А ты смотрел на стаи птиц
В свободных диких небесах,
Ты вспоминал тепло ресниц,
Их вкус на треснувших губах.
Но, закрывая шторы век,
Терзал тебя огонь во мгле,
И ты, уже не человек,
Бродил по выжженной земле.
А ненавидел больше всех
Тех, кто давал тебе иглу,
Но зов химических утех
Тебя опять толкал к углу,
Где продавал торговец рай
В обмен на память и любовь.
Ты – верный раб его, давай! –
Ждёт зелья стынущая кровь!
На краю
Пасмурный день ловит в свои сети
Белых мотыльков мечты.
Усталые руки повисли, как плети,
В них нет вчерашней красоты.
Разноцветные лужи подёрнуты плёнкой,
В их глубине таятся сны.
Падает снег, очень мокрый и тонкий,
Зима не хочет отдать город во власть Весны.
Пасмурный день переполнила слякоть,
Ржавчина ест небосвод.
Хочется забраться в тёмный угол и плакать,
Здесь меня никто не найдёт.
Здесь меня не помнит никто и не знает,
И я не знаю этих людей.
В саван туч завёрнут, город песни слагает,
Сказания туманных морей.
Пасмурный день рвут безумные вихри,
Живёт в глазницах дым сигарет.
Лампы погасли, и колонки затихли,
Я говорю зеркалу: «Нет!
Нет, мы не будем убегать и скрываться,
Не отступим в этом бою!»
Хочется плакать и в тёмный угол забраться,
Но мы должны стоять на краю!
Паломник
Веди меня сквозь дебри наслаждений,
Я буду странник, жаждущий изгой…
Перед картиной встану на колени
И понесу в века твой лик родной.
Веди меня сквозь тьму очарований
В свой светлый терем средь лесных полян.
Избавившись от горя и страданий,
Прозрею я грядущего туман.