По ту сторону баррикад

– Сестренка!

– Махмуд! – он обнял меня, и я почувствовала, что все же не одна.

– Папе плохо? – спросил с беспокойством он, он был так похож на свою маму.

– Меньше надо по ночам шляться, – послышался за спиной грозный шепот Исмаила.

Мы обернулись.

– А ну замолчи! – скомандовал Махмуд, – о чем вы тут спорите? – спросил он у тети.

– Папа против черного хиджаба Ханифы.

– Пусть ходит, как хочет, она же наоборот одевается, а не раздевается, – с недоумением сказал Махмуд, и я почувствовала, что хоть кто-то здесь меня понимает.

Тетя принесла дяде таблетку и воду, откинувшись на кресло, он сказал:

– Пусть ходит, в чем хочет! Будут проблемы – сама виновата!

Меня не обидели его слова, ведь я и только я была отныне за себя в ответе.

– Но в школу ты пойдешь! Девушке надо быть образованной!

– Рустам прав, – сказала тетя, – окончить школу ты должна.

– Хорошо, – согласилась я.

– А потом устроим тебя в ДГУ, на какой факультет ты хочешь? – спросил дядя.

– А что такое ДГУ? – спросила я.

Все засмеялись, даже Махмуд улыбнулся.

– Неужели в Даге есть люди, которые не знают ДГУ! – удивился Исмаил.

– Это университет, Ханифа, – объяснила тетя, – Дагестанский государственный университет.

– Какой же мне университет! – воскликнула я, – я даже школу не окончила! Я не сдам экзамены.

– Эх, ты глупая, папа все устроит! – сказал Исмаил.

У меня в голове все равно не складывалось, как он все устроит, он же не Аллах, не вобьет же он мне эти знания в голову!

– Ты в натуре, как с луны свалилась, – эта ухмылка Исмаила начинала меня порядком раздражать.

На удачу в этот момент у него в очередной раз зазвонил телефон, и он вышел из комнаты.

– Ханифа, принеси дяде подушку.

Я вышла из зала и направилась в спальню. В коридоре я задержалась, мне стало интересно, о чем и с кем постоянно говорит брат.

– Я… да сегодня, а что телка ничего так? Да я свалю… не вопрос.. да у нас дома сейчас полный…, – донеслись до меня отрывки его разговора, тут, он увидел меня, прикрыл трубку рукой и сказал:

– Тебе чего? А ну проваливай!

– Я? Я не… – запиналась я. И, словно вспомнив про подушку, я убежала в спальню.

О, Аллах! С кем он говорил? О каких таких телках, и тут мне стало так грустно и обидно за тетю, за ту, другую девушку, которая когда-либо придет невестой Исмаила в этот дом, он также, как и его отец, будет пропадать ночами, а она, также, как и тетя Фатима, проливать по нему слезы. И я подумала, а ведь, скорее всего они не одни такие, и в Дагестане еще сотни таких семей, сотни таких Рустамов и Фатим. Я принесла подушку дяде, и мне так хотелось поговорить с ним о его похождениях, но я не могла. Да и кто я такая? Жалкая сирота, которую он приютил по своей доброте. А может, и не по доброте, а чтобы люди не сказали, что не посмотрел за детьми сестры?

– Ханифа, – позвал меня дядя, – ты что постоянно такая серьезная? Улыбнись хоть раз.

– Жизнь так ужасна, что и улыбаться не хочется.

– Ты права, ты права, доченька, иди, сядь рядом, – я села рядом с дядей, остальные все разошлись по своим делам. Хотя какие у них могли быть дела? Все по хозяйству делала Саида, коров и баранов у них не было, тем не менее, дела находились, – как я любил свою сестренку! – неожиданно сказал дядя, – моя единственная и самая любимая сестра.

– Она вас тоже любила, дядя.

– Любила, пока твой папаша не закутал ее в эту одежду, а вместе с телом закутал и ее душу! И сердце! Она забыла свой дом, забыла, что мы были ее семьей. Если честно, узнав о ее смерти, я сразу решил забрать вас, ведь вы – все, что у меня осталось от сестры, – так вот значит как, дядя сам все решил, – думаю, пока родня твоего отца и вас не увезла, заберу я вас к себе!

– А папины хотели нас видеть? – удивилась я, ведь я ничего о них не знала.

– Хотели! Его пять братьев, сразу как узнали о смерти Зайнап. Но я подключил связи и теперь вы будете жить в более менее цивилизованном обществе. И в достатке! Уж этого-то добра у меня хватает, а кому оно достанется потом? Вам! Все вам! Моим сыновьям и дочерям.

– Но у вас нет дочерей, дядя.

– Зачем ты так? Вчера у меня появились три прекрасные дочери: Ханифа, Мадина и Хадижа, – я улыбнулась. Дядя был добрым человеком. Этого у него не отнять.

– Ты улыбаешься, ты похожа на маму. Ты ведь можешь не носить платок дома?

– Я не уверена, дядя.

– Ну, хотя бы эту черную повязку не носи!

– Хорошо, я попрошу другой платок у тети.

– Ты – умница. Знаю, то, что ты пережила, это очень большой стресс, но мы поможем тебе его преодолеть. Я пригласил психотерапевта, он будет наблюдать вас.

– Но дядя! – я вскочила с места, – мне не нужен врач! Я не больна!

– Конечно, нужен! Десять лет ты росла в обстановке закрытости и отчуждения от общества! Ты находилась в доме, готовящемуся к штурму! На твоих глазах убили твою маму и брата! Ханифа, наконец, ты не знакома с жизнью в нормальном обществе.

– В нормальном обществе? Это вы называете нормальным обществом? Приходить под утро домой, когда жена ждет вас всю ночь?! Или вашего сына, готовящегося пойти по вашим стопам!

– Как тебе не стыдно! Ханифа! – Рустам побагровел, так открыто ему никто не бросал в лицо его же проделки.

– Простите меня, пожалуйста. Лучше отправьте меня к родственникам отца в село, – я поняла, что зашла далеко, мне не следовало так говорить.

– Ханифа, никуда я тебя не отправлю. Знала бы ты, как ты сейчас напоминаешь свою маму! Такая же своенравная, твердая, настырная. Хорошо, что они держали вас подальше от этого грязного мира. Но, дорогая, такова жизнь.