Про котиков, пёсиков и немного про войну

У меня прямо внутри всё опало: опять я и Пушек!

Оказывается, пока я картошку тут внизу чистила, то наверху произошла череда событий:

1. Сквозняком захлопнуло дверь в мою комнату.

2. Пушек влез в моё открытое окно, а дальше ему пройти не удавалось.

Ну, или может он просто зашел в комнату и потом сквозняком захлопнуло дверь. Пушек же не рассказывает как оно было, он только драматично мяукает.

Я даже побледнела – он же меня какой-то котомучительницей систематически выставляет. Что он ещё организует – не ясно.

Красивая немецкая фамилия Цвергшнауцер

Каждую историю надо начинать правильно. Так вот, у меня сейчас все замечательно, погода у нас в Баварии прекрасная и на каяках по рекам плавать мне уже почти не страшно.

Раньше мы втроём жили в одноэтажном домике на окраине Харькова напротив стен давно опустевшей войсковой части, а теперь нас окружают удивительно прекрасные пейзажи.

Рядом с нашим харьковским домом стояли напоминающие бараки столетние четырёхэтажки с толстенными стенами и катакомбами. Я там кругом всё знаю – постоянно гулял, ведь там живёт моя подружка Ява. Она – рыжая красотка корги. Прикиньте в таком старом ободранном доме живёт родственница любимого пса английской королевы. Всё же как тесен мир! Конечно может Ява немного преувеличивает свою родословную, но я ей верю, неспроста же она такая красотка.

Но мы втроём- я, Хозяйка и её сын – семиклассник Славик это далеко не вся наша семья. Кроме нас в семью входят Хозяйкина мама – очень пожилая Фрау и старшая сестра Хозяйки, которая даже успела обзавестись внучками. Они все вместе живут в нескольких улицах от нас. Одна из внучек – фрёйлен лет четырнадцати, то есть возрастом примерно как я, если на собачью шкалу перевести, а мне как раз год с небольшим. И младшенькая Настенька – примерно с восьмимесячного щенка, ей по человеческим меркам нет ещё и девяти лет, а вся комната заставлена куклами в розовых платьицах.

Ну, что сказать исторического.... Война всех поразила своей неожиданностью. Хоть о ней давно говорили, но добавляли, что это так – только пугать, потому что заниматься таким – очень глупо и совершенно бессмысленно.

Странные оправдания своей беспечности придумали люди. Глупо думать, что бессмысленные вещи не могут совершаться лишь потому что они всем только вредны и вовсе не имеют здравого смысла. Ведь много чего глупого постоянно происходит в мире. Например, некоторые люди пускают к себе жить котов.

Так вот, когда началась война, то мы об этом тут же и узнали, потому что в нас сразу же начали стрелять. Да, прямо в пять утра мы все от этого проснулись, первым вскочил я. Так что мы начали участвовать совсем сразу.

Пули и снаряды стоят ужасно много денег, и кто-то ходит на работу, чтобы их специально делать, ведь это не шишки или каштаны, которые просто падают с деревьев. И вот это всё своё богатство те кто стрелял потратили на то, чтобы у нас во дворе побить деревья и забор, пока мы прятались в пыльном сыром подвале соседского дома. Этот подвал оказывается называется "Бомбоубежище".

Конечно, попадали не только по нашему мусорному ведру, но и в соседний дом, в его окна и крыши… Но зачем? Нам это всё приходилось тут же ремонтировать.

Стреляли вокруг так много и часто, что мы научились различать по звукам из чего, куда и что летит. Это такое специальное знание, которое никто особо не мечтает приобрести, кроме военных курсантов, которые считают такое романтикой.

Это Бомбоубежище оказалось самым пыльным местом которое я видывал за всю свою жизнь.Там ещё и холодно было. Да и вообще мерзко, хоть нам с Явой положили специальный матрасик.

Чтоб как можно сильнее спрятаться моя Хозяйка выбрала одевать туда белую куртку, которая из белой превратилась в серовато- пятнистую. Так что её со временем стало действительно отличить от стен почти невозможно, выдавали только тёмные волосы. Мы там провели полтора месяца с небольшими перерывами на мытье.

Многие через неделю начали уезжали, а мы всё сидели и сидели в своём соседском подвале.

