на пристани пьяного в полувоенной одежде, который, слоняясь по причалу, пытался обнять русскую торговку пирожками и яблоками, Нафиса засмеялась. Человек кричал что-то, приставая к посторонним, а те грубо отпихивали его.

– Гульсум-ханум, Гульсум-ханум! Взгляни-ка на того глупца!??–??смеялась Нафиса, но, повернувшись к подруге, вдруг осеклась.

Та стояла бледная, сама не своя: губы синие, в глазах отчаяние. Нафиса смотрела на неё с удивлением. Гульсум повернулась и, не желая разговаривать, отошла. Забрав вещи, детей, она пошла на выход. Нафиса осталась ждать мужа.

В толпе людей, идущих на берег, доктор увидел Гульсум и пытался вспомнить, где же он мог видеть эту женщину. Она взглянула в его сторону, и вдруг в исхудавшей немолодой женщине доктор узнал нежную и лёгкую, как бабочка, восемнадцатилетнюю Гульсум, в жертву которой готов был принести когда-то свою жизнь. Хотя она держала за руки детей, он сказал:

– Гульсум-туташ, вы ли это???–??и протянул ей руку. Пожав холодную, как лёд, ладонь, он остановился в недоумении, увидев на лице женщины неестественную улыбку. Ему стало жаль её.??–??Так вы ещё здесь???–??спросил он.

Не успела она ответить, как пьяница в шинели с оторванными погонами приблизился и толкнул доктора, собираясь взять из рук Гульсум вещи. Доктор, решив, что хулиган собирается поглумиться над женщиной, как только что глумился над торговкой, сделал попытку защитить Гульсум. Лицо пьяницы налилось кровью:

– Это жена моя! Моя!??–??заорал он по-русски и снова толкнул доктора. Потом взял из рук жены вещи.

Доктор с изумлением уставился на женщину. Та, боясь повстречаться с ним взглядом, быстро взяла мужа под руку и пыталась увести его.

Тут появилась Нафиса с детьми. Малыши обняли отца, засыпали вопросами. Нафиса, оказавшись в объятиях мужа, спросила, весело взглянув на него:

– Ну как ты, здоров?

Снова поднялся шум. Пьяница, отцепившись от жены, сидел посреди моста, ведущего на берег, широко расставив ноги и покачиваясь, как маятник, мешая людям ходить.

– Стойте! Стойте!??–??кричал он. Глядя на торговок, бил себя кулаком в грудь, хвастаясь:??–??Понимаете, я потомственный почётный дворянин!..

Народ остановился в замешательстве. Дети Гульсум ревели. Нафиса, оставив мужа, быстро подошла к пьянице и взяла его под руку, говоря что-то по-татарски. Дорога открылась. Пьяница взял под козырёк и пытался поцеловать женщине руку. Нафиса, крепко вцепившись в него, вывела с моста. Все??–??Гульсум с мужем и детьми, Нафиса с детьми??–??остановились возле тарантаса доктора.

– Как поедем???–??спросила Нафиса мужа.??–??Нельзя же бросать Гульсум-ханум с детьми.

Решено было до поворота ехать вместе.

– Спасибо,??–??пыталась отказаться Гульсум.??–??Не беспокойтесь, мы привыкли.

Но Нафиса не стала её слушать. В коляску усадила детей, доктора и Гульсум. Она почти силом усадила пьяницу в тарантас. Тот вылез и стал орать, требуя жену к себе.

– Я сама желаю ехать с вами,??–??заявила Нафиса и села рядом.

Дети в коляске без умолку галдели о чём-то, а Гульсум с доктором ехали молча, углубившись в воспоминания. В тарантасе пьяница громко выкрикивал какие-то угрозы, ругательства, размахивал кулаками и залился, наконец, пьяными слезами.

– Вы??–??золотая женщина, вы??–??счастье.??–??Он поцеловал Нафисе руку.??–??А что моя жена? Тряпка! Сгубила она меня…??–??жаловался он сквозь слёзы.??–??Вот если бы вы встретились мне, мы с вами жили бы припеваючи…

Нафиса в жизни не видела ничего подобного. Пьяница был противен и жалок ей. В конце концов, жалость одержала верх. Она стала утешать его. Тот, по-видимому, понял всё по-своему и засмеялся. Он слушал её сочувственные, добрые слова, разинув рот, и постепенно задремал, преклонив голову ей на плечо. Нафиса задыхалась от запаха перегара, ей хотелось столкнуть пропойцу на дорогу, но она терпела из жалости. Тяжёлая голова очень мешала ей. «Пусть бедолага поспит»,??–??утешала она себя.

Сидя одиноко в тарантасе, она задумалась о Гульсум и об этом существе, потерявшем человеческий облик. «Почему не смогли они как-то поладить???–??размышляла она.??–??Чего им не хватало? Оба образованные, получили хорошее воспитание… Оба были молоды… Почему?» В голове кружилось много ответов, но ни один не казался ей убедительным… Нафиса переключилась на себя. Перед глазами прошла вся её жизнь, начиная с юных лет. Она радовалась, что ей повезло с мужем. Хотелось теперь же бежать к нему, почтительно поцеловать руку. Её переполняло ощущение счастья оттого, что каждый её день наполнен любовью, что семья??–??муж и дети??–??живут, радуясь, тихо и спокойно. Хотелось повторять: «Спасибо, спасибо тысячу раз, что мы не стали такими, как эти двое, ведь они тоже люди и могли быть счастливы».

