Крылья мглы. Камень преткновения

– Я имела в виду совсем не это, глупый грубый виверн! В скалах бывают пещеры! Или там подземные русла, куда они могли попасть. Если тела не вынесло из ущелья и не выкинуло нигде на поверхность, то логично же предположить, что ликтор и твоя Летти провалились куда-то.

– Логично было подойти с вопросами, прежде чем бросаться драться! – указал ей я, ощутив импульс надежды. – Зараза, как же найти тогда вход в это русло или пещеру? Я шарил по дну и ничего такого не обнаружил.

– Ты слишком сильный и не подчиняешься полностью течению, – почесав висок, выдала… Ингина. – А все что нам нужно, это просто утонуть.

Я моргнул, недоумевая, где были мои мозги. Сгорели или были временно недоступны от паники и злости? Утонуть – так утонуть.

Глава 3

Темнотища после обрушения потолка наступила такая, что ее впору было резать ножом. Волнами, поднятыми упавшими камнями, меня швырнуло куда-то, и о том, где сейчас мой нежелательный спутник, оставалось только угадывать по плеску. На пару секунд я себе позволила запаниковать, представив все и сразу: и голодную медленную смерть в непроглядном мраке, после изматывающих поисков выхода, и новое нападение кровожадных мелких гаденышей, и даже в красках увидела нападение какой-нибудь пещерной акулы с вонючей пастью и зубами в шесть рядов. Ладно, последнее – полная хрень, такое здесь плавать просто не может, мелковато, но вот стая мерзко-бледных от отсутствия света пираний – легко!

Эй, Летти, стопэ! С чего это внезапный разгул фантазии с уклоном в зоотриллер? Белоснежный и невыносимо яркий, после пребывания во тьме, свет ударил в лицо, заставляя зажмуриться и даже вскрикнуть от неожиданности и болезненности в глазах.

– Какого черта?! – зарычала, прикрываясь рукой. – Не в глаза же!

– Прости, я не знал, где ты точно находишься, – извинился ликтор и стал шарить дальнобойным лучом вокруг.

Смотреть особенно было не на что, с одной стороны завал, с другой – похожий на прямую трубу тоннель с отполированными потоком стенами. Потолок метрах в трех над нами, уровень воды – мне по грудь, но быстро падал, из-за того, что поступление было перекрыто искусственным ликторским затором.

– Нам нужно уйти отсюда и побыстрее, – деловито сообщил Крорр, пощелкав чем-то на фонаре, заметно снизив его яркость и сделав теперь не бьющим узко и однонаправленно, а освещающим круг размером несколько метров.

Стало видно дно, и там, слава богу, ничего не мелькало, не шевелилось и не затаилось. Ну на первый взгляд точно. А еще я сразу разглядела, что правое крыло Бронзового не сложено привычно и аккуратно, а провисает, бессильно расплывшись по поверхности.

– Есть вариант, что вода, которой мы перекрыли дорогу, пойдет в тот тоннель, откуда приползли кобо, но и велика вероятность, что под ее тяжестью завал рухнет и вся она хлынет сюда, – продолжил он свои пояснения, не обращая внимания на травму, в то время как я размышляла, как на это реагировать мне. – И тогда нам весело не будет, Войт.

– А сейчас я прям вся ликую, – огрызнулась и решила, что я не доктор, чтобы помощь предлагать, и если ранение не парит самого Крорра, то и я сестру милосердия изображать не стану, тем более зла на него все еще ой-ей как. – Ты хоть немного представляешь, куда ведет этот проход?

– Если подземное русло совпадает с направлением поверхностного, то через десяток километров мы окажемся в районе одного из старых городов. – Мужчина, морщась, но при этом ловко и несуетливо застегнул впереди лямку от своего рюкзака и зашагал вперед, рассекая толщу воды, как военный крейсер. – Если так, то в наших интересах появиться наверху в светлое время суток.

– Почему? – Я пристроилась позади него – больше-то идти некуда.

– Потому что не в моих планах становиться кормильцем у кровососов.

Точно. На лекциях, доверия которым, конечно, у меня немного, упоминалось, что вампиры предпочитают селиться в старых городах. И сразу вспомнилось ощущение пристального жутковатого взгляда, когда мы с Кианом пролетали через один из них. Вот, кстати, о Мак-Грегоре и планах в принципе.

– Имей в виду, бывший командир, как только выйдем на свет божий – каждый своей дорогой!

– Не пори чушь, Войт! – бросил через плечо Крорр. – Я, по-твоему, во все это вляпался только для того, чтобы отпустить тебя в Зараженных землях на все четыре стороны и позволить стать закуской первого же монстра? Судя по тому, как ты рьяно рванула налаживать общение с плотоядными подземными, и пяти минут не протянешь без моего прикрытия.

– Правда, что ли? – озлилась я. – Вообще-то до твоего появления со мной ничего хренового не происходило. И для чего ты в это влез – это твои проблемы, не мои.

Вранье лишь отчасти, знать об инциденте с «гостеприимством» Тамары и явном дискомфорте моего виверна от появления его патлатого дружка ликтору совсем не обязательно.

Крылатый резко крутанулся, оказываясь со мной лицом к лицу.

– Моя главная проблема – это ты! – произнес он жестко. – И я сказал, что мы возвращаемся обратно, и на этом точка! Никто тебя от договора не освобождал!

– Да пошел ты, солдафон! – Зараза, и почему тут не свернуть и не разминуться? Иди теперь с этим… – От вашего гребаного договора я себя сама односторонне освободила, и вот это и есть точка.

– Не ерепенься, Войт, – отрезал Бронзовый и снова двинулся вперед. – Тебе здесь не выжить, и знаешь это не хуже меня.