Я слышал как Хозяйка по телефону рассказала:

– Ну мы и не собирались никуда. Убирали в бомбоубежище пыль, разгребали выходы, мерили противогазы. Если что, то мы бы из дому дошли на вокзал пешком, но вот соседка сходила и вернулась. В тот день она не смогла пробиться сквозь толпу, чтобы сесть на поезд.

Каждый раз когда звучал отбой сирены нас с Явой тащили на третий этаж в ванну мыться. Я раньше никогда так часто, как теперь не купался, Я сплю со Славиком и нельзя в постель такому пыльному…

На днях нас проведывала Бабушка, и пока мы с Явой мытые и влажные играли в зале, то хозяйка рассказывала своей маме, что бы та правильно пряталась во время налётов. Ведь не всем так удобно и близко как нам, бегать в специальный подвал в соседнем доме. Бабушка совсем старенькая, а ей до подвала приходится спускаться несколько этажей по лестнице, потому что в лифт точно нельзя: вдруг он остановится.

Хозяйка своей маме объясняла, чтоб та и в тонкостенный туалет не ходила прятаться, а сразу в коридоре падала на пол, накрывалась матрасом, и так лежала: "Ну, по крайней мере стекла на тебя не высыпятся".

Хоть какие нынче у Бабушки стёкла? Хозяйка забыла, что их у её мамы давно уже выбило. Даже не стёкла выбило, а оконные рамы повыпадали когда в их двор прилетело что-то сильно большое. Но Бабушку ничем не возьмешь, она свои окна как-то обратно в проёмы повтыкала и клеенкой заделала, да так и живёт дальше.

Так что когда окна опять выпали, то они их по привычке снова обратно воткнули. И с тех пор количество раз уже не имеет ровно никакого значения, потому что клеенкой они запаслись основательно. Раздобыли же где-то… Хозяйкина сестра – волонтёр и все места раздачи знает. Правда у неё теперь спина очень болит, она же раньше никогда грузчиком не работала.

Но вот её внучки сильно взрывов пугаются. Младшая, которой по собачьим меркам с восьмимесячного щенка, даже стала по ночам писяться. Надо же! Придется ей теперь лечиться у человеческого ветеринара.

Кстати! Ах, я до сих пор не представился! Меня зовут Китон, и я красавец – цвергшнауцер. Таких как я умных и красивых очень мало. Но это я отвлёкся. А надо бы продолжить, раз обещал.

Поскольку моя Хозяйка к своей маме очень привязана, то из города от неё уехать ни-ни. Но это до поры, до времени… Однажды прилетело и к нам в окно. Во двор-то постоянно прилетало, но не по стёклам же. И вот через полтора месяца дошла очередь и до нас – оконные стёкла брызгами и мелкими кусочками внесло в комнаты вместе с осколками чего-то непонятного. Тут уже хозяйка по другому увидела ситуацию, она очень испугалась за Славика. Скажу вам своё мнение: не очень она в этот момент даже понимала, что делала, просто спешно загрузила нас в соседскую машину, но мои документы тоже прихватила.

Так мы моментально оказались от Харькова в трех десятках километрах – в маленьком городке Люботине. Там Хозяйка пришла в себя, то есть вышла из молчаливого шока и два дня проплакала. После этого она наотрез отказалась возвращаться домой, тем более тот подвал где мы прятались затопило водой.

Я слышал как Хозяйка рассказывала по телефону:

– Да! Оно и до того прилетало, но не в окно ж … Я просто не понимала, как я могу уехать. Мама же осталась там. И я без сбережений… А потом прилетело – и мы за пять минут собрались. И сосед увез нас всех в Люботин… на пару дней, как я сначала думала. В Люботине на меня все смотрели с ужасом. Через два дня я наревелась, и не возвращаясь, в одном спортивном костюме села на поезд и мы поехали дальше. Мне все говорили, что я сумасшедшая. А сумасшедшая потому что без денег, не зная в какую страну, в задрипанной курточке… Она просто до бомбоубежища была белая и целая. Сынок – Славик верил. И мне пришлось впервые в жизни полностью полагаться на чужих людей и научиться доверять им.