Растрогавшись, она принялась читать суры из Корана. Повозка катилась против ласкового осеннего солнца, дул лёгкий ветерок. Отвратительный запах изо рта мужчины мешал ей. Она осторожно, боясь разбудить пьяного, отвернула его голову от себя. Непонятные слова Корана, в особенности мелодия его, мягко согревали душу, наполняли благодатным покоем, который невозможно описать словами. Женщина, погрузившись в молитву всем своим существом, произносила её всё громче и громче. Стук колёс придавал мелодии Корана некий ритм. Тихий ветерок подхватывал священные звуки и уносил вдаль.

Пьяница захрапел. Вонь из его рта с новой силой ударила Нафисе в нос. «Что бы я делала,??–??с содроганием подумала она,??–??если бы муж мой был таким?» Молитвенно сложив руки, она обратилась к Аллаху на родном языке и принялась просить его, чтобы счастье, которое он дал им, длилось вечно. Почувствовав успокоение, она вытерла глаза и дочитала молитву до конца. Страх растаял, словно облачко на весеннем небе. Солнце её жизни засияло снова.

Лошади продолжали бежать. Пьяница храпел.

В коляске же разговор долгое время не клеился. Дети шалили, приставали с вопросами: то о пролетавшей мимо птице, то о рябине, увешанной яркими, как коралл, гроздьями, но ни Гульсум, ни доктора от дум это не отвлекало. Завязать разговор не удавалось. Дети, убаюканные мягким покачиванием тарантаса, стали засыпать один за другим. Гульсум с доктором остались с глазу на глаз. Она теперь сожалела о том, что была столь откровенна с Нафисой. Неожиданная встреча с Пашой оказалась для неё новым ударом судьбы и вызвала только смущение и растерянность. Гульсум не смела поднять голову и посмотреть другу в глаза, не могла начать разговор, повторяла лишь про себя: «Простите меня за всё, что было!» Собралась было произнести это вслух и уж раскрыла рот, но мысли вдруг спутались, и она забыла, что собиралась сказать. Ей хотелось бы скрыть правду, сказать: «Слава Аллаху, всё у меня хорошо», но выходки пьяницы выдавали правду… И доктор, вначале собиравшийся было высказать обиду за то, что не получил ответа на свои многочисленные письма, увидев, как жестоко обошлась с Гульсум судьба, не посмел упрекнуть её, пожалел.

Вот сынишка Гульсум снова проснулся в испуге.

– Он всегда так просыпается,??–??пожаловалась она.??–??Вы??–??доктор, скажите, что с этим делать?

– Это связано с нервами,??–??проговорил он.??–??Ребёнку нужен покой.

Они снова замолчали, не зная, с чего начать разговор. Наконец доктор спросил:

– Так вы что же, всё ещё здесь? А я слышал, что уехали.

– Да, это правда,??–??сказала она.??–??Я приехала только по делу.

Разговор снова оборвался. «Если бы вы хотели знать, как сложилась моя судьба, разве нельзя было выяснить, где я?» –??подумала она, но говорить не стала.

– Когда умер ваш отец,??–??сказал доктор,??–??я отправил письма по адресу в Петрограде и сюда. Но ответа не было, и письма не вернулись…

Гульсум залилась краской:

– Я не получала от вас ни одного письма,??–??взволнованно воскликнула она.??–??С того самого дня??–??ни строчки… Я очень ждала… Думала, не оставите меня, как вы сами выразились, в болоте, очень ждала, не зная о вас ничего, не получая ни одного письма,??–??сказала она и снова уронила голову…

– Вы, вероятно, знаете, как уезжал я после того, как вы ответили офицеру отказом. Во всём виноватым оказался я. Все осуждали меня, офицер приставал, требуя дуэли, старый мурза обзывался последними словами. Тётка ваша при всём народе указала мне на дверь со словами: «Пошёл вон!» После такого увидеть вас не было никакой возможности. Я написал вам письмо, указав несколько адресов, и оставил служанке.

– Письмо это тётя у служанки забрала, я его не видела,??–??сказала Гульсум.

– Ответа не было, и я снова написал в два адреса, и опять ничего не получил. Писал ещё. Ездил в Петроград, делал всё, чтобы увидеть вас. Ходил в театр, целыми днями караулил возле вашего дома, звонил по телефону. Всё напрасно. И вот однажды все мои письма вернулись на мой адрес назад. Я не знал вашего почерка, поэтому не мог судить, кто это сделал. Услышав, что вы выходите замуж за какого-то кавказца, я потерял всякую надежду. Жить в Петрограде стало очень тяжело, и я перевёлся в киевский университет. Даже после этого я продолжал посылать вам поздравления по праздникам,??–??сказал он.

Глаза Гульсум вспыхнули, лицо покраснело.

– Клянусь, я не видела ни единого вашего письма и ничего вам не возвращала,??–??сказала она, и из глаз её закапали слёзы.

Доктор был растерян.

Тут лошадь остановилась, и кучер, обернувшись, сказал:

– Приехали. Вы расстаётесь здесь.

Гульсум вздрогнула: опять разлука! Ведь они только что нашли друг друга… Хотелось крикнуть: «Нет, не надо расставаться!» Она посмотрела на спящих детей, подняла глаза на доктора:

– Да, здесь пути наши расходятся!..