– А как же «подлая тварь, местная шпионка, которая морочила тебе голову и совращала»? – фыркнула я ему в спину. – Небось, среди своих не пропаду.

– Не смеши! Твоя эскапада с кобо внесла ясность для меня в этом вопросе, – отмахнулся он. – Пошевели мозгами, ты что всерьез намерена остаться по эту сторону границы? Что ты тут будешь делать?

– Этого я пока не знаю, но вот в чем уверена – буду драться и рвать тебя зубами, но не вернусь в вашу сраную цитадель, в клетку, где меня станут пытать и медленно убивать жаждой и голодом.

– Ты сгущаешь краски, – возразил Крорр, но при этом замедлился, не оборачиваясь, а потом резко ускорился.

– Ну конечно-о-о! – едко протянула я. – Это же такая мелочь – сидеть за решеткой, как животное, в ошейнике и кандалах, что стирают кожу, и где хреначат тебя магразрядами или ядом, опорожняться в углу клетки у всех на виду, не есть, не пить, не спать, потому что тебя пытают долбаной музыкой и светом, и вести высокоинтеллектуальные беседы с моральным уродом Верховным, для которого твоя жизнь ничтожнее, чем грязь под ногами! Ты тоже стоял с ним там, за стеклом, а? Наблюдал, как я корчусь и загибаюсь от жажды и усталости? Прикольно было? Видно, решили: если шпионка и какая-то тварь – расколется рано или поздно, а если человечешка – сдохнет, но туда ей и дорога? Мало, что ли, вы нас своим Одариванием положили!

Бронзовый останавливался в процессе моего гневного спича постепенно, как будто неожиданно ему навстречу стал бить ветер ураганной силы, и поворачивался ко мне медленно.

– Ты сейчас лжешь! – зарычал он, оскалившись. – Одаривание – это честь, а не пытка! Мы не пытаем людей!

От возмущения несправедливостью ситуации и его непрошибаемой твердолобости у меня аж речь отнялась. Подняв руку, просто постучала костяшками по командирской башке, причем Крорр не отмахнулся и не заблокировал мое движение, что странно.

– Зачем это? – спросил он, хмурясь, словно анализировал, что ощущает от моего прикосновения.

– Хотела узнать, зазвенит или нет слой брони у тебя в голове, – раздраженно пояснила я, но потом, махнув рукой, обошла его и зашагала вперед. – С другой стороны, правда ведь. Мы же бандюганы, убийцы, насильники – за людей нас грех считать.

– Прекрати. Ты должна понимать, что мы находимся в состоянии перманентной войны, все должны быть настороже – это нужно для выживания. Все меры, даже те, что могли показаться тебе чрезмерными, – на самом деле суровая необходимость, – забубнил мне в спину Бронзовый.

– Показаться, мать его? – вскипела я опять. – У тебя мозг вообще на входящие обновления работает, ликтор? Или, блин, реальны только первоначальные базовые настройки, и коррекция невозможна? Пошли вы, пардон, в жопу со своей необходимостью! Тебе самому в голову ни разу не приходило, что если бы вы не только убивали и пытали всех, кто не соответствует вашим стандартам правильности, то и война эта гребаная уже закончилась бы?

– Естественно! Полной и безоговорочной победой тварей! – парировал он.

– Ничьей, зараза, ничьей победой! Просто миром! Нормальной жизнью без страха и ограничений для всех!

– Ты говоришь как предательница собственной расы, которую как раз и притесняют эти гады, а мы защищаем!

– Ой, ну меня-то вы назащищали чуть ли не до смерти! Знаешь, я, пожалуй, отныне и впредь откажусь от вашей опеки и заботы. Читай – лучше рискнуть и попытать счастья по эту сторону, но не возвращаться. На сем нашу дискуссию считаю закрытой.

– А я нет! Летисия, отбрось ты свои обиды за то, что стала жертвой ошибки и моего неправильного поведения, и постарайся подумать спокойно. Ты готова отказаться от нормальной жизни, от шанса хоть когда-то увидеть сестру, добиться чего-то стоящего и выбрать просто быть изгоем, на которого станут охотиться всегда? Вернешься со мной, и я стану свидетельствовать в твою пользу, докажу всем, что ты не шпионка и можешь стать достойным человеком…

– Да себя-то послушай! Почему я должна выбрать доказывать что-то кому-то, когда сама знаю, что в кои-то веки невиновна? И это еще и имея подавляющий процент шансов, что ни меня, ни тебя никто и слушать не станет, а пристрелят на подлете для верности! И что значит это твое «станешь достойным человеком»? Буду до конца дней какой-нибудь лучшей из худших рядовой в вашем сраном корпусе и никогда не равной хоть кому-то из вас, сиятельные вы летуны?

– Ты снова все утрируешь и искажаешь, – в возражении Крорра не было прежней интенсивности.

– А ты в упор отказываешься видеть очевидное. И, между прочим, почему это ты один? Где Илэш, Заар, Рилейф?

– Там, где и должны быть. Это мое дело, не их.

Хотела посмотреть в его лицо, но потом забила. Да к черту!

– Вот теперь я все поняла, – усмехнулась себе под нос. – Тебя пнули под зад искать меня? Типа, надо вернуть наглую беглянку и покарать показательно? А взамен что? Повышение? А-а-а, нет же! Прощение косяков! Точно!

– Я сам подал прошение об одиночном рейде с целью обнаружения тебя, Войт! – рявкнул ликтор мне в затылок. – И приказ Верховного – принести твою голову. Но я решил для себя, что верну тебя живой, добровольно, и вместе с тобой буду требовать детального разбирательства, снятия с тебя обвинений и разрешения продолжить службу в корпусе.