Ну, конечно, Хозяйка много разговаривала по телефону. Очень расстраивалась, потому что её мама с ней ехать отказалась: "Старая я уже", и её остаться уговаривала… А Хозяйка сестру уговаривала наоборот – отдать ей с собой своих фрёйлен, чтоб девочки перестали бояться. Но сестра перечисляла ей ужасы: денег нет, места нет, вещей нет… А вот мой хозяин – Славик стал свою мамочку поддерживать:

– Давай, давай уедем! У меня есть друг Саша. Он живёт возле границы с Польшей – в Червонограде, и сказал, чтоб мы приезжали. Нам там помогут.

Друга этого моя Хозяйка никогда в глаза не видела, но Славик с ним уже несколько лет в Майнкрафт играет, так что они близкие друзья, хоть никогда не виделись.

В общем, так в этой своей куртке серо-пятнистой и спортивном костюме, в котором два месяца в убежище сидела, Хозяйка нас к поезду и повела. Хорошо, что все страхи, которые про эвакуационные поезда рассказывали оказались напрасными. Полтора месяца назад эти поезда ездили переполненными, все проходы были забиты людьми, а сейчас можно было запросто войти и выйти, и даже сесть места нашлись. Так что без проблем мы в этом поезде доехали до Львова. И когда уже туда приехали, то в Червоноград так и не свернули. Мой Славик очень огорчился, почти плакал, но Хозяйка пообещала: "Сыночек, на обратном пути точно заедем".

Хозяйка по телефону маме своей рассказывала:

– Мы собрались, собирались к ним ехать, но потом посчитали, что от них может и не быть автобусов. Людей уезжало уже мало, вот мы и не рискнули. У сына была трагедия. Я пообещала, что на обратном пути обязательно заедем.

Когда она планирует этот обратный путь я не знаю.

Во Львове мы не смогли попасть на поезд из Украины, они кончились, и тогда нас Красный Крест на своих автобусах перевёз через границу.

На границе нам попался нервный пограничник. Наверное пора ему было смену сдавать. Видимо, поэтому он Хозяйке на её вопросы сказал, чтоб она не волновалась насчёт ночлега – он её к себе спать положит. Она очень обиделась, потому что это оказалось неправдой. А после таможни нас посадили в автобус и привезли в Люблин.

Я сам слышал как Хозяйка ещё долго потом рассказывала:

– На границе попался идиот поляк таможенник. Мы в двенадцать ночи ехали, и я спросила, где можно расположиться. Он ответил, что он меня рядом положит. Видимо темно было. И я попросила водителя отвезти нас подальше.

Мы все втроём: я, Хозяйка и Славик в Польше раньше не бывали. Поэтому нам было всё равно в какой город ехать, лишь бы было где жить. В Люблине мы переночевали в спортзале. Не знаю кто как, но я так и не поспал, меня всю ночь Хозяйка дёргала за ошейник:

– Китон, ты тут? Китон, тебе пить хочется?

Чего ей не спалось мне не понятно. Да, конечно, весь зал всю ночь храпел, сморкался, со скрипом переворачивался, шуршал и надрывно кашлял. Но мы же устали как! Так что можно было бы и поспать. Вот Славик вроде бы спал, но ему дали таблетку, потому что его в автобусе укачало.

Хозяйка по телефону рассказывала:

– Мы приехали в Люблин в час тридцать ночи. Сын лёг спать в спортзале с собакой (это про меня), а я пошла курить. Там познакомилась с поляком, который сказал, что мне нужно ехать в Германию и – в восемь утра будет машина. Думала я минут десять, и хоть не знаю по немецки ни слова, но решилась: "Едем".

Нам поляки дали собачью клетку и пару спортивных толстовок. Как раз очень кстати, потому как Хозяйка под своей курткой была в пижаме. Мы доехали до Вроцлава, переночевали и там. А утром опять решали куда нам дальше. И тут мы заметили группу людей, которая оживлённо спорила с водителем микроавтобуса. Я первый к ним потянул, надо же узнать какие у кого планы. И вот! Целых восемь украинцев отказались ехать с этим волонтёром в Германию, потому что хотели "только не в деревню", им обязательно надо было в город, и обязательно всем вместе. Мы подумали: не хотите – как хотите, и сели в эту машину…