Хроники симбионта. Книга 1. Новая жизнь

– Какая? – в один голос спросили меня Стелла, Скиф и Долсан.

– Когда этот ублюдок, полезет тебя раздевать, заваливай его на пол и быстро разгерметизируй шлем, только тихо. А дальше, так же быстро переодевайся, ваши параметры, если я правильно понял, совпадают, иначе тебя не тронули.

– Киф, а если вычислят? – Стелла скептически отнеслась к идее.

– Не вычислят, – уверенно вмешался в разговор Скиф. – Имена троицы знаем, к тому же, наша жертва – молчун, все слышали, как его сержант называл, так что Долсан действуй, а дальше по ситуации…

– Принято, – буркнул повеселевший Долсан и мгновенно, как ждал, начал действовать.

Смитти-молчун, пока мы обсуждали наши действия в чате, сходил за брошенной Долсаном ЛПР и вернулся к якобы мертвому телу, осматривая свой трофей. Вдоволь наглядевшись и сравнив его со своим, наклонился и отложил оба винтореза в сторону от Долсана, после чего развернулся и направился прямиком к телу капитана, уставшего строить из себя покойника.

Смитти наклонился и присел, собираясь развернуть труп. Он протянул к Долсану руки, ухватился ими за предплечье мертвеца и потянул на себя. Легко пошло – мелькнула в голове Смитти мысль, когда труп начал переворачиваться на спину, а потом ускоряться и тянуться к Смитти ожившими руками. В этот момент Смитти прекратил вообще думать, он оказался в секундном ступоре, чего, собственно, Долсану и хватило, чтобы дотянуться руками до мародера.

Капитан вцепился одной рукой в плечо Смитти, одновременно заваливая того на спину и подминая под себя незадачливого выродка. Другой же рукой Долсан молниеносно дотянулся до клапана разгерметизации на шее бойца и, разблокировав пальцами стопор, вдавил рычаг застежки гермошлема.

Смитти, опомнился и хотел заорать, он напряг мышцы в попытке отбросить от себя ожившего мертвеца. Смитти был в панике, на его лице дикой гримасой застывал ужас. Гермоклапан открылся, фиксаторы ослабли, внутрь шлема из-за небольшой разницы в давлении хлынула смертоносная химия. Белый, осевший у поверхности пола туман сплошным, непроницаемым потоком прикоснулся к незащищенной коже, застилая собой обзорное стекло.

Бойца больно обожгло, он вдохнул воздух в попытке заорать, но вместо чистого и живительного кислорода, в его горло и легкие устремился яд, сжигая все на своем пути. Рефлекторно молчун Смитти поспешил выдохнуть и извергнуть из себя смертельную субстанцию, сопровождая это действие отчаянным воплем боли и безнадежного ужаса.

Долсан не терял времени – как только державшие гермошлем на шее фиксаторы ослабли, капитан рванул его, срывая с головы противника, и отбросил в сторону. Долсан даже не взглянул в лицо подыхающему ублюдку, он спешил и как раз вовремя перевернул того на бок, чтобы можно было удобней и быстрей добраться до фиксаторов гермоброни на враге. Смитти, бьющийся в судорогах, изверг из себя поток пенящейся кровавой массы. Смитти уже не был жив, это была агония подыхающего тела. Кожа его лица превратилась в один кровавый ожог, а из лопнувших глаз потекли кровавые струи. Тело дергалось, ноги бедолаги бились о пластобетон, Долсан спешил, отстегивая фиксатор за фиксатором и срывая с обреченного существа броню. Прошло еще секунд десять, и тело затряслось дрожью, после чего навсегда замерло, а капитан уже стягивал ботинки, чертыхаясь себе под нос.

– Стюр, слушай меня, пока переодеваешься, – сказал я по отдельному каналу, четко разделяя слова.

– Принял, – коротко ответил капитан и продолжил заниматься не самым достойным из занятий, он не любил мародеров, об этом Стюр упоминал еще на яхте, во время рыбалки. Мы с ним немного пообщались на армейские темы, когда под градусом алкоголя вспоминали службу. И вот теперь капитану приходилось заниматься тем, что он больше всего не любил и не уважал.

– Стюр, я понимаю, что мародерка тебе не комильфо, но сейчас это необходимость, отнесись к ней, как к тактической составляющей в стратегии.

– Все нормально Киф, я понимаю. Давай ближе к делу, мне еще убраться нужно в местечко поукромней, а не торчать здесь, как бельмо на глазу… Что там со стратегией, ты что-то придумал?

– Не совсем придумал, но мысли есть.

– Говори.

– Предполагаю, что на скале им делать нечего, шахту ты запечатал и времени на ее вскрытие у них нет.

– Угу, тоже об этом подумал, – Долсан подтвердил мои мысли, взваливая себе на плечо гермокомбез и винторезы. Шлем он натянул себе на голову, чтобы не занимать и без того занятые руки.

– Еще у меня есть предположение, что на острове у них был или есть свой человек. Разработать и осуществить подобную операцию без крота внутри – сам знаешь, практически невозможно, да и их действия говорят о том, что информатор у них есть.

– Почему так считаешь? – Долсан заинтересовано спросил меня, осторожно улепетывая в сторону технических коридоров базы.

– Сам посуди, если бы не ты и не твой опыт, то лабораторию наверняка бы захватили.

– Да, возможно, я об этом не подумал… я же консервацию начал, как только понял, что на нас полог тишины вешают, а штатники понятия не имеют, что это такое, если бы они начали запечатывать шахту сразу после канонады над островом, то наверняка не успели бы.

– Вот именно, – я согласился с Долсаном, радуясь его правильному ходу мыслей. – От начала установки полога до начала атаки прошла минута-две. И они были решающие, противник не ожидал, что на базе будут профи и начнут работать, как только обнаружат присутствие полога.

– Киф, здесь я принял и понял, давай дальше. Какой план?

– План прост: тебе нужно попасть на субмарину, скорей всего, она пойдет к острову. Когда закончится осмотр скалы, тебе нужно каким-то образом остаться при лодке. Противника нужно лишить возможности покинуть остров. Мы же, в свою очередь, примем основной бой на себя, действия будем корректировать по ситуации.

– Я тебя понял, Киф, тогда работаем. На моем катере есть взрывчатка, немного, но есть, если у меня получится ее забрать и пронести на субмарину, то этим шакалам крупно не повезет…

– Стюр, только без самодеятельности, работай на холодную и просьба – береги голову. Тело я тебе регенерирую, а повреждения мозга – нет, это уже фатально.

– Ха! Отлично, шеф! – Усмехнулся и повеселевшим голосом ответил мне Долсан. – Я что, теперь, почти бессмертный?

– Главное слово – почти, Стюр. Поэтому не рискуй без необходимости.

– Принял…

– Тогда на связи. Мы выдвигаемся к крепости через минуту. Работай, Стюр!

***

– Стелла, Скиф, – позвал я своих друзей, не прибегая к мыслесвязи. – Стелла, сейчас идем к крепости, по пути проверим пристань. Только издалека, близко не подходим.

– Хорошо. Я веду?

– Нет, веду я. Карта в интерфейс встроена, ты под прикрытием Скифа, на тебе брони нет.

– Но… – попыталась возразить Стелла. Я ее оборвал, обращаясь к Скифу:

– Скиф, хоть на винтики развались, Стелла на тебе, прикрываешь ее собой.

– Понял тебя, – ответил мне друг, активируя механизмы сервоприводов своего бронированного тела. Моторы мерно загудели, тяжелая машина удивительно плавно, будто не шагала, а перетекала с грациозностью проворной кошки, и приблизилась к Стэле. Скиф отстегнул от своей руки один из силовых щитов и протянул его Стэле. Девушка взяла в руки массивный браслет и взглянула на Скифа.

– Куда мне его – на пояс что ли?

– На руку, Стелла, – я не дал Скифу ответить, ответил сам. – Продень в него руку, он сам модифицируется под тебя. Я прав, Скиф?

– Угу, – прогудел басом киборг. – Еще показатели заряда появятся в поле зрения, не удивляйся, подружка.

Стелла расширила глаза, уставившись на киборга, тот, не обращая ни какого внимания на ее удивление, продолжил:

– Энергоемкость щита в десять раз превосходит твой старый, и показателей на вирт-экране у тебя появится много. Привыкай, девочка. – Скиф усмехнулся сталью электронного голоса и повернулся ко мне, ожидая команды на выдвижение.

– Поехали, – буркнул я и пошел первым, вызывая на экран карту острова и синхронизируя ее с функционалом своего интерфейса.

***

С поляны несостоявшегося ристалища мы спустились той же тропой, которой поднимались. Друзьям я велел держаться деревьев, беспокоясь о том, что дроны над островом, установившие полог тишины, помимо своей основной задачи, могут вести разведку. Скиф со мной согласился, хотя и заметил, что даже если дроны и ведут разведку, то передать информацию хозяевам, они пока не смогут из-за отсутствия элементарной связи.

Я спорить не стал, сам это понимал. Дроны запрограммированы на определенное время работы, и по завершению оной должны вернуться, скорее всего на субмарину, но я все же ответил Скифу его же поговоркой – «береженого отец бережет». Киборг сдался, его отец – большой для него авторитет, и спорить, а тем более обсуждать этот момент, харун не хотел.

Так мы и продвигались к пристани, периодически переговариваясь по мыслесвязи, что-то обсуждая и уточняя. Спустя пятнадцать минут неторопливого, со всеми предосторожностями, путешествия мы вышли на поросший редкими деревьями и кустами холм, с которого просматривалась часть бухты и пристань с пирсом.

Каково же было наше удивление, когда мы увидели у пирса две субмарины класса призрак. Это я определил без труда по их оригинальной конструкции и форме. Два плоских сигарообразных прямоугольника с покатыми углами и плоской невысокой рубкой посередине корпуса, а на корме спаренные хвостовики с рулями управления. По бокам лодок вдоль корпуса установлены небольшие, почти плоские плавники гравикомпенсаторов, такие же сверху и под днищем, – это я уже просто знал, так как приходилось бывать на подобных моделях субмарин. Две диверсионные лодки, пришвартованные у пирса, я знал, знал их нумерацию в модельном ряде и их предназначение.